Англосаксами по Пекину. Для чего понадобился AUKUS — военный союз Вашингтона, Лондона и Канберры

Создание Австралией, Великобританией и США нового альянса в области безопасности, а также разрыв Канберрой контракта на закупку подлодок у Франции подняли бурю обсуждения в мировых медиа. Почему возник блок AUKUS (акроним, образованный по составу участников Australia, United Kingdom, United States)? Какие цели он преследует? К каким последствиям приведет?

Крипт нумерологии: почему военный блок AUKUS возник именно сейчас

Цифры и даты в политике всегда имели значение, хоть им и не всегда уделялось достаточное внимание. В случае с AUKUS есть смысл набросать некоторую матрицу, чтобы понять, что произошло.

• О подписании пакта мир узнал 15 сентября.
• 14 дней спустя после того, как блок ANZUS отметил 70-летие.
• 15 дней с того времени, как США покинули Афганистан.
• За день до доклада Жозепа Борреля, руководителя внешнеполитической службы Евросоюза, в котором была представлена новая стратегия ЕС по Индо-Тихоокеанскому региону.
• Через три месяца после саммита G-7 на курорте Кар­бас-Бей в графстве Корнуолл на юго-западе Англии.
• Пять лет спустя после заключения контракта на поставку 12 дизельных подлодок французским концерном Naval Group Австралии.
• В "восьмимесячном окне" до парламентских выборов в Австралии (как выразился обозреватель канала ABC).

Все это можно выстроить почти любой "этажеркой". Все это важно и дивным образом взаимосвязано.

Зачем AUKUS, если есть ANZUS?

Аналитики склоняются к тому, что новый союз больше всего похож на тот, который заключили в сентябре 1951 года Австралия, Новая Зеландия и США (в названии, как обычно, акроним). Тогда речь также шла о коллективной обороне — сначала в районе Тихого океана, а с ­1978-го — и в районе Индийского. Пакт предусматривал, что вооруженное нападение в указанном регионе на любого из трех союзников поставит под угрозу мир и безопасность остальных. Победа маоистов в Китае в 1949 году и начало Корейской войны в ­1950-м усилили опасения Вашингтона по поводу распространения коммунизма. Австралийцы и новозеландцы все еще чувствовали угрозу со стороны поверженной Японии. США сделали почти одновременно две вещи: инициировали создание Тихоокеанского пакта безопасности, а через неделю после того как тот в апреле ­1952-го вступил в силу, подписали японо-американский договор.

После победы Лейбористской партии Новой Зеландии на выборах в 1984 году премьер-министр Дэвид Ланге запретил судам с ядерными двигателями или ядерным вооружением использовать порты Новой Зеландии или заходить в ее воды. И три года спустя произошел формальный разрыв двустороннего соглашения о военном сотрудничестве между Вашингтоном и Веллингтоном.

Тем не менее партнерство сохранялось и далее. К примеру, обе островные страны в рамках ANZUS участвовали на рубеже веков в миротворческой операции в Восточном Тиморе. К ключевым пунктам договора Новая Зеландия вернулась в 2007 году. Далее, в 2010-м, была подписана Веллингтонская декларация, положившая конец трениям в ANZUS, возникшим в предыдущие четверть века. А Вашингтонская декларация 2012 года "укрепила отношения в области обороны, обеспечив рамки и стратегическое руководство для сотрудничества в области безопасности и диалога по вопросам обороны".

Можно сказать, что до последнего времени в антикитайской стратегии США альянс являлся чем-то вроде замкового камня. Дополнением к нему в 2007 году стал Четырехсторонний диалог (Quadrilateral Security Dialogue, Quad), подписанный, помимо США и Австралии, Японией и Индией и задуманный также ради противостояния росту могущества Китая в Индо-Тихоокеанском регионе.

Нужно ли было создавать еще одну дополнительную структуру — вопрос договоренностей заинтересованных сторон. В конце концов, не все блоки являются долгожителями. К примеру, ANZUK, в котором в 1971 году предприняли попытку втащить в регион Великобританию (а заодно Малайзию и Сингапур), но оставить за пределами договора США, просуществовал всего пять лет. Однако у альянсов, продержавшихся десятилетия, потенциально всегда имеется возможность расшириться за счет новых "соискателей". В том случае, когда Австралия и Новая Зеландия являются членами Британского содружества наций, открыть двери союза для "матушки" Великобритании не кажется чем-то абсолютно невозможным.

Если поверить на слово премьер-министру Австралии Скотту Моррисону, получается, что два других члена Quad, Индия и Япония, в лице своих глав правительств, Нарендры Моди и Есихидэ Суги, когда им сообщили о новой инициативе, отреагировали на нее "с теплотой", потому что понимают, "что значит это партнерство для региона". А что касается блока ANZUS, то какие вопросы — AUKUS также будет с ним сотрудничать. То есть получается, что формула "больше альянсов хороших и разных" вполне подходящая для той ситуации, которая складывается на этом куске земного шара.

