Спираль пандемии. Почему жесткий карантин в Украине не сработал на полную силу

Полтора года назад, когда в Украине бушевала самая крупная в Европе вспышка кори, тогдашнее руководство Минздрава твердило, что всех спасет только и исключительно вакцинация. На тот момент с вакцинацией мы уже явно опоздали, и нужно было подключать и другие способы борьбы с распространением инфекции — эпидемиологические расследования и своевременную изоляцию не иммунных. Но Минздрав делал вид, что таких способов противодействия эпидемическим угрозам не существует. Сегодня история повторяется. Украина вышла на второе место в Европе по числу новых выявленных случаев коронавирусной болезни за день. Также мы на третьем месте по числу новых летальных случаев.

Вакцины от коронавируса (пока что) нет, поэтому власть вынуждена была взять на вооружение следующий инструмент — карантин. Инструмент сам по себе неплохой, особенно в условиях распространения слабо изученной биологической угрозы с высокой заразностью уже в инкубационном периоде. Однако карантин не может длиться месяцами и годами и тем более не может быть единственным способом реагирования.

Зачем мы ввели карантин и почему именно тогда

Почему вводился карантин в Ухане в конце 2019? Потому что стало понятно, что обычные меры — такие как изоляция больных и контактных — не срабатывают. Несколько позже такую же логику развития событий продемонстрировали Италия, Великобритания, США и другие. Контактных и тех, кто представляет угрозу уже в инкубационном периоде, стало слишком много и была поставлена задача изолировать целые города или регионы, чтобы "пожар в сухом лесу" не перекинулся дальше.

Мы говорим о "пожаре в сухом лесу", потому что речь идет о совершенно новом вирусе, к которому нет иммунитета у подавляющего большинства населения. Да, кто-то рискует заболеть тяжелее, а кто-то легче, новые данные говорят о том, что часть населения может быть вообще не восприимчива к инфекции (и это очень хорошие новости), но потенциально заболеть или стать переносчиком вируса может каждый.

Обратим внимание, что это было сделано практически одновременно с закрытием границ и прекращением межгосударственного сообщения. В Украине это совпало с возвращением значительного количества граждан из-за рубежа.

Логика таких действий проста: если внутри страны до какого-то периода времени случаев COVID-19 не было, то он может быть только завезенным. Если все мигранты на протяжении инкубационного периода не будут ни с кем контактировать, то цепочка передачи будет прервана и сценарий "пожар в сухом лесу" не будет реализован. Мы видели это на примере обсервации эвакуированных из Китая в Новых Санжарах. Однако уже тогда, на фоне бравых рапортов Минздрава о готовности, были вопросы к обсервации по-украински. Почему пассажиры этого самолета отправились в обсервацию, а пассажиры транзитных рейсов остались без внимания?

Были и другие страны кроме Китая и Италии, где уже распространялась инфекция, был самолет из Куршевеля с депутатами, которые успели проконтактировать с кучей народа, прежде чем поняли, что вообще происходит. Были толпы на границе с Польшей. Были вернувшиеся из-за рубежа, которые первым делом отправились с визитами, в том числе в другие области, или принялись устраивать вечеринки на полсела. Было это? Было.

Можно было всех и каждого пересчитать, "принять" на границе и отправить в обсервацию? Теоретически — да. Но это требовало наличия политической воли, организационных решений и… финансирования. Пришлось бы выделять деньги (а значит, в каком-то другом месте решиться на секвестр запланированных расходов). Нужна была сильная центральная власть, которой регионы не могут сказать — эй, а мы на своей территории людей на обсервацию не примем, даже в военную часть или ведомственный санаторий.

Обязательная и тотальная обсервация всех вернувшихся в страну требовала организационных решений и структуры, которая будет этим заниматься. Объективно, на тот момент у нас такой готовности и такой структуры не было.

