Вы уже перестали пить коньяк по утрам? Как украинцы путешествуют по минному полю манипуляций

Обычно этот вопрос приводят в качестве примера речевой манипуляции собеседником. Действительно, на этот вопрос невозможно ответить ни да, ни нет без ущерба для собственной репутации.

Из недавних примеров. Что-то подобное российское правительство недавно проделало с Украиной, выдвинув в качестве участника конкурса "Евровидение" Юлию Самойлову. Позволит Украина въезд певице, пересекавшей границу с Крымом без разрешения украинской власти, — значит, распишется в том, что Крым не наш. Запретит — нарушит букву и дух европейского песенного конкурса, а значит, признает, что Украина не Европа. Альтернативы — из разряда "оба хуже", как говаривал предшественник нынешнего поколения российской политической элиты товарищ Сталин.

На этом манипуляции не закончились. По соцсетям покатился было очередной флешмоб "Меня не взяли". Люди откровенно делились опытом совладания с неудачами, фрустрациями и разочарованиями. Это довольно интимный опыт, надо сказать, и его стоило бы систематически проговаривать в нашем обществе, измученном страхом неудач. Но не тут-то было. Этот флешмоб с легкой руки какой-нибудь Марии Захаровой быстренько был освоен официальной кремлевской пропагандой. И многим людям пришлось испытать весьма неприятные чувства от того, что они, оказывается, делились важными воспоминаниями не просто так, а в поддержку Юлии Самойловой.

Или вот еще был вопиющий, но весьма показательный случай. Собрались люди, глубоко сочувствующие левой идее, на акцию-перформанс. Приковали себя цепями к воротам Освенцима, написав на своих телах названия городов, которые подвергаются в наши дни бомбардировкам. Хотели заявить протест против эскалации насилия в мире. А организаторы акции, никого не предупредив, на глазах у представителей прессы и зрителей зарезали живую овцу. Надо ли говорить, что никто из активистов на соучастие в убийстве животного не подписывался? Но вот такая была глубокая задумка у организаторов — использовать бессилие и шок участников (а этих чувств не было бы, будь все заранее оповещены об истинном характере акции) как часть перформанса. Мол, точно так же жители атакуемых городов беспомощны перед злой волей внешних сил, разыгрывающих чужие жизни в глобальной карточной игре.

Таких примеров можно набрать множество, и это неудивительно. Политика как сфера приложения разнонаправленных сил и интересов, как способ реализации власти и извлечения выгод зачастую немыслима без манипуляций. Манипуляция — собственно и есть воздействие на другого человека или группу людей с целью получения односторонних преимуществ. Обязательное условие: воздействие и его цели должны быть скрытыми и неочевидными для объекта. Ведь высокая должность, даже самая высокая, не равнозначна всесилию, и возможности оказывать влияние путем выдачи прямых распоряжений "Сделай это!", "Пойди туда!" тем менее очевидны, чем сложнее социальная среда. В конце концов, ни у кого из нас окружение не состоит только из тех, кто от нас зависит, нам должен или в нас нуждается. Хочешь не хочешь, приходится крутиться.

Психолог Наталья Скуратовская в ходе одного из своих мастер-классов сказала, что манипуляция в целом — это нормальная, обыденная вещь в человеческом общении. И в некоторых ситуациях мы готовы с манипуляциями мириться и даже приветствуем их. Помимо политики, как мы уже выяснили, манипуляции ожидаемы в переговорах или продажах. Но в некоторых сферах жизни манипуляций мы никак не ждем. Например, в церкви. Хотя тут же Наталья приводит с десяток способов того, как церковь манипулирует чувствами верующих, добиваясь от них дисциплины, послушания, а то и финансовой выгоды. Из самого распространенного — создание условий, при которых Божье благословение возможно или, наоборот, исключено. Не обязательно эти условия будут жестко соответствовать букве Святого Писания. В силу высокой туманности этой буквы. Манипуляция страхом, чувством вины, стыда. Да и собственно религиозным чувством. Как говорит Скуратовская, "Страх Божий — это не страх Бога карающего, который следит за нашими неправильными действиями исключительно с целью воздать нам по заслугам. Это страх нашего собственного несовершенства, осознание того, что перед лицом Божьим мы открыты такими, какие мы есть".

Встроенные манипуляции присущи не только институту церкви. Давайте пристально посмотрим, например, на образование. Украинская школа — заведение, в котором не столько учат, сколько играют. В том смысле, который вкладывал в этот термин основатель транзактного анализа Эрик Берн. Родители пытаются переложить на школу значительную часть собственного груза ответственности за судьбу детей. Играют в "Это ваша обязанность — учить. Вот вы и учите". Дети манипулируют и родителями, и учителями в надежде минимизировать собственные усилия и негативный опыт, а зачастую просто из желания быть оставленными в покое. Учителя тоже не отстают в искусстве игры, ведь в их распоряжении целый арсенал манипуляций, ставших неотъемлемой частью системы. Возьмем, к примеру, систему оценивания. Переход от пятибалльной к двенадцатибалльной оценочной шкале не изменил насквозь манипулятивного подхода, заложенного в принципе оценивания достижений ученика как таковом. "Ты должен быть удобным, послушным, вызывать у окружающих только положительные эмоции, и тогда ты получишь подтверждение своей ценности". Примерно такой посыл транслирует украинская школа поколению за поколением. Нужно ли говорить, что выполнить это условие практически невозможно? Человек — существо спонтанное и подвижное. Это касается, кстати, и учеников, и учителей. И ставить право ребенка на безусловное признание его ценности и целостности в зависимость от внешних оценок — довольно деструктивная практика.

