Тонкое дело. Пять романов из стран Востока в обзоре Юрия Володарского

книга, рука с цветком, литература Востока, восточная литература
Фото: Getty Images | В обзоре Юрия Володарского — книги авторов из Китая, Израиля, Турции, ОАЭ и Индии

В октябрьском книжном обозрении Фокуса — романы писателей из стран, которые мы привыкли всем скопом называть восточными, хотя разделяют их огромные расстояния. То, что Восток и впрямь дело тонкое, подтверждают прозаики из Китая, Израиля, Турции, ОАЭ и Индии.

Из китайских романов последнего времени книга Чжан Юэжань выглядит наименее экзотической: это отменная психологическая проза с мощным социальным звучанием. Для верящего в реинкарнацию израильтянина Рои Хена четыре предыдущие жизни закончились трагически, но что же будет с нынешней? Роман турчанки Элиф Шафак выглядит легкомысленным, однако в нем поднимается крайне болезненная тема черных страниц национальной истории. Живущая в Дубае Авни Доши рассказывает о мучительных отношениях между матерью и дочерью, где ненависти куда больше, чем любви. В небольшой книге Ширшенду Мухопадхая уместилась история грандиозных перемен, случившихся в общественной жизни Индии во второй половине ХХ века.

Чжан Юэжань "Кокон"

"Фантом пресс", 2021

Чжан Юэжань "Кокон" Fullscreen
Чжан Юэжань "Кокон"

Кто: в год выхода оригинала романа (2016) Чжан Юэжань исполнилось 34, и она входит в число самых талантливых китайских прозаиков своего поколения.

Что: тем, кто привык к фантасмагориям Мо Яня и этнографическим сагам Юй Хуа, книга Чжан Юэжань поможет пересмотреть отношение к современной китайской литературе. "Кокон" следует привычной для нас традиции европейского социально-психологического романа, а описанные в нем реалии — в частности идеологический гнет тоталитаризма и челночная торговля 1990-х — для постсоветского читателя в объяснениях не нуждаются.

Человек — странное создание, вечно лезет туда, куда не надо, бьется лбом в закрытую дверь и разбивает голову в кровь, будучи уверенным, что это судьба

Чжан Юэжань "Кокон"

О чем: детскую дружбу Ли Цзяци и Чэн Гуна рано прервала вынужденная разлука, но в зрелые годы они встречаются вновь. Их семьи намертво связаны нераскрытым преступлением времен культурной революции. Каждый из них тащит по жизни груз неизбывных психологических травм, сложных отношений с родными и бестолковых любовных историй. Ли Цзяци и Чэн Гун живут, будто в коконе, из пут которого очень сложно освободиться.

Как: "Кокон" можно с уверенностью назвать одним из лучших перевод­ных романов года. Эпический размах замечательно сочетается в нем с лирической проникновенностью, бесчеловечная жестокость соседствует с жертвенным милосердием, характеры персонажей выписаны во всей полноте их противоречивости. Это книга об исторических коллизиях, во многом определяющих общественную ситуацию в современном Китае, роман взросления, герои которого так и не смогли повзрослеть: зависимость от прошлого лишает их свободы в настоящем и не позволяет влиять на свое будущее. Наконец, это роман об огромной потребности в любви и фатальной невозможности ее реализовать.

Рои Хен "Души"

"Фантом пресс", 2021

Рои Хен "Души", обложка книги Fullscreen
Рои Хен "Души"

Кто: израильский писатель, драматург, переводчик. Жена Хена — театральная художница Полина Адамова. Он свободно говорит по-русски, переводил на иврит Пушкина, Достоевского, Чехова, Хармса, Шаламова.

Что: второй роман Хена во многом необычен, изобретателен и обаятелен.

Готовя нынешний обзор, Юрий Володарский думал о том, что читателю иногда лень вдаваться в подробности и он хочет получить простой ответ на вопрос, нравится критику книга или нет. Придется открыть секрет: обычно романы расположены в порядке убывания симпатии к ним вашего обозревателя, но это неточно.


О чем: о нелепом увальне-социопате Грише — эмигранте из московского Бибирево, живущем в Яфо. Почти 40-летний Гриша нигде не работает, все время курит, валяется в ванне и сочиняет роман о том, как в прошлых воплощениях он был мальчиком в Польско-Литовском королевстве XVII века, юношей — в венецианском Гетто XVIII века, молодой женщиной из Марокко — в XIX веке и блохой в концлагере Аушвица — в XX веке.