Если бы приняли решение о домашней обсервации — можно ведь было и так — то в зависимости от наличия внутрисемейных контактов время обсервации нужно было бы увеличивать до 2-3 инкубационных периодов. И — контролировать выполнение предписаний. Корректировать или принимать под это законы, включать механизмы контроля и принуждения, отслеживать нахождение дома людей, которым предписано находиться на самоизоляции. В идеале — проводить тестирование, прежде чем выпускать их наружу.

Мы видим из обзоров происходящего в других странах, что такие методы массово применяются. Где-то внедрено цифровое слежение, где-то полицейские просят помахать в окошко. При попытке внедрить что-то подобное у нас мы бы увидели не меньше возмущения из-за ограничения прав и свобод, чем сейчас. Но именно потому, что быстро развернуть такую систему изоляции "не для всех", по показаниям (вернувшимся из-за рубежа и их контактам, затем заболевшим и их контактам), мы оказались неспособны, пришлось вводить массовый всеобщий карантин — как в странах с уже существующей внутренней передачей и неконтролируемой внутренней миграцией.

Эффективность карантина в Украине. Получилось?

Степень эффективности карантина напрямую зависит от строгости его соблюдения и того, скольких людей удалось убедить его соблюдать. Или заставить соблюдать (да, не только в Украине пришлось убеждать, но и заставлять). Положа руку на сердце, мы должны признать: у нас не было на самом деле тотального карантина, у нас была его попытка, а временами имитация.

Поэтому, если правительство, Минздрав или еще кто-то рассчитывал, что по завершению полутора месяцев мы полностью остановим внутреннюю передачу инфекции и совершенно очистимся от коронавируса, то это даже странно. Ведь для его тотальности ничего кроме остановки общественного транспорта (крайне сомнительная мера) сделано не было. И здесь не только недисциплинированное население виновато, как бы власти не пытались представить это именно так.

Ежедневный прирост к моменту ослабления карантина по 400-500 заболевших в день свидетельствует именно об этом: "не так сталося, як бажалося", карантин на 100% не сработал. Нам не удалось погасить пожар, нам удалось только сплющить кривую (что и было обещано в случае, если чуть больше половины населения станет выполнять карантинные меры).

Кроме надежд на внезапную тотальную эффективность нетотального карантина у нас было еще еще две надежды. Во-первых, что с потеплением и ростом солнечной активности эпидемия пойдет на спад. Во-вторых, что вирус с течением времени будет мутировать в сторону ослабления и при этом будет расти прослойка переболевших, а значит, иммунных. Возможно, все эти факторы действительно работают — и без них было бы не плюс 600-900 человек в день, а плюс 6-10 тысяч. Но все-таки и их воздействие не тотально: стопроцентного подавления инфекции не произошло.

Создается впечатление, что наша власть рассчитывала именно на это: что вирус через полтора-два месяца карантина сгинет как роса не солнце и можно будет "всего лишь" иметь дело с экономической стагнацией и очередным мировым кризисом. Чуда не произошло, а плана Б у нас, как выяснилось, не наблюдается. Разве что продлевать даже не карантин, а его подобие, с поэтапными послаблениями на фоне прироста количества выявленных случаев под 900 человек в день и двукратным ростом числа госпитализированных и случаев пневмонии. На фоне отсутствия доверия к официальной статистике и переброской средств, выделенных на борьбу с коронавирусом, на строительство дорог. В преддверии очередных выборов и с внезапными высокими политическими амбициями главного санврача.

Спираль кризиса и рецессии продолжает раскручиваться, спираль пандемии тоже не отстает. Люди ожидаемо недовольны. А главный вопрос — ради чего мы растягивали эпидемию, что сделано за время, выигранное благодаря хоть какому-то карантину — остается без ответа. Хотя ответ и так очевиден: сделано очень мало. Почти ничего. Тем временем нам говорят о какой-то второй и даже ожидающейся третьей волне, а мы все еще поднимаемся на гребень первой.