По рублю за выход. Как жил "модельный бизнес" в СССР

В стране за "железным занавесом" фасоны платьев утверждались министерством легкой промышленности и рассылались на фабрики в виде годовых планов и разнарядок, а у девушек, работавших в домах мод, в трудовых книжках указывалась должность "демонстрантка одежды".

Понятие "модель" в официальной советской пропаганде зачастую звучало с тлетворно-западным оттенком, намекающим на морально разлагающийся капитализм. Из-за этого работа демонстраторов одежды "раскрученной" не была, а на самих девушек нередко тыкали пальцем.

— До определенного момента эта профессия и профессией-то толком не считалась, — вспоминает Нонна Хасанова, одна из моделей того периода. — Когда я устроилась в Одесский дом моделей, соседи стали доносить маме нехорошие слухи, мол, все девочки там легкого поведения. Мама, мучаясь в подозрениях, пришла ко мне на работу и успокоилась лишь после того, как подробно всех там расспросила обо мне.

Тем не менее попасть на страницы республиканского журнала "Радянська жінка" мечтали многие, тогда как такая честь выпадала далеко не всем. Порой не везло даже женам партийных боссов, поскольку в издании была обязательная квота публикаций и фотографий о женщинах — ударницах труда и соцстроительства, доярках, врачах. Сюжетные фото девушек-манекенщиц, демонстрирующих очередной новый фасон, всегда шли своеобразным украшением номера. Что же касается специализированных дамских журналов — "Советская мода", "Модели одежды", а также всесоюзного издания "Советская женщина", — то те хоть и предоставляли короткий путь к славе, но доступным он был лишь для некоторых советских красавиц.

— Помню, отдыхала я в санатории в Моршине, и как раз должен был выйти журнал "Краса і мода" с моим фото, — рассказывает Ирина Чижова-Холлидей, бывшая демонстрантка одежды Одесского дома моделей. — Выходила как раз из столовой, и вижу, как один доктор, которому я очень нравилась, держит в руках свежий журнал и говорит: "Ирочка, я тут купил два экземпляра, один вам, второй — себе, на память". Он, кстати, этот журнал хранит до сих пор, мы созваниваемся. Говорит, что вспоминает его как часть нашей с ним молодости".

Тогда ей было… Впрочем, какая разница? Сейчас перед нами та же прекрасная женщина, что и на фотографиях начала 1980-х, а внешность ее никак не выдает настоящий возраст. Путь к первым страницам глянцевых журналов у скромной и, как сама признается, никогда не страдавшей звездной болезнью девушки начался с мимолетного знакомства на улице Одессы. Художественный руководитель и директор сцены Дома моделей спешила на работу, попутно размышляя над образом манекенщицы, который бы ей подошел, и тут — о чудо! — столкнулась с ним лицом к лицу.

— Это была простая случайность, ведь я туда не приходила, не предлагала себя. Мальвина Борисовна, мой будущий худрук, видимо, сразу решила, что я ей подхожу как демонстратор. Взяла меня за руку и повела на пробы, — признается Чижова-Холлидей.

В то время устроиться в Одесский дом моделей было практически невозможно: на весь регион всего шесть штатных должностей демонстраторов одежды. Но скромной девушке с темно-карими глазами повезло: именно в это время одна из моделей уволилась — и образовалась вакансия.

— Пробы предполагали выход на подиум. Помню, переживала. Но совет, состоявший из художников, модельеров и директора Дома моделей, утвердил мою кандидатуру сразу. Так я и стала манекенщицей, — вспоминает женщина.

Советский стандарт

Если моде привычна спонтанность, то в эпоху плановой экономики она определялась спущенным из Министерства легкой промышленности производственным планом. Любой новый фасон проходил отбор директорами предприятий, модель одежды изучалась на предмет затратности производства и, кроме того, должна была внушать высшему руководству уверенность в том, что советская женщина точно захочет ее купить.

