Голливудская сделка. Почему в нынешней Украине невозможен секс-скандал

"Казус Вайнштейна" в нашей стране в лучшем случае может стать "казусом Ляшко"

Фото: Cosmopolitan
Фото: Cosmopolitan
Related video

Секс-скандал с Харви Вайнштейном – одним из самых титулованных кинопродюсеров, руководителем легендарной студии Miramax — хоть и случился внезапно, неожиданностью не стал.

Облеченных властью мужчин часто ловят на сексуальных злоупотреблениях. Билл Клинтон, Сильвио Берлускони, Доминик Стросс-Кан, Моше Кацав — далеко не полный перечень политиков высшей лиги, имеющих репутацию абьюзера.

И все же случай Харви особый по ряду причин. Кажется, впервые в качестве жертв сексуальных домогательств влиятельного мужчины выступили не безымянные стажерки, горничные, старлетки, а весьма влиятельные женщины, звезды из А-списка, как его называют в Голливуде, или "первой величины", как привычнее говорить нам: Гвинет Пэлтроу, Эшли Джадд, Мира Сорвино, Кейт Бексинсейл и даже Анджелина Джоли.

Каждая имела опыт общения с Вайнштейном, который сводился к простой формуле: или в койку, или вон из профессии. Обвинения в адрес продюсера выдвинули и менее известные актрисы, которые признались в том, что отказ Харви действительно стоил им карьеры. После этого их больше никогда не приглашали сниматься в больших интересных проектах. Обвинения продюсеру выдвинули уже около 40 актрис, из-за чего он выглядит серийным насильником.

Еще одна важная особенность голливудского скандала заключается в том, что большинство сегодняшних обвинений относятся к весьма отдаленному прошлому. Оказалось, что кинематографическое сообщество, будучи прекрасно осведомленным о привычках Харви Вайнштейна, годами, даже десятилетиями замалчивало эти факты.

Самый насущный вопрос к жертвам насилия — почему они заговорили только сейчас.

Ответ на него, возможно, лежит в политической плоскости. Сексуальные скандалы — это довольно распространенный во всем мире способ устранять конкурентов.

Возможно, те самые публикации в The New York Times и The New Yorker, с которых все и началось, инспирированы каким-то недоброжелателем Вайнштейна. Кем-кто, кто решил, что настал подходящий момент для атаки. Или все дело в том, что сегодня звезды зажигаются не по воле того или иного продюсера, а благодаря симпатиям миллионов подписчиков и фолловеров в соцсетях. Могуществу Харви Вайнштейна и других воротил шоу-биза приходит конец, а значит, их можно атаковать.

Однако все эти гипотезы не отменяют самой сути данной социально-сексуальной драмы. А суть такова: на протяжении многих десятилетий в Голливуде действовал негласный, но вполне легальный контракт между продюсерами (чаще мужчинами) и полностью зависимыми от их воли актерами (чаще женщинами): секс в обмен на успешную карьеру.

Сложно судить, сколько актрис заключили подобную сделку, а сколько отказались, но совершенно точно все о ней знали и принимали в качестве базового правила игры. И этическая сердцевина данного скандала, вокруг которой ведутся сегодня основные дебаты и которая, судя по всему, должна быть в итоге решена, заключается в следующем: это приемлемая сделка или нет, с этим можно (и нужно) мириться или категорически нельзя?

Действительно, ну а что такого? Романы режиссеров или продюсеров с актрисами настолько привычное дело, что и говорить не о чем. Творческие мужчины так подпитывают свое вдохновение, а женщины не остаются внакладе, им от этого сплошная польза: слава, признание, великие роли. Опять же, все взрослые люди, всех предупреждали, кто такой Харви Вайнштейн. А раз пошла к нему в номер — значит, сама этого хотела, чего теперь возмущаться. Как сказала одна российская актриса, "сексуальные домогательства — это же прекрасно! Если ты имеешь роль, какая разница, как ты ее получила?"

И эти соображения можно было бы вполне принять, если бы речь шла просто о сексе. Но, как сказал или считается, что сказал Оскар Уайльд, все в мире о сексе, кроме самого секса; секс — о власти. Весьма показательной была реакция Владимира Путина на обстоятельства скандала, фигурантом которого несколько лет назад стал израильский президент Моше Кацав: "Оказался очень мощный мужик! Десять женщин изнасиловал! Я никогда не ожидал от него! Он нас всех удивил! Мы все ему завидуем!".

