Фискалы в клеточку. Почему в Украине главный налоговик рано или поздно становится подозреваемым

Одесская компания "Новая линия" потратила три года на разбирательства с фискалами. Спор касался дела о завышении в сентябре 2013 года инспекторами Киевской таможни на 10,3 тыс. грн таможенной стоимости импортированной ими партии соусов. Первый суд состоялся еще при Януковиче, но даже он признал неправоту чиновников — "Новая линия" предоставила все документы, необходимые для расчета таможенных платежей, исходя из указанной в контракте цены. Таможенники предсказуемо оспорили решение суда первой инстанции. Лишь в январе 2016 года Высший административный суд Украины вынес окончательное решение по делу, полностью признав правоту компании и оставив решение суда первой инстанции без изменений.

Но это не помогло "Новой линии" вернуть переплаченные 10 тыс. грн. Как объяснили совладельцу компании Игорю Черешинскому фискалы, решение суда об отмене корректировки таможенной стоимости товаров свидетельствует лишь о недействительности первоначального решения таможни. Но чтобы Государственная фискальная служба (ГФС) признала факт излишней уплаты в бюджет налогов и их размер, необходимо по-новому провести документальную проверку контракта. Вернуть "Новой линии" деньги помогло лишь вмешательство бизнес-омбудсмена, который решал вопрос на уровне руководства ГФС, несмотря на скромную сумму спорных средств.

Похожих жалоб на действия фискалов можно привести тысячи. Причем бизнес, если и говорит о некоторых улучшениях, произошедших после Революции достоинства, то они носят лишь точечный характер: упрощение таможенных процедур, создание электронного реестра по возврату НДС и т. п. Главная же претензия бизнеса к налоговикам остается неизменной еще со времен позднего Кучмы. Ведомство, которое формально считается сервисной службой, государство использует в качестве инструмента для давления на бизнес и "выколачивания" налогов по спущенному сверху плану.

Казалось бы, избрание главой ГФС Романа Насирова под контролем общественности должно было решить проблему. Однако надежды не оправдались. "Наталья Яресько организовала конкурс по отбору кандидатов. Я сама была в комиссии и знаю, что все имели свободу выбора. Получилось так, что практически единогласно все тогда поддержали кандидатуру Насирова. Но, как правило, у нас люди приходят с благими намерениями, думая, что будут делать нормальные вещи, а в итоге происходят какие-то свистопляски", — удивляется директор Европейской Бизнес Ассоциации Анна Деревянко.

Перед зданием ГФС на Львовской площади около тысячи человек требуют ареста Романа Насирова, опасаясь его бегства из страны

Министр социальной политики Андрей Рева объясняет странность тем, что правительство ставит перед главой ГФС задачу любой ценой выполнять план по сбору налогов. "Как принимали бюджеты — это безобразие. Все пришли со своими "хотелками", и их включали в расходную часть. А при формировании доходной как данность приняли, что в Украине упадет золотой метеорит или мы найдем сокровища гетмана Полуботка и за эти деньги все профинансируем. А метеорит не падает, поэтому на ковер вызывают Насирова и дают ему задание собрать деньги", — восклицает чиновник. А потом, по словам Ревы, предприниматели начинают платить налог на прибыль за полгода вперед. Пришло время возмещать экспортерам НДС, а в налоговой все компьютеры ломаются. "Депутаты кричат: налоговая давит бизнес! А кто заставил налоговую бизнес давить, если не вы?" — негодует министр.

Дух евразийства

Впрочем, факт того, что на главу ГФС давят сверху, не оправдывает человека, который на такое давление поддается. Равно как и не объя­сняет многочисленных коррупционных схем, в которых правоохранители подозревают трех глав фискальных органов страны: Николая Азарова, Александра Клименко и Романа Насирова.

Старший экономист CASE Украина Владимир Дубровский убежден: проблема в том, что, создавая в 1996 году Налоговую администрацию, Леонид Кучма изначально задумывал ведомство как силовой инструмент для подчинения бизнеса государству. "Именно поэтому главой налоговой назначили Николая Азарова, который хорошо умел выстраивать пирамидальные структуры в евразийском стиле. Объединять в одном ведомстве несколько совершенно разных функций с тем, чтобы ликвидировать систему сдерживаний и противовесов, которая могла бы помешать новому органу выполнять возложенные на него задачи", — поясняет эксперт.

Попросту говоря, налоговая по первому же слову "суверена" была готова досрочно выполнить и перевыполнить план по налогам и таможенным платежам, надавить на неугодного предпринимателя или отобрать его бизнес. И этому никто не был в состоянии помешать, поскольку в ведомство входили как контролирующие, так и силовые структуры. Более того, законы, которые регулировали деятельность Налоговой инспекции, разрабатывал юридический департамент самого ведомства. Это было государство в государстве, "вещь в себе".

Естественно, при такой структуре личные интересы фискалов, если они не шли вразрез с волей сюзерена, воспринимались как должное.

Виктор Ющенко не удосужился провести реформу налоговой, а Янукович и его министр доходов и сборов Клименко довели идею Кучмы до совершенства, создав две параллельные структуры: официальную службу по сбору налогов и неформальную систему конвертационных центров и "налоговых ям", в которые предприниматели платили большую часть налогов, но по значительно более низкой ставке, чем официальная. Во многом благодаря этому до сих пор большая часть страны получает зарплаты "в конвертах".

Любопытно, но часть предпринимателей времена Клименко до сих пор воспринимает с ностальгией. "Тогда все работало предельно четко. Все знали, куда, кому и сколько должны платить. Если ты соблюдал эти негласные, но понятные правила, никогда не возникало проблем", — рассказывает собеседник Фокуса из числа крупных киевских бизнесменов.

