США или Китай. На саммите G-20 выбор придется сделать всем — и Россия здесь ни при чем

Украина, а именно — ее противостояние российской агрессии, вот что стало ключевым вопросом нынешнего форума. Президент Украины Владимир Зеленский заявил, что будет бойкотировать мероприятие, на которое Украину пригласили впервые со времени основания площадки в 1999 году, если там появится президент РФ Владимир Путин. Таким образом, участники саммита оказались перед выбором — бойкотировать агрессора или, потакая ему, отвергнуть жертву агрессии.

Выбор участников саммита G-20 проведет границу между свободным миром и автократиями

Однако на самом деле выбор для участников и хозяина саммита G-20 может быть куда более глубоким и прагматичным, чем философские размышления на тему помощи добру и осуждения зла. И этот выбор рано или поздно придется сделать каждой стране.

Интересный момент, является ли демарш украинской стороны (и отказ от исторического шанса участия в таком статусном мероприятии) отдельной позицией украинской дипломатии, согласован ли он с нашими партнерами по "демократической части" мира — или он является стержнем более широкой дипломатической акции с намерением проложить четкую глобальную границу между свободным миром и автократиями.

Проблема этой линии состоит в том, что ее сложно проложить именно по принципу демократия/автократия. Так, наиболее одиозные диктатуры от Пхеньяна до Дамаска сейчас определенно если не на стороне Пекина (примеряющего на себя корону автократического мира), то точно против Вашингтона (уверенно носящего звание основного защитника демократии в мире). Однако многие вполне демократические страны типа Аргентины или Индии, или той же хозяйки саммита — Индонезии не занимают однозначной позиции.

С другой стороны, ближневосточные монархии все же придерживаются скорее позиций Вашингтона, чем Пекина. По крайней мере, так было до сих пор. Поэтому в рамках площадки G-20 раскол если и произойдет, то вовсе не по высокодуховному идеологическому принципу, а по приземленным прагматическим интересам его членов.

Хотя вопрос выбора между Украиной и РФ на саммите отпал после того, как Владимир Зеленский все же решил не покидать страну во время войны, однако вопрос выбора между полюсами влияния будут только нарастать в большинстве отраслей сотрудничества между государствами.

Саммит G-20 на Бали — встреча перед битвой

Как бы этого ни хотелось большинству государств-членов клуба, мир сейчас откатывается назад в двухполюсную систему, а не в коллективное управление (каким эту площадку собственно и видят ее участники).

Одним из важных факторов поражения СССР в предыдущем двухполюсном противостоянии, вошедшем в историю под названием "Холодная война", был фактор союзников. В фарватере США находились самые развитые страны мира – ФРГ, Япония, Великобритания, Южная Корея; на стороне США была и Франция, пусть и с особым мнением. Все союзники СССР намного отставали от гегемона по военной, экономической, технологической и политической мощи. Китай, который в 70-х был бледной тенью себя сегодняшнего, тоже, наконец, перешел на сторону США (известная "челночная дипломатия" Генри Киссинджера).

Сейчас КНР может взять в союзники всю Африку и КНДР с Беларусью, Мьянмой и Сирией в придачу, однако все они вместе взятые по показателям ВВП и военным потенциалам не дотягивают до уровня нескольких членов проамериканской G-7 — даже без учета самих США.

В таких условиях именно отношение членов G-20 может продемонстрировать реальную качественную, а не количественную раскладку сил и показать Пекину, стоит ли вообще начинать задуманное? Если, конечно, еще не поздно.

Поэтому в правом углу ринга США – страна с высокими экономическими показателями, уровнем инноваций, высоким уровнем жизни населения и сильнейшей армией в мире (с существенным отрывом от преследователей). В левом углу — претендент на роль "второго полюса" – КНР, по многим показателям все же второй, однако во многом (особенно следует выделить военный потенциал и ВВП на душу населения) с существенным отставанием от действующего гегемона.

