Как Летающий Макаронный Монстр сделает нашу жизнь лучше

Вероятно, вы решили, что это режиссер Любомир Левицкий снимает новый украинский блокбастер. Или подумали, что Минздрав наконец разрешил аптекам продавать спецлекарства без рецептов. Если так, вы ошиблись.

Люди в дуршлагах — прихожане Украинской пастафарианской церкви. Эта религия, стремительно набирающая приверженцев по всему миру, была основана американцем Бобби Хендерсоном в 2005-м в знак протеста против преподавания в школах теории разумного замысла, утверждающей, что Вселенная была создана Творцом. Хендерсон полагает, что раз уж человеку необходимо верить в высшее существо, чьи пути неисповедимы, то почему бы не в Летающего Макаронного Монстра.

Украинские пастафарианцы хотят того же, что их единоверцы в Канзасе, — равенства конфессий, дистанции между церковью и государством. Чтобы девчонки и мальчишки, а также их родители могли сами выбирать, во что им верить, — в Творца или эволюцию.

Я бы не стал недооценивать важность этого движения. С появлением Макаронного Монстра жизнь в нашей стране круто изменится. Разумеется, к лучшему.

Недальновидному читателю может показаться, что у нас есть более насущные вопросы, что обыкновенные макароны сейчас важнее летающих, и не всякий школьник озабочен проблемой выбора между религиозно-философскими трудами Фомы Аквинского и книгами воинствующего атеиста Ричарда Докинза. Но ведь дуршлаги — это только вершина айсберга. Маховик, который не сегодня-завтра запустит благотворные и необратимые процессы.

Пастафарианское учение строится на том, что существование Макаронного Монстра, как и любого другого бога, нельзя опровергнуть. То, чего никто никогда не видел, нельзя анализировать или критиковать. Так что, принимая в качестве объекта веры божество из теста, можно легко поверить и в более баснословные явления. В справедливые суды. В честных политиков. В добрых милиционеров. Во все то, чего мы никогда не видели и потому не вправе подвергать сомнению. Церковь Летающего Макаронного Монстра, которая вроде бы находится в оппозиции и затеяна как протестное движение, на самом деле помогает не только преодолеть кризис веры, но и превозмочь дефицит доверия к государству. Как знать, может, это и есть национальная идея, которую мы так давно ищем.

Сегодня пастафарианцы встревожены тем, что в школах вместо старой доброй теории эволюции будут преподавать теорию разумного замысла. И ставят вопрос о правомерности партнерства между православной церковью и государством. Но почему бы не пойти дальше и не поставить вопрос о партнерстве государства и математики, например? Ведь даже беглое знакомство с Налоговым кодексом свидетельствует, что у государства — своя арифметика. Те законы физики, которые преподают в школах, едва ли действуют, скажем, на таможне. И, в общем, еще неизвестно, что больше пригодится выпускникам школ в жизни — так называемые точные науки или "Отче наш".

Так, шаг за шагом, начав с макарон, мы научимся говорить детям правду и готовить их к реальной жизни. Макаронный Монстр вдохнет новую жизнь в наше искусство. У нас не было своих Мартина Скорсезе и Дэна Брауна. Но сейчас время культурного реванша. Наши Гибсоны снимут пронзительно провокационные "Мучные страсти". Наши Уорхолы напишут полотна с изображением макаронных супов. Вермишель всех сортов захватит прайм-тайм в телеэфире.

Заграница нам поможет. Другие народы распахнут объятия. Возможно, мы еще не готовы рукоплескать однополым бракам и дороги у нас пока не очень, зато мы знаем толк в лапше. Сосед с некоторым прибабахом — желанный сосед. Тем более что пастафарианство —
странность веселая, трендовая, с налетом игривого прогрессивного инакомыслия. С такой нас возьмут хоть в Евросоюз, хоть в НАТО, хоть в Большую восьмерку.

Чувствуете, как дрожит и позвякивает посуда в серванте? Это приближается тотальное благоденствие. Успех неотвратим, и все, что нам нужно, — это дуршлаги побольше.

Андрей Зимоглядов
журналист