Обратная сторона профессии. Чего хотят украинские учителя

— Учитель не хрустальная ваза, от плохой оценки не разобьется, — говорит львовская учительница с челкой "крылом" и выдающимся бюстом.

— А я не хочу, чтобы кто-то меня оценивал! — парирует ее коллега.

— У нас же учителя никто за человека не считает. Да и детей тоже.

— Если в 2018 году у учителя нет электронной почты, то это проблема всего государства, ну и учительства тоже.

— Директора школ рассказывают, что у них есть потрясающие учителя, но с "гестаповскими" методами.

На харьковской (не)конференции EdCamp Ukraine, где в июле собралось около тысячи учителей со всей страны, хватает драматичных диалогов. Участники мероприятия охотно делятся новостями. Молодая учительница из Купянска на уроках химии ставит опыты, ученики счастливы, им интересно. В закарпатском селе глава районо "кошмарит" школы, и администрация пытается его урезонить. В Полтавской области учителя сельской школы по финской методике соучительства вместе проводят уроки, радуясь успехам.

Время изменилось, и педагоги тоже меняются. Они делают селфи друг с другом, дружат в Facebook, выкладывают в Сеть сотни фото со школьных мероприятий. Мало-помалу преподаватели формируют сообщество, которое хочет изменить базовые вещи, зацементированные советской системой образования — к примеру, отношение к детям и то, как и чему их учить. Эти процессы особенно актуальны накануне масштабной реформы среднего образования, старт которой намечен на 1 сентября.

Мечты и реальность

EdCamp Ukraine расположился в харьковском культурном центре "Бейт Дан". В холле гостей встречает "Лабиринт учительских мечтаний" — полукруглая сетчатая конструкция, восходящая вверх. В ячейки вложены свернутые листы с написанными на них мечтами. Они очень разные: от приземленных, вроде "Хочу сделать ремонт в классе", до романтических, чаще всего связанных с путешествиями, — "Хочу увидеть Париж".

В реальности мечты учителей о путешествиях почти недосягаемы. Накануне (не)конференции провели масштабный опрос "Учить и учиться: как и куда расти украинскому учительству", в котором участвовало более 8 тыс. педагогов. В результате выяснилось, что 71% опрошенных никогда не были за рубежом, а свободно говорят по-английски только 11%. При этом 87% участников исследования хотят профессионально развиваться, на первом месте у них стоит изучение английского языка.

Украинские учителя понимают, что без английского не смогут дальше работать. В типовых программах "Новой украинской школы" (так называется обещанная Минобразования реформа средней школы) иностранный язык вводится как обязательный с первого класса. Более того, наряду с естественными науками, младшеклассники будут изучать дизайн и технологии, причем в виде интегрированных уроков, в которых сочетаются разные дисциплины. Знание языка пригодится и здесь.

Это демонстрирует опыт американской учительницы истории и соосновательницы движения EdCamp Хадли Фергюсон. Описывая свои методы работы, она делится случаем из личной практики. Как-то ей нужно было рассказать детям о феодальной Японии. В процессе подготовки Хадли через Twitter нашла англоговорящих японцев, знающих историю своей страны. Так во время урока ее ученики смогли поговорить по скайпу с жителями Японии, узнать живые детали и подробности, о которых учитель не расскажет, если готовится к уроку по учебникам. В украинских общеобразовательных школах такие методы обучения кажутся фантастикой, однако и наши учителя не чужды инноваций в преподавании.

Как учить

Ключевое нововведение "Новой украинской школы" — внедрение "компетентностей" в образовательный процесс. Окончив школу, ученик должен не только знать даты и формулы, но и обладать определенными навыками и умениями. Среди них — информационно-цифровая компетентность, критическое мышление, экологическая грамотность, умение учиться всю жизнь. Мировая педагогическая практика показывает, что выращивать и отшлифовывать в ребенке компетентности нужно не зубрежкой учебников, а практическими занятиями. В младших классах применяют игровые методики, в средних и старших — проектную работу в командах. Правда, прописанные в новых стандартах украинского образования методики во время общественного обсуждения вызвали массу возражений. Учителя обычно говорят, что при таком подходе в классе хромает дисциплина, некоторые родители возмущаются тем, что в школе только играют, мол, когда же дети учатся?

Однако есть учителя, которые, не дожидаясь указаний сверху, внедряют новые подходы к работе и готовы подтвердить, что они эффективны. Среди них Елена Павлюк, учительница математики из рядовой школы, расположенной на окраине Сум. Выступая на (не)конференции, Павлюк рассказывает о том, как ее ученики работают в группах. Есть группа "сильных" детей, которые занимаются сами, а есть "слабые", им помогает учительница, задания при этом дифференцированы. Через некоторое время группы перемешиваются, обмениваясь полученными знаниями.