Однозначно на стороне США выступают Великобритания и Австралия – исторически наиболее надежные союзники, которых, помимо геополитических интересов, объединяет общая культурно-цивилизационная парадигма. Они даже создали свой блок AUKUS, который многие аналитики назвали "антикитайским". Морально рядом с этими странами находится Канада, которая не вошла в AUKUS (который тогда бы по-другому назывался), однако в других аспектах внешняя политика этой страны максимально дружественна к своему южному соседу.

Строптивые Франция, Италия и Германия все же на примере российско-украинской войны продемонстрировали, что в стратегическом плане сохраняют единство с другими членами "глобального Запада". Рим и Берлин все же больше интересуют самостоятельность на европейском континенте и его окрестностях, а Париж больно ударили по пальцам в процессе образования AUKUS.

Совершенно не похожие культурно-исторические традиции, однако насущные потребности безопасности делают надежными союзниками Вашингтона Южную Корею и Японию. Здесь интересно, что именно бешеный пес Пекина — КНДР не позволяет этим странам существенно лавировать, даже если бы они к этому сильно стремились, ведь фактор американского присутствия для них является экзистенциальным вопросом (особенно это касается Южной Кореи, которая формально до сих пор находится в состоянии войны с Севером). .

А вот дальше – интереснее.

Анкара в преддверии саммита G-20: турецкие маневры

Начнем с союзника США по НАТО – Турции. Анкара пытается усилить свой геополитический вес, балансируя между противоборствующими сторонами. Действенный, хотя рискованный путь. Подобную политику в разное время проводили и проводят до сих пор, в частности, Франция, Израиль, Югославия, Афганистан. Как видно даже из этой выборки, последствия достаточно разноплановые. При правлении Эрдогана Турция пытается проводить максимально активную внешнюю политику, всюду искать свою выгоду и пытаться ее получить.

Однако далеко не всегда выходит так, как задумывалось в Анкаре. Когда турки захотели одновременно получить передовой американский истребитель F-35 и российские ЗРК С-400, их просто выбросили из авиационного проекта. Однако это был тот редкий случай, когда Турция перешла настоящую красную линию, за что сразу была наказана.

В действительности Эрдоган умело маневрирует в пределах дозволенного, не входя в острый конфликт с США. К примеру, он пошел на компромисс по членству Финляндии и Швеции на летнем саммите НАТО (следим, чем эта история завершится сейчас), а также закрыл проливы Босфор и Дарданеллы для РФ после нападения на Украину. При этом Анкара продолжает быть надежным партнером США по размещению ядерного оружия на своей территории.

Для Вашингтона же ценно наличие союзника, которого воспринимают за своего и по ту сторону баррикад демократического мира. Так, в процессе вывода войск НАТО из Афганистана обсуждался вариант оставить там ограниченный контингент турецких сил, которые тоже являются войсками Альянса, а в то же время против них невозможно вести священную войну — они ведь мусульмане.

Хотя Анкара и имеет свое мнение, но когда ситуация обостряется, все же выбирает сторону своих основных союзников по НАТО.

Нью-Дели хочет померяться силами

Индия так же как и Турция претендует на усиление своей роли в мире, даже, по возможности, на роль мирового гегемона. Основания есть: это наличие ядерного оружия, мощной экономики и если не первое, то второе место по количеству населения в мире.

Индия, чья площадь больше территории Западной Европы, не желает мириться со статусом страны "третьего мира" и безумными шагами направляется к своей цели. С Китаем у нее есть (или уже был?) общий друг – Москва. Индию объединяют с РФ исторические связи и доступ к дешевым энергоносителям и широкому ассортименту военной техники. Однако это было до поражения русской армии на фронтах Украины.

С другой стороны, с самим Китаем у Индии отношения очень не простые. То же касается и взаимодействия с исламским миром в лице Пакистана. Поэтому в случае дипломатического обострения Нью-Дели не рискнет остаться с Москвой (у которой перспективы слишком туманные) лицом к лицу между Пекином и мусульманским миром без поддержки Вашингтона.