"Сложно было принять тот факт, что мой привычный способ убеждать насквозь и разнообразно манипулятивен. От камеры не скрылось ничего: ни давление на жалость, ни демонстрация обиды, ни шантаж. Но ведь у меня не было сознательного намерения манипулировать!"

Да что школа. Рыночная экономика, реклама, профессиональные сообщества, популярное искусство. Фактически вся макросреда обитания человека пропитана манипуляциями.

Но и микросреда, если присмотреться, тоже далеко не тихая гавань, где человек может ослабить бдительность. Готовя этот материал, я просила друзей и знакомых припомнить самые явные случаи манипуляций из их жизненного опыта. Немногие смогли припомнить что-то конкретное. Но те, кому удалось, обращались в воспоминаниях к ближайшему окружению: начальству, коллегам, друзьям, супругам, детям, родителям и… бабушкам. Бабушки, почему-то ставшие рекордсменами нашего мини-рейтинга, "грешат" пристрастием к наведению паники на домашних по поводу своего плохого самочувствия. Друзья — к эксплуатации нашего страха отвержения. Коллеги и начальство играют на наших же амбициях. Любовники — на стремлении к близости и вожделении. Супруги — на чувстве вины и долга. Дети — на нервах. Вся наша жизнь похожа на путешествие по минному полю манипуляций, где в лучшем случае удается избежать ловушки и не позволить себя использовать втемную. А в худшем? О, целый веер вариантов. Почувствовать себя дураком, никчемным человеком. Испытать гнев. Негодование. Обиду. Неловкость. Растерянность. Стыд.

Учитывая масштаб и разрушительную силу явления, совсем не удивительно, сколько всевозможных книг написано по теме манипуляций, сколько обучающих семинаров и тренингов разрабатывается по этому поводу. Часть этих книг и тренингов заманивают людей на темную сторону силы, предлагая прокачать навыки манипуляций другими. Агрессивный маркетинг, методы "съема" для мужчин, секреты удачной охоты на мужа для женщин и тому подобные курсы остаются весьма популярными. Они эксплуатируют простые человеческие желания любви и успеха. Дают иллюзию защищенности, основанной на знании уязвимостей других людей.

Другая часть книг и тренингов остается в рамках этики и приличий, обу­чая либо способам своевременного выявления и нейтрализации манипуляций, либо более-менее приемлемым приемам влияния на других людей. Приемлемым, то есть не причиняющим заведомый вред объекту влияния. Роберт Чалдини, например, разработал 50 способов быть убедительным и не поленился каждому из них присвоить звучное название типа "Нога в дверях". В этом есть определенный смысл. Но не спасение.

Однажды я побывала на тренинге, посвященном среди прочего и манипуляциям. Мы разбивались на пары, и один участник должен был добиться от другого согласия на уступку или услугу. Увидев себя со стороны (учебный процесс снимался на видео), я испытала то, что в психотерапевтической практике называется "прорывом". Сложно было принять тот факт, что мой привычный способ убеждать насквозь и разнообразно манипулятивен. От камеры не скрылось ничего: ни давление на жалость, ни демонстрация обиды, ни шантаж. Но ведь у меня не было сознательного намерения манипулировать! Я была уверена, что психологическое образование позволяет в собственном поведении отслеживать и отсекать подобные вещи.

Ни один из опрошенных мной знакомых не вспомнил случая, в котором он сам был бы манипулирующим субъектом. И это неудивительно. Манипуляции не просто широко распространены в человеческом общении, они порой и есть суть человеческого общения. С самого детства мы хорошо усваиваем: чтобы получить любовь, признание, безо­пасность, удовольствие, поддержку, дружбу, помощь, но не стать при этом излишне уязвимыми, нужно манипулировать. Мы просто не умеем общаться иначе.

Чему нам действительно необходимо массово учиться, это ненасильственному и неманипулятивному общению. Этому можно учиться у детей. Нынешние дети мало напоминают нас, детей вчерашних. В них, как правило, гораздо меньше страха и больше честности. Этому можно учиться у любого, кто имеет смелость быть самим собой.

• Читайте также: Когда разруха не в головах. Что мешает Украине стать богатой страной

И когда мы этому станем учиться, вопрос про коньяк по утрам обретет наконец свой правильный ответ: "Давайте поговорим о том, что действительно важно".