Израиль и Украина: уроки реальных войн для армии США

Американские военные тратят бесчисленное количество времени, энергии и усилий на подготовку к будущим войнам. Однако периодически случаются реальные войны, разрушая гипотетические построения и показывая, как постоянно меняющееся взаимодействие доктрин, технологий и руководства влияет на характер войны.

Конфликты, бушующие сегодня в Украине и Газе, являются трагическими примерами двух существенно отличающихся друг от друга видов современных войн – одна из них в основном представляет собой обычное сражение между государствами, происходящее на тысячекилометровой линии фронта, а вторая – неконвенциональное столкновение между террористической группой и государством, ведущим боевые действия в тесном и густонаселенном городском районе. Хотя еще слишком рано делать какие-либо выводы из этих текущих конфликтов, они, тем не менее, указывают на тревожные пробелы в мышлении американских военных относительно конфликтов будущего.

Фокус перевел статью Дэвида Барно и Норы Бенсахель об уроках российско-украинской войны и войны в Израиле.

Вот три новых области, в которых американские военные могут оказаться совершенно не готовыми к быстро меняющемуся характеру современной войны. Они связаны с проблемами крупномасштабных городских войн, новым определением превосходства в воздухе и тем фактом, что некоторые частные компании по сути стали участниками боевых действий.

Вызовы крупномасштабной городской войны

Американские военные лидеры продолжают подчеркивать вероятность городских операций в будущем, но они не сделали почти ничего, чтобы разработать и подготовить свои силы к этим исключительно сложным сражениям. В 2016 году тогдашний начальник штаба сухопутных войск генерал Марк Милли заметил: "В будущем, как я могу сказать с очень высокой степенью уверенности, американская армия будет сражаться в городских районах… [но] сейчас мы к этому не готовы". В 2023 году мало что изменилось.

Несмотря на опыт борьбы с повстанцами в Ираке, американские военные не вели боевых действий в крупных городах со времен Тетского наступления во Вьетнаме в 1968 году. Тем не менее, рост урбанизации – одна из самых очевидных глобальных тенденций этого века. По прогнозам ООН, к 2050 году 68% населения планеты будет жить в городах. В 578 городах мира проживает более миллиона человек, и ожидается, что к 2030 году их число возрастет до 662. Сегодня в мире насчитывается 32 мегаполиса с населением более 10 миллионов человек, и ожидается, что к 2030 году их число увеличится до 43.

В первый год войны в Украине города были основным полем боя. Хотя российские военные почти наверняка предпочли бы сражаться в начале войны на больших пространствах открытой местности, их неизбежно тянуло в города – в основном потому, что России было необходимо пополнять свои силы через крупные железнодорожные и автомобильные сети в городских условиях. Интенсивные бои и повсеместные разрушения в таких городах, как Мариуполь, Бахмут, Харьков и Херсон, вызывали в памяти образы Сталинграда времен Второй мировой войны. В любом наземном конфликте будущего противники неизбежно будут тяготеть к городским районам – и самые решающие сражения будущей войны вполне могут произойти именно там.

Хотя война в Украине и включает в себя крупные городские бои, масштабы сегодняшней операции Армии обороны Израиля в Газе – одном из самых густонаселенных районов мира – превосходят практически весь недавний опыт городских боев. В городе Газа Израиль столкнулся с хорошо вооруженной и глубоко укоренившейся группировкой боевиков, которая распорошена среди гражданского населения численностью 1,1 миллиона человек, и все это под пристальным вниманием международных СМИ и в соответствии со строгими законами вооруженных конфликтов. Израильские сухопутные войска задействовали пехоту и бронетехнику для маневрирования по прегражденным улицам, используя методы, разработанные во время последнего крупномасштабного вторжения в Газу в 2014 году. Они продолжают разбирать здания, защищать местность, вести бои в подземных норах и сражаться с боевиками ХАМАСа, спрятанными среди сотен тысяч напуганных мирных жителей. Израильские ВВС также наносят массированные авиаудары, которые разрушили значительные части северной части Газы.

