Виталий Ярема: Расследование по Иловайску вышло на финальную стадию

Почему расследование преступлений, совершенных в период Майдана, продвигается так медленно?

— В Литве несколько дней назад завершили расследование по факту штурма телевышки в 1991 году. Оно длилось 23 года. Расследования, связанные с Майданом, идут настолько быстро, насколько это возможно. Мы столкнулись с преступлениями такого масштаба, с которыми наша страна в своей новейшей истории не сталкивалась никогда. Думаю, и Европа тоже.

Расследовать, особенно на начальном этапе, приходилось силами тех же правоохранителей, которые принимали участие в репрессиях. Плюс тотальная "зачистка" всей доказательной документальной базы.

Летом вы говорили, что задержали троих людей, причастных к расстрелам на Майдане. Почему никто из них не наказан?

— Мы закончили досудебное следствие относительно трех человек — командира роты киевского "Беркута" и двух его подчиненных. Сейчас они знакомятся с материалами уголовного производства. Все происходит в соответствии со сроками, предусмотренными Уголовным процессуальным кодексом. Как только ознакомятся, мы направим в суд обвинительный акт. Сегодня следствие располагает весомыми доказательствами их причастности к расстрелу людей. К сожалению, относительно командира роты "Беркута" Печерский суд принял решение о замене ему меры пресечения с содержания под стражей на домашний арест, в результате чего он сбежал. Но он объявлен в розыск и будет найден.

Неужели 77 майдановцев расстреляли всего три человека?

— Причастны к расстрелу трое, еще 22 имеют отношение к его организации и находятся в розыске. Но мы расследуем не только дело об убийстве 77 мирных граждан и 13 сотрудников милиции. У нас есть эпизоды гибели Сергея Нигояна и Михаила Жизневского на ул. Грушевского 18 февраля. Еще пять человек погибли в Мариинском парке, в убийстве журналиста "Вестей" Вячеслава Веремия на ул. Большой Житомирской подозревается Джалал Алиев. Дело относительно лиц, которые вывози­ли активистов Майдана Игоря Луценко и Юрия Вербицкого, передано в суд. В суд также направлено пять уголовных производств в отношении сотрудников ГАИ, которые составляли протоколы на автомайдановцев в Киеве, Киевской и Черкасской областях. Кроме этого, открыты уголовные дела против правоохранителей Днепропетровской и Запорожской областей, которые организовывали титушек и отправляли в Киев. Также ведутся уголовные производства относительно прокуроров и следователей, составлявших обвинительные акты против майдановцев и направлявших их в суды. По этим делам проходит судья Соломенского района, три сотрудника прокуратуры Киева и ряд следователей.

Суд без обвиняемых

Виталий Ярема / Фото: Александр Чекменев, Фокус

Парламент принял закон, позволяющий заочно осуждать людей, скрывающихся от правосудия. Вы уже начали работу по привлечению к ответственности Виктора Януковича и членов его команды?

— Да. Первыми в суд направятся дела против самого Януковича, а также Пшонки, Захарченко, Клименко и Якименко. Однако хотелось бы, чтобы, как только заработает новый парламент, в этот закон были внесены отдельные небольшие, но существенные изменения. Закон принимался наспех, и его действие распространяется только на лиц, пребывающих за пределами Украины. А если тот или иной обвиняемый документально подтвердит, что находится на территории Крыма, который де-юре украинская территория, мы не сможем его судить по этому закону.

Позволит ли заочное осуждение Виктора Януковича и других представителей беглой власти вернуть в Украину выведенные ими деньги?

— Обязательное основание для возврата выведенных за границу денег — решения судов. Будут решения — будем возвращать, необходимые материалы собраны. С украинскими активами ситуация аналогичная: после решений суда они будут возвращены государству. Сейчас мы ведем переговоры еще и по деньгам Лазаренко. Надеемся, что впервые удастся вернуть деньги в Украину.

Летом вы заявили, что экс-замглавы АП Андрей Портнов находится в розыске. Недавно он предоставил полученный им ответ из Укрбюро Интерпола, опровергающий эту информацию. Выходит, в розыск его так и не объявляли?

