Как победить Россию без авиации, ПВО и бюджета. И почему Украине сегодня не нужны корветы "Ада"

Тарас Чмут, директор фонда "Повернись живим" и сооснователь портала Милитарный (Український мілітарний центр) рассказал военному аналитику Фокуса Игалю Левину о нынешнем состоянии Вооруженных сил Украины, о том, какие проблемы существуют сегодня в армии, как решить задачу развития армии при ограниченности бюджета, об асимметрии в военной стратегии, о перспективах развития Воздушных Сил и о том, почему он считает покупку корветов "Ада" несвоевременным решением.

• Український мілітарний центр — общественная организация единомышленников, объединившихся вокруг портала MIL.IN.UA. Портал посвящен объективному информированию общества о сопротивлении Украины военной агрессии со стороны Российской Федерации, процессам и реформам в силовых структурах и оборонно-промышленном комплексе. В задачи команды Милитарного входят сбор информации и ее анализ по отдельным и системных проблем в оборонной сфере, поиск и предложение путей их решения, организация общественного обсуждения, а также продвижение идей и решений, которые способствуют усилению обороноспособности Украины.

Как начинался Милитарный портал. "Мы были одиночки…"

— Тарас, расскажите пожалуйста о начале вашего пути, как появился Милитарный портал, сооснователем которого вы являетесь?

В 2008 году я с товарищами основал Милитарный портал. Мы были одни из тех немногих, кто пытался говорить на военную тему. Были, конечно, журналы Минобороны, но их никто не читал. Никто этим не интересовался. Это начиналось и было для нас как хобби. Не было понимания, зачем армия вообще нужна Украине. В год могло быть буквально пару учений, а в обществе господствовали идеи, как бы армию и вовсе распустить. Ведь, как тогда утверждалось, у Украины нет врагов! С одной стороны братская Россия, с другой стороны Евросоюз. От кого защищаться?

— А какой процент ВВП тогда уходил на армию?

Смешная цифра — 0,98% ВВП, а учитывая присущую нашему государству коррупцию, доходила до самой армии де-факто только половина от этого. И то, львиная доля того, что доходило, шла банально на содержание армии. Ни о каком развитии не могло быть и речи. Даже сегодня 70% выделяемого бюджета уходит на содержание армии, только 15% на подготовку и еще 15% — на развитие.

— Как Майдан и начало войны повлияли на Милитарный?

В 2013 году, когда начался Майдан, мы занялись фактчекингом. Бросает ли власть Януковича армию и военных на Майдан или нет. Перебрасывают ли к Киеву технику или нет. Что там засветилось на видео (которые подавались как переброска): танки или САУ? То есть мы не участвовали в самой революции, но помогали как волонтеры мониторингом военной составляющей.

С началом российского вторжения мы переключились на волонтерскую помощь фронту, собирали деньги и так помогали до 2017-2018 года. Передавали армии приборы ночного видения, различные электронные системы, системы связи. Помогали всем, от ССО до пилотов. Классическая волонтерская работа, сбор денег на все, чего не хватало армии в начале войны.

— Насколько мне известно, вы тоже пошли в армию?

Да, в морскую пехоту. Заканчивал службу командиром разведвзвода в 137-м отдельном батальоне морской пехоты.

— А сейчас вы в фонде "Повернись живим"?

Да, с 2018 года. Сегодня я его директор. Но Милитарный портал я не оставлял, занимаюсь им параллельно.

— Каково это было — писать про военное дело до 2014 года? Ведь тогда эта тема была не очень популярной в обществе?

Конечно, мы были одиночки. Как я уже говорил, бытовала позиция, что армия вообще не нужна. Но для меня поворотной точкой был 2008 год, агрессия России в Грузии. После этого мне стало очевидно, что вторжение в Украину — это только вопрос времени.

2014 год показал, что во время беды украинцы объединяются вместе перед лицом угрозы. Я про волонтерское движение. И я уверен, что для России это был сюрприз, они не предвидели этого.

Война: нужен ли Украине свой "Тирпиц"

— Если завтра Россия начнет полномасштабное вторжение в Украину, где самое слабое место украинской армии?