Новые оценки. Участники конференции обсуждают новую систему оценивания работы учителя и успехов ученика

В процессе работы Павлюк использует методики выработки критического мышления, к примеру, "Плакат мыслей". На листе бумаги дети по очереди пишут ремарки на заданную тему или вопросы, если им что-то непонятно. Далее группы обмениваются плакатами, каждая дописывает свои мысли и уточнения, и в результате оказывается, что тема раскрывается гораздо полнее, чем если бы учитель сам что-то рассказывал.

Сухие формулы Елена Павлюк объясняет на доступных примерах. Теорему Пифагора ученики изучают на собственных смартфонах: линейкой измеряют длину и ширину экрана, вычисляя его диагональ. Либо всем классом выходят на улицу, шагами меряют периметр площадки, высчитывая ее площадь. В педагогике это называется "компетентностным заданием", которое отрабатывает навык применения формул в быту.

Какие бы методики ни использовали учителя, они единодушны в том, что нынешние учебники не подходят ни для реформы, ни для ежедневной школьной практики. Не под запись одна из участниц мероприятия рассказывает, что пользуется учебниками 2006 года, так как новые перегружены терминологией, ее не в состоянии освоить ни ученик, ни даже учитель. Такие педагоги, как Елена Павлюк, сами составляют план урока и изобретают задания, подключают онлайн-инструменты — к примеру, дети смотрят образовательные ролики на YouTube. Однако не всем хватает на это запала и времени, собеседница Фокуса хотела бы использовать в работе учебники, где были бы расписаны и компетентностные задания, чтобы не приходилось тратить время на их поиск или составление.

Чему учиться

"А сейчас, дети, будет урок коррупции, и нам понадобится практика!" — произносит фасилитатор (модератор-психолог, который с помощью специальных приемов и игр управляет работой в группе) Лейла Алиева, и класс взрывается хохотом. В этом году в Харьков со своими учителями приехали старшеклассники из прифронтовой зоны — Станицы Луганской (Луганская область) и Георгиевки Донецкой области. В сборном классе открытые уроки проводят разные учителя. После занятий фасилитаторы устраивают сессии вопросов и ответов: что детям и учителям-зрителям понравилось, что — нет, что можно было бы добавить или убрать из урока.

На первом "уроке коррупции" подростки, конечно, не изучают то, как брать и давать взятки, а формулируют определение коррупции, детально рассматривают явление на примере статистики ДТП, а также вырабатывают в группах решения, как с ним бороться. Антикоррупционный урок разработали Иван Пикуль, учитель истории, и Сергей Горбачев, директор киевской специализированной школы №148 имени Ивана Багряного. Горбачев — один из пионеров реформы образования — считает, что учебную программу нужно обновлять актуальными для современных детей дисциплинами. Поэтому в его школе есть антикоррупционные уроки, а также курс медиаграмотности и медиакультуры.

У Ивана Пикуля трудная задача: наладить контакт с детьми, которых он никогда прежде не видел, да и не все они до приезда в Харьков были знакомы друг с другом. Учитель предлагает для обсуждения близкие подросткам темы, ученики быстро открываются, перестают молчать. Обсуждают и футбол, и зарплату чиновников, и учебу в вузе без взяток, говорят о том, где взять деньги на поступление, если у семьи их нет. В целом этих детей волнуют те же проблемы, что и их сверстников по всей стране.

Гендер едет!

Этим летом о гендере в учебниках не высказывался только ленивый. Поводом стала колонка Анны Турчиновой, декана факультета естественно-географического образования и экологии Национального педагогического университета им. Драгоманова. В тексте, озаглавленном "Гомодиктатура", Турчинова заявила, что учебники ставят под удар институт семьи и гетеросексуальность учеников, а виновна в этом антидискриминационная комиссия, которая цензурирует книги и навязывает "гендерную идеологию". Учитывая это, пропустить доклад харьковского преподавателя и феминиста Олега Марущенко просто невозможно.

Преподаватель рассказывает о деятельности рабочей группы по противодействию дискриминации в образовании, в состав которой входит. Марущенко уверяет, что комиссия, конечно же, не цензурирует учебники, а ищет в них примеры дискриминации, причем не только гендерной, предлагает свои рекомендации издателям, а уже они решают, следовать советам или нет. Турчинову очень взволновало предложение заменить в учебниках слово "родители" словом "родные". Однако Марущенко поясняет, что такая рекомендация была дана не для всех случаев употребления слова, а лишь к четырем конкретным контекстам в разных учебниках. Логика комиссии проста: по статистике Минюста, в Украине 3 млн детей живут в неполных семьях, и постоянные упоминания лишь о родителях могут их обидеть, заставить почувствовать себя неполноценными.

