Поговорить по душам. Все, что нужно знать о психотерапии в Украине

Уютный диван, мягкий полумрак, абстрактные картины на стенах, заставляющие придумывать образы и находить символы. В кабинетах у украинских психотерапевтов все именно так, как мы привыкли видеть в западных фильмах и сериалах. Кино как раз и стало одной из причин, по которой психотерапия в Украине прочно вошла в действительность. Наблюдая, как персонажи раз за разом отправляются изливать душу, украинцы постепенно приняли идею, что с проблемами не обязательно справляться в одиночку.

Несмотря на то что вокруг психотерапии сохраняется ореол дорогостоящей услуги, приемы у специалистов стали доступнее. Попасть к психотерапевту можно как за 8–10 тыс. грн, так и за 400 грн за час.

Количество клиентов увеличилось

Татьяна Писаренко

Доктор психотерапевтических наук, психоаналитик, официальный представитель Sigmund Freud University

В нашей стране официально называть себя психотерапевтами могут лишь психиатры. В Европе и США по-другому. Там психотерапевты получают профильное образование по разным модальностям — психоанализу, гештальт-терапии, поведенческой психотерапии. К примеру, я защитила диссертацию в Университете Зигмунда Фрейда в Вене и являюсь доктором психотерапевтических наук. Но в украинской системе я не психотерапевт, а психоаналитик.

В психоанализе основной инструмент — это говорение: клиент делится всем, что приходит ему в голову. В этом случае мы работаем с бессознательным — тем пространством в нас, куда вытесняются травмы. Человек, проговаривая мысли, постепенно подтягивает из бессознательного какие-то истории и может перепрожить старую травму, но уже в присутствии специалиста. Это позволяет принять ее и изменить к ней свое отношение.

С момента начала карантина количество клиентов существенно увеличилось. Если раньше я принимала шесть-семь человек в день, то сегодня приходит восемь-девять, плюс есть лист ожидания. Ситуация держит людей в постоянном напряжении: кто-то боится за себя, кто-то перенес страх на близких, а другие ушли в полное отрицание происходящего — и это тоже форма реакции. COVID-19 стал проблемой мирового масштаба, потому что все хотят конкретных ответов, но их нет. Существуют медицинские протоколы, но они не работают под каждый случай. Невозможно привести все к какому-то общему знаменателю, в итоге человек живет в неизвестности.

К счастью, в Украине уже сформировалась культура обращаться к психологам/психотерапевтам. Люди осознают, что разговоры с друзьями — это не выход. Лучше пойти к специалисту и получить квалифицированную помощь, а не разрушаться еще больше из-за страхов окружающих.

Психотерапевта защищают его профессиональные инструменты, так что он в состоянии оказывать помощь другим. В частности, у нас есть супервизоры — люди, у которых гораздо больше опыта в профессии. У меня три супервизора, в том числе иностранные специалисты, они помогают мне не выгореть на работе.

Я работаю психотерапевтом десять лет. Сначала 80% моих клиентов составляли женщины. Но около пяти лет назад все изменилось. Теперь 70% — это мужчины. 

В обществе сложилось мнение, что у мужчин все происходит как-то иначе, но это миф. Мужчины и женщины обращаются с одинаковыми проблемами в отношениях. И те и другие не могут найти пару или страдают в процессе развода. Часто клиенты приходят в состоянии кризиса среднего возраста. У женщин он протекает в 38–40 лет, когда они понимают, что скоро разменяют пятый десяток. Это глубинная перезагрузка, которую клиентки обычно не осознают и не могут описать проблему словами. Но она проявляется в постоянной тревоге, агрессии, в разрыве отношений. Женщина просто должна принять, что это критический момент, который нужно пережить. У мужчин кризис приходится на 45–50 лет.

Есть и другая проблематика. На людей моего поколения [43 года] и старше сильное влияние оказала эра коллективного воспитания. Можно выделить два ключевых момента — стыд и чувство вины. Если сравнивать взаимоотношения в семьях того времени и нашего, то это небо и земля. Радует, что сейчас люди на грани развода стали обращаться к специалистам. В моей практике из 18–20 семейных пар восемь передумали разводиться: прошли терапию и поняли, что им есть за что бороться.

Психоаналитики никогда ничего не советуют своим клиентам и не дают им никаких гарантий. Вся работа построена на мотивации самого человека, на том, как он включается в процесс и насколько болезненна для него проблема, с которой пришел. Все зависит от того, действительно ли он готов с этим разбираться.

Конечно, клиенты надеются, что психотерапевт возьмет на себя ответственность за весь процесс. Но правда в том, что я не могу сказать: "Я вам обязательно помогу". Вся работа идет в тандеме, конечный результат больше зависит от клиента.

В кабинет психотерапевта без запроса никто не приходит. Чаще всего люди обращаются к специалисту, когда конфликт нарастает до такой степени, что с ним уже невозможно справиться. Когда появляется новый посетитель, я не знаю, сколько времени уйдет на терапию — месяц, год или больше. Есть клиенты, которые приходят на протяжении пяти-шести лет.

