Распад монобольшинства, парламентский кризис или шанс для оппозиции: почему лихорадит Раду

Рада за закрытыми дверями

В то время как Европейский союз и Соединенные Штаты Америки готовятся к смене власти, Украина осознает, что проведение любых выборов здесь и сейчас невозможно — во время войны существует четкий запрет даже если сроки полномочий истекают. Действующий созыв парламента должен быть полномочным столько, сколько необходимо для победы. Несмотря на кризисы и усталость.

А они в последнее время дают о себе знать. Все чаще эксперты да и нардепы говорят о том, что Верховная Рада теряет силы для работы. И можно говорить не столько о легитимности власти, сколько о ее способности вообще работать в таких условиях.

С начала полномасштабного вторжения парламент функционирует в закрытом режиме — не только без доступа прессы, но и онлайн-трансляций. Он прекратил обнародовать повестки дня, стенограммы заседаний, данные о регистрации парламентариев. Народным избранникам запретили накануне распространять любую информацию о заседаниях. Информация о принятых решениях сообщается постфактум.

С одной стороны, такие меры безопасности логичны — врагу лучше не знать о времени и месте скопления народных депутатов.

С другой — такая закрытость парламента была оправдана тогда, когда российская армия пыталась захватить Киев, и был установлен самый высокий уровень опасности. Но через два года после начала широкомасштабного наступления, очевидно, так быть не может. Но все уже привыкли к максимальной непубличности процессов, которые почти невозможно контролировать.

Поэтому за закрытыми дверями происходят не только обсуждение важных для страны решений, в частности, инициатив президента, за ними спрятаны намерения и настроения.

И главная проблема в том, что после начала полномасштабного вторжения субъектность парламента снизилась. Президент не общается с депутатами, а правительство ни разу не отчитывалось.

По информации источников УП, сразу несколько десятков народных депутатов из "Слуги народа" выражали руководству фракции желание сложить мандаты. Основная причина все та же — отсутствие мотивации. Как следствие — парламент не способен принимать такие важные законодательные инициативы как законопроект о мобилизации.

Президент решает все

"Отношения между Банковой и монобольшинством теперь можно охарактеризовать так: гражданский брак на грани развода, — говорит Фокусу политолог Олег Пастернак. — Сейчас речь идет о том, что большинство депутатов не соответствует запросам президента, и они вряд ли найдут себе место в будущих списках. Это было заметно и до войны. Президент был разочарован поведением и деятельностью какой-то части депутатского корпуса от монобольшинства. Особенно тех, кто ориентировался на межкорпоративные группы, существовавшие задолго до создания коалиции. Кто-то из них поглядывает на олигарха Игоря Коломойского, кто-то на Рината Ахметова, кто-то — пошел к Дмитрию Разумкову. Есть и те, кто вообще не коммуницирует между собой внутри монобольшинства. Ситуация хаотично кризисная. И на Банковой это понимают, поэтому большого желания в будущем работать с этим контингентом нет. Сейчас главное, продолжать формальное существование "монобольшинства" и принимать необходимые решения".

Именно на это была направлена первая и единственная со дня начала полномасштабного вторжения России в Украину встреча президента Владимира Зеленского с фракцией "Слуга народа". Она состоялась в конце февраля 2024 года. Как пояснил председатель фракции Давид Арахамия, встреча была запланирована давно, но график президента позволил провести ее только сейчас. По его словам, главная цель — синхронизация усилий и усиление отдельных направлений работы. По информации источников, речь шла о положении вещей на фронте, ситуации с помощью международных партнеров, усилении парламентской дипломатии, евроинтеграции. То есть общие вещи.

"Единственная встреча с депутатами показала существенное изменение Банковой к монобольшинству, фракции. Особенно, по мнению журналистов УП триггернуло вопрос, относительно "моя команда" офис президента и "ваша команда" — команда Давида Арахамии, то есть депутатов монобольшинства. Это многим не понравилось или стало определенным звонком. Вообще эта встреча на многих депутатов произвела негативное впечатление. Она дала понять, что очень много депутатов "Слуги народа" после войны останутся за бортом", — продолжает Пастернак.

Можно утверждать, что политический и парламентский кризис связан с тем, что Офис президента воспринимает парламент как бесправное, несубъективное приложение к машине принятия решений. Наверное, другой реальности в условиях военного положения трудно представить. Сейчас речь не идет о том, что парламент — это дискуссионная площадка для сложных политических интересов.

Поэтому в парламентском кризисе есть, как объективная сторона и причины, так и субъективные. Объективная — война. Субъективная — укрепление личной власти Зеленского, как президента, превращение депутатского корпуса в формальный контингент лиц, которые голосуют.

