На метле и с красным флагом. Как киевляне отмечали первомай в XIX веке

Празднование 1 Мая многими сегодня воспринимается как пережиток советского прошлого. Хотя даже самые ярые критики Первомая и не думают отказываться от праздничных дней и возможности куда-нибудь поехать отдохнуть. Между тем эти дни были праздничными задолго до появления самих слов "международный", "солидарность" и "трудящиеся". Правда, в течение столетий праздник неоднократно трансформировался, меняя как форму, так и содержание.

"Народ пьянствовал целые сутки"

Первое мая в Киеве XVII века — это "день студентов", первый в истории города праздник, проходивший без участия церковного обряда. В этот день студенты и преподаватели Киево-Могилянской коллегии отправлялись на "бенкет духовный", который обычно устраивали на Щекавицкой горе. Праздновали так: студенты пели песни, декламировали стихи, играли в подвижные игры, а преподаватели зорко следили, чтоб не было никакой выпивки и барышень. А когда на Щекавице было основано кладбище подольских мещан, празднество перенесли на загородную дачу митрополита, находившуюся на Шулявке.

Студенческие первомайские пикники на Шулявке трансформировались в XVIII столетии в общегородские народные гулянья. Территориально происходили они в роще, расположенной между современными Шулявкой и Чоколовкой. Понятно, сюда подтянулась и торговля — свой товар предлагали продавцы водки, пива, фруктов и сладостей. "Народ пьянствовал целые сутки, — писал очевидец "гуляний" в 1840-х Антон Солтановский, — и часто происходили здесь серьезные драки со множеством раненых. В глубине рощицы можно было натолкнуться на нескромные сцены, слышались неприличные песни и шутки. Перед рассветом по дороге в Киев, и в роще, и по оврагам валялись сотни спящих и мертвецки пьяных… Особенно много валялось совсем нагих. И пожилых, и молодых женщин и девок".

Однако веселились 1 мая не все — например, многочисленные жулики, обчищавшие карманы напившихся вдрызг людей, предпочитали на этом "празднике жизни" оставаться трезвыми как стеклышко. А также полицейские, пачками увозившие особо буйных. Наутро полицейские участки всего города были забиты гуляками с Шулявки. Протрезвев, арестанты получали в виде наказания несколько десятков розг, после чего их отпускали домой. А наиболее провинившиеся привлекались к общественным работам — например, мели улицы.

"Плюнула в мою сторону — я и взлетел"

Параллельно в Киеве формировался и другой Первомай. Дело в том, что поселившиеся в городе иностранцы в ночь на 1 мая прибегали к повышенным мерам безопасности — закрывали свои лавки раньше обычного, возвращались домой задолго до сумерек, наглухо запирали окна, двери… Киевляне удивлялись, с чего бы? Чужеземцы растолковывали: согласно католическому календарю, 1 мая — день св. Вальпургии, а ночь накануне называется Вальпургиевой ночью. Так вот, с наступлением сумерек на улицы выходит всякая нечисть, а в полночь ведьмы слетаются на свой шабаш на Лысую гору, где пляшут с самим дьяволом.

Казалось бы, что православному Киеву католический календарь и какая-то Вальпургия, которой и близко нет у православных? Но нет — рассказ о ведьмах попал на благодатный грунт, ведь в Киеве давно знали, что город кишит "настоящими" ведьмами. Да и Гоголь был в курсе дела — не случайно же писал в повести "Вий": "У нас в Киеве все бабы, которые сидят на базаре, — все ведьмы".

В городе бродили слухи, что отдельные дамы мажутся жиром крота и вылетают через дымоход, приговаривая: "Выезжаю, выезжаю, ни за что не задеваю". Верхом на метле, лопате, кочерге, в ступе или на чем получится, они слетаются на шабаш на Лысой горе, танцуя с чертями и затевая всяческие козни против людей… А ведь Лысая гора — именно в Киеве находится! И не одна, а сразу четыре, а с учетом "пригородных", так и целая дюжина.

Всей семьей. Так выглядела типичная маевка во второй половине XIX столетия

Между прочим, в реальность существования киевских ведьм вполне серьезно верили и многие авторитетные люди. Историк Константин Шероцкий в путеводителе "Киев" 1917 года, описывая киевские парки, мимоходом, как о чем-то вполне естественном, заметил: "Сад Кучовского в XVI–XVII вв. на Подоле был населен ведьмами". А Михаил Драгоманов, именем которого назван Педагогический университет, утверждал: "Ведьмы ходят горы рвать (то есть заготавливать травы и коренья. — Фокус), а потом им надо слетаться в Киев на базар".

