Основал Сечь, отказался завоевывать Кавказ, погиб в Стамбуле: невероятная жизнь Дмитрия Байды Вишневецкого

Один из величайших властителей Османской империи султан Сулейман Великолепный делает "злейшему врагу блестящей Порты" предложение, от которого, кажется, нельзя отказаться — принять ислам и стать на службу к одному из самых могущественных властителей на свете. Зато его оппонент — бравый казак Байда гордо отказывается предать веру своих родителей и насмешливо насмехается над султаном, его семьей и даже религией. Наказание за такое пренебрежение — страшная смерть в форме подвешивания на несколько дней на крюках, торчащих из стен башни. Но она, похоже совсем не пугает отважного воина, ведь, как известно, дважды казнить одного и того же человека не может даже самый влиятельный обладатель на свете, а жизнь казака — короткая, это знают все. Поэтому будущие экзекуции совсем не пугают казака-байду.

Такое мы знаем о легендарном основателе первой Запорожской Сечи из народных легенд. Из научных источников мы узнаем, что на самом деле легендарный казак — это представитель древнего княжеского рода, который владел сотнями гектаров родовых поместий, что позволило бы ему жить в роскоши даже не ударив для этого пальцем о палец. Что же побудило уроженца княжеских палат оказаться в такой ситуации, которой не каждому врагу пожелаешь?

В каждом городке правит свой князь

Середина XVI века — это время, когда украинские земли были растерзаны между многими государствами, которые еще и воевали друг с другом. По причерноморским степям кочевали степные орды, которые подчинялись Крымскому хану. Большинство же древних украинских городов вместе с Киевом входили в состав Великого княжества Литовского Русского и Жемайтийского (ВКЛ) — такое сложное наименование носило государство с не менее сложным и запутанным государственным устройством, которое коротко можно охарактеризовать как власть крупных и мелких феодалов. Маленький владелец замка и близлежащих земель мог считать себя самостоятельным обладателем на этой земле, особенно если он еще и относился к одной из двух руководящих династий — Рюриковичей (так несмотря на сомнительную историческую достоверность фигуры самого Рюрика называли руководящую династию времен Руси-Украины) или Гедиминовичей (так называлась руководящая династия собственно литовско-русского государства).

Так родившийся в 1517 году в семье обладателя маленького городка Вишневец князя Ивана Вишневецкого Дмитрий сразу получил статус члена великой династии. Сами Вишневецкие относили себя к гербу Корибутов, то есть считались далекими потомками основателя Литовского государства Гедимина (правил в XIV веке), а генетические исследования, проведенные уже в XXI веке указали на принадлежность рода Вишневецких к династии Рюриковичей, то есть они были наследники еще древних Русских князей — потомками Ярослава Мудрого и других (династия ведет свое начало с IX века).

Таким было семейное дерево Дмитрия Вишневецкого, однако реальность была совсем другой. Он был одним из многочисленных мелких князей разделенного на уделы (феоды) государства. Его отец владел сотнями гектаров земли вокруг своего имения в Вишневце, что гарантировало Дмитрию Ивановичу безбедную жизнь, однако это слабо соответствовало амбициям воспитанного на историях о подвигах предков молодого князя.

На защите границы Отечества

В 1540-х годах княжич Дмитрий присоединился к пограничным отрядам старосты Барского (сегодня городок в Винницкой области) Бернарда Претвича. Это был немец (уроженец Силезии), которому Великий князь Литовский (он же польский король, ведь тогда в обоих государствах был один монарх) поручил оборону границ от ордынцев.

В те времена степные орды ежегодно совершали набеги на земли королевства польского и Великого Княжества Литовского, которыми в основном были де-факто современные украинские территории. Поскольку воевать только защищаясь нельзя, пограничные старосты осуществляли ответные удары, разрушая в частности инфраструктуру Османской империи в устьях рек, впадающих в Черное море. Участвовал в этих походах и молодой князь Дмитрий Вишневецкий. Причем делал это настолько активно, что попал в "черные списки" Османской империи, которые польскому королю передал султан Сулейман Великолепный, жалуясь на эти действия его пограничных сил.

Очевидно во время этих походов князь Дмитрий тесно подружился с казаками, которые и были основой этих вылазок. Вероятно, тогда же он получил среди них прозвище "Байда" — или это произошло несколько позже.

Попытка самостоятельного властвования

Впоследствии Вишневецкий пошел на повышение и сам стал старостой Черкасско-Кановским — возглавил последний форпост ВКЛ перед Диким полем, за которым уже кочевали татары. Князь Дмитрий на этот раз решил не ограничиваться полномочиями, которые предоставил ему обладатель Литовско-Русского государства и решил построить собственный казацкий замок среди территории Дикого поля, как тогда называли "серую зону" между литовско-русским государством и степными ордами. Вероятно казаки избрали старосту своим кошевым атаманом, то есть предводителем. Дмитрий Вишневецкий организовал их и крестьян, которых смог найти в своем уезде для строительства казацкого форпоста, который сами казаки называли сечью.

Однако в отличие от распространенных в XVI веке казацких сечей, которые скорее напоминали маленькие блок-посты или охотничьи домики, князь решил построить настоящий деревянный замок, для чего, вероятно, привлек финансовые ресурсы своего рода.

История не сохранила точной информации о сооружении первой Запорожской Сечи — реальной казацкой базы за Днепровскими порогами. Вероятно она строилась в течение четырех лет с 1552 по 1556 годы. Локацию для нее князь выбирал достаточно тщательно. Он разместил по сути свою новую резиденцию на острове Малая Хортица (он же остров Байда, который, вероятно, и дал князю его казацкое прозвище) на территории современного Запорожья. Остров был расположен в центре русла Днепра, поэтому взять штурмом крепость на его территории было довольно проблематично.

