Остров свободы. Украинские уроки для Тайваня

Война и знакомый до боли колониальный нарратив

До вторжения России Украина и геополитика Восточной Европы казались тайваньцам темами крайне далекими. Но с началом войны началась оживленная дискуссия об имперском соперничестве между США, Россией и Китаем, а также о готовности Тайваня к войне.

Сразу после нападения России 24 февраля Тайвань попал в тренды Твиттера, поскольку все внимание было приковано к реакции Китая и США на геополитический конфликт вокруг Украины. Вопрос заключался в том, пойдет ли Китай на союз с Россией вопреки всей критике Запада — и как США скорректируют свои военные и дипломатические стратегии в Азиатско-Тихоокеанском регионе по мере развития конфликта в Европе.

В этом смысле война тесно связана с судьбой азиатского острова, несмотря на различия в истории Тайваня и Украины и разную геополитическую динамику вокруг них. Лозунг "Сегодня Украина, завтра Тайвань" взяли на вооружение сторонники как объединения с Китаем, так и независимости, чтобы выразить неизбежность войны. Этот лозунг был переделан из предыдущего: "Сегодня Гонконг, завтра Тайвань".

Фокус перевел новый текст тайваньских социалистов Вэнь Лиу и Брайан Хиоу, посвященный Тайваню и угрозе военного вторжения со стороны КНР.

В тени Поднебесной. Украинские уроки для Тайваня

Оправдание Путиным войны в Украине до жути знакомо тайваньцам. Он обосновал свою "специальную военную операцию" шовинистической идеологией, которая в корне отвергает суверенитет и субъектность Украины, рассматривая ее как низшую по сравнению с нормативной российской идентичностью.

Вторжение РФ практически не имеет смысла ни в военном, ни в экономическом плане. Единственное оправдание исходит из империалистического ностальгического нарратива Путина и колониального высокомерия.

Точно так же Пекин обосновывает свой план аннексии Тайваня, утверждая, что жители двух стран имеют общие языковые и культурные корни. Этническое и культурное доминирование ханьского шовинизма очень напоминает этнонационалистический нарратив Путина. Как и Украина, Тайвань должен быть захвачен и возвращен китайской метрополии для достижения "территориальной целостности" Китая.

Международный дискурс об Украине, который рассматривает ее в первую очередь как пешку в игре между двумя глобальными сверхдержавами — без истории, культуры и национально-освободительных традиций, тоже похож на дискурс о Тайване. При анализе международных отношений не обращают внимания на особенности этих стран.

Разумеется, соперничество между империями крайне важно для понимания вызовов, стоящих перед Украиной и Тайванем, но жесткий реально-геополитический подход игнорирует национальные интересы и влияние обеих стран. Такой редукционистский анализ имеет свои политические последствия; он формирует политику сверхдержав, зачастую вынуждая маргинальные и менее могущественные государства идти на уступки тому или иному империалисту или соглашаться на некое выработанное ими урегулирование.

В этом смысле мы должны понимать, что уроки Украины для Тайваня касаются не только подготовки к войне или стратегии безопасности, но и проблем колониальности в геополитике и политической теории.

Российская пропаганда с китайским лицом

Неудивительно, что часть западных левых воспроизводит такую колониальность. Поэтому для многих первой реакцией на вторжение России было смещение внимания с нее самой и с сопротивления Украины обратно на сам Запад. Они сосредоточились на "расширении НАТО" как на понятной и обоснованной проблеме безопасности, якобы оправдывающей вторжение Путина в Украину, тем самым странным образом подражая официальной позиции путинской администрации в отношении войны. Восточноевропейские активисты критиковали эту одностороннюю интерпретацию как "американское превосходство", подталкивая западных левых обратить внимание на недостаток анализа незападного империализма, в частности, российского.

Вторжение России в Украину изначально поставило Китай в неловкое положение. С одной стороны, Китай хочет геополитической стабильности и доступа к западным рынкам, а с другой – стремится сохранить союз с Россией, разделяет ее стремление изменить баланс геополитических сил в мире и главную цель – навязать свое господство странам, которые он рассматривает как часть своего национального государства или империи.

