Европа не выживет, если не будет готова воевать. Как победить российский неоимпериализм

В 2003 году два европейских философа, Юрген Хабермас и Жак Деррида, опубликовали совместную статью в ведущих газетах Германии и Франции. В ней они раскритиковали американское вторжение в Ирак и призвали европейцев "принять на себя рефлексивную дистанцию ​​от самих себя", в частности, от своего империализма и колониализма. Критикуя американский неоимпериализм, Хабермас и Деррида вместо этого хотели представить себе постимперскую Европу и осуществить "кантианскую надежду на глобальную внутреннюю политику".

Критика Хабермасом и Дерридой империализма Буша была оправданной; и их предложение о том, что Европа может привести мир к постимперскому будущему, было хорошей идеей. Однако сегодня, после столкновения с геноцидным вторжением России в Украину, возникает вопрос, можно ли построить такой постимперский мир с помощью средств, предложенных двумя философами?

Европа, которую они себе представляли, была Европой диалога, разговоров и принятия различий. Это, конечно, достойная идея. Проблема в том, что она бессильно перед лицом зла.

Представление Европы о себе после Второй мировой войны было сосредоточено на самоочевидности мира. Она спрашивала, как можно расширить территорию мира, но не спрашивала, как следует защищать мир. Ее привлекала идея устранения границ для обращения добра (как нравственной концепции, а не только товара как экономической концепции), а не того, как укрепить границы против зла.

Она релятивизировала вопрос о зле, полагая, что все зло можно реинтегрировать просто за счет привлекательности добра. Это сформировало длительную связь Европы (в первую очередь, Германии и Франции) с Россией. В этих отношениях Европа восприняла "Фауста" Гете буквально, проверив идею о том, что с дьяволом можно заключить сделку. Но она забыла, чем заканчивается история.

Послевоенная Европа и некоторые из ее ключевых интеллектуалов, в том числе Хабермас и Деррида, также забыли о некоторых наиболее важных истоках европейского проекта. Речь шла не о "свободном рынке", "экономической интеграции" или даже об удалении границ. Скорее, речь шла о противопоставлении идеи империи идее республики.

Послевоенные философы хорошо сформулировали, как имперские (и в некоторой степени постимперские) страны могли преодолеть свои собственные имперские инстинкты. Но они оставались слепы к тому, что должны делать неимперские общества, столкнувшись с неоимперской агрессией.

Однако истоки европейской идеи содержат ответ именно на этот вопрос.

Рихарда фон Куденхове-Калерги — автора пророческой книги "Пан-Европа", опубликованной в 1923 году, — хвалили как дальновидного "предшественника" послевоенной Европы, но его основные аргументы в значительной степени забыты. Они затронули большой вопрос: как республики могут защитить себя от навязчивых империй (в то время — Германии и России), особенно, когда эти республики меньше и слабее?

Ответ Куденхове-Калерги был ясен: только путем создания конфедерации республик, союза безопасности, а не только экономического или политического союза, на который будет гораздо труднее нападать, чем на атомизированные национальные государства. Это будет союз, который будет искать баланс между преимуществами мира и необходимостью его защищать. Баланс между агорой и агоном.

Агора и агон

Есть две этические системы, на которых построена Европа: два способа определения отношения к другому.

Одна из них — этика агоры. Она предполагает этику обмена. На агоре мы отдаем что-то, чтобы получить больше, чем имели. Мы обмениваемся товарами, предметами, идеями, историями и опытом. Агора — это игра с положительной суммой: выигрывают все, даже если некоторые пытаются выиграть больше, чем другие.

Другая этическая система — это агон. Агон — это поле битвы. Мы входим в агон не для обмена, а для борьбы. Мы мечтаем о победе, но готовы и проиграть — в том числе потерять себя, даже в буквальном смысле умереть за великое дело. Это не логика игры с положительной суммой; здесь не может быть "win-win", потому что одна из сторон обязательно проиграет.

Европа построила себя как сочетание агоры и агона. Он несет в себе образ и рыцаря, и буржуа. Культурное наследие Европы немыслимо без этики агона: будь-то средневековые романы с их культом рыцарства и верности или драмы раннего Нового времени, герои которых готовы умереть за свои принципы и страсти. Но Европа также немыслима без культуры агоры, разговоров, компромиссов, мягкости, вольтеровской mœurs doux.

Европейский культурный канон также содержит критику как агоры, так и агона — когда они заходят слишком далеко. Он включает нападки на рыцарскую культуру и культ войны (от Сервантеса до Ремарка), а также на буржуазную культуру "обмена" (от Мольера до Бальзака).

Обе эти этические системы содержат глубокие человеческие ценности. Но, доведенные до крайности, они опасны и должны быть уравновешены друг другом.

Этика агона учит нас видеть во всех людях потенциальных противников и рассматривать любое взаимодействие как скрытую борьбу. Это может привести к войне всех против всех. То, что Гоббс описывает в "Левиафане" как "естественное состояние", на самом деле представляет собой весьма сложную стадию социального развития, которая абсолютизировала этику воина и рассматривала любую другую этику как угрозу.

