Борьба за технологии. Как Украине совершить революцию в оборонной сфере

Политический накал вокруг комментариев генерала Валерия Залужного, сделанных прошлой осенью, не должен отвлекать внимание от того, как изменился его подход к созданию армии. Годом ранее главнокомандующий Украины выражал свои требования в цифрах: "Мне нужно 300 танков, 600–700 боевых машин пехоты, 500 гаубиц". Теперь он говорит о возможностях: превосходство в воздухе, контрбатарейная борьба, радиоэлектронная борьба и противоминные средства, которые должны быть разработаны с использованием "новых технологических решений и инновационных подходов".

Фокус перевел статью Михаила Лопатина из группы Rapid Capability Group – Ukraine о военно-технологической революции в Украине.

В какой-то степени акцент на инновациях отражает устаревание техники, переданной донорами. Но что еще более важно, это свидетельствует о растущей уверенности в способности Украины разрабатывать и интегрировать новые технологии для обеспечения летального потенциала своих войск. Как отмечают многие, Украина находится на волне военно-технологической революции, используя технологии двойного назначения благодаря тесному сотрудничеству между гражданскими разработчиками и военными конечными пользователями.

Однако немногие понимают, насколько низовая модель оборонных инноваций в Украине опирается на инициативу волонтеров и частных доноров. Приближаясь к третьему году тотальной войны, правительство инициировало несколько программ по сокращению бюрократических проволочек и поддержке местной промышленности, однако ему еще предстоит принять гибкий и ориентированный на результат подход, который впервые был применен гражданским обществом. Чтобы достичь этой цели, Украина должна под руководством оборонного ведомства настроить процесс, который объединит революцию в области военных технологий с быстрым развитием потенциала.

Для этого Украина должна создать ускоритель возможностей, который запустит процесс интеграции новых и летальных технологий при выполнении миссий. Опираясь на успешные низовые усилия, такой ускоритель откроет новый канал для структурированного сотрудничества в сфере безопасности. Вместо того чтобы просто делиться данными с главного мирового военного полигона, Украина и ее партнеры получат большую выгоду от совместной разработки решений.

Общество как источник оборонных инноваций

Когда в феврале 2014 года Украина подверглась вторжению, ее сектор безопасности и обороны был в полном хаосе. К счастью, Революция достоинства совпала по времени с демократизацией военного потенциала, и технологически подкованные активисты пришли на помощь ослабевшему государству. Помимо предоставления нелетальной поддержки, такой как снаряжение, пайки и медикаменты, добровольцы проектировали, разрабатывали, закупали и внедряли системы и приложения для баллистических расчетов, тактического управления боем, безопасной связи и наблюдения за беспилотниками, используя технологии, которые до недавнего времени были прерогативой государств.

Таким образом, требования войны и слабость оборонных институтов стали катализатором появления особой украинской модели оборонных инноваций, которая преодолевает границу между закрытыми военными сообществами и гражданским миром, создавая потенциал на основе легкодоступных коммерческих технологий. Десятилетие спустя Вооруженные Силы Украины существенно развились как боевая сила, но институты планирования, управления ресурсами и закупок отставали, о чем свидетельствует неспособность закупить или импортировать значительное количество вооружений и снаряжения перед полномасштабным вторжением. И по сей день волонтеры собирают средства на поставку непомерно большой доли базового оборудования и передовых технологий, используемых фронтовыми подразделениями.

Эксперт по безопасности Одри Курт Кронин показала, как государственно-частные инновации являются ключом к стратегической устойчивости Украины, но ведущая роль общества в этом тандеме недостаточно признана. Например, платформа "Дельта" — ядро того, что Кронин называет "бесшовной интеграцией государственных и частных цифровых возможностей", — была не приобретена правительством у промышленности, как она обоснованно предполагает, а навязана непокорному оборонному ведомству благодаря многолетнему настойчивому давлению со стороны гражданского общества, представляющего интересы военных.

"Дельта", которая использовалась для организации обороны Киева, контрнаступления на Харьков и Херсон, а также потопления крейсера "Москва", интегрирует разведданные с задачами наблюдения, захвата целей и разведки, обеспечивая ситуационную осведомленность и поддержку в принятии решений. Разработка "Дельты" была инициирована компанией "Аэроразведка", одной из первых групп волонтеров, обеспечивающих войска на востоке Украины с 2014 года при последовательной поддержке НАТО, Великобритании, Канады, Германии и других союзников.

Показательно, что "Дельта" — лишь один из нескольких примеров сложных проектов по развитию потенциала, инициированных или реализованных неправительственными организациями и оборонными стартапами. Рассмотрим несколько других. Такие команды, как "Армия SOS" или UA Dynamics, привлекли краудсорсинговые средства для разработки, производства и эксплуатации программного обеспечения для целеуказания "Крапива", а также разведывательного беспилотника "Валькирия" и ударного "Каратель". Взаимодействуя непосредственно с военными подразделениями на фронте, они разработали технику, тактику и процедуры для разведывательных и ударных беспилотных миссий, а также высококлассного захвата целей.

