Блицкриг или затяжная война: сможет ли Израиль победить на два фронта

На протяжении почти двух десятилетий Израиль избегал стратегического выбора в борьбе с окружающими его террористическими группировками, делая ставку на сдерживание, чтобы минимизировать угрозу и в то же время мириться с их присутствием. 7 октября этот подход потерпел крах. В настоящее время Израиль, по-видимому, поставил перед собой оперативную цель — очистить Газу от ХАМАСа. Но он не может позволить себе избежать решения вопроса о том, что означает этот провал сдерживания для его будущей безопасности.

Фокус перевел статью Блеза Мишталя о стратегическом вызове, который стоит перед Израилем.

Самым актуальным стратегическим вопросом для Израиля является не тот, которым задаются западные столицы, – кто будет управлять Газой после ХАМАСа. Напротив, более актуальной задачей является поиск путей сдерживания других поддерживаемых Ираном группировок, прежде всего "Хезболлы" на севере страны. Отсрочка операций или достижение более скромных целей на юге при условии превентивного противодействия северной угрозе может сделать больше для восстановления безопасности Израиля, чем массированное наземное наступление на ХАМАС. Это также позволит выиграть время для разработки реалистичных вариантов будущего управления Газой.

Что бы ни решило израильское правительство, реализация двух стратегий "север-юг" потребует от США помощи даже сверх той, что обсуждается в настоящее время — не только в плане поставок материальных средств, но и, в частности, политического прикрытия и сдерживающих сигналов против Ирана и "Хезболлы".

Стратегическая нестратегичность

Подход Израиля к борьбе с терроризмом по принципу "стрижки газонов" свидетельствует об отсутствии всеобъемлющей стратегии. Как пишет группа отставных американских военачальников в исследовании Еврейского института национальной безопасности Америки, посвященном конфликту между Израилем и ХАМАСом в 2021 году, "наиболее показательной чертой конфликта в Газе было несоответствие между чисто военными и оперативными целями Израиля по снижению военного потенциала ХАМАСа, чему способствовали впечатляющие достижения в области идентификации и точного поражения целей, и стратегическими целями ХАМАСа, основанными на информированности".

Израиль, по сути, стратегически выбрал нестратегический подход: терпел присутствие ХАМАСа и полагался на сдерживание эскалации. По мнению Израиля, в силу целого ряда факторов не существовало жизнеспособной стратегии достижения победы над террористическими противниками, окопавшимися на его юге (ХАМАС и "Палестинский исламский джихад") и севере ("Хезболла").

Во-первых, дело в множественности угроз, стоящих перед Израилем. Например, для того, чтобы сделать что-то большее, чем "подстричь газон" в Газе, необходимо отвлечь силы и средства, что может открыть Израиль для более мощной атаки с севера. Во-вторых, отсутствуют хорошие стратегические варианты. Если в основе противоповстанческих операций лежит принцип "очистить, удержать, построить", то любые попытки "удержать" и "построить" на оккупированных террористами территориях рассматриваются израильским правительством как худший стратегический результат, чем просто концентрация на повторяющихся циклах "очищения". Израиль потерпел неудачу в смене режима в Ливане в 1982 году, в 2005 году предпочел в одностороннем порядке вывести войска из Газы, а не продолжать ее оккупацию, а война в Ливане в 2006 году была полна оперативных недостатков и стратегической нерешительности — и Израиль не испытывает особого желания повторять любой из этих сценариев. Не нашлось и других игроков, которые могли бы заменить ХАМАС в Газе, как это сделали, например, Сирийские демократические силы после освобождения Ракки от боевиков "Исламского государства".

Таким образом, израильское правительство вместо стратегии противодействия этим постоянным угрозам выбрало подход, направленный лишь на их сдерживание в течение как можно более длительного времени.

Провал сдерживания

До нападения 7 октября израильское сдерживание стояло на трех опорах.

Первой — и наиболее очевидной — было отрицание. Армия обороны Израиля полагалась на сочетание своего оперативного и разведывательного превосходства, чтобы ослабить и уничтожить потенциал, инфраструктуру и руководство ХАМАСа, полагая, что такого применения силы через регулярные промежутки времени будет достаточно, чтобы заставить ХАМАС пересмотреть свое мнение о целесообразности нападения — по крайней мере, до тех пор, пока он не восстановит потенциал, который Израиль только что уничтожил.