Тем не менее складывается впечатление, что создание AUKUS несло в себе дополнительные цели помимо сотворения еще одной дубины безопасности.

"Пока Макрон думал о сосисках…"

The New York Times пишет о том, что Вашингтон и Канберра сознательно действовали так, чтобы о подготовке соглашения не узнали французские коллеги. И никто в окружении Байдена не возражал против принесения в жертву интересов Франции: идея сдерживания Китая была важнее, а дизельные подлодки, контракт на которые был разорван, устарели для такой задачи.

Но, кажется, более всего над Францией и ее президентом потешаются СМИ Соединенного Королевства. В статье под заголовком "Точно сцена из Ле Карре: как пакт об атомных подводных лодках был самым большим секретом №10" The Times утверждает, что в Великобритании лишь десять человек знали о планах противостоять китайской агрессии в Индо-Тихоокеанском регионе вместе с Австралией и США. При этом предварительные рамки соглашения на высшем уровне обсуждались еще в июне на саммите "Большой семерки", хозяином которого был Борис Джонсон. Тогда составить компанию лидерам этого "элитного клуба" пригласили австралийского премьера.

"Скотт Моррисон обсуждал оборонную сделку с Борисом Джонсоном на саммите G7, пока француз был сфокусирован на сосисках", — с сарказмом замечает издание, имея в виду, что тогда между Францией и Британией вовсю шли торговые споры, получившие название "сосисочные войны". После саммита Моррисон нанес визит в Париж, чтобы лично засвидетельствовать Макрону свою приверженность многомиллиардному контракту.

Такая секретность говорила о принципиальном решении Вашингтона в противостоянии с Китаем делать ставку на англосаксонский альянс. Причина не в злых кознях Байдена. Или, во всяком случае, не только в них. Лидеры ведущих стран ЕС, Германии и Франции неоднократно заявляли о необходимости сотрудничества с Пекином. Для фрау Меркель, одной из самых частых гостей в Поднебесной, это было каким-то пунктиком.

Что касается хозяина Елисейского дворца, то в феврале 2020 года даже Французский институт международных отношений писал о "двойственной (даже двусмысленной) позиции президента Макрона по отношению к Китаю, которая иногда приводила в недоумение его партнеров". Выражая, правда, при этом надежду, что она изменится и впредь будет отличаться большей твердостью как в риторике, так и в действиях. Если говорить о Евросоюзе в целом, то, как написала Die Welt, у него "есть лишь ориентировочная стратегия в Индо-Тихоокеанском регионе, и европейские державы не могут позиционировать себя как глобальные игроки в сфере безопасности". Поэтому тот факт, что в апреле нынешнего года Совет ЕС по иностранным делам принял постановление о стратегии, пообещав усилить свое присутствие в регионе и содействовать установлению там международного порядка, основанного на правилах, не вызывал у Вашингтона особого энтузиазма. Как и то, что на 16 сентября была намечена презентация этой стратегии.

Последнее, кажется, наоборот, подтолкнуло Байдена, Джонсона и Моррисона обнародовать создание AUKUS на несколько часов раньше. "Евросоюзу заявили, что ему нечего делать в Индо-Тихоокеанском регионе", — оценивает такой "превентивный удар" Фредерик Грар, аналитик Евросовета по иностранным делам.

Борьба за рейтинги и конец многовекторности

Но у даты 15 сентября может быть еще одна неслучайная привязка: провал американцев в Афганистане. В США продолжают нещадно критиковать Байдена за это. И ему сегодня крайне важно продемонстрировать пример какого-либо внешнеполитического успеха. Это тем важнее, что большинство американцев считают Китай главным противником, которому следует противостоять.

Сентябрьский альянс важен и для Моррисона. Не позже чем через восемь месяцев в стране состоятся парламентские выборы, а рейтинги оставляют желать лучшего. Поэтому провластные австралийские медиа подают тему AUKUS как событие эпохальное, расценивая действия действующего премьера как провозглашение вечного оборонного партнерства с Соединенными Штатами, пришедшего на смену доктрине Джона Говарда, возглавлявшего страну с 1996 по 2007 год.

В вышедшей в год его отставки книге "Парадокс Говарда: австралийская дипломатия в Азии" Майк Уэсли исследует, пожалуй, самый важный вопрос, которым задавался его герой: способствует ли союз Австралии с США развитию отношений Австралии с Азией или подрывает их? Говард добился значительных внешнеполитических успехов, завязав тесные дипломатические отношения с азиатскими лидерами и неоднократно бывая на саммитах стран Восточной Азии. Он исповедовал то, что Александр Даунер, глава МИДа, в его кабинете назвал "практическим регионализмом", существенно отличающимся от "эмоционального регионализма". При этом Говард энергично идентифицировал себя с Западом, а не с Азией.

Радикальная смена курса страны, конечно, далеко не всеми приветствуется. К примеру, экс-премьер лейбористов Пол Китинг осудил сделку, заявив, что "эта договоренность станет свидетелем дальнейшей драматической потери австралийского суверенитета, поскольку материальная зависимость от Соединенных Штатов лишает Австралию любой свободы или выбора в любом деле, которое Австралия сочтет целесообразным".

