Две войны против России: Чему Владимир Зеленский может поучиться у Фридриха Великого

Прошлое, как известно, — неизведанная территория. К сожалению, часто кажется, что "зарубежные войны", которые велись до 1900 года, слишком далеки для нашего политического анализа. Но без понимания Семилетней войны мы не сможем в полной мере осознать возможные преимущества нынешнего стратегического терпения в Украине.

Фокус перевел статью Александра С. Бернса об уроках прусской истории для Украины.

Как недавно отметил ведущий военный историк Пол Локхарт, подавляющее большинство военных историков в США сосредоточены на событиях после 1900 года. Еще меньше, примерно 20%, изучают военную историю до 1815 года. В недавней статье на сайте War on the Rocks справедливо утверждается, что одной из главных ценностей исторического мышления является "способность мыслить вне параметров настоящего", а не извлечение конкретных уроков. Но в то же время конкретные примеры, приведенные в статье, не уходят в прошлое дальше 1938 года — все еще в пределах живой памяти.

Возьмем, к примеру, тему завершения войн — насущный вопрос, который волнует Соединенные Штаты в отношении Украины. Книга Дэна Райтера "Как заканчиваются войны", ведущее академическое исследование по этому вопросу, охватывает только Гражданскую войну в США. В книге Гидеона Роуза с аналогичным названием "Как заканчиваются войны: почему мы всегда сражаемся в последней битве" рассматривает еще более короткий промежуток времени — только войны после Первой мировой войны. Диапазон примеров, приводимых Parley Policy Initiative, еще короче — с 1940 года по настоящее время. Даже такие учебные заведения как Военная академия США в Вест-Пойнте сокращают обязательный курс военной истории для кадетов до 1900 года. Академия отказалась от этого обязательного предмета в 2018 году, хотя его по-прежнему можно изучать в качестве факультатива. Это проблема не только профессионального военного образования, но и исторической профессии в целом. В период с 2004 по 2017 год примерно 80% выпускников-историков изучали темы после 1800 года, а число аспирантов, изучающих эпоху до 1800 года, стремительно падает. Учитывая специальную подготовку в области языков и палеографии, необходимую для доступа к этой части человеческого прошлого, не будет преувеличением сказать, что мы теряем способность готовить будущие поколения историков, которые хотят специализироваться на темах до 1800 года. Мы не сможем мыслить вне параметров настоящего, если все изучают XX век.

Если мы будем фокусироваться на более близких по времени конфликтах, то такие противостояния как Гражданская и Вторая мировая войны покажутся нам чрезмерно масштабными. Однако завершение обеих этих войн было обманчиво простым. Советские войска взяли Берлин. Американские атомные бомбы ускорили капитуляцию Японии. Армии Союза заняли Ричмонд и опустошили часть американского юга. Другими словами, конец этих историй для их участников был определен очевидным военным поражением. Но этот опыт оказывается менее значимым для понимания конфликтов, в которых явное военное поражение или поход на столицу противника — не самый вероятный и даже не самый безопасный исход.

Чтобы лучше понять будущее российско-украинской войны, нам следует обратиться к прошлому и провести некоторые параллели с Семилетней войной, которая велась с 1756 по 1763 год. Проблемы, с которыми сталкивается Украина и президент Владимир Зеленский, во многом схожи с теми, с которыми имели дело Пруссия и Фридрих II. Маленькое немецкоязычное королевство Пруссия, принадлежавшее Фридриху Великому, пыталось уберечься от поражения в результате вторжения России, Австрии, Швеции и Франции. Британия играла роль союзника, который местами с энтузиазмом поддерживал Фридриха как героя, а местами считал его обузой, отвлекаясь на новый конфликт.

Сравнение между Пруссией XVIII века и Украиной XXI века демонстрирует трудности, связанные с поддержанием финансирования союзников в ходе тяжелой войны. Но это также говорит о том, что стратегическое терпение и в наше время может оказаться эффективным. Даже если лидер вашего государства стал звездой военного дела, каких не было в новейшей истории, этой репутации может быть недостаточно, чтобы помощь продолжала поступать. В такой ситуации стремление вести наступательные действия, чтобы придать войне новый импульс и привлечь внимание общественности, может быть очень сильным. Однако благодаря гибкости и готовности к обороне Фридрих II сохранял свое государство в течение шести долгих лет с 1757 по 1762 год, даже перед лицом нетерпеливых союзников и больших военных рисков. Давайте углубимся в эту "чужую" войну, актуальную и по сей день, несмотря на ее отдаленность от нас во времени.