Если Индия не пойдет за США, то точно выступит против Китая.

Южная Африка и Китай: интригующее партнерство

Южная Африка, в противоположность той же Турции – наоборот, страна, которая когда-то была уверенным региональным лидером, а сейчас движется по нисходящей траектории геополитической значимости. Не все ее граждане согласны смириться с таким положением вещей. Стюарт Мбаньеле, эксперт аналитического центра Good Governance Africa, критикует слишком пассивную позицию своей страны, в том числе по вопросу российско-украинской войны.

Однако, несмотря на богатство природных ресурсов, Претория сейчас объективно мало на что может повлиять. Последние десятилетия международная позиция Южной Африки ослабевала. Она стала государством третьего мира, существенно зависимым от китайских инвестиций, которые только росли в XXI веке.

Южная Африка является самым крупным экономическим партнером Пекина на континенте. Значительные инвестиции Поднебесной в эту страну даже вызвали определенные подозрения у местной оппозиции по поводу личного интереса некоторых представителей власти по этому вопросу.

Важность Претории для Китая подтверждает факт ее приглашения в BRICS, где Китай вместе с РФ, Бразилией и Индией пытаются создать свою очередную альтернативу западным интеграционным объединениям. Также существенным гуманитарным фактором сотрудничества являются антиколониальные нарративы, продвигаемые Китаем на континенте.

Латинская Америка: может уйти от соседа к Китаю

Аргентина и Бразилия – явные гегемоны "глобального юга". Крупнейшие экономики южной Америки (Бразилия – вообще всего южного полушария) хотят реализации своего лидерства, однако им не повезло с соседями с севера.

С 1823 г. США провозгласили, что Америка (вся) для американцев, наверное, имея в виду именно свое доминирование не только на северном континенте, а во всей части мира, названной в честь итало-испанского исследователя Средневековья и Нового времени. Это тот случай, когда вы, например, бегаете со скоростью, позволяющей бороться за золото олимпиады, однако именно в вашем городе на спортивных соревнованиях выступает мировой рекордсмен — и не видать вам победы даже на уровне своего региона. Такие геополитические реалии фактически обрекли столкновение интересов Бразилии и Аргентины из США и между собой.

Однако если в стране кофе, равно как и на родине Махатмы Ганди, играют на грани, но в пределах геополитического дискурса Соединенных Штатов, то аргентинцы в последнее время существенно сместились в сторону Китая. Пекин умело играет на давних обидах латиноамериканцев, в частности, на Великобританию — за Фолкленды, которые в Поднебесной, вторя латиноамериканцам, называют Мальвинами. В рамках олимпийской дипломатии Китай предпринял существенные реальные шаги по перетягиванию Аргентины на свою сторону. Однако готовы ли в Буэнос-Айресе к прямой конфронтации из США, если все же придется выбирать?

На схожих позициях стоит и Мексика. Ее отношения с Вашингтоном не безоблачны, однако США близко, а Китай далеко. Одно дело — набивать себе цену в вопросах миграции, а совсем другое – выступать против такого могущественного соседа, который в конечном счете может оставить пустынную территорию своего своенравного соседа без воды.

Хозяева G-20. Джакарта в поисках лидерства

Хозяин форума — Индонезия имеет тесные экономические связи, как с США, так и с Китаем. Однако, несмотря на близость к Поднебесной (как культурную, так и географическую), ее жители все же более положительно относятся к заокеанским партнерам.

Интересно, что больше всего антикитайские настроения подогревает именно китайская диаспора. Однако не все так просто. Все же тесное экономическое сотрудничество отражается на внешнеполитическом курсе островного государства.