Противоракетная оборона. У нас отсутствует противоракетная оборона. Только "Искандеров" у России 13 бригад. Это не значит, что ударят всем сразу, но первый удар нам нечем остановить, а это может быть более сотни тактических ракет по нашим объектам. По штабам, узлам связи, аэродромам. Это в случае большой войны — но не стоит забывать, что цель России может быть вполне локальная — разгромить силы ВСУ на одном из направлений для унижения и принуждения Украины к своим условиям, тогда ракеты могут быть использованы против скопления войск.

Но еще нужно не забывать и о "Калибрах" в Севастопольской бухте. Они простреливают фактически всю Украину и могут идти на низких высотах, то есть незаметно для наших радаров. Это небольшие и сложные цели для перехвата. А еще есть Каспийская флотилия, там тоже есть носители "Калибров". Ее всегда нужно рассматривать как компонент Черноморского флота России.

— Генштаб ВС РФ знает об этих слабых местах нашей обороны?

Конечно, там не просто все это понимают, а затачивают свои силы, отталкиваясь от наших слабостей.

— Нужны ли, в таком случае, украинскому флоту разрекламированные корветы "Ада"? Вы писали о том, что такая покупка — неразумное решение.

Это просто очень дорого. Астрономические цифры для Украины. И самое главное, у нас уже была программа развития флота — это москитный флот из ракетных катеров. Я хочу подчеркнуть, что у нас была концепция развития, на это уже были выделены деньги. Очевидно, что наш ответ на море должен быть асимметричным. Но корветы — это то, что мы сами себе придумали, внушили себе, что это надо.

А ведь у нас какая задача? Опираясь на те ресурсы, которые у нас есть, найти оптимальное решение для защиты наших берегов. Это могут быть ракетные катера плюс береговая оборона. У нас появилось больше денег в бюджете? Ок, можно двигаться дальше, расширять свой флот — и так хоть до корветов и кораблей крупнее. Но всегда должна быть трезвая оценка своих финансовых возможностей.

Предположим, нам даже подарят корвет. Получим его совершенно бесплатно. Но это ведь системы, это сотни людей экипажа и их подготовка, это оборудование и содержание. Это все огромные деньги. И даже если на это найдутся средства — предположим, что корвет уже в море. Какой там планируют поставить зенитно-ракетный комплекс на "Ада"? Французскую VL MIСA. Это хороший комплекс. Без шуток. Но это 16 ракет. России надо выпустить по этому корвету условно 17 ракет, и дело сделано. Хотя… даже 16 ракет. Ведь не каждая противоракета поразит цель.

А у России в Черном море не только корветы, но и фрегаты, и это еще не говоря о береговых противокорабельных ракетах в оккупированном Крыму. Это не учитывая авиацию. Чем мы защитим эти корветы в случае полномасштабного столкновения с Россией?

В 2021 году у нас на перевооружение армии выделено 23 миллиарда гривен. Это на перевооружение всей армии. Всего, от танков до шлемов и раций. А цена одного корвета почти 7 миллиардов гривен. То есть один корвет стоит 30% от всего этого бюджета. Я подчеркну, только один корвет. И это еще не считая экипажа, подготовки и содержания этого корвета.

Такой корабль будет просто стоять в порту, как сегодня фрегат "Гетьман Сагайдачный". Просто корабль для парадов и международных делегаций. Но абсолютно не боевой.

— Сколько корветов "Ада" Украина получит в итоге?

Четыре, по принципу 2 + 2. То есть готовятся 2 корпуса у турков, а затем перегоняются в Николаев. А затем Украина уже подписывает соглашение с европейскими странами о закупке и установке вооружений на них.

— То есть вполне может получиться, что корпуса в итоге просто будут стоять?

Да, именно так. Например, французы откажутся от продажи ЗРК, так как на них нажмет Россия, или США решат не поставлять нам ракеты "Гарпун" или еще что-то. В итоге вполне может сложиться ситуация, что у нас будут корпуса, за которые отдали большие деньги, но без систем и вооружения на них.

— Тогда, возможно, покупка корветов — это хитрая многоходовка противника, чтобы истощить оборонный бюджет Украины? Как в истории с закупкой Арменией Су-30СМ у России — современных истребителей, которые на практике оказались абсолютно бесполезными в войне в прошлом году.

