Трудовой кодекс 2.0. Кто на самом деле выиграет от принятия нового кодекса

Старый кодекс отображает социально-экономические отношения, которые сложились в начале 1960-х годов. Тогда крупная промышленность была государственной, и кодекс регулировал отношения только между работником и государством. С появлением большого количества частных предприятий мы пытаемся в старую форму кодекса вложить новый смысл, но у нас возникают большие проблемы.

Когда мы говорим о теневой экономике, то акцентируем внимание только на одном аспекте — все уходят в тень из-за высоких налогов. Но вспомните норму действующего трудового законодательства, согласно которой работодатель должен за два месяца до увольнения предупредить об этом сотрудника. Представьте себе малого частного предпринимателя, который работает на свой страх и риск. Сегодня у него есть деньги, а завтра они закончились, но он должен еще два месяца платить работникам. Для него это может быть неподъемной суммой.

Нет ничего плохого в том, что мы хотим разрешить работодателям наблюдать за своими сотрудниками при помощи видеокамер. В сегодняшнем кодексе одно из оснований для увольнения — потеря доверия. Если материально ответственный человек начинает воровать, работодатель не может его уволить без доказательств. Он должен обратиться в правоохранительные органы. Но если каждый начнет по такому поводу обращаться, то в стране не хватит полицейских. Так почему не дать возможность работодателю самостоятельно проверить, воруют его сотрудники или нет? Это не нарушение трудовых прав. Если человек работает прозрачно и открыто, то для него такое наблюдение не будет проблемой.

То, что термин "коммерческая тайна" не прописан в кодексе — это проблема не трудового законодательства. Это вопрос другого закона, который должен четко определить данное понятие. Пока депутаты не сделают этого, уволить человека за разглашение коммерческой тайны и по ряду других статей будет невозможно.

Если предприниматель будет работать по действующему трудовому законодательству, он прогорит. Наша цель не наказать работодателя, а создать все условия для его нормальной работы. Нам придется существенно доработать кодекс, чтобы он защищал права человека. Сейчас он не защищает, а делает так, что людей на работу вообще не хотят брать.

По нынешнему КЗоТу законно уволить человека почти невозможно даже по объективным причинам. Есть откровенно ненормальные нормы. Вы должны издать приказ об увольнении, его копию в день увольнения дать человеку вместе с записью в трудовой книжке и тут же с ним рассчитаться. Если что-то из этого вы не сделаете, у уволенного есть возможность через суд восстановиться в должности. Кроме того, он может выйти с предприятия, вызвать скорую, поехать в больницу и взять больничный. И потом через суд доказывать, что его уволили, когда он был на больничном. Получается, что, несмотря на наличие объективных оснований для увольнения, его могут восстановить по формальным причинам.

Сейчас прежде чем уволить человека по сокращению, вы должны учесть результаты его работы и уровень квалификации. На практике преимущественное право на работу есть у ветеранов войны и женщин с детьми. Представьте, что у вас трое детей, вы проводите больше времени на больничном, чем на работе. А я работаю день и ночь. Когда нужно кого-то сократить, работодатель, получается, должен уволить меня, а не вас, то есть того, кто работает больше. Это несуразность действующего законодательства. Но нам кричат, мол, как не стыдно нарушать права женщин! Это приводит только к тому, что женщин с тремя детьми предприниматели не хотят брать на работу под любым предлогом. Выходит, что вроде бы женщину защищаем, а по сути нарушаем ее права — делаем так, что никто ее на работу не возьмет.

Люди, которые в силу своей недалекости, ограниченности, низкой образованности и культуры, прикрываясь религиозными или идеологическими лозунгами, пытаются навязать обществу мысль, которая базируется не на рациональных вещах, а на их страхах и комплексах. Я говорю о тех, кто затеял эту историю с антидискриминационными правками. До этого, кстати, в ВР не ратифицировали Стамбульскую конвенцию о защите женщин из-за этих же мракобесов — им не понравилось слово "гендер" в тексте документа. Но если у них спросить, что такое гендер, их объяснение не будет иметь ничего общего с этим понятием. Им кажется, что это однополые браки, но доказать таким людям, что это не так, невозможно. Если мы будем их слушать, то никогда не станем цивилизованной страной. В Конституции указано, что не может быть привилегий или ограничений по целому перечню определений, и написано "и другое". Европейский союз просит нас расшифровать слово "другое" — причем не в Конституции, а просто в законе. Нам нужно всего лишь написать подробней, что запрещена дискриминация по гендеру, сексуальной ориентации, возрасту.

Сегодня считается, что если нет приказа, но человек допущен к работе, то с ним заключен трудовой договор. Это приводит к тому, что можно не оформлять людей на работу и не платить им зарплату по-белому, страховые взносы и так далее. Должна быть норма, прописывающая, что трудовой договор считается заключенным, если он зарегистрирован в едином электронном реестре. Это должно стать правилом для всех работодателей. Нам нужно создать электронную систему и предоставить к ней доступ каждому работодателю. При приеме сотрудника на работу он должен внести в реестр информацию о нем. Так мы видим, что вы работаете, Пенсионный фонд смотрит, как вы платите взносы, а Государственная фискальная служба следит за уплатой налогов. Это усилит контроль за теневой занятостью. Предложение о создании такого реестра мы внесем на заседании парламентского Комитета по вопросам соцполитики в апреле.

В Азербайджане, например, прекрасно работает такая система электронной регистрации. Там инспектор Государственной службы труда может подойти к любому ларьку на рынке. Он включает свой планшет, смотрит, кто хозяин киоска, кто в нем работает, — вся эта информация есть в базе данных. Он подходит и покупает, например, жвачку. Ему дают чек. Кстати, там без кассового аппарата никто не работает. И после этого инспектор с чеком в руках предъявляет свое удостоверение, интересуется, на каком основании человек продает товар. Поэтому там нелегально работать никто не рискует — все по-белому.

Если люди бастуют, это говорит о том, что их права плохо защищены. Работа профсоюзов заключается в том, чтобы обеспечивать переговорный процесс сотрудников с работодателем. Когда стороны не достигают договора между собой, тогда возможны варианты трудового конфликта. Крайняя форма — забастовка.

• Читайте также: До седьмого пота. Как придется работать в Украине по новому Трудовому кодексу

К сожалению, радикально поменять кодекс сегодня никто не разрешит. Будем двигаться step by step. Проект нового Трудового кодекса эволюционный по отношению к тому документу, который действует сейчас, так что смысл принимать этот новый кодекс есть.