Нет уж, увольте. Почему белорусам запрещено увольняться

Белорусский дизайнер мебели 37-летний Олег уехал в Москву в 2005 году. На родине он работал на одном из деревообрабатывающих предприятий, рисовал эскизы для новых диванов за $300 в месяц. Сразу после переезда в Россию, где он занялся разработкой дизайна интерьеров квартир, его доход вырос в пять с половиной раз. Своему своевременному переезду Олег, все еще опасающийся афишировать свою фамилию, рад как никогда: "Вовремя я оттуда сбежал. Сейчас бы по закону уже не смог".

Без права перехода
Скандальный декрет Лукашенко, который в стране уже окрестили "крепостным правом", нужен власти для того, чтобы закрепить специалистов за фабриками, где те получают по $150–250 в месяц. В последние годы, после резкой девальвации белорусского рубля, работники стали активно уезжать на заработки в Россию: попасть туда белорусы могут беспрепятственно, и рынок труда соседней страны для них открыт так же, как для самих россиян.

Президент отреагировал оперативно: декрет не только сделал невозможным смену работы, но и четко регламентировал наказание для нарушителей: за "самовольное увольнение" работников отрасли будет отлавливать милиция и направлять на неоплачиваемые "исправительные работы" на то же самое предприятие. Те же, кто захотят уволиться до истечения контракта, должны будут возместить работодателю всю выплаченную им заработную плату с момента подписания договора. И хотя пока жесткие правила касаются только предприятий деревообработки, белорусы боятся, что вскоре "крепостное право" распространится на весь госсектор.

Председатель белорусского Профсоюза работников радиоэлектронной промышленности Геннадий Федынич считает президентский декрет "грубейшим нарушением прав человека". "По этому закону отказ нанимателя в расторжении контракта может быть обжалован только председателем облисполкома. При чем тут губернатор, если есть суды? Лукашенко своим декретом поставил крест на судах, и решать все будут местные царьки?", — возмущается эксперт.
Впрочем, для него и миллионов других белорусов декрет шоком не стал. Власть давно применяет административный ресурс для удержания специалистов в стране. Сразу после окончания вуза каждый студент-бюджетник обязан два года отработать в госорганизации, куда его направят по распределению. Когда срок "отработки" заканчивается и молодой специалист хочет уволиться, руководство предприятия угрожает уволить его "по статье", а мэрия и облисполком вызывают на профилактические беседы его родителей.

Помогает не всегда: чиновники из Совета министров жалуются, что из страны бегут инженеры, архитекторы, врачи, специалисты нефтяной промышленности, дизайнеры, маркетологи. По оценкам Федерации профсоюзов Белоруссии, с начала последнего кризиса 2010 года из страны на заработки за рубеж уехало порядка 20–25% трудоспособного населения, а число людей, занятых в экономике, продолжает снижаться и сейчас составляет всего 4,57 млн человек из общего количества граждан в 9,5 млн. У "белых воротничков" даже появился любимый корпоративный анекдот: "Последнему уезжающему из страны просьба выключить свет". Впрочем, скоро им будет не до смеха. Лукашенко планирует увеличить срок работы по распределению выпускников вузов, пока, правда, только медицинских, до 15 лет.

На инициативы белорусских властей уже отреагировали в ЕС. Директор департамента по правам человека Международной конфедерации профсоюзов Стивен Бенедикт заявил, что отказ Лукашенко выполнять основные пункты Международной конвенции труда, скорее всего, приведет к введению против него и правительства новых санкций, в том числе экономических.

Даешь молодежь
Но санкций и без того давно изолированный Европой президент, похоже, не боится. Полностью контролируемый им Белорусский республиканский союз молодежи (БРСМ), выполняющий в стране функции комсомола, решил пойти еще дальше и предложил организовывать школьников в стройотряды для укладки тротуарной плитки. Простых рабочих такой труд не интересует: работа тяжелая, а платят копейки. В той же России физический труд оплачивается примерно в пять раз выше.

БРСМ предлагает расширить перечень так называемых легких (то есть неквалифицированных) видов работ, которые могут выполнять ребята 14–16 лет, добавить в список укладку тротуарной плитки, оклейку обоями, покраску поверхностей, уход за животным и т. д. Всего предлагается перечень из 39 пунктов. Смелую инициативу в БРСМ объясняют коротко: современные подростки достаточно хорошо физически развиты, поэтому способны выполнять другие виды работ, которые выше оплачиваются. Но родители потенциальных несовершеннолетних разнорабочих думают иначе. 37-летний менеджер иностранной компании из Бреста Андрей, который отказался называть свою фамилию, в детстве сам ездил с белорусскими стройотрядами в Крым собирать бахчу. Сегодня он говорит, что своих детей на госработу, да еще и такую тяжелую, ни за что не отправит. "Детей же просто обманывают. Платят копейки, работать заставляют много, дети потом больше болеют, чем радуются заработанному. Это современное рабство", — рассказывает он, добавляя, что инициатива БРСМ понравится разве что малообеспеченным семьям. Остальным придется изворачиваться, ведь, по словам Андрея, если дети не вступают в союз молодежи, их начинают гнобить учителя, а родителей песочат на собраниях. "То же самое может быть и в случае отказа отпустить ребенка на летние работы", — говорит он. Если учесть, что минувшим летом в студенческих отрядах работали около 20 000 школьников, правительство вполне может рассчитывать на небольшую армию чернорабочих. Дешевых и не способных отстоять свои права.

Олег Лабудько, Фокус