"ФАБРИКА МОДЕЛЕЙ" НА КАРЛА МАРКСА. Угол одесского дома №33 во времена, когда в нем располагались Дом моделей и ателье, а улица Екатерининская именовалась Карла Маркса

Например, приходит в Одесский дом моделей резолюция из Киева, что в следующем году будет мода на трапециевидную юбку, пять сантиметров ниже колена, предпочтительно такого-то цвета. И дома моделей разрабатывают, а швейные фабрики шьют такие одинаковые модели. Зато фасоны сложной конструкции и новаторские решения отсекались, поскольку производители боялись, что те не продадутся и выполнение плана окажется под угрозой.

В Одессе самым крупным было швейное объединение имени Воровского, подчинявшееся Министерству легкой промышленности. Наряду с ним работали фабрики индивидуального пошива и индивидуального трикотажа, а также пошива обуви. Все они десятилетиями штамповали одни и те же модели, пользовавшиеся спросом из-за тотального дефицита.

— Однажды на фабрике "Индтрикотаж" залежалось кое-какое сырье, и из него решили пошить колготки, — рассказывает Татьяна Савченко, в прошлом модель, а сегодня президент Национального комитета "Мисс Украина-Юг", недавно закончившая работу над книгой "Модель за железным занавесом". — Получились колготки из такой грубой сетки, через которую у женщин пролазили пальцы. И знаете что? Колготки разлетелись за пять минут! Пирожки так не раскупали на пляже, как те колготки. Но повторять этот успешный опыт руководство фабрики не решилось, опасаясь, что вторую партию могут не раскупить.

В такое плановое и утвержденное министерством время в Одесский дом моделей и пришла Ирина Чижова-Холлидей. Там она познакомилась с Татьяной Савченко.

— Мы с Ирой были младше остальных манекенщиц. Когда пришли, нам даже места не хватало: сидели на одном стульчике, делили одно зеркало как самые молодые, но делили дружно и до сих пор остаемся хорошими подругами, — вспоминает Татьяна Савченко. Изогнутые брови, волевая осанка и в то же время нежный оттенок в голубых глазах Татьяны дают понять, что, как и ее подруга "по цеху", она не утратила профессиональную черту всегда выглядеть на миллион.

— Я не могу сказать, что все было гладко. Были изнурительные примерки, когда приходилось часами стоять на скамейке или стульчике, а на мне подрезали платье, измеряли. Но все это переносилось легко, так как была цель — красивая, интересная работа, — добавляет Чижова-Холлидей.

Работа в действительности была монотонной, кропотливой и очень утомительной, вдобавок часто отсутствовали элементарные средства для грима, украшений также никто не выдавал.

Бижутерия и контрабанда

При всем этом вопреки закостенелости партийных и производственных чинов на советскую моду здорово влияла география Одессы — города, в порт которого постоянно возвращались моряки, привозя с собой то "люрексовую" ткань, то туфельки-лодочки, то заграничный трикотаж.
— Все начинали отшивать себе брюки из этой ткани, а полгорода стало ходить в таких туфельках, — говорит Татьяна Савченко. — Было много фарцовщиков, умевших доставать дефицитные товары и продавать их с выгодой для себя. Один такой парень приходил к нам в Дом моделей и предлагал купить карандаши для подводки глаз, которые были в страшном дефиците: до этого девушки красили глаза обычными карандашами для рисования. Но однажды его арестовали и посадили в тюрьму.

МАМА БЫЛА ПРОТИВ. Из-за соседских сплетен Нонна Хасанова чуть не бросила Дом моделей

Порой модельерам удавалось выждать момент, когда бдительность советской бюрократии ослабевала и они проворачивали маленькую революцию в мире моды, проталкивая на подиум необычные образы. Чтобы удачнее "продать" такую модель, манекенщицы, вооружившись заграничной косметикой, прибегали ко всем мыслимым и немыслимым приемам: украшались собственной бижутерией, приносили из дому те единственные "парадные" туфельки, что берегли для особого случая. Такие жертвы благотворно влияли на впечатление покупателей.

А вообще советским моделям тратиться на служебные нужды приходилось часто. Прежде всего на стрижки. Самая престижная парикмахерская Одессы находилась в бане. Это был центральный Дом быта, куда ходили все манекенщицы, актеры, работники горисполкома.

