По следам Саддама Хусейна. Что общего у Ирано-иракской войны и войны в Украине

За 11 месяцев, прошедших с момента вторжения России в Украину, многие сравнивали этот конфликт с войнами прошлого, чтобы понять, как эффективно урегулировать текущий кризис. Окопная война в Украине вдохновила экспертов на сравнения с Первой мировой войной; некоторые также приводили в качестве аналогий Корейскую войну, наполеоновские войны и Вторую мировую войну.

Реже упоминается еще один конфликт, который может послужить уроком как на тактическом, так и на стратегическом уровнях: Ирано-иракская война 1980-1988 годов, приведшая к гибели примерно миллиона человек, широкому применению химического оружия и дестабилизации Ближнего Востока.

Ирано-иракская война имеет ряд общих черт с войной в Украине, а более глубокое понимание истории вторжения Саддама Хусейна на территорию соседней страны и международной реакции на него может помочь политикам в противостоянии с Путиным.

Фокус перевел новый текст Ронана П. Мейнпрайза, посвященный урокам Ирано-иракской войны для Украины.

Иран, Ирак, Украина. Сказание о двух конфликтах

Просматривается четкая параллель между ранними стадиями этих двух войн: оба конфликта характеризовались быстрыми наступлениями и контрнаступлениями с целью захвата территорий. В 1980 году Ирак захватил обширную территорию вдоль и поперек границы с Ираном, взяв такие населенные пункты, как Мариван и Мехран, и почти достигнув Ахваза в 80 километрах вглубь Ирана в первые дни боев. Однако в первые месяцы 1981 года оборона Ирана укрепилась, и к марту следующего года иракские наступательные операции были отбиты. После вторжения российских войск в Украину в феврале 2022 года русские также стремительно продвигались вперед, за несколько дней дойдя почти до Киева. Как и войска Саддама Хусейна, армия Путина столкнулась с украинскими контрнаступлениями в сентябре и октябре. После предварительных этапов обоих конфликтов боевые действия перешли к более статичному, затяжному этапу с упором на окопную войну.

• Ирано-иракская война характеризовалась длинными линиями окопов, колючей проволокой и активным использованием артиллерии, что в то время вызывало аналогии с Первой мировой войной. В 2022 году и Украина, и Россия аналогичным образом построили обширные сети окопов, протянувшиеся через фронт на юге и востоке Украины, при этом артиллерии отдавалось предпочтение перед практически бессильными танками.
• Взаимные ракетные удары по гражданскому населению Ирана и Ирака во время "Войны городов", а также попытки сорвать экспорт нефти в Ормузском проливе во время "Войны танкеров" также напоминают нынешний кризис. Россия пыталась деморализовать украинских граждан обстрелами городов и поселков и вывести из строя экономику страны путем целенаправленных атак на ее энергетическую инфраструктуру.

Эти два конфликта схожи и на более широком геостратегическом уровне. Обе войны имели огромное значение для широкого международного ландшафта своего времени и были ключевыми точками напряженности, за которыми пристально следили третьи страны. В 1980-х годах в конфликт были вовлечены государства по обе стороны раскола времен Холодной войны: многие страны отправляли оружие Ирану, Ираку или им обоим, как в случае с Соединенными Штатами и Великобританией.

Нынешняя война в Восточной Европе также находится в центре внимания мировой внешней политики. Украина получила большую поддержку из различных источников, поскольку западные государства стремились поддержать ее оборону от российского вторжения. Россия заручилась меньшим объемом военной и политической помощи, в основном от Ирана, а поддержка со стороны ее международных партнеров начала ослабевать. Последствия обеих войн для мировой экономики и энергетической отрасли также сопоставимы. Оба конфликта привели к резкому росту цен на энергоносители и другим экономическим последствиям, ощутимым во всем мире.

Вторжение России в Украину, как и Ирано-иракская война, характеризуется борьбой государств за исторические границы и претензии на территории, которые являются центральными для идей национальной идентичности.

В то время как Путин жаждет восстановления могущества бывшего Советского Союза и настаивает на том, что Украина не имеет права на государственность вне России, Иран и Ирак воевали за территорию, которая была значима для обоих режимов по национальным или религиозным причинам. Иранская провинция Хузестан была крайне важна для Саддама Хусейна из-за большого количества арабского населения, в то время как недавно установившийся иранский режим жаждал заполучить шиитские исламские святыни в Ираке, таких как Наджаф и Карбала. Пограничные споры между Ираном и Ираком приводили к напряженности в отношениях еще до Первой мировой войны, вылившись в конфликт на Шатт-эль-Араб и заключенное в результате Алжирское соглашение 1975 года.

