Как Украине прийти в Европу. Почему Киеву необходимо перезагрузить евроинтеграцию

Несмотря на казавшуюся близость главного прорыва, который мог ознаменовать украинско-европейские отношения в уходящем году — предоставления Евросоюзом безвизового режима Украине, — из Брюсселя на прошлой неделе пришли разочаровывающие новости. Формулировки, примененные европейскими чиновниками, практически исключают возможность рассматривать отказ как обусловленный техническими сложностями, и это означает, что довольно значительный этап в истории сотрудничества между Украиной и ЕС должен быть существенным образом переосмыслен. Стоит задуматься как о непосредственной причине отсутствия соглашения о безвизовом режиме, так и о перспективной стратегии, которая позволила бы Украине приблизиться к ее основной цели — полноценной интеграции с Европейским союзом.

Первая причина довольно проста. Как подчеркивают в Киеве, не скрывая разочарования, Украина одобрила все 140 с лишним документов и законов, которые обозначались европейцами в качестве условия для отмены визового режима. Однако по мере того как Майдан все дальше уходит в историю, среди европейских политиков крепнет уверенность в том, что принятие Украиной того или иного закона вовсе не означает его исполнения. Реформы буксуют; из правительства уходят поддерживаемые ЕС министры; депутаты и чиновники декларируют состояния, несомненно указывающие на их бизнес-интересы; конфликт на востоке страны не демонстрирует никаких признаков разрешения. Европа начинает понимать, что движения навстречу Киеву никак не мешают правительству Петра Порошенко становиться все более похожим на правительство Виктора Януковича, — и потому намерена взять тайм-аут. И не стоит связывать отказ с внутренними сложностями Евросоюза: он обусловлен внутренними сложностями Украины.

Со временем дипломатические усилия сторон решат возникшую проблему и Украина получит безвизовый режим, который к тому времени мало кого способен будет вдохновить. Однако это не снимает вопроса более важного: о том, сможет ли Украина, пусть даже и в отдаленной перспективе, вступить в Европейский союз. И тут неизбежно заходит речь о стратегии.

Стратегия

Украина, как известно — не Россия. К сожалению, она также и не Европа, по крайней мере в представлении подавляющего большинства европейцев. Это, собственно, и осложняет ситуацию.

Все прежние расширения ЕС — с 1981-го по 2007-й — происходили в рамках вполне понятной логики: логики "возвращения блудных детей". Испания и Греция, Польша и Болгария — все эти страны либо из-за собственных проблем, либо из-за советского присутствия были на время вырваны из общеевропейского процесса. Поэтому их стремление войти в ЕС интерпретировалось как возвращение, как реализация их естественного права на жизнь в "общеевропейском доме". Отсюда и относительная простота процесса их приема в ЕС. Украина, скажем честно, никогда не считалась европейцами частью их цивилизационной общности. Да, украинцы несомненно выглядят куда более европейскими, чем, например, турки, но и исторически, и цивилизационно они все равно не могут вос-пользоваться правом на возвращение в сообщество, в котором прежде не состояли.

Это самая большая проблема, которую в украинском политическом истеблишменте по причине вопиющей интеллектуальной близорукости упорно не хотят видеть, а в европейском по причине зашкаливающей политкорректности не намерены педалировать. Между тем факт остается фактом: Украина не сможет вступить в ЕС никогда, если будет продолжать апеллировать к "ценностям", а не к интересам.

В последнее время в основе риторики украинских политиков лежат тезисы о приверженности украинцев свободе и демократии, а также об их готовности с оружием в руках противостоять российской агрессии. Однако далеко не все народы, свергающие авторитарные режимы, удостаивались приема в Европейский союз. А войну в Донбассе большинство европейцев воспринимают как досадное недоразумение, препятствующее им наращивать выгодное экономическое сотрудничество с Россией, авантюры которой волнуют их не больше, чем волновали их предков действия Германии в, скажем, 1935 году. И поэтому, если украинские политики действительно хотят привести свою страну в Европу, им нужно начать общаться с европейцами на совершенно ином языке.