Несмотря на изначальную неуверенность, Китай в конечном итоге поддержал российский нарратив, в особенности внутри страны, где тезисы Путина повторялись дословно. Так, Китай представляет вторжение в Украину как оправданный ответ на агрессию Запада и подчеркивает присутствие в Украине ультраправых подразделений, таких как полк "Азов".

Напряженные отношения между Китаем и Россией быстро отошли на второй план. Хотя этот пророссийский дискурс циркулирует только в маргинальных и сектантских кругах англоязычных левых СМИ, он занял значительное место в мандаринских медиа, особенно в китайских государственных СМИ.

Интересно, что апологеты китайской империи в синофонном дискурсе иногда брали пример с западных левых, которые обвиняли исключительно Запад, зачастую ссылаясь на аргументы, взятые у западных левых апологетов России. Эти апологеты и их западные левые сторонники представляют Запад как единственного субъекта, которого можно критиковать, а действия России – как законный ответ на агрессию НАТО. Делают ли они это из невежества или из чувства вины за западный империализм, результатом является освобождение незападных империалистов, в данном случае России, от ответственности и вины за ужасы войны в Украине.

Геополитические перестановки во время войны

Война России в Украине стала отрезвляющей как для Китая, так и для Тайваня. Пекин теперь должен признать, что Запад в лице США и Европы готов ввести масштабные экономические санкции и предоставить военную помощь даже со стороны таких ярых противников войны, как Германия.

Тайбэю придется осознать, что ни санкции, ни оружие Запада не сдерживают агрессию России. Китай и Тайвань понимают, что война окажет огромное влияние на их противостояние, оборонную политику и экономические отношения. Что касается Тайваня, то его оборонная стратегия будет заключаться в увеличении военных расходов и подготовке к сопротивлению в надежде заставить Пекин прийти к выводу, что сама мысль о войне будет слишком дорогостоящей.

Хотя Китай поддерживает союз с Россией и воспроизводит ее тезисы внутри страны, в международных отношениях он до сих пор придерживался осторожного подхода. Возможно, он понял, что не может позволить себе полностью встать на сторону России и рискует оказаться в изоляции на международных рынках, будучи втянутым в экономический и дипломатический конфликт с Западом. Китай публично пообещал выделить Украине лишь относительно небольшую сумму в 1,57 миллиона долларов США в качестве гуманитарной помощи. Он осудил США за помощь Украине оружием, утверждая, что это приведет только к эскалации войны. Но он мало что сделал для противостояния со США и НАТО.

Китай активно сближается с европейскими странами, чтобы укрепить свои позиции, поскольку Европа нужна ему не только как рынок, но и как источник технологий и инноваций. Он не может позволить себе, чтобы война нарушила эти экономические связи. До сих пор отношения Европы и Китая носили оппортунистический характер и были сосредоточены на торговле и экономике. Пекин хочет их сохранить.

Однако саммит ЕС-Китай 1 апреля 2022 года, возможно, стал началом перемен в их отношениях. Европейские лидеры не отказались от многосторонних и скоординированных заявлений против нарушений прав человека в Китае. Несмотря на усилия Китая свести фокус встречи к торгово-экономическим проблемам, представители ЕС продолжали возражать против политики Китая в Синьцзяне, Тибете, Гонконге и Тайване.

Хотя Китай и Европа в целом по-прежнему экономически взаимозависимы, на фоне конфликта ситуация начинает меняться. После COVID-19 Тайвань установил более тесные дипломатические связи с несколькими странами Восточной Европы, особенно с Литвой. Китай ответил на это введением торгового бойкота Литвы. Его решимость наказывать страны за установление отношений с Тайванем может угрожать его отношениям с другими государствами ЕС и ЕС в целом.

Сложные многосторонние отношения между Китаем, ЕС, США и Россией нельзя объяснить в рамках бинарной геополитической перспективы "новой холодной войны" ни в экономическом, ни в политическом плане. Война в Украине показала, что мир, в котором мы живем, обозначен не только соперничеством между США и Китаем – в нем участвует множество других акторов.

Несмотря на то, что до последнего десятилетия Запад в основном игнорировал Украину из-за недостатка экономической и политической мощи, она показала, как ее непоколебимое сопротивление способно перекроить геополитические расклады и изменить динамику мировой истории после холодной войны.