Эви Фитриани, профессор университета Джакарты, считает президента Джоко Видодо прокитайским правителем. Причиной тому является тесная личная дружба с руководителем КНР Си Цзиньпином. Фитриани развивает свое мнение, указывая, что в мусульманском индонезийском обществе распространен тезис о лицемерии "коллективного Запада", особенно подчеркивается отношение к палестинцам в их конфликте с Израилем и его несоответствие тезису борьбы за права человека. Поэтому в обществе этой страны сильны российско-китайские нарративы об Украине как жертве интриг Запада.

То есть, демократическое индонезийское общество, конечно же, осуждает террор российской армии против гражданского населения Украины, однако ответственность за это также возлагается на Запад, который якобы "переинтриговал", из-за чего пострадало невинное государство. Есть опасения, что Индонезия может повторить судьбу Украины.

Все эти факторы способствуют тому, что хозяйка саммита с большой вероятностью может выбрать сторону Пекина в случае обострения противоречий. Ведь уже было заявлено о неприемлемости осуждения и отчуждения как способа разрешения кризиса и необходимости диалога. Фактически это означает поддержку Китая и РФ.

Саудовская Аравия, США и иранская карта

В интересной ситуации оказалась Саудовская Аравия. Еще несколько месяцев назад наследный принц Мохаммед (фактический руководитель королевства) спорил с Джозефом Байденом по поводу норм добычи нефти. А сейчас оказался в значительной зависимости от военной поддержки США перед угрозой со стороны союзника РФ и Китая – Ирана.

Однако это не означает автоматическую поддержку позиций Вашингтона. Ведь те, у кого в руках поводок, могут его спустить, а могут и придержать. Угроза иранской агрессии – это весомый аргумент и крючок для Эр-Рияда. И готов ли лидер настоящей восточной деспотии доверить безопасность своего королевства (а значит, и свою собственную) демократическому блоку, с которым его разделяет ценностная пропасть?

Возможно, более надежно занять сторону более близких по духу авторитарных стран, получив от них гарантии, что своенравный сосед не запустит ракеты по саудовским объектам. Вопрос только – можно ли измерить уровень зависимости от кого-то у религиозных фанатиков, которые управляют теократической диктатурой?

Россия "не при делах"

Российская Федерация сейчас находится в ситуации загнанной в угол крысы, куда ее привела так легкомысленно развязанная ею агрессивная война против Украины. Армия РФ увязла под ударами наших Вооруженных сил, что лишает Москву пространства для маневра, поэтому ей только и остается надеяться на милость могущественных государств. В конце концов, российскую делегацию возглавил не президент, а только глава МИД, что фактически выводит ее из игры на этой площадке. А ведь еще год назад РФ претендовала на статус третьего центра влияния.

Двадцатый член группы — ЕС является надгосударственным образованием, состоящим из 28 субъектов, внешняя политика которых слишком разносторонняя, чтобы ее можно было вписать в определенную концепцию. Это важная проблема европейского сообщества, однако не проблема нынешнего саммита G-20.

Саммит G-20 покажет, какие страны готовы поддержать Китай, а кто играет на стороне США

Теоретически в выборке богатых и влиятельных (важно отметить, что список участников G-20 не полностью совпадает с рейтингом государств по размеру ВВП) явное преимущество на стороне США.

Однозначно с Пекином сейчас только загнанная в угол РФ. В то же время, явно на стороне Вашингтона почти половина участников. При этом те единицы, которых можно считать лояльными КНР, скорее "не доверяют" американцам, чем испытывают какие-то явные симпатии к Поднебесной. Также большинство стран, которые сегодня лавируют, как только "запахнет жареным", выберут Вашингтон. Европейские партнеры продемонстрировали это после начала большой войны на их континенте.

Сейчас эстафета выбора переходит к Эр-Рияду, который, в отличие от Берлина, Парижа и Рима, может кровью заплатить за свою неопределенность. Захотят ли идти по этому пути остальные не определившиеся?

Важно

Слетали на Бали. Почему встреча глав МИД G20 стала демонстрацией цивилизационного раскола