Писатель Михаил Пыляев в конце XIX века записал рассказ знаменитого московского артиста Николая Рыбакова. "Когда служил я в Киеве и посещал Лысую гору, — рассказывал лицедей, — познакомилась со мной одна молоденькая ведьма. Мы с ней больше по любопытству сошлись: она об актерах не имела понятия, а я их сестру не мог себе уяснить. Ну ладно, ходим, значит, на свидания и разные разговоры разговариваем. Завершился театральный сезон, надо звезде сцены в Москву возвращаться, а денег нет — прогулял. Пошел на Лысую гору, отыскал знакомую ведьму, попросил деньжат взаймы — под залог своей библиотеки. На что ведьма ответила: "Денег мы не признаем и при себе их не держим, но бесовскою властью обладаем, так что я могу тебя в лучшем виде на даровщину в Москву доставить". Наутро артист явился в условленное место. "Обхватил я бревно ногами, — объяснил Рыбаков, — а она какие-то непонятные три слова произнесла, плюнула в мою сторону, — я и взлетел".

В Киеве многие верили подобным историям… Так что Первомай был для иностранцев и боязливых жителей города кошмаром, а для ведьм и сочувствующих — долгожданным праздником.

Поиск альтернативы

А что же киевские власти? Не пытались ли препятствовать массовому первомайскому пьянству на Шулявке? Церковные — пытались. Так, в 1827 году киевский митрополит Евгений (Болховитинов), обеспокоенный "бесчинными" загородными гуляньями, решил противопоставить им религиозный праздник. Для чего произвел реформу в церковном календаре — перенес день поминания св. великомученика Макария с 19 января на 1 мая.

Митрополит рассчитывал, что теперь каждый горожанин должен будет выбирать между служением у раки святого в Софийском соборе и бурным отмечанием на Шулявке неизвестно чего — и выбор, понятно, будет сделан в пользу религиозного праздника. Однако предложенная альтернатива успеха не имела. Киевляне предпочли служение Бахусу, а не святому, и с завидным упорством отправлялись безобразничать в Шулявскую рощу.

Светские власти заняли иную позицию. Генерал-губернатор Дмитрий Бибиков не только не препятствовал народным гуляньям — он сам принимал в них участие. Причем вместе со своей многочисленной свитой. Правда, предусмотрительно уезжал до наступления темноты, пока мероприятие еще выглядело пристойно. А на последующее закрывал глаза.

"В 4 часа пополудни, — описывал один из таких эпизодов Антон Солтановский, — на белой лошади со свитой и несколькими казаками появлялся генерал-губернатор, и за ним вся знать в экипажах и на лошадях. Вечером генерал-губернатор, знать и средний чиновничий и купеческий класс возвращались в город, а мастеровые, мещане и простой народ из окрестностей только начинали разгуливаться".

Конечно, Бибиков при желании мог бы запретить народное веселье на Шулявке. Но делать этого не стал. Во-первых, разрешая гулянья, он выпускал пар — пусть люди раз в год оттянутся по-полной. Во-вторых, поселял в душах гуляк-киевлян комплекс вины (такими людьми легче управлять). А в-третьих, он любил пиар — появляясь на Шулявке, генерал-губернатор выглядел как бы "своим", а не сухарем-начальником.

Еще активнее была представлена светская власть на Шулявке во второй половине XIX века, когда на первомайских гуляньях устраивало свои мероприятия Киевское женское благотворительное общество — уважаемая организация, возглавляемая Татьяной Васильевной, женой генерал-губернатора Иллариона Васильчикова. К тому времени шулявские торжества стали выглядеть респектабельнее: базары, выставки, игры, оркестры, танцы, представления уличных театров.

Теперь на Шулявку 1 мая съезжался "весь Киев". Праздник стал свое­образным аналогом "дня города", а Шулявка — подобием нынешнего Андреевского спуска. Мемуарист писал: "Все люди, начиная с интеллигенции, чиновничества, купечества, помещиков да дворян и кончая простым народом, встречались и толкались в лесу Кадетской рощи. Княгиня Васильчикова была там, так сказать, царицей торжества… В роще публика за апельсин и за стакан чая платила в пользу благотворительности и 100 рублей".

