"Бесценный опыт" войны. Какие ужасы испытывают украинские воины и все мы

Я недавно прочел у кого-то о бесценном опыте народа, обретаемого кровью наших мужественных рыцарей. Это такая нелепая и пафосная гнома, что хочется закрыть уши и выть. Вообще, от этого е*ущего пафоса хочется стрелять по своим. Ну да, чисто для бесценного опыта. Бесценный опыт — это путешествия к Мачу-Пикчу, Путь святого Иакова и стажировка в МакДональдсе. Война, смерть и миллионы травмированных — это трагедия, руина и рана. Это путь назад, в неолит, к дегуманизированному обществу, экономическому коллапсу и культурной депрессии. Никакие войны никогда ничего хорошего не приносили, никакие национальные трагедии никогда никого не поднимали с колен. Этот бесценный опыт — черная воронка, из которой придется выбираться еще не одному поколению.

И наш многострадальный народ ничего не вынес из этих бесценных опытов последних столетий. Особенно из двадцатого. Освободительные соревнования, репрессии, голодомор, войны, снова репрессии, беспощадная люмпенизация и дальше и дальше.

Эти тысячи смертей, развалившиеся города и деревни, высушенные горем вдовы, беженцы и переселенцы, люди без домов и дома без людей, эти желто-голубые ленты на эксгумированных телах и золотые коронки в пластиковом боксе трудно назвать бесценным опытом. Это о невозможности принять и постичь, о безнаказанности и бессмысленности смерти как результате бессмысленности жизни, это об обожженной войной стране, в которой жить невозможно и в которой невозможно не жить. Это, наконец, о том, когда в принципе жить невозможно.

Наши мужественные рыцари — это пехота, арта, механики, которые просто е*ашат, потому что не имеют выбора. Это о таком яростном страхе и о такой мясорубке, что даже неизвестно, что их двигает вперед. Это о запахах сгнивших и запеченных в броне тел, о цинизме самосохранения и безжалостности к чужим, к своим и к самому себе, о черных пакетах (кулечки, коробочки, ящички), о тусклом свете моргов и о послеоперационных биотходах, о смерти как обыденности и о пройденном пределе восприятия анатомических ужасов. Бесценный опыт, который будут отхаркивать еще наши внуки.

И уже после победы через десятки лет очередная учительница литературы будет фаршировать им мозг пафосной кашей с хуторской подливкой. Будут сотни тысяч молчаливых героев, несколько тысяч околовоенных кликушей и миллионы людей с посттравматическим расстройством. Самоубийства, криминал, девиация. В общем, социальная катастрофа, буйно прорастающая из благодатной почвы бесценного опыта. И радость победы тоже будет. Но недолго. Радость от победы — явление непродолжительное. Ее гасят необходимость тяжелого труда и осмысления последствий. А еще привкус металла во рту, ацетоновое дыхание и бионические протезы для немногих счастливчиков.

– Чех, после победы мы как забухаем!

Забухаем. Но после похмелья захочется утонуть. Хотя нет. Похмелье тоже переживем. Похмелье — это тоже бесценный опыт, хоть и необязательный.

Источник

Важно

Иранские дроны-камикадзе Shahed-136 атаковали Белую Церковь. Чем и как может ответить Украина