Вторым элементом израильского сдерживания была вера в переходящие свойства отрицания. То есть, выкашивая газон одного террориста, израильские руководители обороны считали, что посылают сдерживающие сигналы другим террористическим организациям. Высокопоставленные израильтяне объяснили мне логику недавних операций против "Палестинского исламского джихада" (в августе 2022 и мае 20223 года) тем, что они не только ослабили его потенциал, но и, благодаря подавляющей оперативной эффективности и шоку от военных операций, укрепили сдерживание ХАМАСа и "Хезболлы".

Третьей составляющей израильского подхода к сдерживанию было предположение высшего руководства Армии обороны Израиля о том, что противники-террористы также являются политическими структурами, заинтересованными в сохранении поддержки своего населения, а значит, восприимчивыми к использованию экономических пряников и кнутов для принуждения к спокойствию. Например, после конфликта 2021 года Израиль начал разрешать жителям Газы въезд в Израиль, чтобы дать ХАМАСу возможность участвовать в поддержании мира. Представители израильских спецслужб также доказывали, что лидер "Хезболлы" Хасан Насралла не захочет ставить под угрозу свое положение сильнейшего политического игрока в Ливане, вступая в широкомасштабные военные действия с Израилем.

В течение полутора десятилетий этот израильский подход к сдерживанию работал. После массированного воздушного, наземного и морского вторжения ХАМАСа 7 октября он потерпел крах. Оказалось, что возможности ХАМАСа не ослабли, а значительно расширились. Недавние операции Израиля против "Палестинского исламского джихада" не смогли сдержать стремление ХАМАСа к конфликту. И, что самое главное, его жестокие убийства ни в чем не повинных израильтян и готовность жертвовать жизнями жителей сектора Газа, чтобы утолить свою жажду крови, ставят под сомнение любые утверждения о том, что это политическая организация.

Но если израильская теория сдерживания не сработала против ХАМАСа, то нет уверенности, что она сработает и против "Хезболлы". Таким образом, Израиль должен сформулировать новый стратегический подход, который будет определять его реакцию не только на угрозу со стороны Газы, но и на потенциально более опасную угрозу со стороны "Хезболлы" или даже Ирана.

Кто управляет Газой?

В секторе Газа крах системы сдерживания ХАМАСа означает, что Израиль больше не может мириться с присутствием ХАМАСа и надеяться добиться спокойствия лишь с помощью периодических авиаударов и экономических стимулов. Как заявил кабинет безопасности Израиля на следующий день после нападения ХАМАСа, теперь цель Израиля — "добиться уничтожения военного и управленческого потенциала ХАМАСа и "Исламского джихада" таким образом, чтобы исключить их способность и желание угрожать и нападать на граждан Израиля в течение многих лет".

Это амбициозная цель. Ликвидация "руководящего потенциала" группировки предполагает вытеснение ХАМАСа из сектора Газа и отказ мириться с дальнейшим присутствием этой группировки на границе Израиля. Именно этого после 7 октября требует безопасность Израиля.

Учитывая значительные разведывательные данные и возможности Израиля по нанесению точных ударов, позволяющих обезглавить руководство ХАМАСа и уничтожить важнейшие объекты инфраструктуры, включая подземные, воздушной мощи будет достаточно для уничтожения большей части военного потенциала ХАМАСа. Но присутствие ХАМАСа в секторе Газа и контроль над ней, вероятно, переживут воздушную войну. Решимость Израиля уничтожить ХАМАС привела к мобилизации 360 тысяч резервистов, и в настоящее время вокруг Газы сосредоточены силы, готовящиеся к наземному наступлению.