Исторические параллели

Война в Восточной Европе все больше затягивалась. По крайней мере, так казалось в заморской столице, где избиратели и депутаты обсуждали достоинства поддержки маленькой страны, в которую вторглась Россия. Подобно тому, как американские политики в Вашингтоне обсуждают уровень финансовой и военной поддержки Украины в 2024 году, британские политики в Лондоне спорили об уровне поддержки, которую они готовы были оказать Пруссии в 1760—1762 годах. Лондонские политики неоднократно игнорировали призывы к созданию новых видов вооружений для противостояния с Россией. Будь то F-16 в современном мире или британская военно-морская эскадра в Балтийском море в 1750-х годах — и украинцы, и пруссаки с нетерпением ждали нового оружия.

К несчастью для украинцев и пруссаков, их друзья за морем отвлеклись на новый конфликт в Средиземноморье: войну Израиля с ХАМАСом в 2024 году и новый конфликт с испанцами в 1760-х. В далекой столице к власти пришла новая администрация, решившая сократить расходы и положить конец войне, принудив лидера меньшего оккупированного графства к переговорам. В 2024 году эту роль исполнял спикер Палаты представителей Майк Джонсон (или, в зависимости от исхода президентских выборов, Дональд Трамп); в 1760-х годах новой администрацией было министерство графа Бьюта.

Решимость маленького государства, ведущего оборонительную войну против России, попала в заголовки газет, сделав лидера страны героем в англоязычном мире. Его все знали в лицо, его стиль одежды копировали лидеры и обыватели по всему западному миру, а военная и финансовая помощь хлынула к нему рекой. Это в равной степени относится и к Зеленскому в 2022-23 годах, и к Фридриху II Прусскому в 1757-58 годах. Фридрих Великий стал героем в англоязычном мире, и подобно тому как французский президент Эммануэль Макрон копирует гардероб Зеленского, "косплеи" Фридриха II стали характерной чертой английской (и ирландской) моды. Однако в какой-то момент эта поддержка иссякла. Новая администрация в далекой имперской столице, менее дружелюбная и более жесткая в финансовом отношении, оценивала затраты на дальнейшую поддержку. Если раньше лидер, сопротивляющийся России, выглядел героем, то теперь для некоторых он все больше напоминал обузу.

Мы не знаем, чем закончится история в 2024 году, но события 1762 года приняли драматический оборот: финансовое давление со стороны бывших союзников усилилось, и Фридрих разрешил своим дипломатам вести переговоры и даже сдавать территории, чтобы обеспечить мир. Как раз в момент принятия этого решения до него дошли новости: российский самодержец умер! Новый русский лидер, представлявший партию, которая смотрела на европейскую культуру снаружи, а не изнутри России, немедленно начал переговоры о прекращении оккупации захваченных Россией территорий. Это казалось чудом. Покойным российским лидером была Елизавета Петровна, а новым царем с радикальными идеями — ее племянник Петр III. Случилось настоящее чудо дома Бранденбургов: смерть Елизаветы Петровны спасла Пруссию от верной гибели в последний момент конфликта.

Таким образом, похоже, что в 1761-62 годах Фридрих Прусский столкнулся с теми же трудностями и проблемами, что и Владимир Зеленский сегодня. Благодаря иностранной помощи, удаче и упорству Фридрих смог выстоять в войне, которую, если судить по военным и экономическим ресурсам его государства, он не должен был выиграть. Сегодня многие на Западе надеются, что Зеленский добьется того же.

