Князь Владимир — украинец или русский: каким должен быть новый курс истории в школах

Об истории Украины в школе и дискуссии о ее изучении.

Инициатива МОН по созданию учебника истории, который объединит мировую и, собственно, украинскую историю, наткнулась на прогнозируемое сопротивление. А дискуссия, как всегда у нас это происходит, грозит перейти в разряд драк фанатских групп.

При этом, пока вся содержательная часть дискуссии сводится к двум важным, но все же, как по мне, вполне банальным моментам:

• история Украины не может изучаться в отрыве от мирового контекста;
• за мировой историей важно не потерять историю Украины.

Это, конечно, важно, но здесь не о чем спорить (хотя спор есть, и он, как и все споры в наших пузырях, не предполагает компромиссов). В то же время, более важная часть дискуссии просто отсутствует. Как по мне, нет необходимости дискутировать о том, сколько нужно учебников: два или один, он должен быть один. Но, прежде чем начать этот единственный учебник, мы должны были бы провести не хайповую, а сложную дискуссию по нескольким темам.

1. Стоит ли продолжать строить нашу историю как противопоставление историческим (псевдоисторическим) нарративам России. Дело в том, что наш мейнстримный гранднаратив сегодняшнего дня — это противопоставление истории России. Мы очень часто пишем историю, оглядываясь прежде всего на то, что написали россияне, и развенчиваем их мифы (в определенных случаях продуцируя свои, между прочим). Проще говоря, официальная российская историческая наука до сих пор живет в концепции 19 века о, так называемых "исторических" и "неисторических" народах (первые имеют право цивилизовать вторых). И мы пытаемся отвечать россиянам, разбивая их теории. Действительно, такой подход позволял и позволяет создать большое количество важных для нас научных текстов. Но несмотря на это, по определенным периодам у нас есть серьезные провалы не только в качестве, но даже в количестве. Количество в данном случае — это обработка и привлечение новых источников. Но этот подход имеет серьезную проблему — мы вынуждены все время догонять и подстраиваться.
2. Стоит ли продолжать традицию М.С.Грушевского? Его концепция преемственности государственности от древнейших времен и до наших дней сыграла просто колоссальную роль в нациеобразовании. Но сейчас мы не можем не понимать, что эта концепция тянет нас в начало 20 века. И заставляет нас, возвращаясь к п.1, спорить с россиянами, например о том, кем был Владимир Великий: первым украинцем или первым русским. И это при том, что, к примеру, французы давно перестали считать Карла Великого первым французом. Собственно от ответа на этот вопрос зависит и то, каким будет учебник по истории. Здесь, правда, есть одна серьезная ловушка: во время войны очень сложно ломать простую и понятную концепцию Грушевского. И поэтому я еще раз повторю: это важно дискутировать и, возможно, пока стоит оставить основой нашей истории именно концепцию Грушевского, но и другие подходы, которые сейчас выглядят радикальными, должны развиваться.
3. Третий вопрос, возможно, самый болезненный: правда или глорификация (правда и глорификация). Сейчас мы однозначно стоим на стороне глорификации. И во время войны — это действительно важно и без этого мы не сможем победить. Но наша проблема заключается в том, что глорификация становится самоцелью. И это, опять-таки, возвращение к п.1, когда мы иногда доказываем сознательно абсурдные вещи об украинце Паскевиче или что-то подобное.

Я прекрасно понимаю, насколько сложно провести эту дискуссию. И сложность эта заключается в том, что нужно выйти за пределы своей фанатской группы. Но только выход за пределы пузыря дает результаты.

Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции. Ответственность за опубликованные данные в рубрике "Мнения" несет автор.

Источник

Важно

Грушевский, Петлюра, Зеленский, Залужный. Почему Украина-2023 так похожа на УНР