Зарплата, по воспоминаниям работниц Дома моделей, в начале 1980-х варьировалась от 70 до 100 руб. в месяц, в зависимости от опыта. Для сравнения: зарплата младшего офицера Вооруженных сил СССР была около 300–400 руб., заводского инженера — от 120 руб., а таксист в Москве мог зашибать 500 руб. Зато манекенщицам платили за "выходы". Каждая проходка по подиуму оценивалась в один рубль.

— Когда мы выходили на показ, то считали не подиумы, а рубли. Вот так идешь и за каждым разом в уме складываешь: "Рубль… два… три" и так далее, — смеется Татьяна Савченко.

Кроме рублей за выходы и официального оклада были и премиальные — за перевыполненный план или, например, за успешную командировку, в ходе которой манекенщицы пропагандировали советскую моду, превращаясь в наглядную агитацию. Выезжали на предприятия, заводы и даже в села.

— Бывало и такое, что приходилось ходить по доскам, установленным между кузовами грузовых машин, — говорит Ирина Вишневская, соавтор книги "Модель за железным занавесом".

При хорошей погоде излюбленным местом для сельского показа мод определяли рынок, поскольку там и места много, и людей предостаточно, а в случае чего прилавки легко превратить в подиум. Об эстетике в то время не думали, главное — практичность.

— Как-то раз мы дефилировали по прилавкам, на которых перед этим, видимо, торговали домашней птицей. И вся эта грязь, фекалии так и остались там! — вспоминает Нонна Хасанова, теперь уже смеясь.

Транзисторы в обмен на тушь

Во времена расцвета творчества Владимира Высоцкого, когда родилась сатирическая песня "Товарищи ученые", отправить работников предприятий на сбор урожая считалось в порядке вещей. Не были исключением и Дома моделей.

— До сих пор вспоминаю, какие черные руки были! — рассказывает Татьяна Савченко. — Как-то раз на овощной базе в Беляевке мы собирали сгнившую капусту, которую нужно было перебрать. Конечно, нас сильно волновал маникюр, ведь с такими грязными руками как вернуться в город? И тогда кто-то придумал метод: стоило разрезать помидор и потереть руки его соком, как въевшаяся грязь отмывалась.

Выезжали не только в окрестные колхозы. Заграница — мечта любого советского человека — была для "моделей" ближе, но лишь на один шаг. Впервые Одесский дом моделей коллективно за пределы СССР поехал в 1981 году, в социалистическую Югославию. В состав делегации включили и Татьяну Савченко.

— Отбор был жесткий, проверяли всех родственников до седьмого колена, — вспоминает она. — Естественно, проводились инструктажи КГБ: ни с кем из иностранцев не общаться, никуда самостоятельно не отлучаться. Мы эту заграницу-то и видели только из окон автобуса или гостиницы, хотя даже так находили чем восхищаться. О каком-то бегстве на Запад и речи быть не могло: мы прекрасно знали, что в таком случае подставляем под удар свои семьи и родственников, живущих в СССР.

Зато разжиться чем-нибудь дефицитным на Западе было несложно. Опытные одесситки знали, что нужно брать в такие поездки. За кордон они везли транзисторы и постельное белье — то, что у нас стоило копейки, а за границей можно было выгодно продать за валюту. Оттуда считалось шиком привезти парфюм или тушь, которая в Союзе была в диковинку. Ирина Чижова-Холлидей в Югославию не ездила, зато получила в подарок именно такую эксклюзивную заграничную тушь. Потом она долго вспоминала это как "подарок судьбы".

А еще ей сулили карьеру в кино. Все началось с эпизодической роли в фильме "Берегите женщин", где в одной из сцен Чижова-Холлидей танцует под песню Юрия Антонова. Позже девушку неоднократно приглашали в другие картины, но она отказывалась. Возможно, из-за скромности. А в начале 1990-х выступила на Всеукраинском конкурсе красоты в Киеве, где завоевала титул "Мисс женственность".

СНОВА ВМЕСТЕ. Оксана Сирота, Татьяна Савченко, Нонна Хасанова, Жанна Гончаренко, Ирина Чижова-Холлидей (слева направо)