Фридрих Великий и Владимир Зеленский

В истории Пруссии и Германии Фридрих Великий — известная фигура, которую, как и Джорджа Вашингтона, когда-то считали отцом-основателем нации. Сам же Фридрих был на редкость противоречивой личностью XVIII века; представления о неотесанном прусском милитаристе испаряются при знакомстве с реальным Фридрихом, который лучше говорил по-французски, чем по-немецки, и которому больше нравилось писать стихи или играть сонаты для флейты, чем вести огонь из пушек. Несмотря на это, он был способным (хотя иногда и переоцененным) полководцем, который оказался в опасной ситуации во время Семилетней войны. Большая часть его территории была оккупирована русскими и австрийскими войсками. У маленького государства Фридриха, Пруссии, не было ни людей, ни финансов, ни военных ресурсов, чтобы выиграть долгую войну с более крупными державами, настроенными против него. Несмотря на это, благодаря своим генералам, воле солдат сражаться и в некоторой степени собственным талантам, он одержал поразительные победы в первые два года конфликта, останавливая захватчиков на пути и даже оттесняя их силы в контрнаступлениях.

Одержав победы над французами, австрийцами и русскими, Фридрих стал героем для британского народа и правительства, возглавляемого герцогом Ньюкастлом и Уильямом Питтом Старшим. Историк Деннис Шоуолтер утверждает, что Фридрих стал первой военной знаменитостью своего времени, зеркально отражая репутацию Зеленского в первые месяцы российско-украинской войны. Однако, несмотря на некоторые изначальные успехи, решающая победа, к которой стремился Фридрих, оставалась недосягаемой. В начале войны его армия была превосходна и высоко мотивирована, но все новые волны призыва, необходимые для восполнения потерь, ослабили сплоченность и эффективность войск. Обычно способные удерживать территорию в обороне, его военные с трудом вытесняли вражеские отряды из прусских владений по мере того, как война затягивалась. Русские так долго занимали столицу королевской Пруссии Кенигсберг, что обжились там, превратив его в нынешний Калининград.

Союзник как бремя

Однако к 1761 году британский народ устал от статуса Фридриха как знаменитости. Новый король Георг III был гораздо менее заинтересован в сохранении альянса с Пруссией, чем его отец. Новый фаворит Георга III в правительстве, Джон Стюарт, граф Бьют, оказывал все большее антипрусское влияние в британском кабинете и в конце концов сменил Ньюкасла на посту премьер-министра в 1762 году. Уже в 1761 году англичане отклонили просьбы Пруссии о выделении дополнительных средств и вычеркнули из союзного соглашения статью, позволявшую Британии заключить сепаратный мир с Францией, Австрией и Россией. Фридрих был обеспокоен, но перед лицом военного разгрома отсутствие британской поддержки было лишь одной из его многочисленных проблем. В начале января 1762 года он уполномочил своих дипломатов начать переговоры о капитуляции, которая должна была стать суровым поражением для Пруссии.

Однако сразу после смены режима в Британии последовала смена режима в России. Старая русская царица Елизавета Петровна наконец-то сдалась болезни, мучившей ее с середины 1750-х годов. На российском престоле ее сменил племянник Петр III, один из самых странных и злопамятных персонажей российской истории. Он был горячим поклонником врага России, Фридриха, и одержим своим наследием принца небольшого северогерманского герцогства Шлезвиг-Гольштейн. Он договорился с Фридрихом о мире и даже предложил военную поддержку бывшему врагу России, если Фридрих поддержит его незначительные территориальные претензии в пограничных районах Германии и Дании. Фридрих с радостью согласился. Освободившись от необходимости противостоять и России, и Австрии, его войска смогли одержать победу над австрийцами в решающем сезоне кампании 1762 года.

Непостоянные настроения

Народное мнение в союзных демократиях может быть непостоянным. 10 октября 1761 года, перед окончательным разрывом Великобритании с Пруссией, газета Public Ledger or Daily Register of Commerce высмеяла свое же объявление от предыдущего дня, в котором на продажу выставлялся корабль под названием King of Prussia. Автор с юмором отметил символичность рекламы перед лицом общественного мнения, настроенного против прусского союза:

"Право же, мистер Х., зачем нам продавать короля Пруссии? Разве он не наш друг? И разве люди чести не должны хранить и оберегать своих друзей? Разве этот принц не станет блестящей фигурой в будущей истории? Разве мы не обязались поддерживать его; и разве в будущем не прославит нас то, что мы поддержали его против целого мира врагов, которые стремились его уничтожить? В конце своего объявления вы предлагаете продать его по частному контракту. Это очень хорошая идея с вашей стороны, мистер Х., потому что было бы великим позором продавать его публично".

