Милые кости. Как помочь врачу, который одной ногой стоит в каменном веке, а второй — в операционной

Когда тебе 16, лежать в постели месяцы напролет невыносимо скучно. Он с надеждой спрашивает: "Пап, может, еще успею на экзамены?" Эльчин в этом году заканчивает 11-й класс. Отец ему отвечает: "Конечно, успеешь". Потом Эльчин хотел бы поступить в университет, как и его старший брат Эльвин. Но для этого нужно вылечиться и вернуться домой в Азербайджан.

Первый раз Эльчин попал в Украину, в Киевский городской онкологический центр на Новый год в 2014-м. Когда сыну поставили диагноз "остеогенная саркома", папа Бакир начал искать врача, который взялся бы помочь. Остеосаркома — это рак костей. Когда-то единственным способом лечения была ампутация, сейчас в 90% случаев врачи удаляют поврежденную болезнью часть кости и мягкие ткани, а потом устанавливают специальный эндопротез. В интернете Бакир нашел доктора Вадима из Украины, который это делает.

Вадим Кобысь — детский онколог и хирург Киевского городского онкоцентра. Детское отделение не такое раскрученное и обласканное вниманием волонтеров, как Институт рака или онкогематология Охматдета. Но ежегодно сюда поступают на лечение около 700 детей с опухолями мозга, костей, мягких тканей, глаз, органов брюшной полости. А Вадим Кобысь проводит 250 операций по удалению доброкачественных и злокачественных образований. Шесть лет назад он первым в Украине начал делать костную пластику, когда пораженный сегмент кости заменяют не металлом, а биологическими тканями.

— Для этого хорошо подходит малая берцовая кость. Но одной ее мало. Она слишком тонкая, ей нужна основа, — объясняет доктор. — За основу как раз и берут удаленную часть кости, обработанную в автоклаве. Там она нагревается до температуры выше 100 градусов, при этом биологические структуры отмирают, а минеральная часть остается. Сама по себе она бы разрушилась, но рядом с малой берцовой костью оживает и служит как бы бетонной основой для нее. Эту технологию нужно развивать, потому что лучше, когда человек живет со своей костью, а не с железякой.

С 2010 года Вадим Кобысь сделал 12 подобных операций. Три месяца назад такую сделали и Эльчину, когда выяснялось, что у него рецидив. Эльчину повезло, потому что на время операции врачи смогли взять у производителя специальный электрохирургический силовой инструмент, используемый в ортопедии. На вид он напоминает шуруповерт с насадками. Он мощный, точный, может резать кость вдоль и под определенным углом. Своего силового инструмента в отделении нет.

На вопрос: "А как делаете операции, когда его не удается одолжить?" Вадим Кобысь отвечает: "Выкручиваемся".

"Выкручиваемся" — значит "делаем вручную", ручными сверлами, пилками, находясь одной ногой в каменном веке, а второй — в операционной.

— Покупаем бытовой инструмент, покрываем стерильным покрытием, так и справляемся.

— Бытовой — в смысле из супермаркета? — уточняю на всякий случай.

— Из "Эпицентра". А что вы думали?

У меня вырывается нервный смешок.

— Это не смешно, плакать впору. Но мы найдем деньги на силовой инструмент, я уверен.

Стоимость полного комплекта — 16 тыс. евро. Средства собирает благотворительный фонд "Педиатры против рака". Может быть, Эльчин, имя которого значит "посланец", и послан к нам, чтобы мы об этом узнали и помогли. Потому что дети должны быть с руками и ногами. Врачи — с необходимым оборудованием. А строительный супермаркет пусть останется для строителей.