Как: несмотря на полный захватывающих деталей исторический фон, в центре "Душ" находятся отношения Гриши с матерью. Роман изобилует трагическими событиями, но в нем также много восходящего к Шолом-Алейхему кисло-сладкого еврейского юмора, благодаря которому книга получилась скорее жизнеутверждающей, чем угнетающей.

Авни Доши "Жженый сахар"

Inspiria, 2021

Авни Доши "Жженый сахар", обложка книги Fullscreen
Авни Доши "Жженый сахар"

Кто: Доши родилась в США, сейчас живет в ОАЭ, но действие дебютного романа разворачивается в Индии, откуда родом ее родители.

Что: над "Жженым сахаром" писательница работала семь лет. В прошлом году он попал в лонг-лист Букеровской премии.

Важно
Обзор Юрия Володарского: 5 книг для тех, кто предпочитает "короткий метр" в литературе

О чем: романы, вошедшие в нынешнюю подборку, можно было объединить не только по географическому, но и по тематическому принципу: все они в той или иной мере посвящены сложностям семейных отношений. Если в книге Шафак эти сложности приводят к трагедии, то Доши предпочла открытый финал, так что история бесконечных конфликтов между матерью Тарой и дочерью Антарой, чье имя дословно означает "не Тара", остается незавершенной.

Как: нервная, хмурая, насыщенная рефлексиями проза Доши содержит множество признаний в том, о чем между собой люди обычно предпочитают не говорить. Особенно в ней впечатляет головоломная путаница противоречивых чувств, из-за которых самые близкие люди порой готовы причинить друг другу непоправимый вред.

Ширшенду Мухопадхай "Тетушка, которая не умирает"

Inspiria, 2020

Ширшенду Мухопадхай "Тетушка, которая не умирает", обложка книги Fullscreen
Ширшенду Мухопадхай "Тетушка, которая не умирает"

Кто: 85-летний патриарх индийской, а точнее, бенгальской литературы.

Что: 160-страничный текст, в котором Мухопадхай рассказывает о том, как на смену патриархальным порядкам Индии середины ХХ века пришла эпоха, где женщины стали играть равноправные, а порой — и ведущие роли.

Важно
Обзор Юрия Володарского: пять лучших книг года, написанных женщинами

О чем: поселившись после свадьбы в доме мужа, Сомлата обнаруживает, что вдовая сестра ее свекра, тетушка Пишима, покинув сей мир, исчезла из него не полностью. Продолжая существование в виде персонального привидения, Пишима является к Сомлате с рекомендациями, сплетнями, претензиями и проклятьями. Пикантность ситуации в том, что перед смертью Пишима подарила Сомлате драгоценности, благодаря которым та смогла открыть свой собственный бизнес, — нерадивый муж Сомлаты делами заниматься не пожелал.

Как: в этом романе экзотики предостаточно, однако описанная Мухопадхаем тенденция все же универсальна. Похожие истории вполне могли бы случиться в Жмеринке, Казатине или Шостке.

Элиф Шафак "Стамбульский бастард"

"Азбука", 2021

Элиф Шафак "Стамбульский бастард", обложка книги Fullscreen
Элиф Шафак "Стамбульский бастард"

Кто: турчанка Шафак родилась во Франции, жила в Испании, США, Германии, Великобритании и даже немного — ­­на родине. За почти 30 лет творчества выпустила около 20 книг.

Что: один из трех ее романов, написанных по-английски, вышел в оригинале в 2006 году. В Турции Шафак грозил за него тюремный срок за оскорбление нации.

Любовь любит власть. Вот почему мы сами смертельно влюбляемся, но почти никогда не отвечаем взаимностью тем, кто смертельно влюблен в нас

Элиф Шафак "Стамбульский бастард"

О чем: о двух больших, состоящих почти из одних женщин семьях, турецкой и армянской. Первая обитает в фамильном особняке в Стамбуле, вторая — в Сан-Франциско, однако корни династии Чахмахчян уходят в тот же Стамбул, и довольно скоро можно догадаться, что с кланом Казанчи ее что-то связывает. К финалу оказывается, что связь не только близкая, но и родственная.

Как: главная тема "Стамбульского бастарда" — геноцид армян и связанные с ним проблемы турецко-армянских отношений. Это тоже трагикомедия, причем первые ее главы настолько легковесные, что мрачные истории, разворачивающиеся во второй части романа, могут стать для читателя холодным душем.