Почти наверняка это будет долгий, изнурительный и кровавый процесс. Как выяснили израильское правительство в 2014 году и США в Фаллудже в 2004 году, а затем в Мосуле и Ракке в 2016-2017 годах, выбивание закрепившихся повстанческих сил из плотной городской застройки — опасная задача. Начало такой операции почти наверняка будет означать отказ от возможности вести переговоры о возвращении более 200 заложников, захваченных ХАМАСом, если их не удастся спасти заранее. "Мы будем продолжать операцию, — заявил бывший советник по национальной безопасности Израиля генерал-майор (в отставке) Яков Амидрор, — как будто их там нет".

Однако достижение этой цели ставит другой вопрос: после того как ХАМАС будет выведен из сектора Газа и лишен статуса правящей силы, кто будет им управлять? Отсутствие ответа на этот вопрос уже более десяти лет мешает проведению широкомасштабной наземной кампании. Простое освобождение Газы и отступление не гарантирует, что ХАМАС не воссоздастся или не появится другая террористическая группировка, которая вновь захватит территорию, как это сделали талибы в Афганистане. Оккупация Газы чревата созданием условий, в которых экстремизм будет кипеть и распространяться, как это происходит в лагере беженцев Аль-Холь в Сирии. Обращение к главным спонсорам Газы в прошлом — Катару, Турции и Агентству ООН по оказанию помощи и организации работ — также нецелесообразно, учитывая их поддержку или пособничество ХАМАСу.

До 7 октября у израильского правительства не было удовлетворительного ответа на вопрос о том, кто, если не ХАМАС, управляет Газой. Прийти к приемлемому решению сейчас, в мгновение ока, в тумане войны, представляется маловероятным. Это само по себе может быть веской причиной для того, чтобы Израиль целенаправленно продолжал готовить наземное наступление. Конечно, именно так все чаще считают в Вашингтоне, где в своей речи 19 октября президент Джо Байден предостерег Израиль от повторения ошибок Америки после 11 сентября. Но, похоже, что эта озабоченность не находит отклика среди израильских лидеров.

Однако есть и другая, более веская причина, по которой Израиль может рассмотреть возможность отсрочки или замедления операций по уничтожению ХАМАСа: оперативные ограничения, которые наступление на Газу может наложить на стратегический выбор, доступный Израилю на севере.

Север наступает

Смерть и разрушения, причиненные ХАМАСом, не идут ни в какое сравнение спотенциалом арсенала "Хезболлы", насчитывающего более 150 тыс. ракет. По оценкам Израиля, "Хезболла" может обеспечить темп стрельбы не менее 6-8 тыс. ракет в день. Это значительно превысит 3 тыс. ракет, которые ХАМАС смог выпустить 7 октября, что уже является самым большим обстрелом, с которым когда-либо сталкивался Израиль. А отточив в Сирии возможности комбинированного вооружения, боевики "Хезболлы" смогут организовать трансграничные атаки, более эффективные, чем даже те, что были проведены ХАМАСом 7 октября. Как показало исследование Еврейского института национальной безопасности Северной Америки, посвященное возможной войне на севере, сложность перехвата такого количества ракет (даже для высокоэффективной многоуровневой системы ПВО Израиля), наличие у "Хезболлы" нескольких сотен высокоточных боеприпасов и недостаточная стратегическая глубина Израиля делают вероятным нанесение "Хезболлой" потенциально катастрофического ущерба.

Поэтому предотвращение войны на севере или, по крайней мере, первого удара "Хезболлы" имеет для Израиля первостепенное стратегическое значение даже в условиях противостояния угрозе со стороны ХАМАСа. К сожалению, эскалация "Хезболлы" перед наступлением 7 октября, недавние заявления лидера "Хезболлы", сообщения об участии "Хезболлы" и Ирана в финансировании и подготовке атак ХАМАС, а то и в планировании и оперативной поддержке, — все это явно свидетельствует о том, что израильские средства сдерживания ослабли и на северной границе страны.

Прелюдии к более широкому северному конфликту уже начались. С 7 октября на границе Израиля и Ливана ежедневно происходят столкновения. В ответ на это Израиль неоднократно наносил авиаудары по целям в Ливане и эвакуировал 28 населенных пунктов, расположенных в радиусе 2 км от границы. Являются ли эти многочисленные ежедневные столкновения попыткой "Хезболлы" отвлечь Израиль от южного театра военных действий, прощупыванием израильской обороны или просто попыткой сохранить актуальность, в то время как ХАМАС претендует на центральное место, пока неясно. Но все это говорит о том, что на сдерживание, которое в течение 17 лет держало север в узде, рассчитывать больше не приходится.