Первоочередная задача сейчас — заинтересовать европейцев (в первую очередь деловые круги европейских стран) в выгодах вступления Украины в ЕС. Проблема здесь состоит в том, что это требует либо преференций для иностранных инвесторов, например, в защите инвестиций или налогообложении, либо открытия для свободной конкуренции все еще зарегулированных секторов, например, разрешения свободной продажи сельскохозяйственных земель. Следует предложить программу стимулирования переноса европейских предприятий в Украину, хотя она должна была быть разработана еще в 1990-е; стратегию превращения страны на горизонте в 5–10 лет в самую низконалоговую юрисдикцию Европы; механизм и дорожную карту отмены большей части сохранившихся еще с советских времен регулятивных норм; четкий план борьбы с коррупцией и средства верификации его результатов — иначе говоря, показать европейцам, что их экспансия в Украину выступит средством преодоления многих проблем, которые ныне обусловливают низкие темпы развития европейских экономик.

По мере экономической интеграции в Брюсселе будут все серьезнее задумываться о политической, а именно такой и была логика начальных шагов строительства "общего европейского дома". Разумеется, подобные экономические реформы самым негативным образом скажутся не только на украинских коррупционерах, но и на многих крупных бизнесменах, использующих связи в институтах власти для недобросовестной конкуренции. Именно поэтому соображения выгоды на переговорах с европейцами так активно заменяются разговорами о ценностях. Только они, как хорошо видят в Брюсселе, пока далеки от тех, за которые погибла Небесная сотня.

Иначе говоря, в стратегическом аспекте задача выглядит ясной: успехи на переговорах с европейскими политиками появятся тогда, когда в них будут заинтересованы европейские инвесторы. Пытаясь отмахнуться от данного обстоятельства, украинские политики заводят переговоры в тупик.

Тактика

Однако, помимо стратегии, существует еще и тактика. Даже если Украина предложит Европе экономически выгодный план евроинтеграции, фронтальная атака все равно завершится неудачей. Европейцы не готовы смириться с тем, что у недавней советской республики уже в качестве члена Евросоюза появится шестая по численности фракция в Европарламенте, два еврокомиссара, возможность влияния на принимаемые в Брюсселе решения, и — что самое важное — право претендовать на общеевропейские фонды, выделяемые для ускоренного развития отстающих стран и территорий. В данном случае, однако, некоторые возможные инициативы диктуются недавними событиями в самом Европейском союзе.

Судя по всему, в начале 2017 года правительство Великобритании во исполнение решения, принятого избирателями на общенациональном референдуме, начнет с Европейским советом переговоры о выходе Соединенного Королевства из ЕС. Все аналитики едины во мнении о том, что Британия сохранит дей-ствие на своей территории большей части того свода законов, который именуется acquis communautaire ("достояние сообщества" — правовая концепция в системе правовых норм Европейского союза. — Фокус), хотя в некоторых вопросах оставит за собственным правительством дополнительную свободу действий. Практически наверняка не подвергнутся ревизии те принципы, которые определяют экономическое и финансовое взаимодействие Великобритании и единой Европы. При этом страна перестанет направлять своих депутатов в Европарламент, а комиссаров — в Еврокомиссию; не будет влиять на дальнейшие интеграционные процессы на континенте и получать средства из бюджета ЕС. И — что в данном случае особенно примечательно — Великобритания будет уплачивать Европейскому союзу довольно внушительную сумму (по ориентировочным оценкам, до 1,2 млрд евро в год) за недискриминационный доступ к единому рынку товаров и услуг.