100 рублей — средняя зарплата городского чиновника. И если собравшаяся публика была способна жертвовать такие деньги, то это говорит о высоком социальном статусе присутствующих.

Один праздник — два дня

В начале 1890-х киевский Первомай пережил еще одну трансформацию. Дело в том, что в июле 1889 года парижский конгресс ІІ Интернационала принял решение о ежегодном праздновании 1 мая. Требования, выдвигавшиеся коминтерновцами, нашли отклик в сердцах многих жителей Киева: 8-часовый рабочий день, запрет задерживать выплату зарплаты, запрет выдавать зарплату товаром, право создавать профсоюзы.

В общем, "коминтерновский" Первомай быстро потеснил поднадоевшие загулы на Шулявке. Киевляне потянулись на загородные пикники, где большей частью толковали о политике. На пикнике 1905 года, например, выступил Лев Троцкий. "Товарищи рабочие! — обратился он к киевским пролетариям. — Пользуйтесь днем 1 Мая, чтобы нести в массы мысль об уничтожении постоянной армии и вооружении народа".

С победой большевиков 1 Мая стало государственным праздником — в версии Коминтерна. О "дне студента" и шулявских гуляньях напрочь забыли. Теперь Первомай символизировал солидарность советских трудящихся, освобожденных от гнета капитала, с притесняемыми рабочими Европы и Америки. Причем название государственного праздника периодически менялось в угоду политической конъюнктуре: День Интернационала (с 1918 года), Праздник международной солидарности пролетариата (с 1930-го), Боевой праздник международного пролетариата (с 1943-го), День всемирного праздника трудящихся (с 1946-го) и, наконец, День международной солидарности трудящихся (с 1972 года).

Вначале нерабочим днем являлось только 1 мая. В 1928 году к нему добавилось и 2 мая. Первый праздничный день предназначался для демонстрации трудящихся, а второй — для массового выезда трудовых коллективов на природу (продолжение традиции дореволюционных "маевок"). В итоге прижились только первомайские демонстрации. А маевки 2 мая прекратились после войны, когда было не до них. Хотя этот день так и остался нерабочим. А с началом массового дачного движения два выходных дня в начале мая оказались горожанам очень кстати.

В колонне трудящихся

Со времен Сталина участие в первомайских демонстрациях стало обязаловкой. На предприятиях заранее составлялись списки участников. Партийцев включали в обязательном порядке, комсомольских и проф­союзных активистов — тоже. Многие беспартийные сами просились в ряды первомайских демонстрантов, потому что если не попадешь в эти списки, то придется идти по холоду 7 ноября.

При Хрущеве демонстранты начали потихоньку "согреваться". А потом и не потихоньку. В результате появился указ: в день демонстраций в гастрономах спиртное не продавать. Но, как выяснилось, это проблема решаемая — трудящиеся брали заранее с собой. У работников сферы приборостроения всегда имелся отличный казенный спирт. Да и остальные не лыком были шиты…

Самый черный Первомай. 1 Мая 1986 года. Несмотря на Чернобыльскую катастрофу, власти города не отменили демонстрацию на Крещатике

В 1970-е глупый указ отменили, и народ уже "согревался" по полной программе. Сразу скажем: в праздничной колонне не пили. Распивали по дороге — в подворотнях, парадных. Ведь от места сбора до правительственной трибуны (в Киеве от площади Победы до Крещатика) путь не близкий, колонна движется короткими рывками, причем больше времени стоит, чем идет. И граждане демонстранты время от времени небольшими группками ненадолго отлучались, а возвращались в колонну повеселевшими и приободрившимися. Нередко коллегам приходилось поддерживать перебравших сотрудников под локотки, чтобы те более-менее удачно смогли пройти по Крещатику, не "выпав в осадок" перед правительственной трибуной…

• Читайте также: Военные придут, порядок наведут. История одного военного переворота

Сейчас 1 мая с кумачовыми полотнами в Киеве дефилируют разве что престарелые коммунисты и городские сумасшедшие. Но выходные дни так и остались, так что граждане и гражданки имеют возможность выбирать: поехать ли в теплые края, отправиться ли за город на пикник, полетать ли на метле…

Фото: Укринформ