Грузия. Смута в стакане

Блок "Объединенная оппозиция", в который вошли 9 партий, заявил о своем решении 23 мая, когда власти вовсю готовились к празднованию Дня независимости. Вскоре от депутатских мандатов отказались и не входящие в блок оппозиционеры, преодолевшие 5-процентный барьер: лейбористы – решительно, а христианские демократы – поставив под вопрос эффективность бойкота.

Предварительные результаты выборов таковы: "Национальное движение" получает в новом парламенте 120 мандатов; Объединенная оппозиция – 14 мандатов по пропорциональной системе и еще 2 – по мажоритарной; у лейбористов и Христианской демократической партии – по 6 мандатов. Два мажоритарных кандидата от Республиканской партии выиграли выборы в одномандатных округах Казбеги и Цагери, хотя сама партия 5-процентный барьер не преодолела.

Командовать парадом
Именно на День независимости, 26 мая, Объединенная оппозиция назначила проведение очередной акции протеста – наиболее масштабной за последнее время. По разным оценкам, в акции участвовали около 10 тысяч человек.

Оппозиция призвала своих сторонников собраться в 10 утра у Дворца спорта, который находится неподалеку от парламента и центрального проспекта Руставели, где ежегодно проходит парад в честь Дня независимости. Предполагалось, что участники акции двинутся маршем на проспект и, вполне вероятно, сорвут празднование. Оппозиционеры неоднократно заявляли, что их требования поддерживает армия и полиция, но это утверждение более чем спорно: по некоторым данным, не только военнослужащие и полицейские, но и члены их семей поддерживают Саакашвили и его партию – за высокую для Грузии зарплату и пакет социальных льгот, предоставляемый этим категориям населения. Поэтому не совсем ясно, почему оппозиция рассчитывает на понимание военных и полицейских.

Утром 26 мая события развивались довольно бурно: уже в 11.30 участники акции протеста приблизились к полицейскому кордону на проспекте Руставели. Впереди шла молодежь. Юные активисты скандировали "Миша, мы идем!" и заверяли окружающих в том, что их акция носит мирный характер. "Мы идем с пустыми руками", – периодически выкрикивали подростки-активисты.

Именно они встретились с полицией первыми. Но стражи порядка не стали удерживать толпу, а лишь попросили оппозиционеров подождать 5 минут. Обошлось без потасовок, и вскоре оппозиционный марш приблизился к зданию парламента.
– Мы превратили 26 мая в настоящий грузинский праздник, заставили Саакашвили убежать отсюда, – сказал собравшимся Леван Гачечиладзе, имея в виду рекордно короткую церемонию празднования Дня независимости (на проведение военного парада и президентские выступления ушло чуть более 30 минут).

– Все должны уважать слово грузинского народа, – сказал "убежавший" Саакашвили на совместной пресс-конференции после встречи с президентом Польши Лехом Качинским 26 мая. – Мы всем протягиваем руку для диалога. И я уверен, что в парламенте будет много представителей оппозиции.

Руку Саакашвили лидеры блока отвергли и объявили о создании альтернативного парламента, поскольку, по их словам, в стране сейчас нет власти, а избранный законодательный орган, как и сам президент, нелегитимен. Они также пообещали сорвать первую сессию провластного парламента, которая должна состояться не позднее 10 июня.
– Мы никого не пустим в парламент, пока вы не аннулируете результаты сфальсифицированных выборов, – пригрозил властям один из оппозиционных лидеров Давид Гамкрелидзе.

Народ одобрительно загудел в ответ.

– Не пустим, – решительно сжав кулаки, подтвердила женщина средних лет, – ведь это мы сделали Саакашвили президентом, мы же его и выгоним.

Но идея альтернативного парламента пришлась по душе не всем: вскоре после акции 26 мая стало известно, что оппозиционный блок покинула партия "Мы сами", которая поддержала бойкот нового парламента, но выступила против создания альтернативной структуры. Среди лейбористов и республиканцев тоже нашлись противники бойкота.
– За нас голосовали граждане Грузии, и я считаю, что мы просто обязаны войти в парламент и разговаривать с властью оттуда, из парламента, – заявил журналистам лейборист Нугзар Эргемлидзе.

Той же позиции придерживается и его коллега-республиканец, мажоритарный кандидат Роман Марсагишвили.
– Для меня главное – народ, который меня избрал, – так обосновал свое намерение войти в парламент новоизбранный мажоритарный депутат в беседе с журналистом телекомпании "Рустави-2".

С правовой точки зрения бойкот практически ничего не меняет – парламент будет работать, невзирая на демарши отдельных политпартий. Бойкот выглядит еще более странным с точки зрения политической целесообразности: если отказники будут стоять на своем, Национальное движение окажется единственной политической силой, представленной в новом парламенте.