Не провели институциональных реформ налоговой и после Революции достоинства. В условиях постреволюционного хаоса для пришедших к власти политиков отказаться от такого мощного инструмента наполнения бюджета и давления на оппонентов было бы чистым безумием.

Несмотря на сменившуюся вывеску, зарплата рядовых фискалов по-прежнему недалека от минималки, а законы, регулирующие деятельность фискального ведомства, все так же разрабатывают на Львовской площади, тогда как Минфин их лишь формально подает от своего лица на рассмотрение парламента. "В юридическом департаменте ГФС подход к написанию регуляторных актов предельно прост. Они говорят: вы нам дайте план по сбору налогов, а мы придумаем, что надо прописать, чтобы такую сумму собрать. По другому эти люди мыслить не могут", — рассказывает Дубровский.

Одним словом, все ограничилось точечными изменениями, наподобие проведения кадровых конкурсов, к которым, к слову, тоже есть вопросы. "Коррупция вокруг конкурсов приводила в аппарат любовниц и сватов. Потому что только они могли зайти в систему и договориться друг с другом. И вот, допустим, дают возможность человеку "не из системы" стать главой департамента, но не дают возможности набрать ту команду, которая будет выполнять его задачи, что тогда делать?" — возмущается член общественного совета при ГФС, предприниматель Наталья Потапова.

В итоге, как отмечает Дубровский, даже если глава ГФС имеет самые чистые намерения, у него остается три варианта: уйти; ни во что не вмешиваться и смотреть, как воруют другие; или начать воровать самому. Но это в теории. На практике же, как уверяет экс-глава ГФС Константин Ликарчук, назначение главы ГФС связано с достижением компромисса между политическими силами и олигархическими группами. То есть просто взять и уйти не так просто. Все остальное — нюансы.

Что делать будем?

Как именно нужно реформировать ГФС, понятно. К примеру, еще в прошлом году Реанимационный пакет реформ (РПР) разработал пошаговый план изменений в налоговой, призванный превратить отечественного "монстра" в аналог европейских фискальных органов.

План РПР предусматривает последовательное достижение трех целей: создание простой, прозрачной и предсказуемой налоговой системы, которая требует минимальных затрат времени для расчета и уплаты налогов, снижение уровня перераспределения ВВП через государственный сектор до 37%, а также разделение нормотворческой, сервисной и контрольной функции, которые сейчас объединены в ГФС.

Усовершенствование механизма электронного администрирования НДС и увеличение периода для регистрации налоговых накладных уменьшат коррупционные аппетиты фискалов. А запрет на открытие уголовных производств в отношении налогоплательщиков до согласования налоговых обязательств снизит давление на бизнес.

Главное — отказаться от идеи оценки работы налоговиков исходя из количества собранных ими средств. Нужно разработать и внедрить показатели эффективности для не связанной с финансовыми показателями оценки эффективности работы фискалов.

Другой вопрос, есть ли у власти стимулы заняться институциональными реформами в ведомстве, а не просто показательно "выпороть" якобы попавшегося на коррупции Насирова и провести несколько очередных косметических реформ, наподобие разделения налоговой и таможни в разные структуры. И возможны ли в принципе глубинные изменения фискальных органов без коренных реформ всей страны?

"Все институции работают плохо, и все реформы в них будут работать плохо, пока мы не займемся обществом в целом. Когда 25 лет подряд мы имеем десятки премьер-министров и все всегда одинаково, стоит задуматься: почему? Как реформировать налоговую систему без реформирования судебной или политической систем? Все это взаимо­связанные вещи", — говорит экономист Александр Пасхавер.

Еще одна проблема — у украинского общества пока отсутствует то, что называется "общественным договором". Восприятие коррупции носит крайне выборочный характер. Украинцы возмущаются беспределом таможенников, но в то же время преспокойно ездят на нерастаможенных, по сути контрабандных, машинах, и попытки пресечь эти схемы вызывают еще большее возмущение, чем вымогательство ими взятки. "Большая часть населения осуждает лишь некоторую часть преступлений, без колебаний находя оправдания для себя. Пренебрежение законом, отрицание полномочий государства, если это противоречит сиюминутному пониманию пользы или целесообразности, — главная особенность настоящего момента в общественном сознании", — возмущается предприниматель Карл Волох.

В такой ситуации общество практически не способно отличать форму от содержания. Поэтому с удовольствием проглотит очередную порцию чиновничьего пиара об искоренении схем в ГФС. А так как власть может согласиться на коренное реформирование ведомства исключительно под сильным давлением общественности, на какие-либо серьезные изменения в отношениях бизнеса и фискалов в ближайшее время надеяться не стоит.

Судьба опального фискала — отдельный вопрос. События последних дней все больше напоминают безумный фарс. Как со стороны правоохранителей, таскающих Насирова на носилках по судам, так и со стороны митингующих, которые опасаются бегства чиновника за границу. Правда в том, что если глава ГФС предстанет перед судом, доказать его вину по газовому делу нардепа Александра Онищенко будет сложно. Обвинение НАБУ базируется на том, что Насиров участвовал в коррупционных схемах Онищенко в выведении 2 млрд грн из государственной "Укргаздобычи", предоставив фирмам депутата налоговый кредит. Но по закону глава ГФС имеет право предоставлять компаниям рассрочки налоговых платежей, а коррупционную составляющую еще надо доказать.

Как бы там ни было, в этой драме главный налоговик — не главный злодей. Пока мы не добьемся коренного переформатирования ГФС, не стоит надеяться, что человек, который придет на его место, будет работать иначе, чем его предшественники. Кем бы он раньше ни был.