Когда в последний раз пехотный батальон США зачищал больницу или небоскреб? Американские военные не смогут полагаться только на тактику противостояния и точные удары во время городских операций в крупном городе. Для установления контроля над городским ландшафтом им придется прибегнуть к крупномасштабным танково-пехотным операциям, в ходе которых неизбежно погибнет множество как комбатантов, так и мирных жителей. Это означает, что сухопутные войска США (включая армию, морскую пехоту и силы специальных операций) должны быть лучше организованы, обучены и оснащены для интенсивных городских боев.

Новое определение превосходства в воздухе

Воздушные силы США понимают, что в будущих крупных конфликтах они смогут добиться локального превосходства в воздухе только в определенные периоды. Но нынешние войны, особенно в Украине, показывают, что в будущем конфликте им, вероятно, не удастся добиться подлинного контроля над воздухом, поскольку небо заполонят дешевые и многочисленные беспилотники.

Дорогостоящие и устаревшие военно-воздушные силы играют ограниченную роль в Украине, поскольку средства противовоздушной обороны против пилотируемых самолетов стали более мощными (а США и Россия стремятся ограничить потенциальную эскалацию). Однако беспилотники реют вездесущей тенью над каждым украинским фронтом – они предоставляют разведданные о силах противника, определяют цели для артиллерийского и ракетного огня и несут мощные боеприпасы, способные уничтожать танки, калечить пехоту и взрывать логистические склады вдали от фронта. Они также помогают нейтрализовать дорогостоящие российские средства ПВО и нацеливаются на российское оборудование для создания электронных помех. Именно беспилотники дальнего радиуса действия, а не пилотируемые бомбардировщики, регулярно наносят удары в глубине территории по важнейшим целям от Москвы до Киева.

Над линией фронта России и Украины беспилотники сейчас доминируют в так называемой "воздушной литорали" – пространстве между землей и большими высотами, на которых проводятся пилотируемые воздушные операции. Раньше контроль над воздушным пространством над армиями, ведущими наземные бои, принадлежал исключительно дорогостоящим и сложным высокотехнологичным ВВС, а сегодня его осуществляют целые армии дешевых беспилотников. Этот переворот делает традиционные концепции превосходства в воздухе неполными, если не сказать устаревшими.

Война в Газе также показывает, как беспилотники меняют значение превосходства в воздухе. Израильские ВВС являются одними из лучших в мире и летают на самых современных пилотируемых самолетах, в то время как нерегулярные формирования ХАМАСа действуют фактически без авиации. Но даже кровавые атаки ХАМАСа 7 октября включали множество атак относительно дешевых беспилотников на воздушные и морские цели, многие из которых оказались потрясающе эффективными, несмотря на неоспоримое конвенциональное господство Израиля в воздухе.

Оба конфликта свидетельствуют о том, что подлинного превосходства в воздухе больше нельзя добиться только за счет создания высокотехнологичных военно-воздушных сил стоимостью в несколько миллиардов долларов, способных победить аналогичные возможности противника. И в будущем над полями сражений будет летать еще больше беспилотников, чем сегодня, поскольку они становятся все более дешевыми и широко доступны для любого государства или группы, желающих их приобрести. Дешевые беспилотники, особенно при массовом применении, будут и дальше доминировать в воздушной литорали и наносить удары по наземным войскам, в то время как высокоразвитые и дорогие военно-воздушные силы будут практически бессильны их остановить. Для войск на земле атаки массовых беспилотников стоимостью 200 долларов столь же смертоносны, как и бомбы, сброшенные с многомиллионных истребителей противника. ВВС США должны придумать, как добиться превосходства в этом новом спорном воздушном пространстве над стаями беспилотных летательных аппаратов – задача, для которой их дорогостоящие истребители совершенно не приспособлены.