Пока в Европе есть три страны, связанные с ЕС подобными отношениями: Швейцария, Норвегия и Исландия. Их суммарный ВВП составляет не более 6,2% ВВП Евросоюза, и потому можно считать их не заслуживающими внимания исключениями из правил. Однако если такой же статус получит и Великобритания с ее 15,5%-ной долей в европейской экономике, можно будет говорить о двухскоростной Европе, или же о европейском центре, который по сути продает определенную франшизу, чьи собственники используют его преимущества и стандарты, но не участвуют в управлении головной компанией. И это значит, что такая франшиза может применяться не только по отношению к уходящим, но и к прибывающим членам. Возможность присоединения к объединенной Европе на подобных принципах снимет практически все традиционные возражения против расширения ЕС на Восток: новые участники не принимают участия в управлении Союзом; их граждане получают свободу передвижения, но не обязательно свободу трудоустройства; на их территории действуют все экономические законы ЕС, дающие необходимые гарантии европейским инвесторам; и, наконец, эти страны не требуют от Европы финансирования своего транзита, а сами приносят деньги в европейскую копилку. Если в следующем году станут понятны контуры соглашений, которыми выходящая из ЕС Великобритания останется связанной с Союзом, Украине следует инициировать начало переговоров об организации взаимодействия с Европой на тех же основаниях.

Иначе говоря, Киев должен попытаться занять в Европе место во втором ряду, но как можно быстрее. Это, несомненно, станет лишь первым шагом — как бы то ни было, во время представления лучше сидеть пусть даже на галерке, чем стоять перед входом в театр; впоследствии Украина могла бы перейти и в главную лигу, если сможет доказать свою состоятельность. При этом, что существенно, Европе будет сложно найти основания для отказа, ведь по сути она ничем не рискует и денег на евроинтеграцию Украины (в отличие даже от сегодняшней ситуации) не тратит. Но самое важное не в этом: в подобных условиях у Киева останется только один вариант действий — правительству потребуется создавать максимально удобную для инвесторов экономическую систему. Ведь задачей станет привлечение такого количества предприятий, собираемые налоги с которых как минимум смогут компенсировать ежегодный членский взнос за участие в европейском проекте.

• Читайте также: Как страшно жить. Почему в разных странах на выборах побеждают пророссийские политики

Предлагаемая стратегия и тактика дополняют друг друга. Украина предлагает европейцам свое участие в их проекте с испытательным сроком и без претензий на действенное влияние на формирование европейской повестки дня. Это может снизить оппозицию включению Украины в европроект, которая однозначно появится в обычных условиях даже у восточноевропейских друзей Киева, которые выступают сторонниками евроинтеграции Украины только до того момента, пока дело не дошло до дележа структурных фондов. В итоге формальная принадлежность Украины к ЕС станет реальностью. В то же время украинской "конфеткой" для ЕС окажется экономическая привлекательность единственной страны третьего мира внутри Европы, в которую инвесторы не смогут не начать вкладываться, если будут защищены европейскими законами, а окончательные судебные вердикты будут выноситься не в Киеве, а в Люксембурге и Брюсселе. И вскоре окажется, что Европа так заинтересована в своей новой промышленной базе, что именно Украина станет своего рода an indispensable nation (незаменимой нацией. — Фокус) для всего Старого Света.

• Читайте также: Доктор сказал резать. Почему Украине нужна хирургия, а не терапия

Главная проблема современной Украины — отсутствие креативности у ее правящего класса. Ситуация, в которую попала страна, из последних сил противостоящая агрессору и не нужная практически никому из тех держав, которые называют себя ее друзьями, должна быть предельно инновативной в своей экономической и внешней политике. Украина не может оказаться вне Европы, потому что в таком случае она будет поглощена Россией. На любых ролях и условиях — как говорилось в известном анекдоте, "хоть тушкой, хоть чучелом" — ей следует пробиться в Европейский союз, и как можно быстрее. Более важной темы, чем та, какими средствами этого результата можно добиться, нет и не может быть в украинской повестке.