Я не стану отрицать возможность российского влияния. Складывается впечатление, что нам навязывают эти корветы, и возможно, это делает Кремль. Да, аналогия с Су-30СМ очень удачная. Дорогое и хорошее оружие, но абсолютно бесполезное в случае реальной войны. В их случае — против Азербайджана и Турции (которая обязалась защитить небо Азербайджана), в нашем случае — против России, ее авиации и флота.

То есть, нет даже понимания, как эти корветы будут воевать. Вот начинается большая война, они выходят в море против российского флота и принимают бой? Это как? Ударят ракетами и пытаются отойти обратно на базы? Так российские противокорабельные ракеты в оккупированном Крыму бьют на всю акваторию, вплоть до наших портов и баз.

Флот для меня — это вообще больная тема. Еще с 2014 года я постоянно говорил, государство не хочет вкладываться во флот. Флота нет. Флот нужен, флот это выход в мировой океан. Невозможно меня назвать противником развития флота. И я прекрасно понимаю, почему в 2014 и 2015 годах государству было вообще не до флота. Надо было срочно закрыть фронт и перевооружить армию. Шлемы, тепловизоры, ночники, куча всего базового. Ведь ничего не было. Но вот настало время развития флота, и, как мне кажется, у нас совсем неверные приоритеты. Я про корветы "Ада", конечно же.

— А есть ли примеры удачных реформ на флоте Украины?

Конечно. Например, партнерство с Британией. Они будут строить нам две морские базы, одну на Черном море и вторую на Азовском. Причем то, что предлагают нам британцы — это по-настоящему разумно, дешевые ракетные ударные катера. Они хорошо вписываются в рамки реальных финансовых возможностей Украины. И это не удивительно, британцы все таки "немного" разбираются в морских делах.

Второе — это патрульные катера типа "Айленд". Это наилучшие катера во флоте сегодня. Они в строю, это рабочие машины. И самое главное, это бесценный опыт морякам по эксплуатации современной западной военной техники — не старой советской. Уже на борту ты понимаешь, что это иной мир, другие приборы, все иное, современное (относительно советских систем снова же). А опыт для экипажей — это самое важное, это то, что сохранит кадры, чтобы у нас оставались ВМС.

Когда у нас появится корабль покрупнее — допустим, через лет десять, то у нас по крайней мере будут кадры, офицеры умеющие обращаться с современной западной морской техникой. Вот сейчас мы получим несколько корветов. А люди откуда? Где взять экипажи, умеющие это все эксплуатировать? Экипаж корвета "Ада" — это около 100 человек, но ведь это еще и обслуживающий персонал, операторы наземных систем, операторы вооружений. Откуда их всех взять? Сегодня больше половины людей на флоте — это срочники. И они не знакомы с современной западной техникой.

Поэтому "Айленды" — это очень хорошее решение в нашем флоте. Как я уже сказал, это современные западные рабочие машины. Они позволят сохранить и подготовить кадры. Ведь люди — это самое важное.

Что делать, если нет денег

— Где Украине взять деньги на развитие и перевооружение?

Денег не будет. Более того, даже того, что есть сейчас, не будет в ближайшем будущем. Но вот моя позиция — и это позиция Милитарного портала, мы отстаиваем ее уже долгие годы — что бюджет нужно использовать точечно на то, что нам реально нужно. А ведь как делают сейчас? Берут бюджет и размазывают его тонким слоем. Три танка тут, один вертолет там, пять автоматов здесь — и так во всем. Ах да, одну пушку и одну ракету. Всем по чуть-чуть, чтобы никому не было обидно. А в итоге по факту у нас нет ничего.

Такой подход просто глупый, мы никогда не сможем тягаться с Россией симметрично. Нужно признать, что у них всегда будет больше танков, самолетов, кораблей, всего. Вот я упоминал вначале ПРО. Мы никогда не перекроем всю Украину системами ПРО, у нас никогда не хватит на это средств.

Поэтому не нужно симметрии, ответ должен быть асимметричным. Вместо того, чтобы думать, где взять ПРО, не лучше ли вложиться в производство РСЗО "Ольха" или другие подобные системы? Они дешевле и доступнее для Украины. То есть, не создавать ракетный щит, а создать ракетный ответ. Ведь в случае большой войны наша цель будет — нанести РФ такие потери и такой ущерб, чтобы их "победа" была пирровой, и они отказались от любых планов дальнейшей экспансии и агрессии.

То же самое и с флотом.