— Если он так в себе уверен, пусть приезжает к следователю и даст необходимые показания. Чего в таком случае он боится?

На какой стадии сейчас уголовные дела против представителей власти Виктора Януковича?

— Мы открыли несколько десятков уголовных производств, которые связаны со злоупотреблениями в сфере экономики. Например, 14 февраля через Брокбизнесбанк из НБУ вывели 2 млрд грн. Большинство дел готовы к передаче в суд. Однако есть немало сложностей. Дело в том, что люди из команды Виктора Януковича не регистрировались собственниками своих предприятий. Несмотря на это оперативники и следователи проводят все необходимые следственные действия, направленные на поиск и наложение арестов на активы подозреваемых. К примеру, Сергея Курченко.

Что конкретно вы арестовали?

— Арестовано имущество на сумму 3 млрд грн: несколько нежилых помещений, 7 авто, объекты недвижимости в Киевской области, денежные средства и ценные бумаги, которые были частью залога в Укрэксимбанке, на сумму $10 млн и еще $20 млн на счетах Укрэксимбанка.

Вооружены и очень опасны

Виталий Ярема / Фото: Александр Чекменев, Фокус

Несколько месяцев назад министр внутренних дел заявил о расформировании батальона "Шахтерск" за мародерство. Военная прокуратура расследует деятельность этого батальона?

— Этот вопрос в компетенции МВД. Речь идет не о военнослужащих, а о добровольцах. В целом военная прокуратура возбудила более трех тысяч уголовных производств в отношении военных за преступления, которые системно совершаются в зоне АТО. Это невыполнение приказов руководства, кражи оружия, разбойные нападения и убийства.

Добровольцы и военные, побывавшие в зоне АТО, часто возвращаются вооруженными до зубов. Ведется ли учет этого оружия?

— После событий на Майдане, после того, как десятки единиц оружия были украдены из отделений милиции, включая оружие беркутовцев, расстреливавших людей, в учете начался беспорядок. Раньше за два патрона в кармане могли привлечь к уголовной ответственности, а сейчас в порядке вещей привозить из зоны АТО автоматы и гранатометы. Я знаю, что соответствующие службы сейчас проводят мероприятия по изъя­тию такого оружия.

Почему то, что в зоне АТО не ведется учет оружия, военная прокуратура не рассматривает как халатность определенных должностных лиц?

— Когда террористы начали активное наступление, не было времени переписывать номер каждого автомата, производить отстрел, взятого со склада. Оружие выдавалось сотнями и тысячами.

Неужели нельзя не впускать на мирную территорию военных с оружием?

— Оружие незаконно провозят в рюкзаках, в автомобилях, используя десятки особо никем не охраняемых дорог. Уверен, что и после окончания АТО проблемы с нелегальным оружием у нас будут еще очень долго. Одно дело, когда оружие у кого-то просто спрятано "про запас". Намного хуже, если его заполучат криминальные структуры, которые смогут использовать его для убийств, разбойных нападений, как это недавно случилось в Полтавской области, когда напали на инкассаторов. Это огромная угроза для правопорядка.

Удалось ли выяснить новые подробности событий под Иловайском?

— Расследование находится на завершающей стадии. Мы провели все необходимые следственные действия, допросили чиновников Мин­обороны, участников операции и тех, кто ее планировал. Пока больше подробностей рассказать не могу.

Когда дело будет передано в суд?

— Сначала мы передадим в суд обвинительный акт, связанный с гибелью 49 десантников, которые были в сбитом террористами самолете ИЛ-76. В контексте расследования этого дела будут привлечены к ответственности руководители Министерства обороны.

Когда в начале октября произошел бунт нацгвардейцев, вы заявили, что это спланированная акция. Уже удалось разобраться, чьих рук это дело?

— Нами была создана следственно-оперативная группа, в которую включены представители СБУ. Военная прокуратура возбудила уголовное производство. Сейчас ведется расследование, и одному из руководителей Нацгвардии уже объявили подозрение.