Согласование стратегий и рисков

Поэтому, продолжая интенсивное наступление на Газу, Израиль должен будет также разработать и реализовать новую стратегию, чтобы не дать "Хезболле" расширить конфликт. Но от того, как Израиль будет вести боевые действия на юге, будут зависеть имеющиеся у него возможности, а значит, и стратегия, которую он сможет реализовать на севере. Проведение мощной наземной кампании в Газе, по крайней мере, в то время как угроза с севера все еще нависает, а Западный берег разогревается, может оказаться рискованным для Израиля. Независимо от того, является ли это частью преднамеренной и скоординированной стратегии иранской марионеточной сети или простым совпадением, усиление атак против Израиля на нескольких фронтах в течение последнего года обеспечило разрушительную эффективность терактов 7 октября. Отсутствие реакции Израиля на эскалацию "Хезболлы" способствовало ослаблению сдерживания, но именно растущие волнения и насилие на Западном берегу отвлекли израильские силы, обычно принадлежащие южному командованию, от Газы.

Сейчас повторяется та же динамика. По мере того как отдельные столкновения перерастают в более масштабные акции протеста на Западном берегу, израильские силы безопасности наращивают свое присутствие. Постоянные стычки на северной границе также требуют более активного развертывания. С учетом мобилизации 360 тыс. резервистов израильские вооруженные силы могут получить достаточно сил и средств для ведения боевых действий на всех трех фронтах одновременно, однако они вряд ли располагают средствами ПВО и ВВС, чтобы быть настолько эффективными, насколько это необходимо для одновременного уничтожения ХАМАС и защиты от наступления "Хезболлы". Оперативные планы Израиля на случай войны на севере страны зависят от того, насколько быстро будут совершаться вылеты, чтобы уничтожить многие запасы боеприпасов и пусковые площадки "Хезболлы". Переброска этих сил и средств на север в то время, когда наземные войска заняты в Газе, может лишить эти подразделения столь необходимой воздушной поддержки. Аналогичным образом, война на севере потребует передислокации и перенацеливания, по крайней мере, некоторых батарей ПВО Израиля с юга, чтобы справиться с большим количеством обстрелов со стороны "Хезболлы". В результате южные населенные пункты могут оказаться под ракетным обстрелом из Газы.

Это не тот риск, на который Израилю стоит идти после атаки 7 октября. Даже при невероятно сильной поддержке со стороны США, включая четкие сигналы сдерживания "Хезболлы" в виде двух авианосцев в Восточном Средиземноморье, Израиль не может доверить безопасность своей северной границы только американскому партнеру. Иранские союзники уже пытаются оценить и подорвать мощь американских сил сдерживания, атакуя американские базы в регионе. Отсутствие реакции США может быть истолковано как то, что Соединенные Штаты также не захотят действовать против "Хезболлы".

Независимо от того, насколько сильны американские силы сдерживания сейчас, Израиль не может рассчитывать на них в долгосрочной перспективе. Если только американские авианосцы сдерживают "Хезболлу", то их неизбежный уход приведет к возобновлению атак на Израиль и развертыванию еще одной авианосной группировки, что представляет собой нецелесообразный цикл. Вместо этого Соединенные Штаты должны стремиться к тому, чтобы Израиль обладал достаточной самостоятельной силой для сдерживания дальнейших атак.

Способность Израиля самостоятельно защищать себя и при этом отстаивать региональные интересы США является одним из его главных стратегических преимуществ как партнера США. Сохранение, а после 7 октября и восстановление этого потенциала должно стать основной задачей как для Иерусалима, так и для Вашингтона. Это означает, что Израиль, а не США, должен взять на себя ведущую роль в противостоянии угрозе со стороны "Хезболлы". И это, скорее всего, предусматриват более активную стратегию Израиля, чем нынешняя реакция на атаки "Хезболлы".