И вот когда ты ставишь вопросы именно в таком ключе, ты понимаешь, что, может, не корветы нужны Украине, а береговые ракетные комплексы и ударная авиация. Это как пример. Или, скажем, нужны большие патрульные корабли для прикрытия береговой линии. Они достаточно велики, но намного дешевле корветов и могут хорошо прикрывать берега.

И так во всем. Да, нам нужны и танки, и артиллерия, и ракеты — и побольше. Но мы не можем себе позволить все и сразу. Нам надо искать, где при минимальных тратах у нас будет максимальный эффект и отдача.

Вот другой пример. Нам не нужен ЗРК "Патриот", а нужно прикрыть наши сухопутные войска от вертолетов, от штурмовиков и от ударных дронов. Для этого нам нужен ЗРК тактического уровня, например NASAM или SHORAD, который мы можем развернуть на уровне полка по цене одной батареи "Патриот". Тут полк, а там только батарею. Что прикроет эта батарея? Киев? А здесь мы создаем щит, который россиянам надо будет думать, чем пробивать — то, что реально может защитить солдат на фронте.

Или если начнется оккупация других территорий Украины, то не будет линии фронта. Тут нужны будут не просто "Джавелины", а мобильные группы на авто. Выехал, пустил пару ракет и сразу скрылся. Тактика, которую применяют в Сирии, Ливии и во многих других подобных войнах.

В центре всего — человек

— Вы сказали, что люди в армии — самое важное. Какова сейчас ситуация с мотивацией в армии Украины?

Если до этого я говорил, что проблема с ПРО это проблема номер один, то люди это проблема номер 0. Это самое важное, самое фундаментальное. Ведь без людей не будет армии, и не важно, какая у вас техника и оружие. Без людей это все ничего не будет значить.

Проблема с мотивацией в ВСУ есть. Мы, фонд "Повернись живим", изучали много этот вопрос, ездили на фронт, опрашивали бойцов, собирали данные. Люди уходят из армии по следующим факторам:

1. Качество менеджмента и лидерства
2. Процессы и процедуры
3. Отсутствие баланса рабочего и личного времени
4. Недовольство окружением (сослуживцами)

Это самое важное. При этом денежное обеспечение всегда озвучивается каким нибудь 7 номером. То есть это не главное, что отталкивает солдат. Вышеперечисленные пункты — главная проблема сегодня.

Солдаты разочарованы имитацией деятельности, а не работой на результат. В целом недовольны окружением и атмосферой. Она напоминает советское кумовство, имитацию и сплошную бюрократию.

О чем можно говорить, если тот факт, что у каждой бригады есть свой военный оркестр, преподносится как достижение! А ведь это все кадры. Это — должности. Это — финансы. Не лучше ли было направить эти финансы на вооружение, на маневры и учения? Ответ очевиден. Украина унаследовала от СССР любовь к пафосу и гигантомании. Большие корабли, много оркестров, много танков. При этом забывают про человека. А человек — это самое главное.

— Вы говорите об этих проблемах командованию? К вам прислушиваются?

Нынешний главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный вычитывал наши отчеты и исследования по поводу мотивации солдат в армии. Он в курсе этих проблем. Мы также сейчас работаем с СНБО по теме ТрО в Украине. У нас уже есть не только репутация, но и определенная степень доверия. Ведь мы работаем на всех уровнях, от уже упомянутого СНБО до рядовых бойцов. Мы много ездим, мы говорим с людьми на местах.

И нужно отметить, что все эти люди — это молодые и адекватные военные, кто понимает, как должны проводиться реформы. Они следят и прислушиваются к нам.

А ведь работы будет много. Взять к примеру время, когда главнокомандующим был генерал-полковник Руслан Хомчак. Я не хочу давать оценку персоне, но я могу судить о его делах. Армия откатилась назад, многие реформы если и не были остановлены, то их явно тормозили. Начала возвращаться бессмысленная бюрократия, бумаги, бесконечные протоколы, все, что так отпугивает военных и тормозит развитие. Очень надеюсь, что с приходом Залужного начнутся настоящие реформы, которые сегодня так сильно нужны.

Мы часто забываем, что война не окончилась, она продолжается прямо сейчас. Это не ощущается в Киеве, но она идет. Нам нужна боевая армия, а не бумажно-бюрократическая. Мне, например, важно периодически ездить на фронт, говорить там с офицерами и солдатами. Видеть, что происходит. Не терять связь с реальностью на местах.