Вопреки прогнозам неолиберальных экономистов или геополитических реалистов, либерализация рынка и все более взаимосвязанная мировая экономика не предотвратили ни новой войны в Европе, ни трансформации Китая в авторитарное государство. Многочисленные геополитические столкновения между глобальными сверхдержавами доказывают, что с вопросами империалистической агрессии и колониальности вовсе не покончено после окончания холодной войны.

Кроме того, война в Украине подчеркнула критическое положение бывших советских республик, таких как страны Балтии, занимающих гораздо более жесткую позицию в отношении как России, так и Китая. По сравнению с западноевропейскими странами, особенно Германией и Италией, которые в значительной степени зависят от импорта российского природного газа, эти постсоветские и постколониальные государства, похоже, более охотно противостоят империалистической агрессии.

Влияние войны на Азию и цепочки поставок

Резкое и крайне жестокое вторжение России, пренебрежение ею международными законами и экономическими связями с Европой может заставить Запад пересмотреть свои отношения с Китаем. Понимая, что экономическое взаимодействие – не повод для Китая отказываться от агрессии в регионе, западные страны могут занять более жесткую позицию по отношению к Китаю, что увеличит вероятность возникновения межрегионального конфликта.

Некоторые утверждают, что экономическая взаимозависимость в глобальных цепочках поставок представляет собой своего рода "конец истории", о котором писал Фукуяма после развала СССР. Но даже это не защищает от конфликта между США и Китаем в будущем.

Несмотря на постколониальные параллели между Украиной и Тайванем, с точки зрения политической экономии важно различать позиции этих двух стран в мире и их отношения с различными крупными державами.

У США более тесные исторические отношения с Тайванем, чем с Украиной. Кроме того, Тайвань обладает значительно большей экономику и занимает гораздо более важное место в мире. Он играет жизненно важную роль в глобальных цепочках поставок полупроводников, производя половину мирового объема микросхем, изготавливаемых по индивидуальным заказам, и, по некоторым оценкам, 92% мирового рынка современных микросхем.

У Тайваня также иные отношения с его региональным империалистическим повелителем – Китаем, чем у Украины с Россией. Например, тайваньские полупроводники являются важными компонентами ракет, которые Китай нацелил на остров. Следовательно, зависимость Китая от Тайваня в производстве полупроводников становится важным сдерживающим экономическим фактором для китайского вторжения. Учитывая глубокую интеграцию экономик Китая и Тайваня, экономические последствия вторжения для Китая стали бы огромными.

Тем не менее, экономическая взаимозависимость не защищает от войны, как доказывает пример Украины. Большая часть мировых поставок неона, необходимого для производства полупроводников, и 40% криптона поставляются из Украины. Украина также является жизненно важной житницей для Европы и одним из основных мировых экспортеров зерновых. Таким образом, роль Украины как производителя зерна и сырья для высокотехнологичного производства, что напрямую влияет на Россию, не стала сдерживающим фактором для российского вторжения. Стоит ожидать и других подобных политических конфликтов и даже войн, несмотря на интеграцию мировой экономики.

После вторжения в Украину глобальные геополитические расстановки станут более жесткими, чем в недавнем прошлом. Это усилит связи между восточноевропейскими странами, уже обеспокоенными геополитическими угрозами со стороны России и НАТО. Аналогичная динамика наблюдается и в Азии. Правительство Тайваня уже объединилось со США и европейскими странами против России. Бывший премьер-министр Японии Синдзо Абэ предложил Токио занять более жесткую позицию, чтобы защитить Тайвань от судьбы Украины.

Геополитическая напряженность между США и Китаем наверняка усилится после вторжения в Украину, что потенциально может втянуть Тайвань в конфликт. Призыв Тайваня к расширению сотрудничества между США и Китаем вряд ли будет услышан, поскольку отношения между двумя сторонами пролива стали еще более конфликтными. Китай еще настойчивее рассуждает об аннексии и противостоит попыткам Тайваня установить дипломатические отношения по всему миру.

