Между Covent Garden и Кукуево. Сооснователь театра "Мизантроп" — о гастролях в провинцию, античных традициях и спектакле "Орестея"

Сцена убийства микенского царя Агамемнона, в которой кровь рекой течет по подмосткам — буквально фонтаном, и так целую минуту. Обнаженные мужчины и женщины, которые двигаются по сцене в сложном пластическом рисунке. Недавняя премьера "Орестеи", спектакля независимого театра "Мизантроп", "взорвала" театральное сообщество. Фокус поговорил с сооснователем и художественным руководителем театра — режиссером Ильей Мощицким о развитии киевской театральной сцены, античных традициях, современном театре и нашумевшем спектакле

Илья, вы живете в Санкт-Петербурге, но много времени проводите в Киеве, работая над постановками независимого театра "Мизантроп". Как возник это проект?

— Все началось с того, что три года назад мы с моим коллегой и другом, композитором Дмитрием Саратским, задумали сделать спектакль. К тому моменту у нас уже была большая практика работы с театрами. Побуждение сделать первый независимый спектакль возникло из того, что при работе с частными или государственным культурными институциями всегда присутствует тень заказчика. Всегда есть кто-то, будь то художественный руководитель театра, его директор или Министерство культуры, кто говорит: "Давайте делать вот так, а вот так не делать".

Поэтому мы с Дмитрием и балетмейстером Николаем Бойченко (который привлек к работе с нами нескольких потрясающих артистов) сделали и показали первый спектакль. Постепенно сформировалася труппа, мы начали делать слудующий спектакль, театр получил свое название и начал расти. И до сегодняшнего дня он пребывает в активной фазе развития.

"Орестея": как сделать античность актуальной

Недавно в Киеве состоялась премьера "Орестеи". Что это за спектакль по концепции и жанру?

— Дело в том, что Дмитрий Саратский — настоящий фанат античности. Не только на уровне мифологии и драматургии, но и на уровне архитектуры, скульптуры, традиции, то есть максимально "глубоководного" погружения в среду, которой 2,5–3 тыс. лет. Он давно хотел сделать что-то, в основе чего лежала бы античная литература. Я, как мог, этого избегал как столкновения с чем-то слишком значительным по масштабу. Конечно, любая новая постановка — это вызов, но тут меня страшил риск не суметь с этим справиться. Мы все же за это взялись, и оказалось, что общение с античными авторами — дико интересное и увлекательное занятие.

В "Орестее" просто блестящая хореография.

— Над этой постановкой с нами работал балетмейстер Константин Коваль, достаточно известный в киевской театральной среде.

В спектакле заняты только актеры из труппы "Мизантропа"?

— Спектакль "Орестея" — это коллаборация театра "Мизантроп" с Театром на Подоле. Это новая для нас форма сотрудничества, когда мы задействуем и площадку другого театра, и часть его труппы. Соответственно, в "Орестее" заняты 50% артистов театра "Мизантроп", 50% артистов Театра на Подоле.

"Орестея" — практически "неговорящий" спектакль, но там есть несколько монологов на разных языках. И на разных языках это совершенно разная школа интонирования. Было ли это продуманным режиссерским решением?

— Когда мы ставим спектакли, то не делаем специальный акцент на каких-то отдельных выразительных средствах. Если начать думать, как же шикарно мы танцуем, это превратится в цирк (демонстрация навыков — ровно то, чем занимается цирк). Мы генерируем идеи, и каждый раз они находят разные воплощения. Иногда в пластике, иногда в монологе, иногда в молчании, музыке или чем-то еще. Центральное ядро спектакля — это генерация смыслов, в нашем случае речь идет о связке с действительностью и размышлении по этому поводу.

Безусловно, в "Орестее" есть некий эстетический аспект, который стал важным звеном спектакля. Но это не связано с желанием показать красивое человеческое тело. Оно в данном случае выступает лишь инструментом для выявления идеи.

Можно ли показать "Орестею" где-то, помимо Театра на Подоле, учитывая сложные декорации и технические решения?

— Нет, эта постановка не может существовать на какой-то другой сцене. Во-первых, это часть наших договоренностей с Театром на Подоле. Во-вторых, на сегодня это самая высокотехнологичная сцена в Киеве. Другой площадки, которая могла бы принять эту постановку, в городе просто нет.

Рука как острый нож. Сцена убийства Агамемнона его супругой Клитемнестрой одна из самых сильных в спектакле

"Мизантроп" ищет друзей

Что важно знать о театре "Мизантроп"? Как он взаимодействует со своим зрителем и о чем хочет с ним говорить?

— Я бы сказал, что одно из главных наших правил — это их отсутствие. Мы просто делаем спектакли так, как чувствуем, не преследуя при этом никаких других целей. Мы занимаемся театром потому, что нам это нравится. У этого занятия огромный спектр взаимодействия с сегодняшним моментом — это действительно неисчерпаемое приключение.

Наверное, сегодня мы бы не сделали наши постановки так же, как сделали их три года назад. Это естественно, ведь мы живем в динамично меняющемся мире и меняемся вместе с ним. Нам нравится контактировать с реальностью, встраивая в нее различные новые фильтры и схемы, которыми служат наши соавторы: от Набокова и Чехова до Сарамаго и античных авторов. Если говорить о каком-то алгоритме, то это контакт с нашей действительностью через оптику нового автора, конкретного произведения и актеров.