Большинство людей не спрашивает, где я училась и есть ли у меня диплом. Если вы хотите выбрать компетентного специалиста, надо удостовериться, что он потратил минимум три года на свое образование в институте. Невозможно работать с клиентами, если у тебя нет минимум 250 часов собственного психоанализа.

Деньги играют важную роль в отношениях "клиент-психотерапевт". Цена должна быть весомой для человека. Если он не будет чувствовать ценности, то перестанет приходить. Но и сам психотерапевт должен четко понимать, сколько стоит час его работы.

Рынок психотерапии в Украине динамично развивается

Роман Мельниченко

Психотерапевт, эксперт по отношениям и личному развитию

Я начинал свою карьеру в 2002 году как семейный коуч, психотерапией в Украине занимаюсь с 2011 года. Поначалу мне приходилось объяснять людям, что такое психология, почему это лучше, чем сходить условно к гадалке или астрологу. Сейчас в этом уже нет необходимости — в обществе сложилось понимание того, для чего нужны визиты к психологу.

У части людей сохраняется недоверие к нашей работе, и это нормально. Многие, к примеру, не доверяют медицине или политикам. Рынок психотерапии в Украине все еще динамично развивается, ближайшие лет пять он будет наращивать обороты и укреплять позиции. 

Психотерапию обычно используют люди, которые активно занимаются саморазвитием, строят карьеру и хотят улучшить свои отношения с окружающими. В основном это жители больших городов, они постоянно находятся в соответствующем информационном поле. Теперь у каждого есть знакомые, посещавшие либо коуча, либо психолога, либо психотерапевта. Но эта культура еще не сложилась в райцентрах, в провинциальных местах. Если говорить о возрасте клиентов, то чаще всего приходят люди 25–35 лет, они наименее предубежденные. 

К специалистам обращаются те, кто понимает ценность времени. К примеру, есть проблема с тайм-менеджментом. Вот у меня трое детей, одновременно я реализую несколько проектов, на меня работают люди, и я должен организовать их деятельность, но я понимаю, что не справляюсь со всей этой нагрузкой. Конечно, я могу почитать книгу по управлению временем, посмотреть обучающие курсы, но откуда я знаю, что из этого будет действительно полезным? С другой стороны, у меня есть знакомый коуч — лучший по тайм-менеджменту. За две-три сессии он помогает мне разобраться с этой проб­лемой.

Каких-то 50 лет назад появилось такое понятие, как "индивидуальное счастье". Это феномен современного мира, раньше такого просто не было. Люди жили ради страны, ради бога, ради загробной жизни. Сейчас они не хотят страдать. Если мы выстраиваем отношения, то надеемся, что они будут счастливыми. Если устраиваемся на работу, то ожидаем, что она принесет нам удовольствие. Человек ищет пути, как получить это самое счастье, и ему на помощь приходят медицина, наука и психология.

Если у вас нет специфических эмо­циональных проблем, связанных с нервами, то вам достаточно сходить к психологу. Но когда речь идет о депрессии, обсессивно-компульсив­ных расстройствах, панических атаках, надо обращаться к психотерапевту. В отдельных случаях человеку нужен и психотерапевт, и психиатр. Например, при посттравматическом стрессовом расстройстве психиатр назначит курс фармпрепаратов, а психотерапевт поможет избавиться от картинки, засевшей в голове.

Специалисты помогают прорабатывать негативные жизненные сценарии. Наша психика формируется в раннем детстве, тогда же могут закладываться определенные установки: "Все мужики козлы", "Все женщины меркантильные" и т. д. Как это происходит? К примеру, мама постоянно повторяет, что мужчинам доверять нельзя, и у дочери в мозгу формируется соответствующая нейронная цепь. Впоследствии человек даже не осознает, что этот сценарий управляет его поступками.

Иногда на первый сеанс клиенты приходят со сверхожиданиями. Они думают, что по мановению волшебной палочки я налажу их отношения с близкими или сделаю их более уверенными в себе. Но психотерапия — не та сфера, где все легко и просто. Человеку нужно прикладывать серьезные усилия, чтобы добиться глубинных изменений.

Два раза в месяц я веду групповую терапию. Если у человека есть какой-то интимный запрос или он слишком замкнутый, тогда ему лучше приходить индивидуально. В остальных случаях групповая терапия очень эффективна. Люди — стадные животные, наш мозг запрограммирован быть в социуме. Человек излагает свою проблему в группе, ему сочувствует много людей, и это уже терапевтический эффект. Кроме того, клиент видит, как другие решают свои проблемы, которые могут быть гораздо хуже, и это его успокаивает, дает силы. К слову, среднестатистический американец состоит в трех терапевтических группах одновременно. Он ходит, допустим, в группу анонимных алкоголиков, группу жертв сексуального насилия и тех, кто болеет туберкулезом.