Конечно, необходимо учитывать не только аналогии, но и различия между двумя войнами. Технологический прогресс и значение кибернетических возможностей для современного поля боя следует принимать во внимание в любой прикладной военной истории. Хотя масштабные российские кибератаки пока оказывались малоэффективными, такие технологии, как спутники Starlink и беспилотники, сыграли решающую роль в сопротивлении Украины. Технологии также способствовали процветанию разведки на основе открытых источников. Использование иракцами и иранцами истребителей во время войны на Ближнем Востоке также не имеет аналогии с войной в Украине, где ни одна из сторон пока не добилась превосходства в воздухе.

Географические, социокультурные и политические различия тоже играют роль при сравнении большинства конфликтов. Однако из-за параллелей между двумя войнами важно проанализировать политические решения, принятые во время конфликта в 1980-х годах, чтобы найти уроки, которые можно применить к нынешнему кризису.

Ирано-иракская война. Терпение и подготовка

На тактическом уровне ошибки ирано-иракской войны показывают необходимость разумного планирования наступления и опасность, которая может возникнуть из-за нетерпения и отсутствия подготовки. После того как изначальное вторжение Ирака было оттеснено, Иран начал свои собственные наступления, зачастую не имея необходимых человеческих ресурсов и снабжения. Эти наступления привели к незначительному тактическому выигрышу, и их пришлось повторять несколько раз. Беспомощность этих атак "мясными волнами" непроизвольно отражается в их названиях: операция Карбала, быстро превратилась в Карбалу-1, Карбалу-2, Карбалу-3 и так далее. Ирак повторил аналогичные ошибки, начав катастрофические, плохо спланированные и поспешные наступления на остров Маджнун и на Мехран.

Напротив, Украина до сих пор добивалась успеха в своих наступательных операциях на востоке и вокруг Херсона. Попытки отвоевать территорию были терпеливыми и эффективными. Впрочем, наступать без подготовки, не имея необходимого вооружения для будущего продвижения вперед, как это произошло в ходе многих неудачных наступлений Ирана и Ирака, было бы опрометчиво.

Даже с учетом недавно подтвержденных поставок танков с Запада, оперативные возможности Украины необходимо оценивать с осторожностью. Волны неудачных наступлений на Ближнем Востоке не только стоили обеим сторонам десятков солдат, но, что более важно, ломали линии наступления и позволяли каждой стороне отвоевывать значительные территории после атак. Аналогичным образом Россия может восстановить свои позиции в результате плохо спланированного и неудачного украинского наступления. Даже перед лицом шквала атак, направленных на гражданское население, Украина наверняка понимает, что терпение – это добродетель.

Долгосрочная перспектива

Второй важный урок вытекает из затяжного характера ирано-иракской войны и окончательного сползания конфликта в долгий и кровавый тупик.

После первого года конфликта темп боевых действий замедлился, пока война окончательно не прекратилась почти восемь лет спустя. Она стала одной из самых продолжительных конвенциональных войн в 20 веке. После начала войны в Украине прошло меньше года, но неудачное вторжение России, оборона Украины и замедление темпов войны в зимние месяцы могут свидетельствовать о том, что этот конфликт движется в том же направлении.

Хотя некоторые надеялись, что после взятия Украиной Херсона войне придет конец, ожидаемое весеннее наступление России, которая может перебросить в Украину около 300 тысяч новобранцев, и недавнее взятие Соледара указывают на то, что война может продолжаться еще долгие годы.

Если целью является возвращение Украины к границам, существовавшим до вторжения, политикам следует понимать, что эта война может затянуться, и поэтому следует рассмотреть возможности для продления помощи Запада, разогрев его политический аппетит для продолжения поддержки. Продуманные, достаточно финансируемые и долгосрочные планы действий в чрезвычайных ситуациях помогут обеспечить военную поддержку и гуманитарную помощь в течение необходимого времени. Поддержка также должна включать помощь в восстановлении не только разрушенных городов и поселков, но и сильно ослабленной украинской экономики. Опасения по поводу "усталости от Украины", которая, по прогнозам, приведет к ослаблению поддержки, пока не оправдались, но лидеры западных стран должны убедиться, что их правительства и население готовы оказывать Украине помощь в долгосрочной перспективе, даже перед лицом внутренних экономических проблем.

Согласованность, последовательность, ясность взглядов

Политикам следует поставить во главу угла многостороннее единство союзников и сохранять ясность в отношении последствий участия в делах Восточной Европы.