Ездит ли ваш театр на гастроли?

— Да, причем регулярно. У нас были гастроли и в прошлом, и в позапрошлом году. В прошлом году мы объехали 12 городов Украины — пока это самые масштабные гастроли театра. И, на мой взгляд, результативные, поскольку контакт с публикой в регионах состоялся, а это самое важное.

Кроме того, осенью 2016 года мы возили в Санкт-Петербург спектакли "Приглашение на казнь" и "Три сестры".

Если говорить о реакции на спектакли во время гастролей — конечно, она разная. Вполне ожидаемо, что в столице зритель более подготовленный, его реакции проще предугадать. В провинции же люди ходят в театры реже. С другой стороны, иногда те, кто никогда не был в театре, реагирует на спектакль гораздо более открыто и нешаблонно, поскольку лишен надстройки, что "должно быть вот так".

Понятно, что каждому театру больше хочется выступить в Covent Garden, чем в условной деревне Кукуево. Но и в Кукуево тоже есть люди, хотя иногда там могут и камнями забросать. Надо быть готовым ко всему, в том числе и к неожиданным реакциям.

Когда-то режиссер Джулиано ди Капуа возил свой теперь уже знаменитый спектакль "Монологи вагины" на гастроли, и в одном из городов публика чуть не растерзала его за одно лишь название. Но эта постановка успешно идет на Бродвее вот уже более 20 лет (кстати, ее играют и в Киеве).

Расскажите о команде "Мизантропа". Кто актеры театра и откуда они?

— Про Дмитрия Саратского я уже частично рассказал. Помимо работы в качестве композитора он совмещает целый ряд функций: общается с площадками и с прессой, занимается административными задачами и продюсированием. Это довольно тяжелая работа, имеющая весьма опосредованное отношение к тому, что мы привыкли считать искусством. Благодаря Дмитрию я избавлен от этих задач.

Остальная часть команды театра — это, собственно, артисты. Абсолютно вся труппа "Мизантропа" — это украинские актеры, в основном киевляне, а также один харьковчанин.

Независимый театр в Украине

Сложно ли "Мизантропу" как независимому театру выживать в украинской действительности? Театр самоокупается или приходится прибегать к меценатской помощи?

— С финансовой точки зрения все сложно. К сожалению, в Украине нет ни системного государственного финансирования, ни культуры меценатской поддержки. В этих условиях работа с независимым театром — сплошные финансовые потери и переживания. Поэтому "Мизантроп" работает в режиме полной и абсолютной самоокупаемости: сколько билетов продали, столько и заработали. А если вдруг не продали — значит, раздали гонорары и остались ни с чем.

Происходило ли такое когда-нибудь?

— Да, конечно. Однажды мы занимали деньги под спектакль, и когда настало время их отдавать, а денег у театра не было, пришлось закладывать собственные.

У нас есть спектакль "Приглашение на казнь" по роману Набокова. Он почему-то всегда плохо продается: большая удача, если нам удается выйти в ноль, а чаще всего это страшный минус. Чего только мы не слышали от продающей компании об этом спектакле: "Не очень позитивное название", "отпугивает публику" и т. д.

Другая наша постановка, "Холокост Кабаре", прошла в Киеве всего два раза, и оба раза мы понесли громадные финансовые потери. Можно сказать, что то, чем мы занимаемся, это оплачиваемая просветительская миссия. Причем в данном случае в первый раз она была оплачена нами, а во второй — продюсером Михаилом Ясинским, который вложил в показ спектакля собственные деньги. Такие инициативы, как "Холокост Кабаре", обычно дорого стоят и с большим трудом окупаются. Конечно, тут есть еще и вопрос готовности публики. К сожалению, к этому спектаклю она оказалась не готова — на оба показа мы получили достаточно острую реакцию.

Античность в высоком разрешении. Часть декораций представляли собой оцифрованные изображения, передаваемые с помощью проектора

В одном из интервью вы сказали, что в Киеве существует театральный вакуум. По-вашему, что сегодня происходит в киевской театральной жизни? И как с этим дело обстоит в Санкт-Петербурге?

— Да, я бы сказал, что в Киеве чувствуется театральный вакуум, но скорее на организационном уровне. К примеру, в Питере есть различные театральные фестивали, в частности, "Александринский", который привозит спектакли режиссеров мирового значения, или театр-фестиваль "Балтийский дом", собирающий имена уровня Някрошюса и Коршуноваса. Достаточно и независимых театров, и театральных площадок. Там есть ежегодная премия "Прорыв" для независимых театров. В этом году было подано, кажется, около 150 заявок. Так что можно говорить, что театральная жизнь там кипит.

Однако в Киеве, несмотря на отсутствие таких благоприятных условий, независимый театр развивается, как бы сложно это ни было. И за этим процессом очень интересно наблюдать. У Украины большой потенциал, здесь немало талантливых, энергичных и любящих театр людей, которые много работают. И, мне кажется, есть все предпосылки к тому, чтобы новый, европейски направленный современный театр вошел в украинский культурный контекст и стал здесь мейнстримом.