Но, похоже, времена "многовекторности Говарда" действительно канули в Лету. Как пишет Виктор Константинов, доцент Института международных отношений КНУ имени Тараса Шевченко, в "Зеркале недели": "С нынешней инициативы США начинают строить систему военных союзов и коалиций, направленных именно против Китая. Строить открыто, а не исподволь, как это было в случае с поддержкой военного сотрудничества Австралии с Японией и Индией. А это также означает, что эпохе, когда страны Индо-Тихоокеанского региона — да, пожалуй, и всего мира — могли дружить и с США, и с КНР, пришел конец. Теперь выбор стороны конфликта станет неизбежным для всех мало-мальски значимых держав".

А что Париж? А что Пекин?

Поэтому Скотт Моррисон и предпочел ссориться с Парижем, а не с Вашингтоном. Тем более что формальный повод вроде как был. Тендер на поставку субмарин для Канберры французская компания Naval Group выиграла еще в 2016-­м. Но пока что никаких зримых подвижек по контракту не было. Нынешние шесть австралийских подлодок требуют срочной замены. А тем временем сама сумма контракта возросла. Париж "по старинке" говорит о €35 млрд (примерно $40 млрд), сетуя на то, что из этих денег собственно французским компаниям остается лишь €8 млрд. Тогда как во многих источниках фигурируют куда более внушительные цифры — $56 млрд и даже свыше $60 млрд. Это, конечно, не значит, что Канберра безупречна в своем поступке. Но она как минимум имеет формальные оправдания. К тому же Вашингтон на все обвинения, высказанные французским МИДом, отвечает, что предупреждение о разрыве сделки сделал заранее, еще до создания AUKUS. И это, скорее всего, тот случай, когда сильный всегда бывает "правее".

Смирится ли Макрон с пощечиной? Он оказался в сложном положении. Мало того, что срыв "сделки века" самым серьезным образом скажется на французской экономике, это еще и вызвало шквал критики и обвинений в адрес хозяина Елисейского дворца, неспособного, как считают, быть на равных с международными партнерами.

"Франция больше не пользуется уважением своих союзников", — заявил кандидат в президенты страны Ксавье Бертран. Самый радикальный взгляд на ситуацию выразил лидер партии "Непокоренная Франция" Жан-Люк Меланшон: Париж должен "перестать питать иллюзии, отказаться от подчинения и выйти из НАТО". Вместе с рядом других парламентариев он выступил с обращением, где подчеркивается, что данное положение дел ставит под вопрос взаимодействие Пятой республики с англосаксонскими союзниками.

Прецедент выхода из НАТО в истории Франции уже случался. В 1966 году, когда штаб-квартира блока находилась в Париже во дворце Шайо, а не в Брюсселе, Шарль де Голль требовал от союзников предоставления его стране ядерного оружия. После отказа Франция покинула военную организацию альянса (оставшись в политической) и вернулась в нее только в 2009 году.

Решится ли на такой шаг Макрон, неизвестно. Однако предположить, что в его предвыборную риторику будет добавлена изрядная щепоть антиатлантизма, несложно. В конце концов, именно он более других ратовал за создание общеевропейской армии и выход из-под зонтика НАТО, у которой он констатировал "смерть мозга". Сегодняшняя ситуация, правда, усложняет "хлопанье дверьми в сердцах" по причине, которая остается вечной для Европы: реально НАТО заменить нечем. При этом 80% ресурсов на альянс тратят США, Канада, Норвегия, Турция и Исландия, не входящие в ЕС. Их заинтересованность в общих континентальных вооруженных силах фактически отсутствует. Если что-то и будет создаваться, то по иным мотивам и на иных принципах. Недавнее сообщение о том, что не входящая в НАТО Швеция подпишет соглашение о сотрудничестве в области обороны с Норвегией и Данией, как раз это подтверждает.

Да, а что, собственно, Китай, против которого AUKUS и был создан (хоть это и не нашло своего отражения в документах)? Он, понятно, раскритиковал новый альянс, назвав его продуктом "устаревшей ментальности эпохи холодной войны и узколобых геополитических концепций". По мнению Пекина, получение Австралией технологий строительства атомных подводных лодок спровоцирует гонку вооружений и пагубно скажется на международном режиме нераспространения ядерного оружия. Издание "Хуаньцю шибао" даже конкретизирует: в мире начнется "лихорадка атомных подлодок". А китайский дипломат Ша Цзукан, бывший заместитель Генсекретаря ООН по экономическим и социальным вопросам, высказал мысль, похожую на призыв: Пекин должен отказаться от политики неприменения ядерного оружия первым и быть готовым нанести удар для отпора новым альянсам в Тихоокеанском регионе.

Впереди, похоже, маячит новый глобальный порядок, новые очаги напряженности и конфликтов. И да, новые альянсы, созданные главным образом вокруг Вашингтона и Пекина.