При выборе специалиста стоит обращать внимание на то, есть ли у него официальное образование и где он обу­чался дополнительно. Ирвин Ялом, известный американский психотерапевт, говорит: "Спросите у психолога, когда он последний раз был на личной консультации, и тогда принимайте решение, ходить ли к нему". Не менее важно понимать, подходит ли этот специалист конкретно вам. В психотерапии исцеляют не методики, не подходы и не школы. Самый главный инструмент — это сам психотерапевт. Как в медицине: важен не скальпель, а хирург, который его держит.

Когда 15 лет назад я искал себе психолога, на рынке было лишь две категории: супердорогие опытные и недорогие начинающие. Сегодня психотерапия в Украине стала как никогда доступной. Есть психологи, сидящие на зарплатах в социальных городских службах, к ним можно обратиться за бесплатной консультацией. Не надо этого бояться, они тоже могут помочь в трудной ситуации.

Не самый лучший маркетинг

Кирилл Зиньков

Психолог, психотерапевт

Первое образование у меня богословское — я окончил Львовскую богословскую семинарию. Но мне не хватало ответов на интересующие вопросы. В итоге поступил на факультет психологии Национального авиационного университета и во время обучения заинтересовался психотерапией.

В Украине психотерапия — это очень перспективная история, но у нее еще нет отрегулированной законодательной базы. Пока прерогатива оказывать терапевтическую помощь официально есть лишь у врачей-психиатров. Но в реальности в профессию заходит много психологов, этот рынок постоянно растет.

В вузах студентов учат сухой академической психологии, не имеющей ничего общего с живой психотерапией, которая как ремесло передается от специалиста к специалисту. Чтобы быть психотерапевтом, надо быть способным к рефлексии, разобраться с травмами, что позволит хорошо понимать и свои чувства.

Впервые я пошел на прием к психотерапевту еще студентом. Я знал, что мы, как специалисты, должны посещать собственную терапию, но думал, что пройдусь по верхам. Так не получилось — пришлось копать глубоко в себя. Чтобы помогать другому, нужно помочь себе. Это и отличает хорошего специалиста от дилетанта. Допустим, приходит клиент, у которого проблемы с самоидентификацией. Если у терапевта такая же ситуация, то они вдвоем в режиме "Ивана Сусанина" будут долго блуждать.

Многие представляют психотерапевтов пуленепробиваемыми "терминаторами". Но мы остаемся живыми людьми — со своими историями, болями, травмами. В качестве психотерапевта я выступаю лишь в этом кабинете, а за дверью живу обычной жизнью — могу разозлиться, поругаться, стукнуть кулаком по столу. Невозможно все анализировать в формате 24/7, это очень утомительно, и главное — в этом нет необхо­димости.

Во время собственной терапии мы закрываем базовые проблемы глубинного характера — отношения с родителями, самоидентификация. Но остаются бытовые ситуации — финансовые сложности, проблемы в семье, развод. Конечно, чем больше проработан специалист, тем проще ему разобраться с этим. Но это не отменяет того, что он страдает от тех же вещей, что и обычный человек.

Перед началом психотерапии мы с клиентом берем около трех встреч. За это время он успевает понять, насколько ему нужна терапия. Иногда я вижу, что человек недостаточно мотивирован и не готов вовлекаться в процесс, и могу сказать об этом. Когда я только начинал работать, меня пригласили на вакансию в частный психологический центр, где предложили держать клиентов подольше и получать с этого проценты. Мне такое не подходит.

Я не ставлю себе цель удержать клиента любой ценой. Кто-то из них берет лишь пару встреч для себя, и это формат консультации, а кто-то приходит с одной проблемой, мы начинаем работать, и раскрывается другая. В итоге терапия затягивается на годы.

Я сразу говорю клиентам, что не знаю, сколько продлится терапия, какой результат мы получим и будет ли он вообще. Это не самый лучший маркетинг, такое очень плохо продается, зато дает реалистичное представление о процессе. Людей это разочаровывает. Но часть самой терапии построена на разочаровании, это тоже продуктивно.

Решение о завершении терапии мы принимаем сов­местно с клиентом. Люди привыкают к терапевту и психотерапии, так что присутствует естественный страх прекратить работу. Но обычно, если клиент готов к сепарации, это чувствуют оба.

Чтобы выбрать хорошего психотерапевта, надо хоть немного разобраться в теме самому. Стоит принять во внимание рекомендации людей, которым доверяешь. Не менее важно послушать, почитать или посмотреть психотерапевта. Это могут быть статьи, доклады, презентации на конференциях и, конечно же, блоги или страницы в соцсетях. Важно ориентироваться на собственные ощущения. Идите к тому, с кем вам комфортно. Если тебе не нравится, как психотерапевт причесан, это уже достаточный повод, чтобы искать другого.