Некомандный игрок. Тигипко рассказал, зачем налоги для богатых и роли Януковича в деле Тимошенко

В своем рабочем кабинете вице-премьер Сергей Тигипко смотрится не слишком органично. Старые дисковые телефоны, массивная мебель и монументальный декор сталинского здания Кабмина сложно увязать с современным образом главного реформатора правительства.
Практически так же Тигипко не вписывается и в сам Кабинет премьер-министра Николая Азарова. "В команде власти много людей, с которыми мне достаточно трудно работать. Много консервативно настроенных, из которых любые изменения приходится тянуть клещами", – откровенно признается он Фокусу, приводя в пример своим коллегам молодых реформаторов из Грузии и Польши.

У нас будет реальная политическая конкуренция. Задавить ее админресурсом не выйдет

Впрочем, для непростого диалога с Радой в запасе у вице-премьера есть железный аргумент. Его партия "Сильная Украина" сейчас ведет переговоры с регионалами о слиянии, и если потенциальные соратники не поддержат Тигипко, он может ответить им тем же.

– Если вы продолжите в том же духе, то скоро перед Кабмином вместо льготников на митинг соберутся олигархи и будут требовать вернуть им льготы.

– Когда под удар первыми попадают бедные и средний класс, максимально должны помогать богатые и крупные корпорации. Мои инициативы – только инструменты для оказания этой помощи.

– Чтобы все эти инициативы были реализованы, их должны поддержать сами олигархи. Хотя бы один из ваших знакомых миллионеров сказал вам, что готов платить больше налогов?

– Я жду от них инициативы. Мне понравилось, когда 16 французских миллиардеров сами попросили президента Франции повысить для них налоги, чтобы они спокойно смотрели людям в глаза во время кризиса. Вот это правильный подход, которого я ожидаю и у нас. Возможно, нам предложат даже более радикальные меры, чем те, что мы уже предусмотрели.

– Но пока таких предложений не поступало?

– Пока нет.

– Тогда шансов, что тот же налог на роскошь пройдет парламент, практически нет. Или большинство пообещало вам поддержку?

– Я об этом меньше всего думаю, потому что для меня важно подготовить правильные законы, а все остальное будет зависеть от двух факторов. Во-первых, к принятию таких законов будут подталкивать выборы. Во-вторых, дай бог, чтобы мои опасения не подтвердились, но я боюсь, что мы в один день будем вынуждены принять сразу все законы, которые будут направлены на поддержание бюджета и бедных. Ведь если кризис обострится и внешние рынки будут закрыты, нам придется искать резервы. Я хорошо помню 1998 год, когда мы в один день приняли налог на золото, на обмен валюты, на мобильные телефоны...

– Еще одна ваша инициатива касается отмены льгот для депутатов, сотрудников Администрации президента. Каких именно льгот лишите соратников?

– Я никого не хочу ничего лишать, но с одним маленьким "но". Получать льготы будет тот, у кого доход на члена семьи окажется ниже прожиточного минимума. Не важно, кто это. Пусть это будет генерал с 10 детьми и неработающей женой. Если его зарплаты в расчете на одного члена семьи не будет хватать до прожиточного минимума, он будет иметь льготы. Но если у него большая заработная плата, льготы получать он не должен. Поддерживать нужно тех, кто в этом реально нуждается.

– Вы говорили о второй волне кризиса. По-вашему, она неизбежна?

– Сегодня любое негативное экономическое событие может серьезно повлиять на рынок. Кроме того, проблемы европейской экономики никуда не денутся. Они носят системный характер. Политики пробовали их решить дополнительными займами после первой волны кризиса в надежде, что экономика будет расти, а она не растет. В следующем году прогноз роста ВВП ЕС 0,5%, а внешние долги увеличиваются…
Мы это все почувствуем, когда из-за снижения спроса в Европе упадут цены на наш металл. И вот тогда у нас начнутся серьезные проблемы. Кроме того, нам могут создать проблемы вывод капитала зарубежных инвесторов и трудности банков, которые имеют головные офисы в Европе.

