Defender в Черном море. Как связаны маневры британского эсминца, заявления Меркель и будущее Европы

История с обстрелом в Черном море вблизи крымского мыса Фиолент британского эсминца Defender, совершавшего переход из Одессы в Батуми, получила свое почти анекдотическое продолжение. Как стало известно, за день до инцидента на автобусной остановке в графстве Кент была найдена кипа промокших документов объемом почти 50 страниц, принадлежащих Мин­обороны Соединенного Королевства.

Человек, обнаруживший это сокровище, пожелал остаться неизвестным и передал его в редакцию ­Би-би-си. Британская медиакорпорация частично предала их огласке, успев поинтересоваться в военном ведомстве, действительно ли кто-то из его чиновников "посеял" бумаги, на части которых значился гриф "Секретно, только для прочтения британскими сотрудниками" (Secret UK Eyes Only). Там ответили утвердительно. И пока замминистра обороны Джереми Куин держал речь по этому поводу в Палате общин, анонсируя расследование происшедшего и заключая, что "это похоже на ошибку, допущенную этим [потерявшим документы] человеком", Британия и мир зачитывались "откровениями", полученными столь дивным образом.

Из них следовало, что в Мин­обороны островитян просчитывали три возможных ответа на действия Defender"а, который должен был пройти в 12-мильной зоне у берегов Крыма. От "безопасного и профессионального" до "небезопасного и непрофессионального". На стадии планирования обсуждался и альтернативный маршрут для корабля, однако этот вариант отвергли как трусливый: он мог создать ложное впечатление, будто Лондон испугался и позволит Москве утверждать, что Великобритания смирилась с претензиями Путина на территориальные воды Крыма.

Англо-саксонский джингоизм

Можно ли считать действия британцев провокацией? Именно так их назвали в Москве, решив, что они не могли быть осуществлены без согласования с Вашингтоном. Тем более что на борту судна, как заметила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова, ссылаясь на военных экспертов США, во время инцидента проходила учебная тренировка с участием в том числе американского спецназа.

Озабоченность таким "вызывающим" поведением британцев высказали СМИ самых разных стран. Турецкое издание Sabah, к примеру, напомнило, чем закончились подобные опасные маневры османского флота под командованием немецкого адмирала Вильгельма Сушона в октябре 1914 года. В самом Королевстве отношение к инциденту разное, но отправной точкой служит позиция, озвученная премьер-министром Борисом Джонсоном: Лондон никогда не признает Крым российским. Следовательно, Defender ни в какие территориальные воды России не входил. А свободное использование международных вод — это то, за что ратует Британия.

"То, что мы сделали, это было утверждение права на свободное судоходство, от которого выигрывают все страны, и Британия больше остальных, — пишет Дэниел Ханнан в The Telegraph. — А также знак того, что Великобритания по-прежнему готова действовать как всемирный взрослый в мире, где многие ведут себя как дети".

Он напоминает, что слово "джингоизм" — британский ура-патриотизм, на который сейчас обрушиваются некоторые критики, — появилось во время русско-турецкой войны 1870-х, вызвавшей беспокойство в Лондоне: царь мог захватить Босфор и Дарданеллы, "превратив Черное море в русское озеро и закрыв его для международного судоходства". Однако, "когда русские двинулись на Константинополь в 1878 году, Британия послала флот. Русские сразу остановили наступление, и проливы остались открытыми для международного судоходства. Джингоизм, или как там вы его хотите назвать, так вот, джингоизм тогда сработал".

Ханнан подчеркивает, что по мощи ВМС Британия уступает только США. Ее заморские территории в 30 раз превышают площадь страны. А "поскольку штаб-квартиры мирового страхового рынка, законодательства и судоходства находятся в Лондоне, мы явно заинтересованы в поддержании мирного международного порядка".

Более того, он говорит о принципиальном расхождении позиций англо-саксонцев и Франции с Германией, которые на прошлой неделе "стремились приблизить ЕС к России".

"Когда Германия решила продолжить строительство газопровода "Северный поток-2" к ужасу Соединенных Штатов, стало понятно, что именно англо-саксонские государства (англосфера) должны взять на себя инициативу в деле сдерживания России", — заключает автор.