В основе пошатнувшегося авторитета Израиля как самой боеспособной армии Ближнего Востока лежит его способность не только отвечать на атаки, но и брать инициативу в свои руки, как это происходит при нанесении повторных ударов в Сирии или проведении тайных операций в Иране. Восстановление способности удивлять, а не только побеждать своих противников будет иметь решающее значение для восстановления безопасности Израиля, устранения сложившегося в последнее время впечатления о его политической слабости или самодовольстве, а также для восстановления сдерживания. Если этого не произойдет, Иран с радостью пошлет новые легионы палестинцев, ливанцев или других прокси, чтобы убивать и умирать за свое дело. А иранский режим, если его лидеры перестанут бояться того, что могут сделать израильтяне в случае создания ядерной бомбы, избавится от сдержанности в ядерной сфере.

Хотя гарантирование того, чтобы ХАМАС никогда больше не смог напасть на Израиль, является законной заботой политических лидеров Израиля, все эти факторы — оперативные и стратегические проблемы наземного наступления на Газу, отсутствие сдерживания в отношении "Хезболлы", опасность чрезмерного растягивания ресурсов на нескольких театрах и необходимость восстановления доверия к себе — заставляют Израиль рассмотреть возможность отсрочки наземного наступления на юге или его поэтапного осуществления, что позволит разработать стратегию упреждения на севере. Упреждающий удар, который, как сообщается, поддерживает министр обороны Израиля Йоав Галлант, позволит Израилю нейтрализовать или, по крайней мере, снизить риск первого удара "Хезболлы", одновременно восстановив доверие к угрозе сдерживания Ирана и других его союзников, которые сигнализируют о готовности вступить в конфликт.

Помощь США

Независимо от того, какой стратегии будет придерживаться Израиль, для достижения успеха на южном и северном театрах военных действий ему потребуется военная, политическая и стратегическая помощь США.

Большая часть этой помощи уже оказана. Байден только что обратился к Конгрессу с просьбой выделить 14,3 млрд. долл. на оказание помощи Израилю и в своих выступлениях и визитах демонстрировал твердую поддержку израильской военной кампании против ХАМАСа. Однако проблемой для США может стать сохранение такого уровня помощи по мере продолжения конфликта. Нефункицональная американская политическая система и работающая на пределе оборонная промышленность могут не справиться с оказанием достаточной помощи как Израилю, так и Украине.

Однако более важной, чем поставки материальных средств, будет политическая поддержка со стороны США. Уже звучащие обвинения Израиля в военных преступлениях будут только усиливаться по мере роста темпа израильских операций. Более того, поскольку этот конфликт, скорее всего, будет гораздо более разрушительным, чем все, в которых участвовал Израиль за последнее время, эти обвинения будут звучать все громче. В качестве примера можно привести взрыв 17 октября в больнице "Аль-Ахли" в городе Газа, в котором ХАМАС обвинил израильский авиаудар, но который, по данным израильской и американской разведки, был вызван неправильно выпущенной боевиками ракетой. Быстрая публикация Израилем разведданных, указывающих на "Палестинский исламский джихад", и публичное подтверждение Байденом того, что это была "другая команда", являются образцом того, как следует поступать в подобных случаях.

Помимо возложения вины на Израиль за отдельные инциденты, политическое давление, направленное на достижение прекращения огня, скорее всего, будет усиливаться задолго до того, как израильские операции достигнут намеченных целей, и особенно если они распространятся на Ливан или другие театры военных действий. Отстаивание права Израиля на самооборону, как это сделала недавно посол США в ООН Линда Томас-Гринфилд, будет иметь решающее значение для сохранения политического пространства, необходимого Израилю для проведения и завершения своих операций. Но для этого потребуется, чтобы Соединенные Штаты приняли стратегию Израиля и помогли ее реализовать — как на севере, если Израиль откроет там фронт, так и на юге. Однако это не означает, что Соединенные Штаты должны воевать вместо Израиля. Напротив, они должны предпринимать шаги, чтобы сделать для Израиля максимально возможной постановку и достижение жизнеспособных стратегических целей.