— В чем, по вашему мнению, главное достижение Украины в военной области с 2014 года?

Мы — от солдата до командира — готовы и можем воевать. Мы не боимся. Мы доказали и показали россиянам, что можем воевать. Страха больше нет.

— Как, например, в Крыму? Когда боялись отдать приказ?

Да, тогда был паралич. Начать обороняться, взять на себя ответственность. Ведь нам годами в армии вбивали в головы, что не бывает никакой инициативы, можно только перекладывать ответственность на других.

— А что случилось на востоке Украины? Почему там солдаты смогли преодолеть этот барьер?

Когда ты ничего плохого не делаешь, ты на своей земле, но по тебе начинает прилетать, когда твои товарищи гибнут, это дает толчок к пониманию, что — все, война. Нужно начинать драться.

И сегодня это понимание есть на всех уровнях: от пулеметчика до комбрига. Есть мотивация вести боевые действия. Люди понимают, что есть армия и для чего она нужна.

Уметь воевать в небе

— Что делать с авиацией?

Ее не будет. Вообще. Это еще дороже, чем флот. Машинам, которые у нас есть, по 30-40 лет. Через года 3-5, максимум 10 лет парк авиации надо будет срочно обновлять, иначе ее просто не станет. Все наши МиГ-29, Су-27, Су-24 и Су-25 — это все советские старые машины. И главное, мы не можем их обновить. Мы не можем покупать к ним двигатели, не можем покупать запчасти. По одной простой причине. Эти самолеты советские или российские, их КБ и заводы-производители находятся за пределами Украины и поддерживать их без самой России, с которой у нас война, очень сложно.

Самолеты и сейчас еле взлетают, концентрируются все усилия, чтобы поднять несколько бортов в воздух. Но взлететь — это еще не воевать. А истребитель должен быть способен вести бой. Противопоставлять советский старый Су-27, которому 30 лет, российскому современному Су-30 2021 года — это просто несерьезно.

Вот пример: два российских самолета дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50У постоянно сканируют южную и северную части Украины. Их поднимают в воздух во время любых обострений или когда это требуется. Они обнаруживают любые цели на сотни километров и могут работать 24/7. Плюс наземные системы ПВО, это С-400 и С-350. Но даже не это главное. Их РЛС лучше нашей, они раньше увидят нас и первыми пустят свои ракеты. Это простая арифметика. В таких выводах нет ничего экстраординарного.

Мы даже не поймем, что нас сбило. Когда мы проводили общие учения с американцами, результаты были явно не в нашу пользу. К тому же у нас очень малое число летных часов в год.

— Сколько?

Примерно 40, что-то около того. Может даже 30, но точно не 100 и даже не 90. А у России давно за 100 летных часов в год на одного пилота, и у них большой опыт ударов по наземным целям — годы реальной практики в боевых действиях в Сирии.

Россия знает, как наносить удары с воздуха. Как поражать цели. Как обслуживать ударную авиацию. Что делать в случае сбития. Они умеют решать эти практические задачи.

Поэтому если говорим про авиацию, то, если быть честным, все очень плохо.

— Каким может быть ассиметричный ответ в таком случае?

Я считаю, что отказываться от авиации как от рода войска не нужно. Даже несмотря на вопиющие проблемы. Во-первых, нужно честно признаться, что такая проблема есть. Можно, конечно, закрывать глаза, но через 10 лет мы увидим, что у нас просто нет боевой авиации. Во-вторых, решить эти проблемы — это 5-10 лет активной работы. Если мы хотим в 2031 году обладать хотя бы какой-то боевой авиацией, то уже сегодня надо признать эту проблему и начать ее решать.

У нас есть пример Польши, страны с схожими проблемами, экономикой, географией и демографией. Пример их перехода на F-16C Block 52. Это было очень тяжело и выявило массу проблем, и в итоге потребовались долгие 15 лет, чтобы перейти на эти самолеты. Это был сложный путь, но они его прошли. Потому что очень боятся России. У них хорошая историческая память.