Некоторые частные компании по сути являются участниками боевых действий

Беспилотники – не единственная коммерческая технология, играющая ключевую роль как в Украине, так и в Газе. Спутниковая сеть Starlink Илона Маска стала едва ли не самым известным примером. В настоящее время она обеспечивает всю интернет-магистраль, на которую опирается Украина в своей войне. Но коммерческие продукты, адаптированные для использования в военное время, можно увидеть повсеместно в обоих конфликтах, включая обилие дешевых китайских дронов DJI Mavic и использование боевиками ХАМАСа коммерческого интернета в Газе для обеспечения связи и продвижения террористических видеороликов на глобальную аудиторию.

Это имеет огромные последствия для будущих войн. Малые государства и негосударственные субъекты смогут покупать спутниковые снимки, не уступающие по качеству фотографиям с чрезвычайно дорогих военных спутников, что еще больше повысит прозрачность поля боя. Это означает, что широкий круг слабых государств и негосударственных субъектов, таких как повстанцы-хуситы, иранские прокси в Ираке и Сирии, боевики "Исламского государства" и наркокартели в Латинской Америке, теперь смогут получить доступ к снимкам, которые раньше были исключительной собственностью крупных мировых держав.

Использование коммерческих технологий в ходе военных операций ставит ряд чрезвычайно сложных вопросов. Один из них связан с ограниченными возможностями правительства США влиять на действия частных компаний. Возьмем в качестве примера Starlink. Правительство США может запретить компании Маска предоставлять снимки России в соответствии с санкциями, введенными после вторжения в Украину. Но если Маск решит перекрыть доступ украинцев к Starlink, как он неоднократно угрожал, правительство США мало что сможет сделать. Оно могло бы национализировать Starlink как важнейший стратегический актив, но трудно представить, что такой радикальный шаг будет предпринят в условиях действительно экзистенциального конфликта для Соединенных Штатов. Оно также может попытаться воззвать к совести Маска и пристыдить его, проведя слушания в Конгрессе или мобилизовав общественную поддержку. Но в конечном итоге решение остается за Маском, независимо от его огромных стратегических последствий. Закрытие Украине доступа к Starlink мгновенно сделает украинские вооруженные силы гораздо менее эффективными – и даже может обеспечить России решающее стратегическое преимущество.

Здесь также существует множество сложных юридических вопросов. Если продолжить пример со спутником Starlink, то позволяет ли международное право России на законных основаниях наносить удары по спутникам Starlink, поскольку Украина явно использует их для обеспечения военных операций? Если ответ положительный, то в какой степени правительство США несет ответственность за защиту этих спутников или компенсацию убытков Starlink? А если ответ будет отрицательным, и Россия все равно атакует спутники, насколько это удержит компании от поддержки будущих военных операций и с какими последствиями? Мы не юристы и не претендуем на понимание всех тонкостей законов, которые можно задействовать. Но, тем не менее, мы считаем, что беспрецедентная интеграция коммерческих технологий и компаний, которые их предоставляют, в военные операции поднимет новые практические и юридические вопросы, которые непосредственно затронут вооруженные силы США в будущем конфликте.

Заключение

Реальные войны позволяют понять изменения характера войны, которые никогда не смогут в полной мере раскрыть концепции мирного времени и варгеймы. Войны в Украине и в Газе показывают, что американским военным следует усилить подготовку к крупномасштабным городским конфликтам, расширить концепцию превосходства в воздухе, чтобы решить проблему беспилотников в оспариваемой воздушной литорали, и совместно с правительством США продумать некоторые острые вопросы, возникающие, когда частные компании по сути становятся участниками боевых действий. Войны в Газе и в Украине должны стать для американских военных катализатором для того, чтобы пересмотреть устаревшие идеи и ускорить адаптацию к новым способам ведения войн.

Об авторах

Дэвид У. Барно, генерал-лейтенант армии США (в отставке), и доктор Нора Бенсахель являются профессорами-практиками в Школе перспективных международных исследований Джона Хопкинса, а также редакторами сайта War on the Rocks, где периодически выходит их колонка.