14 ноября Генпрокуратура проводила обыски у чиновников Мин­обороны. Что стало поводом для этого и каковы результаты?

— Это одно из следственных действий, которое проводит военная прокуратура в отношении чиновников, подозреваемых в растратах госсредств при госзакупках. В тот день и днем ранее проводились обыски, связанные с событиями пяти-шестилетней давности, когда Минобороны совместно с Укроборонпромом закупали и продавали оборудование, разворовывая государственные средства.

Летом вы говорили, что расследуете факт разукомплектации нескольких десятков машин БМП на Житомирском бронетанковом заводе. Что удалось выяснить?

— Мы возбудили уголовные производства относительно должностных лиц бронетанковых заводов – Киевского, Житомирского, Львовского и Харьковского. Сегодня руководитель Киевского бронетанкового завода знакомится с материалами уголовного дела по факту злоупотребления служебным положением и разворовывания средств, после чего дело будет направлено в суд.

Люстрация во вред

Виталий Ярема / Фото: Александр Чекменев, Фокус

Вы были одним из ярых противников принятия закона о люстрации. Несмотря на это, парламент его поддержал, и Генпрокуратура вынуждена с этим мириться. С какими сложностями приходится сталкиваться в ходе его реализации?

— Как и предполагалось, мы получили уже более 50 обращений бывших работников прокуратуры, которые считают, что их уволили с нарушением Конституции. Но закон есть закон, и мы его выполняем. После первого этапа люстрации из органов прокуратуры было уволено 138 сотрудников. Всего увольнению подлежит 450 человек. С 21 ноября начнется следующий этап — будем проверять и выявлять людей, принимавших активное участие в репрессиях против майдановцев и автомайдановцев.

Что конкретно вас не устраивает в этом законе?

— В соответствии с Конституцией мы должны проверять персональную причастность или непричастность каждого человека к определенным преступлениям. Вычищать всех под одну гребенку неправильно. В данном случае большая часть людей будет лишена своих конституционных прав, в том числе возможности занимать должность госслужащего в течение 10 лет по формальным основаниям. Только потому, что они работали на определенной должности (были руководителями подразделений). Такой подход законодателя не только не отвечает самой идее люстрации, заложенной в этом законе, но и нарушает нормы Конституции Украины.

Почему закон о люстрации принят именно в такой редакции?

— Была нарушена сама процедура его принятия: проект не прошел экспертизу в главном научно-экспертном и юридическом управлении Верховной Рады, комитеты парламента, первое чтение, поправки, второе чтение. Если бы это случилось, из закона убрали бы все недочеты. У принятия этого документа был политический подтекст — нужно было проголосовать за него до выборов. Теперь в закон необходимо вносить правки и реабилитировать в правах тех, кто не имеет отношения к репрессиям и деятельности прошлой власти.

Остались без надзора

Накануне выборов парламент принял другой резонансный закон — "О прокуратуре". Он лишил ваше ведомство права вести так называемый общий надзор.

— Функция общего надзора закреп­лена в Конституции, и перед тем как голосовать за Закон "О прокуратуре", необходимо было сначала внести изменения в Основной Закон.

Раньше 70% заявлений, которые мы получали, как раз касались общего надзора. Люди обращались в прокуратуру по причине незаконного увольнения, невыплаты зарплаты, сейчас идти жаловаться просто некуда. Теперь в первую очередь нужно думать не о функциях прокуратуры, а о том, какой орган будет защищать права и свободы граждан, например в медицинских учреждениях, в структурах социальной защиты граждан — там, где нет состава преступления. Через полгода, когда закон вступит в силу, должны быть созданы специальные центры бесплатной правовой помощи, чтобы заменять прокуратуру. Как это будет работать — посмотрим. Но, на мой взгляд, общего надзора нас лишили преждевременно — сначала должна была стабилизироваться ситуация в стране.

Поможет ли то, что прокуратуру лишили общего надзора, уменьшить давление на бизнес?

— Бизнес сегодня от прокуратуры не страдает. Прокурорам осуществлять проверки запрещено — я за это привлекаю к ответственности вплоть до увольнения.