Работа над ошибками
Выборы парламента вольно или невольно сравнивают с внеочередными президентскими, которые состоялись в январе нынешнего года. И представители власти, и наблюдатели подчеркивают: парламентские выборы были более демократичными и лучше организованными.

Для обывателя ясно одно: если зимой в воздухе витала угроза масштабного противостояния и гражданской войны, то парламентскую кампанию накрыла хроническая усталость. Это чувствовалось и на избирательных участках, куда пришло гораздо меньше людей, и на акции протеста оппозиции – на удивление, немногочисленной. В минувший январь, ознаменовавшийся небывалыми для Грузии морозами, оппозиции удалось вывести на улицы Тбилиси десятки тысяч людей. А в ночь после парламентских выборов на акции протеста собралась лишь пара тысяч активистов. Внеочередные выборы президента были назначены после драматических событий, потрясших Грузию в конце 2007 года, – разгона оппозиционной манифестации, скандального закрытия самой популярной независимой телекомпании "Имеди" и объявления чрезвычайного положения, наложившего серьезные ограничения на работу СМИ. Тогда, зимой, общество справедливо считало, что власть жестко контролирует СМИ, которые освещали оппозиционные выступления весьма скупо.

К маю ситуация в стране стала более либеральной. Объединенная оппозиция запустила предвыборный ролик–обращение к избирателям в духе "Нас не пускают на этот телеканал, смотрите нас там-то". Но провластные телеканалы в полном объеме транслировали оппозиционную точку зрения, включавшую, помимо прочего, призывы явиться на акцию протеста. А ведь еще в ноябре власть считала подобную риторику "призывом к государственному перевороту" и сурово за это карала.
– Некоторая либеральность власти является результатом ее работы над ошибками, – считает политолог Амиран Салуквадзе. – Это помогло донести до общества такой месседж: мы стремимся изменить себя к лучшему. Это сродни тому, что в предвыборный период власть постоянно подчеркивала, мол, ее реформы не идеальны, и у нее по-прежнему много работы. Нехитрый трюк, но действенный. Контроль и давление вызвали бы протест, а повторись январская волна протеста, результаты выборов могли быть совсем другими.

Усталость исходила и от людей, которые проигнорировали выборы.
– И так пройдут "националы", – пожимает плечами 35-летняя Манана, – ну и пусть. Надоело противостоять, все равно народ никого не интересует.

Манана – безработная. Зимой она устроилась почтальоном и проработала три месяца, потом ее сократили. В январе она голосовала за оппозицию.
– Я тогда думала, можно что-то изменить, – говорит Манана. – Сейчас уже вижу, что нельзя. Оппозиционеры такие же болтуны, как и все остальные, они хотят власти и больше ничего. Так что пускай уж будет все по-старому.

Сотрудник охранного агентства Зура на парламентские выборы не ходил:
– Не голосовал. А за кого голосовать? Достойных нет. Пускай разбираются сами.

Зура участвовал в оппозиционных митингах зимой, но сейчас не собирается этого делать.
– Не оппозиция, а детский сад, – машет он рукой, – расхотели в парламент! Ты за них голосуй, а они еще подумают, работать или нет. Это что, серьезный разговор?

Погибнуть за демократию
В течение как минимум полугода выборы были основным предметом споров в Грузии. О политике говорили в транспорте, на работе, в магазинах, школах и плавательных бассейнах. Именами политиков жонглировали таксисты, врачи и розничные торговцы. Родители некоторых старшеклассников жаловались на то, что учителя частенько обрабатывают их детей на тему политики.

Политактивисты заметно помолодели: раньше группы поддержки той или иной партии состояли в основном из студентов, сейчас в них все больше школьников. Лаша, активист оппозиционного движения "Я не боюсь", детским голосом утверждает, что ему "уже шестнадцать" и даже предлагает изменить избирательный возраст.
– Если бы голосовали с шестнадцати, оппозиция победила бы точно, – считает он.

Лаша пришел на митинг в "фирменной" маске и с белым платком на шее – опознавательными знаками Объединенной оппозиции. "Больше не сфальсифицируешь" – написано на маске. Тем не менее сфальсифицировали, как утверждают организаторы митинга. Карусели, поддельные удостоверения личности, массовое вбрасывание бюллетеней – это далеко не весь перечень нарушений, предъявленный оппозиционными лидерами. Власть от обвинений отмахивается, международные наблюдатели советуют оппозиции признать поражение.
– Мы будем стоять до конца, – говорит мне Лаша. – Мы готовы погибнуть за демократию.

Тут голос его срывается, и стоящая неподалеку женщина начинает всхлипывать.

Но вскоре митингующие мирно расходятся. Надолго ли? Никто не знает.