Однако она была разрушена почти сразу после начала использования. Сам Крымский хан со всем своим войском отправился в поход против этого казацкого форпоста. Защитники из крепости вместе с самим Байдой были вынуждены отступать обходными заранее заготовленными путями — в степи казаков было трудно застать врасплох. Однако хозяевами степей все же пока оставались крымцы.

Недолгая служба у Московского царя

Поскольку Вишневецкого требовал выдать турецкий султан, в ВКЛ решили откреститься от излишне амбициозного князя, поэтому вернуться в Черкассы Дмитрий уже не мог. При таких обстоятельствах оставался один вариант — служба Московскому царю Ивану Грозному, который тогда еще был относительно адекватным да еще и приходился князю двоюродным племянником. Самые темные времена его царствования еще не наступили. Царь поручил Вишневецкому ту же работу, что и раньше великий князь литовский — оборонять границы от татар. Также он участвовал в московских походах на Перекоп и Азов. Взамен выделил ему земли во владение неподалеку от Москвы.

Было довольно предсказуемо, что Дмитрий Вишневецкий, чей свободолюбивый характер не вписывался даже в рамки и так раскованной жизни литовской шляхты не сможет долго проживать в деспотической Московии. Когда царь решил изменить роль князя в его государственной системе и приказал ему с казаками отправиться на Кавказ покорять тамошние народы, то казацкий предводитель отказался и вернулся обратно в ВКЛ, которое как раз как раз начинало вести войну с Московским царством.

В поисках трона нашел казнь

Дмитрию Вишневецкому было лишь немногим более сорока лет, однако после возвращения из Московщины его здоровье резко пошло на спад. Ходили слухи, что своенравного князя отравили на чужбине. Однако он держался и даже не убавлял своих амбиций. Поэтому когда в 1563 году в молдавском княжестве разгорелась борьба за трон охотно решил принять в ней участие и отправился в это дунайское государство с небольшим отрядом в несколько сотен казаков.

Однако на этот раз отважного князя ждала коварная засада. Один из молдавских бояр Стефан Томша, желая выслужиться перед османским правителем заманил к себе и пленил Байду Вишневецкого и отправил его в Стамбул.

Что с ним произошло там — доподлинно неизвестно. Интересно, что свидетельства европейских дипломатов здесь четко пересекаются с народной думой (песней о казацких подвигах) о казаке Байде. Романтическая версия указывает, что сам султан убеждал отважного казака принять Ислам и верно служить ему. Конечно же, народный герой отказался и мужественно принял страшную смерть. Турецкие палачи сбросили его с крыши башни, на стене которой были вмонтированы вилообразные крюки, за один из которых Байда зацепился ребром и так висел несколько дней, истекая кровью. Но даже в таком состоянии он не потерял чувство достоинства и вместо мольбы о пощаде наоборот всячески оскорблял самого султана, его любимую дочь и всю "магометанскую веру". Палачи, не выдержав такого кощунства, на третий день экзекуции добили надоедливого казака. Правда, есть более прозаическая версия французского посла, по которой Дмитрия Вишневецкого просто задушили.

Так кто же он, казак Байда?

Так кем же в конце концов был герой народных легенд и украинских учебников истории? Авантюристом международного уровня, кондотьером или государственником, прародителем украинского казацкого государства? Вряд ли возможно дать однозначный ответ на такой сложный вопрос. Правильно будет сказать, что истина как всегда посередине.

Унаследовав не самые большие магнатские владения, молодой княжич хотел построить карьеру, повторить подвиги своих славных предков на службе у монарха. Самый быстрый путь к успеху — это военная служба в горячих точках, которыми были пограничные уезды. Сам этот факт однозначно свидетельствует о доблести и отваге молодого князя.

Там он, очевидно, тесно подружился с казаками, служившими в пограничных отрядах Претвича и увидел в них перспективу. По сути своей это была уже готовая сформированная армия, которую не нужно было собирать или обеспечивать, но состояла она в основном из необразованных людей, которые сами не понимали своей силы и потенциала. Для князя с его образованием, влиянием и богатством это был настоящий шанс не дослужиться до генерала (гетмана), а стать им здесь и сейчас. Такого он упустить не мог. Да и много ли людей с его амбициями прошли бы мимо?

В то же время старания князя стали основой для дальнейшего развития казачества не как совокупности неорганизованных ватаг полуразбойников, а государствообразующего элемента. Уже к концу века тогдашняя старая украинская элита окончательно полонизировалась, лишив тогда еще украинцев одного из двух столпов государственности, которым наравне с Церковью (которую тоже едва не уничтожили на Брестском Соборе) всегда была армия. Ее верхушка, то есть князья и паны выбрали деньги и привилегии, которые обещала ассимиляция с титульным народом Речи Посполитой. Зато казачество в следующем веке стало тем самым украинским войском, которому суждено было заменить старую русскую элиту. И первый толчок казакам на этом пути дал именно Дмитрий Вишневецкий. Символично, что он был одновременно представителем того самого слоя князей, следующее поколение которого полонизировалось и казацким атаманом, таким образом символически соединив эти два поколения, которые были прошлым и будущим украинской нации.

А вот какие именно мотивы были доминантными для князя — личный успех или государственничество навсегда останется загадкой истории и предметом дискуссии историков и публицистов, которые будут поднимать эту тематику. Но точно одно — Дмитрий Байда Вишневецкий навсегда станет тем самым примером роли личности в истории. Ведь когда бы казаки, которые уже столетия населяли регион современной украинской степи, организовались до уровня единой военной силы и вообще бы до него дошли, если бы в процесс не вмешался человек аристократического происхождения остается риторическим вопросом, ответ на который мы, к сожалению, тоже никогда не узнаем.