Мы их теряем. Что происходит на оккупированных территориях

Давайте снова о непопулярном. Не об удачных боях ВСУ. Не об идущих реформах. Не о светлом будущем. Давайте о том, что за линией разделения. И что происходит между нами и теми, кто за этой линией.

В принципе, все можно уместить в одну фразу: скоро нам нечего и некого будет возвращать.

Там давно в ходу русский рубль. Там идет переориентация сетей водоснабжения и электроснабжения на поставки из России. Там учат детей по российским учебникам и преподают им ценности "русского мира", в этих ценностях определен враг, и его имя — Украина. Украинцы, укропы, майданутые — это те, кого надо уничтожить. Там работает российское телевидение, и воскресный вечер люди проводят с Соловьевым. А это значит, что в Киеве сидит не законное правительство, а киевская хунта. А "ДНР" и "ЛНР" — не искусственные образования, созданные Россией и сепаратистами, которым не светит ничего кроме жалкого существования в ранге непризнанных территорий, а молодые растущие республики со светлым будущим.

Человек так устроен, что не может жить в неопределенности. Самые отчаянные наши сторонники, день и ночь ожидающие прихода ВСУ на оккупированные территории, рано или поздно устанут ждать.

Те, которым некуда ехать и некуда деться, постепенно вынуждены будут встраиваться в жизнь по ту сторону поребрика. Ходить на работу, получать зарплату в рублях, смотреть ТВ, учить детей в местных садиках и школах, и каждый прожитый в этих условиях день, каждый месяц отодвигают Украину все дальше и дальше от них. А дети уже через пару лет будут воспитаны в традициях великорусского шовинизма. Они вырастут нашими врагами. Посмотрите на Приднестровье — все происходит очень быстро.

Люди уже привыкли к границе и таможне между "ДНР" и "ЛНР", к тому, что между территориями и Родиной теперь блокпосты и линия разделения. Люди даже к обстрелам привыкают, а уж к неудобствам... Как говорят в российской глубинке, никогда и не жили хорошо, так зачем привыкать? Бабушки, сидящие на скамеечке возле подъезда, оживленно обсуждают, кто там работает с нашей или с той стороны, — они уже прекрасно отличают гаубицы от танков по звуку и калибр миномета по свисту летящей мины.

Привыкнут и к шовинистической риторике из ящика, и к рублям в кошельке, и к портретам Путина, и к ликам Плотницкого и Захарченко на стенах школьных кабинетов. И я не могу их упрекнуть. Потому, что жизнь — это сейчас. А завтра... Завтра может прилететь мина, кстати, пофиг с какой стороны, и ничего не будет.

Хотя я пишу это о Донбассе, можете распространить ситуацию и на Крым. Скоро нам будет некого возвращать — ни там, ни там. Каждый день, каждый месяц создают пропасть между нами. Ментальную прежде всего.

Сегодня утром ко мне в офис приехал наш партнер по одному из бизнесов. Он из Луганска и на машине с луганскими номерами — переселенец, выскочивший с территорий с ободранным хвостом в самый последний момент. Проходящая мимо маргинального вида бабка неопределенного возраста, нечесаная, сопровождаемая жуткой облезлой собакой, злобно пролаяла:

— Донецкие, луганские... Твари! Понаехали! Наделали у себя херни и тут срут... Б**дь, тысячами едут...

Она косолапила мимо нас на подагрических ногах и шипела, шипела.

— Ого! — сказал я. — Так это же наши земляки!

Бабка развернулась ко мне мгновенно, словно разъяренная змея, сверкая глазенками:

— Земляки? Какие на**й земляки! Б**дь! Ворье! И всегда были ворьем! Там одно ворье живет! Бандиты е**ные! Земляки они! Твари! Сепары сраные, понаехали! Пусть у себя там х**ню творят! Не **й к нам прибегать и срать!

Дальше я не слушал. Бить старую каргу не позволяло воспитание — ни мне, ни партнеру, у которого высшее образование написано на лбу крупными буквами. И она поковыляла дальше в своем засаленном халате, брызгая ядом и пещерной злобой. Бабулька сходу срисовала луганский номер на машине и лаяла адресно. Кто вложил ей в голову всю эту дрянь? Может, пора следить за риторикой в прессе и давать по голове тем, кто не может отличить сепара от гражданина? Может, пора вправлять мозги тем, для которого любая машина с донбасской регистрацией — машина врага? Может, это "понаехали" уже сейчас питает будущую войну?

У меня нет рецепта. Я не знаю, как вернуть Донбасс быстро и без крови, но я точно знаю, что каждый день играет против нас. Россия интегрирует захваченные территории, и побороть результаты этой интеграции военными методами будет невозможно.

Потому что с каждой стороны во дворах бродят такие вот бешеные бабки, злобные фурии, в мозгах которых кипит смертельная ненависть к чужакам, и до тех пор, пока обе стороны будут кормить эту ненависть, война будет продолжаться. Победы не одержит ни одна сторона, но, похоже, тут важен сам процесс. Каждый день мы теряем ребят, лучших ребят. Каждый божий день убитые и раненые. Ненависть — это такая штука, она всегда голодная.

Источник: Ян Валетов/Facebook