Подтекст, согласно которому Британия продает Фридриха, хорошо согласуется с недавними колонками о поддержке Западом Украины. Подобно тому, как во время Семилетней войны Британия была сосредоточена в первую очередь на противостоянии с Францией, в Соединенных Штатах многие заявляют, что именно Китай, а не Россия или Восточная Европа, должен быть главным приоритетом американской оборонной политики. Это усугубляет угасание общественной любви к Зеленскому и Украине.

Заключение

В результате довольно ограниченного окна возможностей Запад ожидал, что Зеленский и украинские военные быстро закончат войну триумфальным наступлением в 2023 году, которое вытеснит российские войска с украинской территории. Немногие пытались отрезвить их. Британцы также были разочарованы отсутствием быстрой победы в XVIII веке. В начале июля 1759 года газета Universal Chronicle сообщила: "Король Пруссии наконец-то вышел из состояния бездействия, в котором он, похоже, находился уже некоторое время".

В конце концов Фридрих научился приспосабливаться перед лицом превосходящей огневой мощи противника. Его войска были разбиты в лобовых атаках, и он стал придерживаться более оборонительной тактики, хотя его самые знаменитые победы были одержаны в тактическом наступлении. Фридрих стремился сохранить достаточную ударную мощь для Пруссии, чтобы довести войну до конца. Хотя он потерпел бы поражение, если бы не умерла Елизавета, изменение тактики позволило прусской армии и государству выстоять в долгой войне, пока наконец не представилась возможность победить или хотя бы выжить. Урок для Украины очевиден: темп операций должен определяться тем, что дает Украине наилучшие шансы на выживание в длительной войне, а не нетерпением иностранцев.

Западные СМИ, похоже, любят спекулировать на тему здоровья президента России Владимира Путина; на данный момент у него диагностировано множество различных заболеваний. Такие же опасения и надежды относительно здоровья российской правительницы были и в период Семилетней войны. Летом 1757 года императрица Елизавета Петровна перенесла инсульт. Это заставило ее полевого командира, вторгшегося в Пруссию, отступить. Не желая вести агрессивную кампанию в случае пропрусских настроений наследника престола, русские войска оставили плоды своей победы при Гросс-Егерсдорфе и отступили. В 2024 году проукраинского наследника не предвидится. Однако смена руководства или даже серьезные проблемы со здоровьем Путина могут привести к существенным сбоям в российских военных действиях. Возможно, мы выдаем желаемое за действительное: немецкие лидеры точно так же (неверно) истолковали смерть президента Франклина Делано Рузвельта во время Второй мировой войны. Смерти Путина наверняка будет недостаточно, чтобы положить конец российским империалистическим целям, но это изменит динамику развития ситуации. Следует помнить, что исторические параллели могут быть полезны, но прошлое не всегда является идеальным ориентиром.

Возможно, стоит обратиться к конфликтам недавнего прошлого, чтобы получить информацию для нашего исторического видения. В конце концов, они ближе всего к нам по времени и наименее "чужие". Как показано в этой статье, конфликты до 1900 года остаются актуальными для профессионального военного образования и подготовки офицеров. Военная история до 1900 года до сих пор способна направлять мышление на современные стратегические события и проблемы. В последнем выпуске программы The Russia Contingency Майкл Кофман напомнил слушателям, что даже в 2024 году нахождение в обороне является важным тактическим мультипликатором. Офицер прусской армии, выросший в XVIII веке, наверняка согласился бы с этим. Он сформулировал это еще жестче: "Оборона — это более сильная форма ведения войны". История наполеоновских войн или даже более ранних периодов остается актуальной в XXI веке, поскольку офицеры развивают свою "способность мыслить вне рамок настоящего". Будем надеяться, что в ходе этого процесса они продолжат изучать конфликты до Второй мировой войны.

Об авторе

Александр С. Бернс — доцент истории Францисканского университета в Стьюбенвилле, изучает армию Джорджа Вашингтона и ее связи с европейскими военными. Под его редакцией вышел сборник "The Changing Face of Old Regime Warfare: Essays in Honour of Christopher Duffy", опубликованный в 2022 году. Вы можете следить за его блогом @KKriegeBlog.