"На выход". О чем говорят мариупольцы в очереди к поезду в Польшу

Переход в новую жизнь. Очередь на вокзале во Львове

"Как думаете, еще долго ждать?" – спрашивает молодая женщина у волонтера. Рядом с ней девочка 8 лет.

"Не беспокойтесь, на ближайший поезд вы 99% успеете. 1% оставим на то, что рашисты начнут бомбить Львов", – отвечает волонтер.

"Зачем вы нас пугаете? – обижается собеседница. – Мы просто уже устали стоять".

"Это еще небольшая очередь, побывали бы вы здесь в первые две недели войны – люди ждали посадки более суток", – говорит мужчина средних лет по имени Андрей. С начала нового вторжения России в Украину большую часть времени он находится на львовском вокзале. "Бывало, что несколько суток домой не возвращался", — вспоминает волонтер.

Ныне очередь начинается от входа в подземный переход, ведущий к путям. Слева вдоль стены стоят женщины, дети, пожилые люди. Есть и мужчины среднего возраста: они привезли на вокзал свои семьи, чтобы посадить на поезд. Мужчинам от 18 до 60 лет выезд из Украины во время военного положения запрещен.

В очереди преимущественно жители Харьковской и Донецкой областей, а также Киевщины. У большинства из них разрушены в результате обстрелов русской армии.

Первые в очереди – мамы с детьми до 6 лет и люди с особыми потребностями. Некоторым из них волонтеры принесли инвалидные коляски, а кому-то — раскладные стульчики.

Пока поезд не подали на перрон, выход перегорожен железным забором. К нему иногда приходят волонтеры с термосами горячего чая и бутербродами. Мало кто отказывается – в переходе довольно прохладно и сыро.

Волонтерская доля: "Не рассказать и за день"

"За эти три недели я такого насмотрелся, что рассказать и дня не хватит. Люди такие разные. Кто-то очень благодарен волонтерам, готов терпеть трудности, а кто-то искренне возмущается, что кофе без сливок, а одеяло, которое мы выдали, недостаточно теплое", – говорит волонтер Дмитрий.

Поезд должен приехать в 12:40, однако серьезно задерживается. С начала войны поезда ходят не по расписанию. Как говорят в "Укрзализныце", пытаются отправлять составы с интервалом в четыре часа. Для посадки в эвакуационный поезд не нужен ни билет, ни загранпаспорт – взрослых пропускают по внутренним, детей – при наличии свидетельства о рождении.

Тем временем по лестнице поднимаются пограничники и полицейские, а на путях появляется обычная пригородная электричка.

"Чтобы можно было перевезти как можно больше людей", – объясняет волонтер. Он просит отойти от выхода из перехода: "Потому что сейчас люди побегут, как в казино".

Сначала волонтеры помогают подняться наверх людям с инвалидностью. Несколько ребят слаженно берут коляску и поднимают вверх по стремительной лестнице. Дальше идут мамы с младенцами на руках. У вагонов образуются очереди. Пограничники проверяют документы и пропускают в вагоны. Процесс идет медленно.

У большинства пассажиров нет при себе багажа. Только легкие рюкзаки или сумки.

С мыслями о Мариуполе

26-летние Ольга и Елена бежали с детьми, которым нет и двух лет, из оккупированных районов Мариуполя.

"Все, что у нас теперь есть – в этих сумках. Я даже детские вещи не взяла, потому что их просто не осталось. У нас нет ничего, и мы – бомжи", – Елена указывает на клетчатую сумку. На руках ребенок. Малыш все время просит поиграть камешками. "Приедем к дяде в Польшу, там поиграешься", – отвечает мама.

Елена рассказывает, что три недели вместе с сыном сидела под обстрелами в подвале — в холоде и без еды. До войны они жили на Левом берегу – самом восточном районе Мариуполя. "Когда там стало опасно, переехали в Приморский район, потом – в район завода Ильича. Оттуда же на свой страх и риск уехали в Запорожье", – говорит Елена. И добавляет, что ее дом разрушен, как и большинство в Мариуполе.

"Но самое ужасное, что многие погибли. В частности, маленькие детей. Даже представить сколько – страшно. На фотографии, которые видел весь мир, попали единицы. Люди остаются под завалами драматического театра. Только там было около восьмиста человек. И никто не знает, кто выжил. В городе спасателей нет, полиции нет – кто будет разбирать завалы? Мирные жители? Да, у кого там знакомые, пытаются. Но там, чтобы разгребать, нужны бульдозеры. Быть может, там есть живые люди, а возможно, уже братская могила".

Также она упоминает спортивный комплекс "Нептун". Там тоже прятались люди – по словам, Елены, более тысячи человек. Россияне нанесли авиаудар по бассейну 16 марта.

"И рядом с двумя зданиями писали же большими буквами: "ДЕТИ", чтобы видно было из самолета, с которого сбрасывали бомбы. Но россиянам все равно. Они считали, что там "азовцы" прячутся, – добавляет Елена. – Везде, где им показалось, что есть украинские военные, они лупят, несмотря на гражданских. В Приморском районе разбомбили все дома. Многие погибли, много молодых. Соседу прилетел осколок, он скончался. Родители вынуждены были бросить труп своего ребенка в квартире и уехать – похоронить возможности не было. Возле Ильича людей закапывают в черных пакетах за домом в поле. Всех – детей, подростков, взрослых в одну могилу. Выйдешь из многоэтажек во двор – видишь трупы или части тел".

Елена и Ольга говорят, что не могут найти своих родственников – со многими до сих пор нет связи. Они не знают, живы ли те вообще.

"Почему мы сидели три недели в Мариуполе? Ибо, во-первых, выход из города через поселок Моряков был заблокирован. Когда освободили путь, мы смогли выехать на Бердянск. Во-вторых, горючего не было. Только когда сломали бензозаправку и набрали бензин ведрами, смогли уехать", – добавляет молодая женщина.

Елена и Ольга говорят, что очень хотят вернуться в Украину.

"Видимо, не в Мариуполь, потому что города уже нет. Когда мы уезжали, я в окно даже не смотрела. Никогда бы не подумала, что такое может произойти. Ненавижу и Россию, и Украину – одна бомбит, другая допускает", – говорит Елена.

В то время, как Елена и Ольга решили поехать в Запорожье, а затем в Польшу, им предлагали "коридор" в оккупированный Херсон или в российский Ростов-на-Дону.

"А вообще всех оставшихся на Левом берегу эвакуировали на Ростов. Но привезли в Таганрог. Люди хотят возвращаться. Им там постелили мешки, на которых и спят. Но вернуться не могут из-за обстрелов", – объясняет Ольга.

Она первая протягивает свой паспорт и свидетельство о рождении сына пограничнику. Волонтеры подают сумку в вагон. Женщины и дети исчезают за углом тамбура.

Елена и Ольга были последними из "льготной категории", кто садится в поезд, направляющийся в польский Перемышль. Дальше на перрон из очереди пропускают остальных.

По данным, обнародованным Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев, с 24 февраля границу с Польшей пересекли более двух миллионов граждан Украины.