Но мы не можем слепо скопировать опыт Польши, поэтому нам надо искать точки соприкосновения между нашими потребностями и нашими финансовыми возможностями. Есть два реальных подхода. Первый говорит, что нужно брать американские самолеты, те же F-16. Пусть даже мало, но зато качественные. Второй говорит, что нужно развивать и вложить все силы в ПВО, а авиацию сохранить на символическом уровне, для преемственности поколений. Для этого подойдут хотя бы те же учебно-тренировочные итальянские самолеты M-346. Они кстати могут использоваться и как боевые. Либо корейские KAI T-50. Тоже учебно-боевые. Или EMB 314 Super Tucano. Это вообще отличный вариант.

Что-то вроде F-5, то есть недорогой истребитель для небогатых стран. Корейский KAI T-50 — это хороший самолет, часть его летных характеристик превосходит даже МиГ-29. Нам главное что? Перейти на западные стандарты, подготовить кадры к умению работать с западными оружием и системами. Ведь нам надо все перестраивать с нуля, даже аэродромы. Они рассчитаны на советскую технику, не на западную. Поменять все радиотехническое обеспечение. Связь и радиолокацию. Менять все. Полностью изменить систему подготовки пилотов. Полностью поменять тактику использования авиации. Полностью поменять систему обслуживания.

То есть, нам не просто нужно поменять самолет на самолет, а изменить всю систему. И это надо делать уже сейчас. Иначе будет поздно. И вот упомянутый EMB 314 Super Tucano — это вообще отличный вариант, особенно если на американские деньги. Над этим самолетом смеялись, мол, он винтовой — но он сможет позволить нам перейти на западные стандарты, подготовить новый персонал, научить использовать западное оружие. Ведь на этот самолет можно ставить большую номенклатуру западных вооружений, от обычных бомб и ракет до управляемого оружия.

Это был бы отличный самолет для нас. К тому же, американцы реально могут их нам передать как помощь. Они как раз могут послужить в перехвате российских БПЛА "Орлан 10".

К слову, недавно один из "Орланов" пролетал над Харьковом. Они прилетают из самой России и входят в наше воздушное пространство на средней высоте. Это маленькая и сложная цель, а Россия наклепала их сотнями штук. В 2017 году один такой "Орлан 10" сбили наши вертолеты. Один вертолет его обнаружил, а второй сбил. Это была сложная операция. Так вот, Tucano мог бы перехватывать и сбивать их.

Но помимо этой задачи, на него ведь можно поставить и ракеты AGM-65 Maverick. Это тактическая ракета класса "воздух-поверхность". Это высокоточное оружие, которого у нас сегодня нет. И они смогут использовать это оружие, не заходя в зону ПВО россиян. Они пускают ракету со средней высоты и она летит 20-30 км до цели, а Tucano уже возвращается обратно.

Причем этот самолетик очень не требователен и может взлетать чуть ли не с грунтовки. У нас богатая сеть аэродромов. Поднялся с большого расстояния, выпустил ракеты и ушел на другой аэродром. А можно его использовать и просто как штурмовик во фронтовом бою. Хороший самолет, одним словом.

— А что можете сказать про знаменитые Байрактары?

Это хороший ударный комплекс, позволяющий как проводить разведку, так и сразу наносить удар. Немногие подобные системы могут это делать. Байрактар может. Но его нам нужно еще осваивать и учиться. Не на всех учениях они показали себя вот прямо максимально хорошо, как хотелось бы. И самое главное, Байрактары прекрасно видны нашим РЛС, а значит, и российским. А этих ударных БПЛА у нас ведь совсем немного. Хорошее, но очень дорогое оружие. И очень уязвимое для российских ПВО, для любых систем, которые у них есть.

Но Байрактар — это подготовка к вчерашнему дню. Они реально пригодились бы нам в 2014 году. Я имею ввиду ударные БПЛА. Но сегодня надо двигаться дальше. Вот дроны-камикадзе — это то, во что надо вкладываться. Они меньше, дешевле. Их сложнее перехватить. Ими хорошо будет бить по тыловым базам россиян на оккупированном Донбассе. И самое главное, потом никак не докажешь, что это именно мы. Что-то у вас на базе взорвалось? Несоблюдение техники безопасности. Хотите что то доказать? Пусть ОБСЕ разбирается. Ах, вы не пускаете к себе ОБСЕ? Ну кто вам виноват тогда? В общем, это могло бы быть отличное оружие.

— Россия грозится начать выпуск своих дронов-камикадзе "Ланцет". Если они смогли наштамповать более тысячи штук "Орланов", то и "Ланцеты" осилят. Нет?

