В камеру его. Фотографы с трех континентов превратят Донецк в арт-объект

Итальянец Марко Цитрон расспрашивает по-португальски бразильянку Флавию Жанкейру о том, как она собирается снимать Донбасс, и пересказывает уже по-русски, иногда прибегая к помощи английского. Гостья из Южной Америки планирует разыскать заброшенные места и наполнить их атмосферой карнавала – для этого она заготовила несколько сотен воздушных шаров и огромного Микки-Мауса. На примете у Флавии уже есть полуразрушенный Дворец культуры. Пока же она вместе с другими участниками проекта живет в комфортабельном особняке – такой себе фоторезиденции.

Съезд фотографов, организованный Фондом "Изоляция" (который год назад замахнулся на создание в Донецке центра современного искусства) так и называется: художественные резиденции. Восьмерку отбирали на открытом конкурсе – всего было подано 284 заявки из 47 стран. Задача приглашенных – прожить месяц в Донецке и сделать снимки на заданную тему для выставки и альбома. Тема – "Переменная облачность". Борис Михайлов считает, она достаточно широка, чтобы в нее вписался самый неожиданный взгляд на шахтерскую столицу.

Страшно красиво

Борис Михайлов прославился в 90-х циклом "История болезни": ему позировали постсоветские бомжи. В послужном списке мастера самая престижная международная премия в области фотографии – "Хассельблад". Только этим летом прошли три персональные выставки Михайлова: на Венецианской биеннале, в лондонской галерее Tate Modern и в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Участники проекта в Донецке не скрывают: заинтересовались они не только этим городом, но и возможностью поработать под руководством Михайлова.

Руководство – скорее идейное. В Донецк из Германии, где он сейчас живет, Михайлов прилетел на четыре дня. Путевых листов гуляющим с фотокамерами по Донецку не выписывает, немедленно предъявить отснятое не требует. Все, что могут взять от куратора подопечные, – его взгляд на искусство.

"На меня обижался весь Советский Союз. Мол, что ты гадость ищешь, когда у нас все прекрасно? Смотри, какие цветы красивые, закат шикарный, а дети какие! Но прекрасное уже отсняли сто раз, от него не осталось ни фига", – продолжает заочный спор Михайлов.

Он уверен, снять красоту проще простого. На территории резиденции растут замечательные цветы, на столе лежит сахарный арбуз, путается под ногами котенок – бери и фотографируй. Только незачем, считает Михайлов. "Наше восприятие красоты связано с умилением, а за рубежом – больше с содроганием, – излагает он собственную теорию. – Я увидел – и мне больно от этого. То, от чего делается больно, общество пытается изменить. А здесь, видно, общество менять ничего не хочет, поэтому не хочет содрогаться, поэтому и схватилось за эту красоту".

Чужими глазами

Михайлов предупреждает: ждать от участников проекта фоторобот Донецка не следует. Рассчитывать стоит на неожиданности – у чужаков всегда есть шанс нечаянно увидеть то, чего аборигены не замечают.

Марко Цитрон – пейзажист. Кажется, Донецк – последнее место на земле, куда житель живописной Италии додумается приехать за новой порцией ландшафтных красот. Марко же в своем выборе не видит ничего парадоксального: "Донецк отличается от Европы и тех украинских городов, которые я видел, тем, что здесь много зелени, контрастирующей с заводами и терриконами. Но снимать в Донецке промышленные пейзажи – это стереотип. Я снимаю природу и людей на ее фоне. Дети играют на площадках, взрослые пьют пиво – и все это под деревьями. Донецк – это такой большой лес". В один из дней Марко отправился на окраину города и стал фотографировать частный дом, утопающий в зелени. "Не нужно это снимать, это некрасиво, у нас даже туалета в доме нет!" – возмутились хозяева, заметив колоритного иностранца. Марко возмущен их слепотой и несколько наивно надеется своими работами открыть им глаза.

Португальцу Нуно Баррозо Донецк показался местом, куда стоит приехать, чтобы потусить на каком-нибудь фестивале под открытым небом. Он снимает сюжеты, глядя на которые Донецк можно спутать с Вудстоком, знаменитым рок-фестивалем. Киевлянин Саша Курмаз, известный также как Гомер, рыщет по городу в поисках неформалов, чей внешний вид был бы таким же необычным, как и взгляды на жизнь. Он разочарован тем, что готы и эмо попадаются на глаза реже, чем хотелось бы. Неформальным он находит золоченый памятник оперному певцу Анатолию Соловьяненко и мечтает встретить поблизости кого-то, кто вылядел бы столь же вызывающе, как изваяние. Пока же Саша вспоминает встречу с донецкой золотой молодежью: "Они по вечерам на одной аллейке собираются на крутых тачках. Открывают тачки – в багажниках сидят девочки, слушают музыку и курят кальян. Для меня это было незабываемо – даже сделал один снимок".

Сложнее всего всматриваться в Донецк Александру Стринадко. "Живу я здесь", – коротко объясняет он свою проблему. Но выход из положения нашелся. "Купил карту Донецка за 16 гривен и обвел ареал своего обитания на время проекта", – Александр показывает, что его творческий интерес на месяц сосредоточен строго в границах Буденновского района, который отличается от центра города умиротворенной атмосферой. Марина Блэк из Канады признается, что и на нее сильное впечатление произвела здешняя атмосфера. И, похоже, имеет в виду то, что в Донецке тяжело дышать.

Еще одна участница – живущая между Москвой и Будапештом Наталья Павловская – тоже чувствует донецкость в воздухе. Но речь не о промышленных выбросах, а о воспоминаниях – Наташа уже бывала в Донецке. Прежде она снимала присыпанные снегом терриконы и карьеры – пейзажи выходили скорее марсианские, чем земные. Теперь планирует сделать по итогам резиденции художественную инсталляцию. Как и большинство участников резиденции, в подробности своего замысла Наташа не посвящает.

Снимите это немедленно

И все-таки рассказать о своих задумках участникам проекта пришлось: каждый из них провел мастер-класс. Одной из резонансных оказалась лекция англичанина Ричарда Энсетта. Он представил свои проекты: в одном запечатлены страдающие ожирением люди, позирующие в исподнем, в другом – счастливые гомосексуальные пары. В зале тут же нашелся желающий поинтересоваться, не слабо ли Ричарду сделать эффектные фотографии, где были бы изображены люди с идеальной фигурой или традиционной ориентацией, и не превратило ли современное искусство бегство от стереотипов красоты в новый стереотип.

Местные фотографы мастер-классы посещали охотно. Одной из задач резиденции Борис Михайлов как раз считает обмен опытом: говорит, полезно посмотреть, как западные люди работают – это помогает взглянуть на самих себя со стороны. При этом он признает, что Донецк сложен и неподатлив как арт-объект.

"На первый взгляд в Донецке ничего особого нет. Но оно должно быть, надо искать, – напутствует Михайлов. – Шахтеры, которые постоянно рискуют жизнью, должны дать чувства художникам. Ведь это страшная вещь – они каждый день идут на работу и могут погибнуть. Этот их страх – на нем держится жизнь Украины. Это чувство надо передать. Как же рисовать здесь цветочки?"

Наталья Кандаурова, фото: Сергей Ваганов, Руслан Семичев, Фокус