То, что отношения президента с парламентом превратились в односторонний процесс, эксперты говорят давно. Офис президента привык спускать в Раду инициативы, ожидая их одобрения. Но сейчас такая практика усложняется — для некоторых решений все сложнее найти поддержку.

Во-первых, монобольшинства в парламенте давно не существует. Если в начале работы парламента девятого созыва во фракции "Слуга народа" было 254 народных депутата, то сейчас де-юре 235, а к голосованиям приобщается не более 175-180. Остальные, или оставили депутатство, сдав мандат, или отошли. Поэтому голосования происходят часто ситуативно.

"Формально и юридически монобольшинство есть — это 235 депутатов. Фактически его нет. Постоянно нужно колектировать голоса у четырех групп — "Доверие", "За будущее", "Платформа за жизнь и мир" и "Восстановление Украины". Есть еще "Голос", который иногда голосует в унисон с властью. Некоторые решения власти поддерживают со стороны "Европейской Солидарности" и "Батькивщины", — добавляет эксперт.

Во-вторых, надо отдельно договариваться с представителями других фракций и групп, чтобы они давали голоса.

Упомянутые группы контролируют бизнесмены и политики, которые не очень публичны, но они в принципе понимают, что лучше поддерживать власть из-за вероятной угрозы преследования со стороны правоохранительных органов.

"Лояльность бывших регионалов — это залог того, что против них не будут применять репрессии, — говорит Фокусу политолог, руководитель экспертной группы Бюро анализа политики Виктор Бобыренко. — В этом случае работает не пряник, а кнут. Все же знают, что Нестор Шуфрич сидит, ему выдвигают новые подозрения — так что кому захочется также попасть под преследование, лучше уж договариваться".

Возможно, на Банковой рассматривали вариант создать новое большинство и подписать новое коалиционное соглашение. Но сложно представить, что подпись поставят вместе Петр Порошенко, Юрий Бойко, Юлия Тимошенко, Кира Рудик.

"Оппозиция конструктивна в некоторых моментах, в некоторых — абсолютно никчемная, — продолжает Пастернак, — Например, в своих попытках попиариться. Даже сейчас каждая политическая сила думает о своих политических интересах и взглядах. Например, фракция "Батькивщина" на законе о мобилизации — недостаточно корректна в условиях военного положения. "Европейская солидарность" пытается подсветить каждый провал власти до грандиозного скандала".

Новая модель взаимоотношений с ВР

Однако несмотря на все эти и другие особенности, эксперты говорят, что очень сложно представить обстоятельства, при которых президент не сможет насобирать голосов за поддержку необходимых решений.

"Таких условий не существует. Пока есть мощь Службы безопасности, Государственного бюро расследований, Бюро экономической безопасности — голоса в парламенте будут. Это сейчас очень крутой и эффективный инструмент влияния на сознание многих народных депутатов, за которыми большой шлейф грехов. Причем речь идет не только о монобольшинстве, но и о других депутатских группах и фракциях, — уточняет Пастернак.

И сколько бы депутаты не жаловались, что с ними решения не обсуждаются, а их самих тотально контролируют, эти жалобы все равно остаются на уровне жалоб.

"Тот факт, что многие депутаты хотят выйти из состава парламента, связан прежде всего с тем, что они хотят реализации в других сферах, не хотят быть объектом пристального контроля медиа через механизм электронного декларирования. Кроме того многие из депутатов чувствуют сведение роли парламента к минимуму, где нет возможности ни для собственного публичного пиара, ни для депутатских командировок за границу. Для них депутатская работа не представляет никакой ценности теперь", — говорит Пастернак.

Он предполагает, что многие из депутатов хотели бы выйти, но вряд ли Банковая позволит.

"Разве кроме тех, кто избирался по партийным спискам, где можно будет быстро заменить депутата на более преданного. Но здесь есть также проблема, ходят слухи, что тех депутатов, которые должны быть заменены, их давно уже скупили украинские финансово-промышленные круги. Вероятность того, что мощь монобольшинства после ротации и смены депутатов не станет сильнее — высока. И Банковая и Офис президента это понимают, поэтому и тормозят эти проявления желаний некоторых депутатов отойти от парламентской работы", — добавляет он.

В то же время стоит сказать, что только механизм сдерживания в Раде в сложное время не может быть действенным. Очевидно, Офису президента в ближайшее время придется формировать новую модель взаимоотношений между парламентом и Офисом президента. Иначе к разговорам о легитимности украинской власти, которой будет спекулировать РФ, добавится еще проблема неспособности быть эффективными.