Знать, но не помнить. Почему Россия, оккупированные Донбасс и Крым мечтают вернуться в прошлое

По сути, весь нынешний паноптикум, устроенный в России, в Донбассе и в оккупированном Крыму, — типичнейший культ карго. Георгиевские ленты, форма советских солдат, прием в пионеры — все эти ритуалы прошлого, очевидно, призваны вернуть мифическую союзную мощь, соцгарантии, квартиры бесплатно, "все для людей", колбасу по сколько-то там рублей, а заодно уж и детство золотое, и светлую юность, и молодость, тоже с надлежащим эпитетом — у кого что пришлось.

Так же, как когда-то в Меланезии, сооружая из соломы "аэродромы", каждый островитянин мечтал о своем: кто-то о новой палатке, кто-то о банке мясных консервов, а кто-то об оружии и патронах, которые, говорят, тоже встречались в ящиках гуманитарной помощи, — так и марширующие россияне с примкнувшими к ним крымчанами и украинцами восточных областей мечтают, скорее всего, о разном. Но все это непременно должно свалиться с неба, непременно просто так, в обмен на транспаранты и красные галстуки, и чтобы наконец-то все снова стало, как было.

Нужно ли говорить, что, мечтая вернуть прошлое, жители тихоокеанских архипелагов едва ли осознавали, что гуманитарный груз был побочным эффектом Второй мировой войны: с 1941-го по 1945 год жертвами Тихоокеанской кампании стали 6 млн солдат и 26 млн мирных жителей. Скорее всего, об этих цифрах даже не догадывались те, кто собирал рацию из пенька и наушники из скорлупы кокосового ореха. Но вот те, кто сейчас поднимает над головами портреты Сталина и сдает своих детей в отряды "юных ленинцев", они-то ведь в курсе. Им про их собственные миллионы погибших еще в школе рассказывали. И хотя их картонные монументы и алюминиевые ордена наивны так же, как соломенные самолеты, они совсем не вызывают ни жалости, ни сочувствия. Они все все знают. И все равно пытаются это вернуть.