На севере это означает снижение настойчивости США в предотвращении эскалации со стороны Израиля. Целью США должно быть укрепление способности Израиля к самозащите, а не сдерживание или подрыв ее. Если размещение двух американских авианосцев превратится в "медвежьи объятия", призванные сдерживать действия Израиля, а не в средство сдерживания "Хезболлы", то это может ослабить позиции Израиля в области сдерживания и вызвать ожидание постоянного присутствия США, что в долгосрочной перспективе нанесет ущерб как американским, так и израильским интересам. Вместо этого американский потенциал в Восточном Средиземноморье должен использоваться для содействия израильской стратегии восстановления безопасности на севере страны, сдерживания "Хезболлы" до тех пор, пока эта стратегия не будет готова, и оказания помощи любым последующим операциям Израиля. Где необходимо присутствие и мощь США, так это в Персидском заливе, чтобы остановить уже идущие в регионе атаки, поддерживаемые Ираном, а также удержать Иран от попыток расширить конфликт, если Израиль все-таки нанесет удар по Ливану. В дополнение к самолетам A-10, F-35, F-15 и F-16, о развертывании которых на Ближнем Востоке уже объявила администрация, следует рассмотреть возможность переброски в Персидский залив авианосной ударной группы, а также стратегических бомбардировщиков и специальных боеприпасов, таких как Massive Ordnance Penetrator, либо в регион, либо на остров Диего-Гарсия.

Где Соединенным Штатам следует положиться Израиль, так это в его южной стратегии. Израилю потребуется помощь США в решении стратегической дилеммы в секторе Газа — ни Вашингтон, ни Иерусалим не должны откладывать решение этой проблемы. Если Армия обороны Израиля планировала возможную войну на севере и будет готова реализовать стратегию отрицания, как только будет принято политическое решение, то под обстрелом в секторе Газа ей будет гораздо сложнее сформулировать последовательную стратегическую цель. Соединенные Штаты могут и должны помочь Израилю найти жизнеспособное политическое решение, которое позволит Армии обороны Израиля вывести войска после наземного наступления, начать восстановление и возобновить управление, и при этом надежно удерживать ХАМАС от воссоздания. Для этого, вероятно, потребуется обратиться к ответственным арабским партнерам США с просьбой предоставить не только финансирование, но и, возможно, даже некую управляющую коалицию и присутствие в сфере безопасности. Успех таких усилий будет прямо пропорционален двум факторам: военной удачи Израиля и политической активности США.

Несмотря на то, что теракт 7 октября заведомо отбросил назад израильско-саудовскую нормализацию, стратегическая логика этого процесса все еще сохраняется и может распространиться на урегулирование будущего Газы. Центростремительной силой, которая толкала Эр-Рияд в сторону Иерусалима и Вашингтона, была уверенность в том, что они могут лучше гарантировать безопасность и процветание саудитов, чем Иран, Россия или Китай. Если Израиль восстановит свою репутацию непревзойденной региональной военной силы, продемонстрировав способность и волю к победе над своими врагами, а США расширят свою нынешнюю позицию сдерживания, включив в нее защиту своих партнеров из арабских стран Персидского залива от возможной иранской эскалации, то эти партнеры, возможно, будут готовы инвестировать политический и финансовый капитал, чтобы обеспечить лучшее будущее для сектора Газа. Возможно, они даже придут к пониманию того, что поддержка освобождения Газы от ХАМАСа позволит им конкурировать с Ираном в мусульманском мире. Безусловно, потребуется поддержка и других международных партнеров и организаций, но при наличии поддержки со стороны ключевых арабских государств будет легче убедить других международных доноров поддержать новое видение Газы.

Оказание военной, политической и стратегической помощи Израилю может способствовать тому, что при разработке стратегии противодействия южной угрозе со стороны ХАМАСа и северной угрозе со стороны "Хезболлы" израильские лидеры будут придерживаться подхода, который снизит риски для этого близкого партнера США и восстановит жизнеспособную стабильность в регионе.

Об авторе

Блез Мишталь — вице-президент по политике компании JINSA.

Важно

ХАМАС плюс Ливан и Иран. Насколько реальна глобальная война на Ближнем Востоке