Ре минор для коммунизма. Лучшие книги октября

Джулиан Барнс написал роман о русском композиторе, который так старательно изображал из себя советского, что в конце концов им стал. В книге россиянина Петра Алешковского XXI век перекликается с XIV–XV, и если давние времена оказываются пострашней, то нынешние — попротивней. На русский перевели еще один сборник рассказов Элис Манро — похоже, скоро переведут все, что она написала, и это хорошо. Виктор Пелевин сочинил еще одну эзотерическую версию мироустройства, в которой земные коллизии объясняются борьбой потусторонних сил. Новый сборник эссе Андрея Бондаря носит пугающее название "І тим, що в гробах", но на самом деле там почти ни разу не страшно, зато очень часто смешно.

ДЖУЛИАН БАРНС "ШУМ ВРЕМЕНИ"

"Азбука", 2016

Кто: ведущий британский прозаик, букеровский лауреат 2011 года, автор "Истории мира в 10 ½ главах", одного из самых значительных романов второй половины ХХ века.

Что: художественная биография Дмитрия Шостаковича, крупнейшего советского композитора, фигуранта разгромной статьи 1936 года "Сумбур вместо музыки", Героя Социалистического труда, формалиста и буржуазного декадента, лауреата Ленинской и пяти Сталинских премий, гонимого и обласканного властью человека, который всю жизнь боялся, приспосабливался и так часто вынужден был надевать маску благонадежного советского гражданина, что она намертво к нему приросла.

О чем: о том, каким образом сталинская система гнула и ломала творческих людей. Три части романа определяют три ключевых, с точки зрения Барнса, эпизода в судьбе композитора: ожидание ареста в 1937-м, когда его громили во всех газетах, поездку в США в 1949-м, когда "усатый" сменил гнев на милость, и апофеоз конформизма в 1960-м, когда Шостаковича уговорили вступить в партию и возглавить Союз композиторов России.

Как: эта книга не столько для нас, сколько для них. Барнс говорит о вещах, которые хорошо известны рожденным в СССР, но могут стать откровением для западного читателя. При этом "Шум времени" (название отсылает к известной книге Осипа Мандельштама) все же лишен той поверхностности и приблизительности, с которой обычно пишут о России западные прозаики. Барнс отлично знает материал, и это касается не только самого Шостаковича, но и культурного контекста, в рамках которого он творил и как мог выживал. Ибо в ту эпоху советские композиторы были "только двух сортов: либо живые и запуганные, либо мертвые".

ПЕТР АЛЕШКОВСКИЙ "КРЕПОСТЬ"

"Азбука", 2016

Кто: российский прозаик, историк, теле- и радиоведущий, племянник легендарного Юза Алешковского, автор 13 книг.

Что: роман, над которым писатель работал более шести лет, вошел в шорт-листы "Большой книги" и "Русского Букера", и в обеих премиях считается фаворитом.

О чем: о современном историке и археологе Иване Мальцове, который сражается с провинциальным невежеством и стяжательством, исследует подземелья старинной крепости и видит сны о Туган-Шоне, воине из тюркского племени киятов, сначала сподвижнике Мамая, потом приближенном Тамерлана, а затем слуге русского князя Юрия Дмитриевича.

Как: "Крепость" — роман масштабный и обстоятельный. Две его центральные фигуры в каком-то смысле герои своего времени. Один — идеалист, честный и великодушный, но непоследовательный и слабовольный, постоянно ввязывающийся в борьбу за все хорошее и всякий раз ее проигрывающий. Другой — бесстрашный приспособленец, сменивший несколько религий и служивший многим господам, но удивительным образом никогда не изменявший своей совести.

ЭЛИС МАНРО "ЛУНЫ ЮПИТЕРА"

"Азбука", 2016

Кто: "матриарх" канадской литературы, автор двух десятков книг короткой прозы, писательница, которую еще три года назад у нас почти никто не знал.

Что: сборник 1982 года, один из девяти опубликованных "Азбукой" после присуждения Манро Нобелевской премии по литературе в 2013-м.

О чем: темой, объединяющей 12 рассказов книги, являются близкие отношения, как родственные, так и дружеские. Все они неоднозначны, сочетают в себе симпатию и неприязнь, зависимость и настороженность, потребность в участии и стремление оградить себя от необязательных контактов с социумом.

Как: если вы уже читали Манро, знатока судеб и собирателя эмоций, тонкого лирика и жесткого трагика, писательницу, способную в самых заурядных ситуациях разглядеть и выразить удивительные глубины и пугающие бездны человеческой натуры, вам ничего объяснять не надо. Если вы еще не читали Манро, но до сих пор не потеряли интерес к психологическим глубинам и душевным безднам, обязательно почитайте.

ВИКТОР ПЕЛЕВИН "ЛАМПА МАФУСАИЛА, ИЛИ КРАЙНЯЯ БИТВА ЧЕКИСТОВ С МАСОНАМИ""

"Эксмо", 2016

Кто: Пелевин.

Что: еще один роман в жанре "пелевин".

О чем: о вере в Дух денег, которая не дает пускающей финансовые пузыри мировой экономике рухнуть ко всем чертям. О чертях, то бишь чекистах из постсоветского будущего, возникающих в конце XIX столетия в имении запойного помещика Маркиана Можайского и намеревающихся при помощи фейкового изобретения самолета изменить будущее. О масонах, контролируемых рептилоидами, которые собираются помешать коварным планам чекистов, контролируемых бородачами. О том, что все на свете подстава, одна лишь видимость и что в действительности все совершенно не так, как на самом деле. О том, что либералы ничем не лучше патриотов, и наоборот. О том, что мы все дураки несчастные и не понимаем, как нами манипулируют какие-то там высшие силы, которых Виктор Олегович исправно придумывает каждый год во все новых и новых, хотя и уже изрядно поднадоевших вариантах.

Как: как всегда.

АНДРІЙ БОНДАР "І ТИМ, ЩО В ГРОБАХ"

"ВСЛ", 2016

Кто: в прошлом — поэт, в настоящем — эссеист, публицист, переводчик и популярный блогер. Финалист центрально-европейской литературной премии "Ангелус" 2012 года.

Что: вторая книга эссе после сборника "Морквяний лід", опубликованного в том же 2012-м.

О чем: самая неблагодарная работа — рассказывать о том, чему посвящены тексты на одну-две страницы. Открою наугад. На 108-й — история о том, как менты хотели замести писателя за чужие газовые баллоны, а потом один из них пописал на снег. На 169-й — рассказ о временах голодной студенческой юности, когда автор ездил отъедаться к бабушке на станцию Рачки. На 44-й — анализ популярных мультфильмов 1980-х как трансляторов советской идеологии.

Как: вот это главное. Бондарь может писать о чем угодно, но всегда делает это с замечательной самоиронией и остроумными умозаключениями. Например, с таким: "Онанізм — це одна з перших форм особистої свободи, коли задоволення належить тільки тобі і виходить із тебе самого".