Политика Запада в отношении Ирано-иракской войны в 1980-х годах служит примером того, как не следует управлять кризисами. Тогда реакция Запада была в лучшем случае запутанной. Такие члены НАТО, как Франция и Италия, поддерживали Ирак, а Великобритания и США, как уже упоминалось, поставляли оружие и запчасти обеим сторонам. Трансатлантические партнеры все же оказали более значительную поддержку Ираку на последних этапах конфликта, но затем дважды вступали в войну с этой страной в последующие два десятилетия. Соединенные Штаты и Великобритания извлекли мало стратегических выгод на Ближнем Востоке в 1980-е годы и лишь нанесли ущерб своим долгосрочным интересам.

Хотя стратегия НАТО в Украине вряд ли станет столь же непоследовательной, политические лидеры должны обеспечить коллективно последовательную, напористую и рациональную политику. Великобритания осталась приверженной Украине, несмотря на двух сменившихся премьер-министров с сентября, а США под руководством президента Джо Байдена предоставили поддержку на сумму почти 25 миллиардов долларов, вопреки растущему несогласию республиканцев. Однако единство между другими членами НАТО не было столь же непоколебимым. Поддержка Германии оказалась нерешительной, несмотря на обещания роста военных расходов, Венгрия премьер-министра Виктора Орбана остается дружественным Путину шипом в боку Европы, а Турция колебалась между умиротворением России и посредничеством в переговорах.

Однако некоторые недавние события намекают на гармонию. Решение Франции отправить бронетехнику, похоже, подтолкнуло Великобританию передать эскадрилью танков Challenger 2 и около 30 самоходных гаубиц, в то время как множество других европейских стран также пообещали дальнейшую помощь. Даже нерешительная Германия при канцлере Олафе Шольце наконец согласилась поставить танки Leopard 2 вместе с американскими M1 Abrams. Существуют справедливые опасения по поводу возможности попадания поставок в чужие руки и последствий, которые могут повлечь за собой эти шаги, но НАТО должна обеспечить слаженность своих усилий, если блок намерен избежать еще одного стратегического казуса. История показывает, что несогласованность между союзниками дорого обойдется не только Украине, но и самой НАТО.

Самая серьезная опасность: оружие массового поражения

Сравнение, которое пока невозможно провести между этими двумя конфликтами, касается применения оружия массового поражения. Широкое применение Саддамом Хусейном горчичного газа и нервно-паралитических веществ, таких как зарин и табун, против иранских войск с тех пор не повторялось в боевых действиях. Хотя Россия еще не нанесла удар оружием массового поражения, угроза тактического или крупномасштабного развертывания ядерного оружия возросла с февраля 2022 года.

Тонко завуалированные угрозы "тяжелых последствий" и приведение ядерных сил в состояние повышенной боевой готовности вновь вывели вопросы ядерного противостояния на первый план для политического и военного руководства Запада. Табу на ядерное оружие остается в силе, но мы также должны учитывать, что Ирак в первую очередь использовал химическое оружие только тогда, когда Иран переломил ход событий и начал наступательные действия на иракскую территорию. Саддам Хусейн прибегал к оружию массового поражения только тогда, когда пересекались "красные линии" и возникала ощутимая экзистенциальная угроза для его страны.

Это должно вызвать беспокойство по поводу "красных линий" самого Путина. Вероятность того, что Украина зайдет на территорию России, невелика, но шаг по возвращению Крыма – территории, оккупированной Россией с 2014 года – может быть расценен Кремлем как покушение на его территорию.

Последствия могут быть катастрофическими. Россия уже заявила, что четыре украинские территории, которые она недавно аннексировала, находятся "под ее ядерной защитой", и попытка войти в Крым станет еще одним шагом на лестнице эскалации. Звучат призывы "не спешить" с возвращением полуострова, несмотря на призывы Украины вернуть земли, на которые она по праву претендует. Более постепенный подход к деоккупации полуострова, который не подталкивает Путина слишком далеко и слишком быстро, кажется более безопасным вариантом. Ирано-иракская война наглядно показала риски, связанные с ведением войн с тиранами, вооруженными оружием массового поражения.

Заключение

Между конфликтами невозможно провести простые аналогии. Отличия почти всегда перевешивают сходства, а увязание в сравнениях приводит лишь к ложным ожиданиям. Тем не менее, такие сравнения могут быть полезны для формирования политики, если они сделаны проницательно.

Ирано-иракская война – далеко не единственная аналогия для нынешней войны в Украине, но она дает четкое тактическое и стратегическое понимание и поднимает важные вопросы о планировании, поддержке и операциях. Такие выводы могут помочь политикам решить, как дальше реагировать на кризис, позволив им избежать дорогостоящих ошибок. История может многому научить – если только вы зададите ей правильные вопросы.

Об авторе

Ронан П. Мейнпрайз – кандидат наук и старший ассистент профессора в Университете Уорвика (Великобритания). Его диссертация посвящена роли ЦРУ в американской стратегии и конфликтах в период президентства Линдона Б. Джонсона.