Радикальная этика агоры, напротив, абсолютизирует обмен и компромисс. Здесь обмен и диалог являются окончательным ответом на все вопросы. Войны и конфликты считаются последствиями человеческого безумия, и единственная причина, по которой люди сражаются, заключается в том, что у них не было возможности достаточно поговорить друг с другом. Если бы логика агоры применялась универсально и бесконечно, мы бы потеряли представление о том, где остановиться в нашей страсти к обмену. Мы не можем и не должны разговаривать с убийцей в тот момент, когда он собирается нас убить; и мы не можем и не должны "обменивать" жизни наших близких или сограждан на что-то другое.

Таким образом, истина и справедливость возникают как баланс между нашей готовностью к обмену и нашим пониманием того, что некоторые вещи не подлежат обмену и незаменимы. Например, человеческие жизни.

Почему Хабермас и Деррида были правы и не правы

Несмотря на свои философские разногласия, Хабермас и Деррида разделяли нечто важное. Это была идея, что агора должна заменить агон и предать его забвению.

Хабермас верит в бесконечное пространство общения, в котором каждый должен быть готов адаптировать свою позицию перед лицом новых рациональных аргументов. Деррида построил свою философию на идее, что западная метафизика — это диктатура присутствия, незаменимого голоса метафизического отца, и что единственный способ противодействовать ей — это идея бесконечных замен и реинтерпретаций. Это делается с помощью того, что он называл écriture — письмом.

Таким образом, истина и справедливость возникают как баланс между нашей готовностью к обмену и нашим пониманием того, что некоторые вещи не подлежат обмену и незаменимы. Например, человеческие жизни.

В то время как Хабермас пытается обеспечить расширение разума, Деррида был заинтересован в сохранении того, что ускользает от контроля разума. Однако оба считали, что вечный процесс обмена и замещения является ответом на религиозный и метафизический догматизм предыдущих эпох. Они оба пытались подорвать незаменимое.

Проблема, которую они не смогли увидеть, заключается в том, что агора невозможна без агона. Вы не можете вести бесконечный диалог внутри города-государства, если не построите крепость, защищающую ваш город от потенциальных разрушителей. Европа Хабермаса и Деррида была построена на наивной вере в то, что все враги ушли и о безопасности не стоит беспокоиться. Они предпочитали игнорировать возможность того, что наши враги уйдут только после того, как убьют наших детей.

Лицемерие, присущее концепции Европы как континента "вечного мира" и "бесконечной агоры", заключается в том, что это стало возможным только под эгидой безопасности НАТО. Хабермас и Деррида были правы, осуждая бесчеловечные воплощения американского империализма, но они были неправы, отвергая Америку как ключевого партнера Европы и ее альтер-эго.

В то время как Европа строила государства всеобщего благосостояния, Америка создавала систему безопасности, обеспечивая условия, при которых Европа могла бы продолжать оставаться социальным раем. Америка не была с Марса, а Европа с Венеры, как считал Роберт Каган; Америка просто заполнила брешь агона (то есть стены обороны), которую оставила Европа, слишком веря в самоочевидность мира и самовоспроизведение агор.

Чем 2023 год отличается от 2003 года

Если наша цель состоит в построении более справедливого постимпериалистического мира, важно указать на параллели между вторжением США в Ирак в 2003 году и вторжением России в Грузию в 2008 году, Украину в 2014 году, Сирию в 2015 году и снова Украину в 2022. Однако есть принципиальная разница.

Война 2003 года стала результатом того, что демократия обманула сама себя, скрывая свой империализм за заманчивой демократической риторикой. Частично это было вызвано тем, что "западный" мир все еще чувствовал себя сильным, настолько сильным, что думал, что может рискнуть делать все, что захочет — прямой путь к тирании. 2003 год стал результатом анахроничной самоуверенности, порожденной идеей "конца истории", — незнания, как реагировать на шок 2001 года.

Двадцать лет спустя мы живем в другой реальности. Демократия больше не превращается в империю; на него нападает империя. Эта империя и ее авторитарные союзники видят, что демократии слабы и незащищены. Что они утратили дух агона. Что они издеваются над рыцарской культурой прошлого. И поэтому на них можно напасть и в конечном итоге уничтожить.

Продолжающаяся российская война против Украины — это нападение на Европу. Россия находится в состоянии войны с Европой. Настало время полностью принять этот факт и сделать все необходимые выводы. Агоры недостаточно. Бывают моменты, когда нужно защищаться. Когда нужно оживить агон как элемент своей личности.

Это не потому, что вы хотите войны. Это потому, что иногда к тебе приходит война. Чтобы защитить свой мир, вы должны стать воином — или по крайней мере присоединиться к воину настолько, насколько сможете.

Иногда недостаточно избежать зла. Иногда вам нужно противостоять этому лицом к лицу.

Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции. Ответственность за опубликованные данные в рубрике "Мнения" несет автор.

Источник

Важно

Путин разрушает Россию. Какую цену готов заплатить диктатор за победу над Украиной