Мамы разные важны. Скандал вокруг книги Ларисы Денисенко "Майя и ее мамы" — не о гомо и гетеро

Незадолго до открытия львовского "Форума видавців" грянул скандал.

Начальник областной СБУ, глава Облгосадминистрации, мэр и организаторы форума получили письма от пятнадцати общественных организаций с требованием отменить запланированную дискуссию "Готова ли школа говорить с детьми на сложные темы?" с презентацией книги для детей "Майя и ее мамы" Ларисы Денисенко.

В книге рассказывается об однополых отношениях, а это, говорится в письме, "противоречит ценностям и традициям, которые испокон веков формировались в украинских семьях". Если к ним не прислушаются, предупреждают борцы с "нетрадиционными" семейными отношениями, они сделают все возможное, чтобы не допустить этой презентации. Письмо возымело действие — презентацию книги отменили.

"Нетрадиционность" — страшное слово. Тем страшное, что под него можно подгрести все что угодно, в том числе и то, что считается традиционным.

"Дьявол", конечно, здесь ключевое слово, потому что традиционное всегда мешается с религиозным, вернее, моралью: "традиции, вера, семья" — и "мораль" как объединяющее все это воедино. Причем мораль, подразумевается, общая для всех, и тех, кто высмаркивается прилюдно сквозь пальцы, и тех, кто пользуется платком. И вся традиционная культура как раз и говорит об этом: что можно делать при всех, а чего нельзя.

Вот на этом, думаю, и не сошлись сторонники и противники книги Ларисы Денисенко "Майя и ее мамы": молчать и прятать, хранить как тайну, чтобы, не дай бог, не узнали дети, или обсуждать существующее и очевидное. Приверженцам "скрытности" кажется, что если заговорить вслух, сразу все побегут пробовать, а так нет, не узнают и не попробуют.

Я нарочно привел грубоватую метафору с соплей, чтобы четче стало видно: разницы между "гетеро" и "гомо" никакой, все упирается в секс, и ребенку рассказывать о нем нельзя. Пусть видит слипшихся собачек на улице (знакомо ведь из детства, правда?), пусть узнает про секс через грязные слова, которые слышит везде, и сразу настраивается на то, что это позорно и мерзко — и живет потом с этим всю жизнь, калеча ее себе и близким.

Традиционная культура должна замалчивать секс, это же обязательно, иначе никто не усидит дома и начнется содом и гоморра. Начнется, поскольку человек — животное и готов сорваться в любую минуту. Так?

Но в том-то и дело, что традиционная культура, наоборот, вся о сексе, напрямую, иносказательно, — бесстрашном и жизнерадостном, гоможизнерадостном в том числе. Выходит, фольклор не традиционная культура, а устои — только религия. Нет-нет, я не хочу обижать верующих, неверующих тоже.

А ответ в том, что ограничения на секс всегда накладывает общество, точнее та его часть, которая, прикрываясь представлениями о традициях и семейных ценностях, хочет почувствовать себя властью и потому нападает на тех, кто не вписывается в эти представления. Вот искренне: убеждены ли сами поборники "традиционных семейных ценностей", что дети, узнав о нетрадиционных, ринутся их пробовать. Вот сами они узнали — и побежали? Или таки побежали, но попробовав, испугались наказания от "традиционного" общества и кричат сейчас погромче, чтобы их никто не заподозрил, чтобы сами себя не заподозрили?

И вот еще о простых, даже без конспирологических теорий и Фрейда, процессах. Ребенок все равно — не в изолированном же помещении он растет, без доступа к культуре и интернету — узнает о том, о чем запрещает говорить "традиционная" мораль, и спросит себя: а что же такого интересного от меня прячут. Или — раз так сильно ругают, значит, оно чего-то стоит.

Бояться вообще ничего не нужно; если в обществе есть страх, неважно перед чем, то это общество само себя наказывает. И жить в наказывающем себя обществе, полагаю, чересчур даже для поборников "традиционных устоев", хотя бы потому, что это общество садомазохистское.

От страха перед Иным нужно избавляться, что, собственно, и делает книжка Ларисы Денисенко, рассказывая детям, что в семье может быть две мамы и что такая семья не хуже и не удивительней, чем семья, где мама одна, а папы нет. А благодаря "поборникам" об этой книге, изданной тиражом в тысячу экземпляров, узнáют миллионы, и кто боялся, перестанет бояться. Хочется надеяться.