Конечно, осилят. Они и "Орлан" превратили в настоящую рабочую лошадку, способную выполнять различные задачи — целеуказание, работа в группах. Они могут.

— Складывается впечатление, что с 2014 года у многих в Украине, в том числе и высоких эшелонах власти, есть пренебрежение к врагу. Не воспринимают РФ всерьез. Мол, в 2014 они побоялись наступать дальше, затем побоялись создать так называемую "Новороссию". Мол, они нам не достойные враги, самолеты у них падают, танки сами взрываются, корабли тонут и т.д. А вот если признать логику асимметрии — то, о чем вы говорите — это значит признать, что они сильные, а мы слабые. Это непросто. И не только признать — это значит, брать пример и учиться у других слабых. А на этих слабых никто не хочет равняться. Всегда хочется равняться на сильных.

Да, у нас есть проблема с недооценкой противника. А ведь никогда нельзя недооценивать врага. Цена такой недооценки — это человеческие жизни. Когда смеются, что у них на учениях сбивают свои самолеты или попадают по своим танкам, тут не смеяться надо, это тревожные звоночки. Это говорит о том, что все серьезно и масштабно на этих учениях. На серьезных военных маневрах порой гибнут люди. Я знаю, что такое бывало в Израиле, или даже в США. Это происходит и у нас. Поэтому

У нас это пренебрежение осталось от прошлой власти, которая говорила, что вот мы в 2014-м году выстояли, выстоим и дальше. Но я напомню, что в 2014-м Россия и близко не задействовала ту силу, которую может. Они не задействовали ракеты, они не задействовали авиацию. Они задействовали против нас ограниченные силы на суше. И да, мы увидели, что их танки точно так же горят, как и наши, и мы можем их жечь. Мы увидели, что их десантники не лучше наших десантников, а их ГРУшники попадают к нам в плен. Мы увидели, что да, мы можем против них воевать, но нужно и понимать, что далеко не все силы и возможности были ими задействованы.

— ПВО Украины что-то собой представляет?

Что-то. Нам повезло, что в наследство от СССР мы получили предприятия, работающие с РЛС. Поэтому хорошие РЛС у нас есть. Проблема с ракетами. Ракеты старые, советские. Взлетят… 50 на 50, половина только. А ведь надо еще поразить цель. Комплексам ПВО 30 лет, они старые, изношенные. И главное, для них нет комплектующих. Да и не будет. Мы можем эксплуатировать наши ПВО тоже еще лет десять, не больше.

Тотальная оборона. Но самое важное, все равно — человек

— Если все так плачевно, не может ли быть, что недавний закон Зеленского о национальном сопротивлении именно с этим и связан? Там говорилось про партизанскую войну, вплоть до людей с гражданским оружием, объединенных в рамках громад.

Это как элемент ТрО, нормальная практика. У нас ведь все вооружены. У всех есть охотничье оружие. У меня тоже есть карабин. Так-то да, у нас вся нация вооружена.

Да, у властей есть понимание, да и готовность, что, возможно, мы будем вести полномасштабную войну. Закон о национальном сопротивлении во многом для этого и делается.

— Как россияне работают сейчас по нам на фронте?

По штабам частей и по стыкам бригад. Корректируют эти удары "Орланами 10". Еще бьют по нашей технике, выводя ее из строя. Потерянные машины — это ведь тоже деньги.

— Институт сержантов наконец создают?

Да, создают. Уже поменяли систему. Уже есть три учебных центра. В Николаеве, Василькове и в Десне. Учат быть сержантом. Сейчас, чтобы стать командиром отделения, надо обязательно пройти курс лидерства. Причем инструктора наши, хотя есть и канадцы, литовцы, и другие. Учат, готовят. Главный сержант взвода, главный сержант роты.

— Могут ли украинцы гордиться своей армией?

Да! Спокойствие, которое есть в Киеве, это заслуга армии. Люди могут спокойно жить и не знать войны.

— Чем мы завершим беседу?

Самое важное — это люди. Все вокруг людей вертится. Без людей не будет ни армии, ни страны. Ничего не будет. Это боевой дух, это готовность, это понимание. 2014 год показал, что мы можем и готовы. Что линия фронта не по Харькову идет — это все заслуга наших людей.