План Б. Почему Украине стоит отказаться от минских соглашений

В Киеве побывали министры иностранных дел Германии и Франции Франц-Вальтер Штайнмайер и Жан-Марк Эро. План, который они презентовали в качестве "дорожной карты" урегулирования ситуации в Донбассе, мягко скажем, разочаровал украинских политиков. Если не вдаваться в детали, он сводится к тому, что Киев сначала разрабатывает и принимает пресловутые законы о "децентрализации", затем утверждает дату проведения местных выборов на de facto оккупированных территориях, амнистирует боевиков, освобождает всех "незаконно удерживаемых лиц" — и после этого происходит "открытие украинским силовым структурам доступа к границе с Россией", что вовсе не обязательно означает установление действенного контроля над ней.

Комментаторы совершенно справедливо заметили, что европейские министры по сути озвучили предложения Кремля. Но доминирующей реакцией в Украине стали рассуждения о том, что такой вариант неприемлем, что в будущем Европа должна ужесточить свою позицию в отношении России, а Соединенные Штаты и сейчас не поддержали бы подобный план, оставаясь верным союзником Украины. Конечно, попытки самоуспокоения легко понять, но, на мой взгляд, украинским политикам следовало бы с бóльшим вниманием анализировать те реальные сдвиги, которые сегодня заметны в Европе по отношению к Москве.

С одной стороны, нельзя не признать, что путинская внешняя политика достигает известных успехов сама по себе. Европейцам постоянно рассказывают, как они страдают от санкций, при этом в публичном пространстве незаметно никаких разъяснений того, что проблемы европейских компаний происходят не столько от санкций, сколько от общего кризиса в экономике России. С другой стороны, в Европе приближается череда важных выборов, по резу­льтатам которых разного рода Putinversteher"ы могут существенно укрепить свои позиции. Поэтому реалисты в Киеве должны не надеяться на рост поддержки украинской позиции на Западе, но осознавать, что пик ее давно уже пройден.

Украина в имевшееся у нее время проиграла информационную и психологическую войну. Она не смогла убедить Европу, что той угрожает российская агрессия и что Киев может спасти от нее Старый Свет. Она ничего не предприняла, чтобы прояснить некритичность антироссийских санкций для европейской экономики. И поэтому не стоит удивляться, что европейцы меняют тон, что весьма опасно, учитывая, что один из киевских визитеров вполне может стать следующим канцлером Германии.

В этих новых условиях Киеву нужно начать пересматривать свою стратегию в отношении Донбасса. Самым опасным может быть не потеря этой части страны (она и так не управляется украинскими властями), а "триумфальная реинтеграция" ее в Украину на условиях Москвы и ценой разрушения ныне существующей структуры унитарного государства. Любые "выборы" в регионе легализуют сложившиеся там криминальные режимы, сделав их составляющей частью украинской политической системы. Итогом станет то, что вирус беззакония поразит все государственное управление, которое только начинает очищаться от груза прежних времен.

Воссоединение Украины и Донбасса — это продукт и условие примирения Европы с Россией. Добившись и того, и другого, Украина интернализирует своих врагов, с которыми ее пока разделяет линия фронта, и при этом потеряет поддержку в Европе, которая сочтет свою миссию выполненной и займется с Россией business as usual. Перспективы украинской государственности в этой ситуации выглядят не слишком оптимистичными.

Воюя за Донбасс, Украина, увы, "проглатывает" путинскую наживку и рискует, формально победив, прочно оказаться на российском "крючке" — а позиция Европы гарантирует, что она не сможет с него соскочить. Поэтому, похоже, единственный выход — полный отказ от минских соглашений, приз­нание того, что временно оккупированные территории не принадлежат Украине и проведение новых парламентских выборов на всей остальной территории страны одновременно с референдумом об исключении из ее состава неконтролируемых территорией. Значительная часть военных расходов в этой ситуации может быть переориентирована на улучшение жизненной ситуации беженцев и ветеранов АТО, а основной целью на ближайшие годы можно было бы сделать борьбу с коррупцией и экономические реформы, а не войну на востоке. Между тем Путину как раз накануне выборов 2018 года и в самый разгар экономического кризиса в России пришлось бы "кормить" криминальных адептов "русского мира".

Я понимаю, что подобные предложения пока не озвучиваются украинскими политиками, так как выглядят непатриотичными. И их можно было отметать, пока у Киева была серьезная поддержка в лице объединенной Европы. Сегодня — не следует заниматься самообманом — она быстро исчезает и может вскоре сойти на нет. Не иметь на такой случай "плана Б" — значит предавать дело Евромайдана и заходить на очередной виток в спирали, которая ведет Украину к статусу несостоявшегося государства, к нескрываемой радости хозяев Кремля.