В клубе альфа-самцов мировой политики подобное поведение считается важным атрибутом власти и престижа. В обществах, чуть дальше отошедших от биологических корней, оно резко порицается.

Харви Вайнштейна изгнали отовсюду, включая The Weinstein Company, ему грозят суд и тюрьма по той же причине, по которой к тюремному сроку были приговорены Моше Кацав и Сильвио Берлускони: они манипулировали женщинами, используя власть как главный аргумент в игре соблазнения. И хотя они не связывали своих жертв и не размахивали перед ними ножом или пистолетом, свободы выбора у тех было приблизительно ноль. То есть теоретически они могли сами решать — да или нет. Но практически на одной чаше весов было давление сообщества с его заговором невмешательства, страх перед авторитетом, тревога за свое будущее, стыд, в конце концов, а на другой что? Женская честь и человеческое достоинство? Современное общество устроено настолько причудливым образом, что любой выбор женщины в этих обстоятельствах будет осуждаться.

Известный американский психолог Дачер Келтнер автор книги "Парадоксы власти", предостерегает нас от слишком узкого взгляда на причины и следствия голливудского скандала. Проблема, уверен он, не в поведении отдельных женщин или мужчин, и не в решениях, которые они принимают. Проблема укоренена в самой социальной системе. В течение 25 лет Келтнер исследовал то, как трансформируется личность человека во власти. Его выводы таковы: облеченные властью люди теряют способность к эмпатии и становятся более импульсивными. Им свойственно преувеличивать степень интереса, в том числе сексуального, который окружающие испытывают по отношению к ним. Поэтому абьюзы в этой среде часто встречаются и легко прогнозируются.

Ученый оспаривает идею о том, что женщины "биологически предрасположены" испытывать влечение к власти предержащим. Исследования говорят об обратном: осознавая свой более низкий по сравнению с партнером социальный статус, пребывая у него в подчиненном положении, и женщины, и мужчины испытывают одинаковые чувства: тревогу, беспомощность, дисфорию, притупление способности испытывать удовольствие. Однако отсутствие эмпатии у влиятельных людей совершенно исключает возможность как-то обеспокоиться по этому поводу и подавить собственные сексуальные позывы.

Вся эта история Украины напрямую никак не касается. В нашем кинематографе не вращаются бешеные деньги (хорошо, если там вращаются хоть какие-то деньги), влияние отечественных продюсеров даже по украинским меркам ничтожно, а наши околовластные секс-скандалы удивительным образом обходятся без женщин.

Но это вряд ли повод гордиться собственной высокой духовностью на фоне "их нравов". Дело в том, что злоупотреблением властью в Украине никого не удивишь и тем более не скомпрометируешь. А уж сексуальное злоупотребление в отношении красивых женщин вообще сочтется за подвиг. Поэтому "казус Вайнштейна" в нынешней Украине невозможен. Ну кому взбредет в голову топить врага с помощью демонстрации его мужской силы? Максимум, на что мы можем рассчитывать, – это "казус Ляшко", унижение мужчины путем полной дискредитации его мужественности. Женщины практически исключены из подобных сюжетов в Украине по причине их полной социальной незначимости. Однако речь, как вы понимаете, не о женщинах и мужчинах, и уж тем более не о сексе, а о распределении власти при феодальной структуре общественных отношений.

При таком общественном укладе "голливудская сделка" — не просто норма, а счастливый билет, один из главных социальных лифтов, куда еще попробуй втолкнуться. Но при этом максимально возможный выигрыш крайне незначителен: относительно безбедное существование на фоне всеобщей нищеты. Ни всемирной славы, ни особого почета, ни творческой реализации таким образом не выгадаешь. Голливуд в эту сторону и смотреть бы не стал.

Беда в том, что в нашей стране большинство людей обоего пола хоть раз оказывались перед выбором, где на одной чаше весов — честь и достоинство, а на другой — страх потерять место, тревога за будущее, давление авторитета, принуждение, стыд, конформизм.

Какой выбор в данных обстоятельствах является правильным и почему? Ответ на этот вопрос далеко не очевиден. Очевидна лишь необходимость менять обстоятельства.

Вот только повода поговорить об этом не представлялось. Все как-то не до того. И тут весьма кстати подвернулся Харви Вайнштейн.