Украина — это Европа, но не сейчас. Сколько времени понадобится для вступления в ЕС

После зашедшего в тупик наступления и нестабильной международной поддержки хороших новостей об Украине в последнее время не хватает. Тем не менее, рекомендация Европейской комиссии, опубликованная на прошлой неделе, о том, что переговоры о вступлении в ЕС с Украиной открыты, полны символизма для украинцев и дают проблеск столь необходимой надежды на будущее страны.

Центральное место ЕС в воображении украинцев трудно оценить американцам и западноевропейцам. В Киеве ЕС воспринимается не как громоздкая бюрократия, выполняющая полезные, но неинтересные технократические задачи, а как юридическое и символическое воплощение политических, экономических и культурных устремлений страны.

Десять лет назад в этом месяце тогдашний президент Украины Виктор Янукович в последнюю минуту объявил, что отказывается от соглашения об ассоциации Украины с ЕС в пользу более тесных связей с Россией. Это заявление вызвало волну протестов на Майдане в Киеве, которая в конечном итоге привела к отставке Януковича и его бегству в Россию — событие, которое украинцы называют Революцией Достоинства. Первое нападение России на Украину произошло всего несколько дней спустя, и эта война продолжается и сегодня.

Подавляющее большинство украинцев (92 процента, согласно опросу 2023 года) поддерживают членство в ЕС к 2030 году. Нетрудно понять, почему: ЕС остается ключом к истории украинской нации как рыночной демократии, встроенной в сообщество процветающих, свободных наций Запада. Отчасти благодаря Януковичу ЕС стал почти синонимом достоинства и суверенитета Украины; ее способность выбирать свой собственный курс, свободный от российского доминирования. Министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба писал: "Борьба и жертвы Украины не напрасны. Наша трансформация признана. Наши мечты и надежды сбываются".

Не так быстро. ЕС, несмотря на все, что он символизирует, по-прежнему является бюрократическим, громоздким международным органом, требующим значительной степени внутреннего консенсуса для принятия любого решения. Переговоры о вступлении, охватывающие три десятка тематических "глав", различные аспекты законодательства и политики ЕС, могут занять годы. Турция начала переговоры в 2005 году, но в 2010-х годах столкнулась с препятствиями, и переговоры о вступлении в конечном итоге были заморожены. Виноваты в этом поворот Турции к авторитаризму и отсутствие прогресса в приведении турецких институтов в соответствие с европейскими стандартами, но также и тот факт, что вступление является политическим процессом, который должен быть единогласно одобрен всеми государствами-членами.

На данный момент есть как минимум два члена ЕС, которые открыто недружелюбны к Украине: Венгрия и Словакия. Венгрия, которая первоначально заявляла, что может заблокировать вступление Швеции и Финляндии в НАТО и чей министр иностранных дел заявил на прошлой неделе, что Украина "не готова" к членству в ЕС, может быть подвержена уговорам или подкупу. Словакия с ее новым пророссийским, евроскептическим, левопопулистским и антиукраинским правительством также может быть упрямой.

Даже в Польше, которая образцово поддерживала Украину, опасаются конкуренции с украинским бизнесом на открытом европейском рынке, что и повлечет за собой членство Украины. Помимо разногласий по поводу экспорта украинского зерна, польские дальнобойщики в настоящее время блокируют пересечение границы с Украиной в знак протеста против конкуренции со стороны украинских водителей, которые с начала войны работают в ЕС в условиях смягченных ограничений.

Учитывая огромные жертвы, принесенные украинцами, ожидания по понятным причинам высоки. К чести ЕС, он создает фонд в размере 50 миллиардов долларов для Украины на 2024-2027 годы. Это больше, чем Конгресс смог сделать за многие месяцы. Но даже самые консервативные оценки затрат на послевоенное восстановление Украины находятся в пределах нескольких сотен миллиардов — счет, который определенно не будет оплачен налогоплательщиками США.

Однако деньги – это только одна часть истории. В долгосрочной перспективе, для устойчивого роста уровня жизни в Украине полный доступ к рынкам труда, услуг и товаров ЕС более важен, чем помощь в восстановлении. Украинцы надеются на устойчивый прогресс и ощутимый эффект от более тесных экономических и политических связей с ЕС. Если вместо этого они окажутся в длительном подвешенном состоянии, может возникнуть цинизм, во многом как на Западных Балканах. Это было бы плохой новостью для ЕС и Соединенных Штатов: недовольная Украина легко могла бы стать беспорядочным геополитическим игроком с корыстными интересами, как большая Сербия или еще одна Турция.

Наконец, есть слон в комнате: безопасность Украины. Умиротворители в западноевропейских столицах и, возможно, некоторые в администрации Байдена, возможно, уже думают о том, как можно использовать процесс вступления в ЕС, чтобы заставить президента Зеленского начать переговоры с Кремлем. Но пока Россией управляет банда военных преступников, украинцы понимают, что единственная перспектива прочного мира заключается в эффективном сдерживании будущей российской агрессии – либо через членство в НАТО, либо через превращение Украины в гипермилитаризованного (возможно, ядерного) дикобраза.

У украинцев есть веские причины сохранять приверженность европейскому будущему своей страны, и Европейская комиссия заслуживает похвалы за продвижение этого процесса вперед. Тем не менее, обещание вступления без одновременной стратегии победы Украины и долгосрочной безопасности мало что значит. Долгосрочное будущее Украины практически решено; однако в краткосрочной перспективе она по-прежнему находится в серьезной опасности.

Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции. Ответственность за опубликованные данные в рубрике "Мнения" несет автор.

Источник.

Важно

Побочный эффект демократии. Почему войны в Украине и Израиле ведут к сокращению ЕС