– Как людям готовиться к кризису, чтобы не повторить ошибки конца 2008 года? В чем и где хранить деньги?

– Все зависит от того, смогут ли правительство и Нацбанк работать скоординированно. Если получится, то люди не должны особо почувствовать кризис. Допустим, сегодня у человека есть депозит в гривне. Он по нему получает 20% годовых. Даже если валюта девальвируется на 10%, а это потолок девальвации при умной политике власти, то человек не почувствует разницы. Получить 6–7% в валюте или 20% в гривне – в условиях умеренной девальвации почти одно и то же.

– Премьер неоднократно говорил о том, что Украине не пережить кризис без денег МВФ, но, очевидно, придется постараться. Очередная миссия Фонда покинула Украину досрочно и осталась недовольна ходом реформ. Что конкретно нужно сделать, чтобы получить следующий транш?

– Главная проблема – повышение тарифов. МВФ поставил условием получения транша поднятие цен на газ для населения и теплокоммунэнерго. Причина в одном – убытки "Нафтогаза" нечем компенсировать…
Наша логика такова – не говорите нам, что мы должны поднимать по "Нафтогазу", давайте думать о реальном дефиците бюджета и о том, каким образом его можно сократить до тех параметров, которые от нас требуются. Мы готовы обсудить вопрос о других компенсаторах, которые будут содействовать экономическому росту и гарантируют возврат кредитов.

– Если слияние "Сильной Украины" с Партией регионов состоится, сколько членов вашей партии попадут в предвыборный список регионалов?

– До съезда партии вопрос о слиянии будет оставаться открытым.
Что касается списка, мне кажется, что люди не до конца понимают, с какой ситуацией мы придем к выборам. Она будет очень жесткой. К тому моменту Партия регионов будет у власти уже достаточно долго и неизбежно накопит негатив. Если к тому же начнется кризис, будет очень тяжело. На каждый участок придется выставлять популярных людей. Кто бы что ни говорил, у нас будет реальная политическая конкуренция. Задавить ее админресурсом или просто подкупить народ не выйдет.

– По большому счету, ваши последние популярные инициативы – это как раз работа на рейтинг президента. Вы с ним лично общаетесь? Получаете добро на все реформы?

– Регулярно общаемся. Есть план реформ, который нужно выполнять. Когда нужно ускорение или возникают кадровые вопросы, я должен общаться с президентом. У нас абсолютно нормальный контакт.

– А что президент думает о деле Тимошенко? Оно ведь тоже влияет на его рейтинг, как и на отношение к Украине Европы.

– Мне кажется, что мы преувеличиваем возможности президента в этом вопросе. Что может сделать президент? Дать указание суду освободить Тимошенко? А если есть нарушение, кто из судей это на себя возьмет?

– Сумеет ли власть пересмотреть газовый договор с Россией, за который посадили Тимошенко, и добиться снижения цены на газ?

– Я уверен в положительном результате этих переговоров. Если же президент и премьер не смогут договориться с Россией, это будет очень плохо. Мы уже знаем, что в первом квартале цена будет не $435, а $485. Это связано с тем, что по действующему соглашению, которое нас не устраивает, цена зависит от стоимости нефти, а нефть дорожает. Если удастся снизить стоимость газа, это будет огромная победа, очень важная для населения. Ведь почему мы настолько несговорчивы с МВФ? Потому что если мы выполним их требования, это ударит по среднему классу. Для 10 млн. людей, не имеющих льгот, коммунальные платежи вырастут на 32–33%.

– Что мы должны предложить России, чтобы получить более дешевый газ? Есть объективно компромиссный вариант?

– Я считаю, что нужно предлагать консорциум, существенную долю в "Нафтогазе". Идеальный вариант: 25% – Европе, 25% – России и 50% оставить себе. Если Россия не согласится, следует торговаться. Даже если процент будет ниже, нужно оставлять за собой какую-то золотую акцию, чтобы иметь возможность влиять на принятие решений.

Катерина Коберник, Фокус