Солидарность как стратегия сдерживания

С прогрессивной точки зрения, Тайвань только выиграет от более сбалансированных геополитических отношений в Азиатско-Тихоокеанском регионе, если не будет так сильно полагаться на поддержку США. Тем не менее, пример Украины показал, что Тайвань не может рисковать, ведя переговоры с авторитарным режимом, который рассматривает его как подчиненного в своей империи. Лучшей стратегией для тайваньской дипломатии является создание более многосторонних официальных и неофициальных альянсов с другими партнерами, такими как страны Центральной и Восточной Европы, а также США, чтобы выйти из международной изоляции.

Будучи маленькой страной с ограниченным доступом к международному сообществу, Тайвань не может играть на одном поле со сверхдержавами. Он не может конкурировать с гораздо более крупным военным бюджетом и аппаратом безопасности Китая. Однако широкая мобилизация гражданского общества и правительства Украины доказала, что международную солидарность можно использовать в качестве стратегии сдерживания. Главная задача Тайваня – сдерживать Китай, но не путем умиротворения, поскольку такой подход обернется лишь усилением политического и экономического господства Пекина и уничтожением гражданских свобод в стране.

Лучшей стратегией станет повышение осведомленности о геополитических отношения внутри страны и поиск союзников Тайваня на международном уровне. В свете российского вторжения в Украину Министерство национальной обороны Тайваня под давлением низовых организаций впервые за несколько десятилетий выпустило брошюру по гражданской обороне для тайваньской общественности.

Несмотря на недостатки и неполноту текущей версии брошюры, самой тревожной частью дискурса о войне на Тайване является не то, как мы говорим о ней, а тот факт, что никто не говорит о ней в исторической и эмоциональной связи с террором прошлого.

Уроки Украины для Тайваня как молодой демократии, борющейся за избавление от авторитарного прошлого, касаются не только готовности к войне или мобилизации, но и критической задачи осознания собственной идентичности и антиколониального суверенитета.

Помимо внимания к вопросам собственной безопасности, Тайвань также служит площадкой для внутрирегиональных низовых движений против империалистической агрессии Китая. С середины 2010-х годов в Азии прокатилась волна народных движений, противостоящих региональному авторитаризма. Эти движения наблюдаются на пространстве от Гонконга до Мьянмы и Таиланда, а так называемый Milk Tea Alliance (онлайн-движение за демократию и права человека, состоящее в основном из интернет-пользователей Юго-Восточной Азии) стал общей рамкой для их взаимодействия.

Эти движения боролись в основном против авторитаризма внутри каждой страны. Гонконг – исключение, поскольку он напрямую противостоял ущемлению политических свобод китайским правительством. Важной, но сложной задачей станет попытка объединить эти движения через границы, чтобы предотвратить региональный конфликт, особенно если им не удастся сдерживать действия государств, которые ими управляют.

Тем не менее, вопрос транснациональной солидарности представляется актуальным в свете все большей вероятности регионального конфликта, способного втянуть регион, а возможно и весь мир, в новые войны. Достижение такой солидарности было очень трудным во время пандемии COVID-19, которая существенно ограничила межличностное общение между активистами разных стран. Но война в Украине показала важность солидарности даже в виртуальном пространстве, которое было критически важным для противодействия российской пропаганде и апологетическим дискурсам.

Мы должны сделать все возможное для создания таких общих организаций через границы. Как утверждает антивоенный активист Шиям Гальон: "Не любить войну – это не то же самое, что противостоять войне. Если война подразумевает образ участия в конфликте, основанный на доминировании, подчинении и вооружении, то антивоенный активизм подразумевает образ участия в конфликте, основанный на сотрудничестве, взаимодействии и разоружении".

Для азиатских активистов, многие из которых живут в постколониальных обществах, война – это вовсе не далекое воспоминание. Противодействие авторитарным государствам привело нас к поиску солидарности в нашем постоянном стремлении к демократии, суверенитету и деколониальности. Только содействуя низовым движениям и транснациональному взаимодействию, мы можем изобрести альтернативные способы солидарности и участия, которые отвергают эскалацию межимперского соперничества.

Об авторах

Вэнь Лиу – писательница и ученая, живущая в Тайбэе, Тайвань. Аcсистент профессора в Институте этнологии Academia Sinica на Тайване и редактор журнала New Bloom.

Брайан Хиоу – журналист-фрилансер и переводчик, проживающий в Тайбэе, Тайвань. Редактор журнала New Bloom Magazine.