Что касается собственно гендерного неравенства в учебниках, то, по словам Олега Марущенко, примеров его немало. В 95% случаев слово "человек" иллюстрируется изображением мужчины. В математических задачах мальчики путешествуют, занимаются спортом и ловят рыбу, а девочки заняты только одним делом — лепят вареники и чистят картошку. Все это, уверен педагог, закрепляет убеждение в том, что место девочки лишь на кухне и, соответственно, сужает ее возможности.

Новый формат. Учителя интересуются возможностями компьютерных программ и игр, которые можно использовать на уроках

Олег Марущенко и его единомышленники не только анализируют учебники, но и с 2015 года проводят гендерный эксперимент в восьми школах Харькова и области. На протяжении трех лет они анализировали то, как в школах воплощаются гендерные стереотипы, работали с учителями, которые, часто неосознанно, их транслируют. По словам преподавателя, лучшие результаты в эксперименте показала школа из маленького села Огиевка Сахновщинского района Харьковской области. Когда харьковчане приезжали туда, местные жители восклицали: "Гендер едет!" Но, несмотря на патриархальный уклад жизни, сельчане легко восприняли идеи гендерного равенства. К примеру, учительница физкультуры отказалась от традиционного построения, когда девочки стоят за мальчиками, теперь дети начинают урок, становясь в круг. Марущенко утверждает: вскоре учительница заметила, что отношение учеников и к предмету, и к ней улучшилось. "Когда эксперимент закончился, ко мне подходили учителя и говорили, что изменилось их мировоззрение и образ жизни, в том числе и личной. К примеру, в их семьях распределение домашней работы стало более справедливым", — говорит Олег.

Садись, пять!

На второй день (не)конференции десятки учителей и директора школ собираются в актовом зале, чтобы подумать о системе оценивания работы учителя и успехов ученика. В реформированной системе образования это одна из ключевых проблем, которую еще предстоит решить. Сейчас действует академический подход: оцениваются знания ученика и учителя. Однако к знаниям добавились компетентности, а они не включены в оценку, да и критериев для их оценивания нет. Кроме того, у освоенных навыков есть своя иерархия, некоторые из них считаются более важными. Пример такого иерархического подхода приводит Светлана Олексюк, директор киевской школы №5. Если ребенок восьми лет способен тщательно распланировать путешествие, составив его бюджет, и при этом не умеет читать, ему все равно поставят двойку, потому что для учителей чтение в этом возрасте представляется более важным, чем финансовая грамотность и умение планировать.

Участники мероприятия, разбившись на две группы, на протяжении двух часов пытаются очертить направления и критерии оценивания работы учеников и учителей. Критерии могут быть сколь угодно "фантастическими", обсуждают каждый. В итоге педагоги формулируют, что для оценивания их работы важна не только профессиональная компетентность, но и саморазвитие, психоэмоциональная устойчивость и результативность учителя и ученика.

Последний пункт вызывает жаркую дискуссию. Ее участники считают, что результаты ВНО, к примеру, не могут отражать качество работы учителя, потому что причины провала тестов могут быть разными. Также предлагается ввести критерий жизненной компетентности ученика. И тут же звучит замечание оппонентов: как быть, если ученик стал успешным бандитом?

Не менее напряженным становится обсуждение критериев оценивания учеников. Учителя в итоге сходятся на четырех направлениях: коммуникативные навыки, "я-навыки" (саморазвитие, самооценка, мотивация, критическое мышление), социализация ребенка и ключевые компетентности, которые заданы "Новой украинской школой". Преподаватели предлагают измерять прогресс ученика в овладении компетентностями, а показателем успеха считать творческое использование освоенных навыков.

Обсуждение на EdCamp Ukraine — только начало большого пути. Разработки учителей передадут в Институт оценивания качества образования, где их приведут к общему знаменателю. Новые критерии также представят на публичное рассмотрение, и только после этого школьное оценивание изменится.

В этом процессе есть скрытая опасность: подспудное убеждение украинских педагогов в том, что достаточно один раз продумать изменения, их пропишут в нормативных документах и дальше можно будет много лет работать по новым стандартам. Финские педагоги Кайсу Хелминен и Эса Синивуори констатируют, что расслаб­ляться не время: в финской системе образования критерии оценки навыков меняются каждый год. Поэтому, к каким бы результатам ни пришли учителя и эксперты, вырубить их "в скрижалях" навечно не получится — общество и рынок труда меняются, и требования к актуальным навыкам тоже.