Что касается государственных усилий, то наибольшую инициативу проявили украинские органы безопасности, разведки и специальных операций, обратившиеся к волонтерам и частным донорам для реализации проектов, использующих коммерческие технологии для выполнения операций стратегической важности. Так, недавно стало известно о разработке беспилотного самолета "Бобр" для нанесения высокоточных ударов по объектам производства и хранения ракет противника, а также надводного беспилотника "Sea Baby" для нанесения ударов по Керченскому мосту.

Проблема масштаба

Как видно из приведенных выше примеров, украинская модель низовых инноваций характеризуется несколькими ключевыми особенностями.

• Во-первых, основное внимание уделяется возможностям, а не технологиям. Эффект, достигаемый за счет усиления тактики, улучшения ситуационной осведомленности или комбинации систем, предпочтительнее материальных решений по причинам стоимости и времени.
• Во-вторых, постановка задач сосредоточена на четко определенных боевых миссиях, что позволяет объединить усилия множества участников и систем для достижения максимального боевого эффекта.
• В-третьих, в бой вводятся минимально жизнеспособные системы даже на относительно низком уровне зрелости.
• В-четвертых, немедленная оперативная обратная связь используется для непрерывного совершенствования в рамках спиральной модели развития потенциала, когда отдельные компоненты потенциала рассматриваются в зависимости от скорости поставки.
• В-пятых, неформальные сети, развивавшиеся в течение нескольких лет между гражданскими лицами и полевыми командирами, способствуют прямому взаимодействию разработчиков с конечными пользователями.
• В-шестых, донорское финансирование сводит к минимуму накладные расходы и устраняет бюрократию, позволяя вести разработку с минимальными затратами.
• Наконец, эксперты по закупкам, инженерным разработкам и операциям работают вместе в специальных межфункциональных группах.

Инициатива независимых участников этой экосистемы дала Украине преимущество во многих областях, таких как использование автономности и искусственного интеллекта для поддержки разведки и нанесения точных ударов. Однако неформальность подхода также создает проблемы. Пожертвования и краудфандинг отличаются низкими накладными расходами, но только коммерческие контракты могут задействовать гораздо более крупные и надежные резервы государственного финансирования и частного капитала, необходимые для планирования и масштабирования. Пожертвование якобы бесплатных товаров и услуг повышает устойчивость страны, но чрезмерная роль волонтеров в обеспечении основных боевых возможностей иногда становится источником разногласий.

Для решения этих проблем украинское правительство запустило проект "Армия дронов" и платформу Brave1, которая предоставляет гранты украинским компаниям, объединяя инвесторов, заинтересованные стороны и компании в технологический кластер. Реформы в сфере регулирования ускорили импорт технологий двойного назначения, упростили сертификацию беспилотных систем и систем радиоэлектронной борьбы, а также разрешили неконкурентные закупки через простые контракты с маржой до 25 % и авансовыми платежами до 70 % от стоимости на срок до 12 месяцев. Системы отечественного производства, планируемые к передаче, проходят ускоренную кодификацию в Министерстве обороны всего за несколько недель.

Поддержка развития оборонных стартапов приведет к появлению большего разнообразия новых продуктов. Масштабирование производства избранных систем позволит получить их в больших количествах, подобно тому как добровольцы массово закупают готовые коммерческие беспилотники. Ускорение сертификации и кодификации ускорит процесс, призванный обеспечить качество продукции, но ни одна из этих мер не направлена на определение срочных оперативных требований и установление связи между имеющимися технологиями и потребностями миссии.

В определенной степени украинские спецслужбы устранили этот недостаток. Однако их модель подготовки, оснащения и планирования выполнения разовых операций стратегического уровня слишком дорога и требует много времени для масштабирования. Их подход, ориентированный на создание индивидуальных решений в рамках одной операции за раз, плохо подходит для тиражирования и распространения потенциала в более широких масштабах. Как подчеркнул "Хантер", бригадный генерал, руководивший операцией в Керчи, "Служба безопасности Украины никогда не нанесет один и тот же удар дважды". Более того, секретность, присущая их методам работы, ограничивает возможность перенесения опыта, что противоречит открытой модели инноваций, необходимой для своевременного использования технологий двойного назначения.

Необходимость в ускорителе потенциала

Экосистема оборонных инноваций Украины сегодня состоит из сотен украинских и международных организаций, реализующих тысячи проектов. Они способны поставлять практически любые технологии, которые могут потребоваться. Однако влияние революции в области военных технологий зависит от способности оборонного ведомства охарактеризовать оперативные задачи и от политики, направленной на внедрение процесса развития потенциала быстрым, эффективным и осуществимым способом. Такого потенциала и политики пока нет.

Следует признать, что быстрая интеграция новых и летальных технологий — это вызов для военных организаций во всем мире. Во времена холодной войны технологии разрабатывались собственными силами, и цикл разработки новых платформ как в США, так и в Советском Союзе составлял около десяти лет. Но теперь, когда коммерческие компании выпускают новые продукты изо дня в день, именно устоявшиеся процессы закупок стали узким местом в разработке и предоставлении возможностей конечному пользователю.

