Эпоха постневинности. Как Россия идет к новому варварству

Девятилетнего мальчика, истошно вопящего "помогите, отпустите, я хочу домой!!!", волокут по мостовой и заталкивают в машину двое полицейских. Пацан читал Шекспира на Арбате, а прохожие бросали ему монеты. На Арбате все что-то читают, поют, играют или танцуют, в этом смысл Арбата, разве нет? Нет.

Ребенка обвинили в попрошайничестве, на его родителей завели уголовное дело за неисполнение соответствующих обязанностей. Потом вроде разобрались, извинились, но обвинения не сняли.

Примерно в это же время в Челябинске на фестивале красок подростки, на вид лет 12-13, атаковали полицейскую машину. Выкрики "Мусора прессуют!" и "АУЕ! (Арестантский уклад един — криминальная молодежная субкультура) в исполнении чистых детских голосов производят сильное впечатление. Полицейские, что характерно, никого не прессовали, они даже из атакованной машины не вышли и дела, говорят, не завели.

В одном случае — избыточная жестокость по отношению к несовершеннолетнему, в другом — непонятная беспомощность и страх взрослых и облеченных властью людей перед совсем еще детьми. Этот парадокс можно было бы объяснить простой арифметикой: там двое на одного, а там — двое против толпы. Но думается, что причины глубже и сложнее.

В июле 2006 года многих взбудоражило случившееся с мальчиком Никитой 5 лет. Его в голый живот поцеловал президент Путин. Он потом целовал и других детей, но именно этот эпизод запомнился больше других. Потому что, как теперь становится понятно, он обозначил начало новой эпохи в российской истории — эпохи постневинности.

Казалось бы, все должно было быть наоборот. Российская власть постоянно повышает ставки в борьбе за полную стерильность гражданских помыслов, за изгнание из юных умов любых ересей — от майданной или антикоррупционной риторики до сомнений в божественном происхождении нынешнего властного порядка в России. Вот и в отношении Челябинского фестиваля красок были соблюдены все требования репрессивного этикета. Было обращение священников местной епархии о том, что фестивали эти — бесовство и угроза "проникновения демонических практик в душу российского народа". Было заявление местного уполномоченного по правам человека о том, что субкультура АУЕ — это ступенька к "украинизации" подрастающего поколения: В Украине не уделялось соответствующего внимания воспитанию детей, а наоборот, пропагандировались лишь ложные ценности. В итоге выросло поколение молодых бандеровцев, которые сейчас творят бесчинства на всех уровнях".

Но дело в том, что АУЕ — это чисто русский проект. Возникшая в местах скопления исправительных лагерей и, соответственно, компактного проживания лагерного контингента, эта субкультура сумела дать юным жителям депрессивных регионов великой России то, что не смог дать официальный пропагандистский нарратив, — смысл, порядок и жизненную перспективу. Когда режим исступленно требует от тебя блюсти политическое целомудрие, обещая лучшую жизнь когда-то потом, а сам при этом пускается во все тяжкие, в показной цинизм, демонстративное потребление, опричный беспредел, жить по понятиям — оно и честнее, и надежнее. Справедливость выше закона, право силы выше силы права: разве не такую этику Кремль в последнее время интенсивно продвигает во внутренней и внешней политике? А юные граждане очень чутко улавливают правила игры, в которую им уготовано играть во взрослом мире. А в мире, живущем по понятиям, нужно очень быстро взрослеть. Невинность — это лоховство. Этот закон един для полицейских Челябинска и для адептов АУЕ, и для арбатских прохожих.

Маленький мальчик, поплатившийся за чтение Гамлета на Арбате, — исключительно символичен для современной России еще и вот почему. В мировой культуре Гамлет — это пост-Эдип, знак психического усложнения человечества, обеспечившего переход от варварства к цивилизации, от архаического общественного устройства — к современному. В древнем мире детства как такового не было, а была отчаянная борьба человеческих существ за выживание и власть, не разбирающая ни родства, ни моральных обязательств. Одного пророчества о младенце, которому уготовано снести власть нынешнего царя, в том мире было достаточно для издания приказа об уничтожении всех младенцев вокруг. Власть превыше всего.

В мире Гамлета эмоциональные привязанности и моральные обязательства превыше власти и богатства. За переход к цивилизации человечество заплатило неврозом, это правда. Но приобрело неизмеримо больше — любовь, преданность, невинность.

Российская полиция показательно истязает Гамлета и склоняет голову перед юными адептами мира, живущего по законам стаи. Не это ли свидетельство разворота к новому варварству?..