Ключ к тайнам Майдана. Из-за чего до сих пор не раскрыты все преступления во время Революции

Юрий Пекуш, приехавший на Майдан из Львовской области, в ночь накануне массовых расстрелов 20 февраля 2014 года спал всего пару часов. В шесть утра он был уже на ногах. Около восьми стало ясно, что "Беркут" отступает. "Это была тактика бумеранга — они уходили, чтобы нас подтянуть, а потом зачистить Майдан", — вспоминает парень. И люди пошли — в пластмассовых касках и с деревянными щитами. Пекуш поднимался по левой стороне Институтской к Октябрьскому дворцу. "Мы понимали: стреляют сверху, с крыши клуба Кабмина. Видел тело человека в черной униформе, всего в крови", — рассказывает майдановец. На вопрос, почему он и остальные ребята так настойчиво поднимались вверх, отвечает: "Кто-то на адреналине, кто-то от злости на происходящее. Мы хотели оттеснить "Беркут". И в этом желании переступили грань страха".

На Институтской Пекуша ранили трижды. Медики констатировали у него огнестрельные ранения диа­фрагмы, селезенки, левой почки, а также перелом ребра и левой плечевой кости с повреждением сосудисто-нервного пучка. Первая пуля насквозь прошила плечо. Вторая застряла в области печени, ее достали в киевской больнице. С третьей парень живет до сих пор — она у позвоночника, около сердца. Известно, что ее калибр — 7,62 мм.

Именно такими были заряжены автоматы Калашникова так называемой черной роты. Несколько десятков людей в черной форме без шевронов, но с желтой повязкой на правом рукаве, появились на Майдане за полчаса до ранений Юрия Пекуша. Они вышли из автобуса возле Октябрьского дворца и в течение нескольких часов убили 48 безоружных участников протестных акций. Еще 80 человек получили огнестрельные ранения.

Как выяснилось позже, расстрелы на Институтской начались с провокации — убийства сотрудников правоохранительных органов. 20 февраля с шести до девяти утра огнестрельные ранения получили около двадцати силовиков. В них стреляли как из пистолетов, так и из ружей. В частности, по материалам прокуратуры, с 7:00 до 8:00 три прицельных выстрела из охотничьего карабина "Сайга М3" совершил майдановец Иван Бубенчик. Он ранил прапорщика внутренних войск и сотрудника "Беркута". Оба погибли от кровопотери.

Провокация — мать революции

С нападений на сотрудников правоохранительных органов начинались все громкие события в центре Киева с ноября 2013-го по март 2014 года. Как только в протестах наступала пауза, всегда находился кто-то, кто провоцировал агрессию.

Так было 1 декабря 2013 года, когда на Банковой группа молодых людей в масках и закрывающих лица шарфах стала забрасывать камнями солдат-срочников внутренних войск, обеспечивавших охрану Администрации президента. До этого, кстати, на Майдане не практиковались ни маски, ни камни, ни тем более цепи, которые нападавшие применили против бойцов ВВ. После четырехчасового штурма, в котором провокаторы задействовали строительный трактор-грейдер, вэвэшники внезапно расступились и в атаку пошел "Беркут". Началось побоище.

Следующий пик силового противостояния — события на улице Грушевского 19 января 2014 года. Поводом для них послужил объявленный на Майдане поход к Верховной Раде с требованием отменить принятые парламентом 16 января "диктаторские законы". Дорогу протестующим преградили кордоны милиции и автобусы правоохранителей, через которые они попытались прорваться. И вновь группа молодых людей в масках, вооруженных палками, начала бить вэвэшников. С каждой минутой события приобретали все более радикальный характер: в правоохранителей полетели коктейли Молотова, те ответили светошумовыми гранатами и резиновыми пулями. Пострадали десятки человек. Одному из участников штурма гранатой оторвало руку. Именно в результате этих событий погибли первые участники акций протеста — Сергей Нигоян и Михаил Жизневский.

Спустя месяц, 18 февраля, произошло новое обострение, и оно также началось с провокации. "В то утро, когда майдановцы пошли мирным шествием к Верховной Раде, я оказалась на Шелковичной за спинами милиции и фактически была заблокирована, — вспоминает киевлянка Наталья Мосюковская. — Видела, как в первом ряду со щитами стоял "Беркут", за ним — милиционеры с дубинками, за их спинами — люди в штатском, "титушки". Этим парням правоохранители давали коридор, они выбегали, что-то бросали, происходили взрывы, прилетало и в сторону милиции. Потом "титушки" по такому же коридору возвращались обратно". Из материалов следствия сейчас известно, что в тот день применялись не сертифицированные в Украине спецсредства производства РФ.

После суток противостояний и пожара в Доме проф­союзов на Майдане наступило относительное затишье. С вечера 19 февраля в Киеве ждали переговоров министров иностранных дел Германии, Франции и Польши с Виктором Януковичем. Но перемирие продолжалось недолго.

Спустя пять лет Юрий Пекуш говорит о том, что на Майдане были провокаторы. "Думаете, мы не понимали, что нас будут расстреливать? Еще 16 февраля я лично знал, что для этого специально сформирована группа. У нас были свои люди среди беркутовцев, накануне сообщившие, что на базу под Киев приехали силовики, которые не снимали балаклав. Никакого хаоса не было — был заранее подготовленный сценарий. Поэтому еще вечером 17 февраля я позвонил отцу и сказал, чтобы в церкви правили службу. Мы должны были выстоять, иначе было бы еще хуже", — рассказывает Пекуш.