Подходы, основанные на возможностях, внедренные в рамках сотрудничества с НАТО, являются относительно новыми для оборонного ведомства Украины. Планирование на основе возможностей было официально внедрено только в декабре 2020 года, а комитет по управлению возможностями для руководства этим процессом был создан только в январе 2023 года. Эти изменения будут определять основные закупки и распределение ресурсов в среднесрочной перспективе, но не предназначены для того, чтобы ускорить появление новых и летальных технологий на поле боя.

Для этого Дэн Патт и Брайан Кларк в докладе Гудзоновского института призвали внедрить процесс интеграции миссий, включающий следующие шесть функций:

• определение проблемы;
• разработка и экспериментирование решений;
• закупка материалов;
• цифровая интеграция;
• обеспечение ресурсами и требованиями;
• оперативная доработка.

В контексте США все эти функции реализуются, но они разбросаны по всему Министерству обороны и в идеале, как утверждают Патт и Кларк, должны быть консолидированы под единым спонсором, а руководители программ включены в исполнительные офисы ведомств.

В Украине процесс интеграции миссий, похожий на тот, что описывает Гудзоновский институт, был реализован в основном волонтерами и стартапами, работающими с командирами и оперативниками спецподразделений. Очень важно, что в их подходе абсолютным приоритетом является своевременное предоставление возможностей с использованием легкодоступных технологий, а также адаптируемое распределение ресурсов. Таким образом, создание ускорителя возможностей будет скорее эволюционным шагом — формализацией и совершенствованием этой практики с использованием системного и функционального мышления, — чем внедрением чего-то совершенно нового.

Ускоритель будет внедрять современные методы подходов, оценки, проверки, поиска источников, выделения ресурсов и развертывания потенциала для удовлетворения срочных оперативных потребностей. Он будет управлять портфелем открытых инновационных проектов, реализуемых целевыми группами специалистов по технологиям, военным и бизнесу, работающими непосредственно с боевыми подразделениями. Будучи четко определенной программой с прозрачным управлением, ускоритель также станет примером ответственного распределения ресурсов по приоритетам.

Соединив приобретение с разработкой концепции и экспериментами, ускоритель не просто закроет пробел между оборонной и промышленной отраслью, чтобы ускорить итеративные улучшения, но и займется такими атрибутами, как производительность, безопасность, взаимозаменяемость, ремонтопригодность и другие качества, необходимые для принятия новых систем, причем не только после того, как система будет представлена на сертификацию, но и на самой ранней стадии разработки благодаря взаимодействию с заинтересованными сторонами.

Опираясь на давно существующую сеть отношений между гражданскими разработчиками и военными конечными пользователями, а также на работу компании Brave1, ускоритель возможностей позволит украинским военным и оборонным ведомствам играть более активную роль в согласовании технологического развития с неотложными оперативными потребностями. Развитие технологий и развитие потенциала — это разные, но взаимодополняющие программы, которые требуют разных, но сотрудничающих спонсоров.

Формализация процесса быстрого развития потенциала также позволит наладить структурированное сотрудничество с боевыми лабораториями, штабами и военными службами союзников. В настоящее время партнеры Украины наблюдают за тандемом оборонных инноваций и военной адаптации издалека. Они относятся к этому как к вопросу сбора разведданных и разрабатывают решения возникающих проблем в различных союзных форматах, отдельно от Украины.

Учитывая скорость изменений на поле боя, совместные усилия по разработке решений принесли бы гораздо больше пользы как Украине, так и ее партнерам. Помимо благих намерений, сотрудничество в сфере безопасности требует структуры и процесса — именно то, что должен обеспечить ускоритель потенциала. С помощью распределенных варгеймов и моделирования можно быстро наладить сотрудничество по разработке концепций и проведению экспериментов, причем без необходимости присутствия на месте неукраинских войск.

Выводы

Эссе Залужного излагает теорию восстановления украинских войск после кульминации прошлогоднего контрнаступления. Теперь, чтобы реализовать его видение развития потенциала на основе технологий, необходимы новые институциональные возможности.

В Украине хорошо работает модель оборонных инноваций, сформировавшаяся за десятилетие войны. Текущие усилия по стимулированию развития украинской оборонной промышленности и масштабированию производства платформ — например, обещание произвести миллион беспилотников — крайне важны, но сами по себе они не могут связать имеющиеся технологии и потребности миссий.

Основные подходы к развитию потенциала слишком медленны, чтобы использовать новые и летальные технологии, а модель специальных операций не предназначена для распространения и масштабирования. Эти подходы должны быть дополнены быстрым развитием потенциала, который служит силам безопасности и обороны в целом.

В грандиозной схеме оборонных закупок Украины и сотрудничества в сфере безопасности создание ускорителя потенциала потребует немного ресурсов. Но если привести ресурсы в соответствие с приоритетами миссии и увеличить темпы инноваций, это повлечет за собой жизненно важные изменения.

Об авторе

Михаил Лопатин — эксперт в области обороны, директор по международным отношениям неправительственной организации "Аэроразведка", бывший член Комитета по реформам Министерства обороны Украины и соучредитель Rapid Capability Group – Ukraine.

Эта статья является коллективным трудом Rapid Capability Group – Ukraine.