Франко-германский альянс

Мэри Дежевски в The Independent, правда, пишет, что "перспектива соглашения Байдена и Путина и явное потепление отношений между США и ЕС после визита Байдена в Брюссель делают Великобританию потенциально одинокой в ее холодном отношении к путинской России, несмотря на все дружелюбие между Борисом Джонсоном и Байденом на саммите G7". Однако в этом есть некоторое преувеличение. В конце концов, пока неясно, что это вообще за соглашение между Белым домом и Кремлем. Каким оно будет и будет ли вообще. Да и "новая брюссельская дружба" — это что-то вроде мифического единорога: кто видел этого зверя?

Даже слова госсекретаря США Энтони Блинкена о том, что "у Соединенных Штатов нет лучшего партнера, лучшего друга в мире, чем Германия", следует принимать как дипломатический реверанс. Берлин после Трампа нужно по новой "приручить". Отсюда и эта тональность. И приглашение Ангелы Меркель в Белый дом первой из всех европейских правителей. Визит намечен на 15 июля, переговоры не обещают быть легкими.

Поддержанная Макроном идея Меркель усадить Путина за один стол с главами государств Евросоюза не нашла массовой поддержки у их коллег. Но канцлер Германии продолжает настаивать на таком формате, который стал невозможным после авантюр РФ в ­­­2014 го­­­­­­­­ду. Тезис о его необходимости она повторила 28 июня на заседании германо-французской парламентской ассамблеи. По ее словам, ЕС уже сделал первый шаг к возобновлению саммитов: изучаются варианты прямого диалога, определяются возможные темы. То, что дело идет к оформлению некоего франко-германского альянса, видно нево­оруженным взглядом.

Это началось не сегодня. Достаточно вспомнить, как в унисон звучали голоса Макрона и Меркель в ноябре 2018-го, когда первый предложил создать европейскую армию, чтобы получить Европу, "которая защищает себя преимущественно самостоятельно, без того чтобы полностью полагаться на Соединенные Штаты". Более того, французский лидер заявил, что защищаться нужно от "Китая, России и даже США". Реакция Дональда Трампа на это была довольно ехидной: он предложил вспомнить, чем все закончилось в Первой и Второй мировой войнах. Однако "железная фрау" своего французского коллегу поддержала.

Сегодня Берлин и Париж возвращаются к идее своей независимости от Вашингтона, и переписывание отношений с Москвой с использованием вытащенной из-под сукна полувековой давности "доктрины Армеля" (сдерживание плюс готовность к диалогу) — подходящий случай для такого "демарша". Французские дипломаты не стесняются комментировать все эти перипетии. Один из них недавно сказал швейцарской Le Temps: "То, что думает и собирается в ближайшие месяцы делать Германия, будет иметь решающее значение. Мы не можем позволить Европе быть низведенной до ранга наблюдателя за поединками США — Россия и США — Китай. С учетом масштабов грядущих экономических проблем Берлин находится за пультом управления. Но какова его свобода маневрирования по отношению к Вашингтону?"

Что скажет неуловимый Джо

Последний вопрос — из разряда ключевых. В Германии бизнес-среда и политикум чувствуют себя не очень комфортно под пристальным взглядом Джо Байдена. Представители автопрома, например, опасаются, что стоит Берлину начать проявлять слишком много самостоятельности, Вашингтон снова, как и при Трампе, начнет разговаривать с ними на языке ультиматума пошлин. И опять-таки неясно, что там может произойти с разблокированным было "Северным потоком-2". Блинкен мягко говорит о расхождении во взглядах на этот проект: для Вашингтона он, как и прежде, угроза энергетической безопасности Европы. А американские конгрессмены делают куда более громкие заявления. Поэтому даже не удивительно, что в мартовской записке Брукингского института (Вашингтон) подчеркивается, что "немецкие руководители опасаются американского политического класса, особенно Конгресса".

Поход британского Defender"а и заявления немецкого канцлера — орел и решка одной медали. Название ей — архитектура международной безопасности в Европе. На каких принципах она будет строиться — англо-саксонских или франко-германских? Или каких-то еще более сложных, симбиотических? Ответы на эти вопросы — в Вашингтоне. И, возможно, часть из них станет известна после 15 июля, когда Меркель нанесет визит Байдену. Пока же можно наблюдать лихорадочные миграции немецких политиков за Атлантику и обратно. Не исключено, что их цель — донести до американской администрации мысль: осенью mutti ("мамочка" — одно из прозвищ фрау канцлера) уйдет, и Германия будет иной. В том числе по отношению к России.