Единый замысел

Адвокат семей погибших на Майдане Виталий Тытыч уверен: все эти события объединены единым замыслом, у которого есть конкретный автор. "Кто-то был заинтересован в провокациях и эскалации насилия. Спросите любого участника Революции достоинства: неужели он шел на Майдан палить шины, бросать коктейли Молотова, камни или стрелять? Нет, никто не был настроен на агрессию. Человека еще нужно довести до такого состояния, чтобы он сознательно взял в руки бутылку с горючей смесью и бросил в стоящего рядом. Коктейли Молотова не приспособлены для защиты. А вот для создания картинки жесткого противостояния — вполне. Практику применения коктейлей ввели именно "титушки", это было частью их плана", — убежден Тытыч.

Плана, реализация которого, возможно, должна была показать и Западу, и России, что Украина охвачена огнем, что в ней происходят кровавые столкновения. У многих, кто смотрел онлайн-трансляцию происходившего в центре украинской столицы, возникла паника. По словам Виталия Тытыча, в ночь с 18 на 19 февраля на своем внедорожнике он спокойно подъехал к баррикаде и пылающему бронетранспортеру. "В тот вечер я спустился на Майдан и увидел, как сотня человек перекидывается с милицией бутылками с зажигательной смесью. Но уже в двухстах метрах от эпицентра все было спокойно. Никто не собирался зачищать Майдан. Хотя преград для этого не было. Уже в тот момент я подумал: атака на БТР — театрализованная постановка. Его и подогнали, думаю, специально для сожжения", — делится соображениями с Фокусом адвокат.

Причем авторам сценария было важно, чтобы все эти события сняли на видео. На Майдане силовики разрешали работать журналистам в самых горячих точках. Так было и 20 февраля — следствие располагает несколькими записями, сделанными с Банковой, со стороны, где находился "Беркут".

Как сегодня указывает следствие, согласно штатному расписанию, люди из числа "черной роты" были сотрудниками различных подразделений "Беркута", но в тот день все они действовали скоординированно и слаженно. Командовал этими силовиками майор Дмитрий Садовник, который, очевидно, сам подбирал людей по некоему, пока не понятному принципу. А он, в свою очередь, получал приказы "сверху" — на протяжении всего времени, пока продолжались расстрелы, Садовник разговаривал с первыми лицами Министерства внутренних дел — звонил заместителю министра Виктору Ратушняку и командующему внутренними войсками Станиславу Шуляку.

В то же время 20 февраля на Институтской были и другие спецпод­разделения. Например, снайперы "Омеги". Другой вопрос, что их, скорее всего, не посвящали в план массовых расстрелов, но они совершали одиночные преступления. Ныне одного из омеговцев подозревают в убийстве участника Майдана Александра Храпаченко — результаты баллистической экспертизы показали, что пуля была выпущена из оружия конкретного силовика.

Инфографика: Оксана Грозная

Террористический акт

На скамье подсудимых оказались пятеро из 22 идентифицированных участников "черной роты". В судебном процессе прокуратура доказывает вину Сергея Тамтуры, Александра Маринченко, Павла Аброськина, Сергея Зинченко, Олега Янишевского сразу по нескольким статьям. Среди них: преднамеренное убийство, покушение на убийство, превышение власти или служебных полномочий, незаконное обращение с оружием. В 2016 году к этим статьям ГПУ добавила еще одну — террористический акт. Обвинение настаивает: представители "черной роты" выполняли незаконный приказ "о неизбирательном применении огнестрельного оружия к неопределенному кругу протестующих", дабы запугать участников протеста и все население страны.

В то же время адвокаты семей погибших настаивают: целью террористического акта, совершенного на Майдане, могло быть не просто устрашение, а "провокация военного конфликта" и "воздействие на принятие решений, совершение или несовершение действий органами государственной власти". Если рассматривать произошедшее с этой точки зрения, то терактом можно назвать все, что происходило на Майдане зимой 2013–2014 года.

Если же исходить из того, что причиной большинства трагических событий стали провокации и нападения именно на силовиков, напрашивается вывод: эти преступления нужно расследовать в первую очередь. Тогда следствие приблизится к раскрытию и глобального замысла: Россия хотела с помощью привычного для нее способа — теракта — установить контроль над Украиной, а когда он не оправдался — захватила Крым и развязала войну на Донбассе.

Но тема участия силовиков в событиях на Майдане закрытая. Руководитель Управления спецрасследований ГПУ Сергей Горбатюк в беседе с Фокусом рассказал о саботаже, с которым он столкнулся со стороны силовых структур. Чиновник поясняет это тем, что в правоохранительных органах по сей день работают 36 человек, которым сообщено о подозрении в совершении преступлений во время Революции достоинства. Десять из них подозреваются в совершении тяжких насильственных преступлений. С другой стороны, решительного желания раскрыть 13 убийств и более 350 нападений на правоохранителей во время событий на Майдане также не наблюдается. До сих пор ни одно дело не передано в суд, а единственный подозреваемый — Бубенчик — обвиняется только по статье "Покушение на жизнь сотрудника правоохранительных органов". И даже если он будет осужден, попадет под амнистию как участник протестных акций.