Кобзарь без врага. Как Тарас Шевченко помогает открыть украинскую мифологию

КТО ОН

Режиссер, художник

ПОЧЕМУ ОН

Снял 20-минутный анимационный фильм "Причинна" по мотивам поэмы Тараса Шевченко. В конце 2017 года лента была отобрана для участия в кинофестивалях в Греции и Иордании

Я — украинский художник. Осознание этого пришло еще в Луганском училище искусств. Я учился живописи у Светланы Иванниковой, одной из учениц Яблонской и Голембиевской. Среди наших преподавателей были выходцы из разных художественных школ: "киевляне", "петербуржцы", "одесситы". Каждый из них следовал традициям своей школы. Хотя, по большому счету, все эти "региональные" классификации — рудимент.

Связь с "Причинной" я почувствовал еще в студенческие годы. Я увлекался творчеством Куинджи и Врубеля, читал папин "Кобзарь". И, конечно, меня привлекала таинственная атмосфера украинской ночи. Когда выбирал тему для дипломной работы, хотел писать русалок на фоне Днепра и спящего казака — по мотивам этой поэмы Шевченко.

Педагоги отговорили меня. Сказали, что тема сложная, могу не справиться. Пришлось ограничиться одним казаком. Я изобразил его спящим под дубом. Когда защищал эту работу, кто-то сказал: "Получилась картина о национальном сознании, которое, как и этот казак, все еще спит". Дипломная была написана в 1998-м, мы уже сколько лет были независимы, а люди все еще чувствовали опасность. В течение пяти лет моя картина была представлена в холле училища как одна из лучших дипломных работ. Не знаю, где она находится сейчас.

"Причинна" не давала о себе забыть. Шли годы, я переехал учиться во Львов, со временем нашел работу в Киеве. В какой-то момент, примерно в 2011-м, мысли о том, что не было реализовано, переросли в "инсайты". На работу я добирался пешком, и во время этих длинных прогулок перед глазами начали появляться кадры: то спящий казак на фоне красных маков, то степь, по которой бредут кони — в сбруе, но без всадников. Я тогда много рисовал, загорелся идеей создания анимационного фильма в технике живописи. Но мне не хватало понимания внутренней кухни кино.

Вернуться к сценарию вдохновила атмосфера на площадке "Микити Кожум"яки". Продюсер Дмитрий Белинский привлекал к обсуждению сценария многих. Именно благодаря тому, что Дима позволил каждому участнику и мне, художнику по персонажам, немного поиграть "в сценариста", я увидел, как работают Манук Депоян и Виктор Андриенко. Я много работал над этой темой, понял, в каких правках нуждается мой сценарий.

Раньше говорили: режиссер поставил картину. Это означало, что автор сам написал сценарий или взял готовый и превратил его в киносценарий, снял по нему фильм и несет ответственность за то, что создал. Работая над "Причинной", я попробовал себя в роли сценариста, режиссера и художника. И многозадачность мне не мешала, наоборот, помогала, ускоряя работу. Мультипликацию для 20-минутной анимационной ленты удалось создать всего за год. Как правило, к подобным проектам привлекают большой коллектив. У нас работала небольшая команда.

Пора смотреть на фильмы иначе. Продюсеры, как правило, говорят: "Живопись? Ну что вы, мы не будем вкладывать в это деньги. Люди на это не пойдут". Фактически они делают выбор за зрителя. А я решил доказать, что живопись — это круто. Для "Причинной", к примеру, другая форма визуальной подачи не подходит, она может опошлить историю.

"Причинна" — очень эмоциональный фильм. Я хочу приблизить зрителя к чувствам главных героев. Сам я переживал подобное, когда началась война в Донбассе. До этого на Майдане было столько эмоций! Когда началась война, шум остался только в информационном поле. Что происходило между людьми? По телефону я слышал одно, а вокруг себя, в Киеве, видел другое. Люди стали бояться говорить или думать о происходящем на востоке страны. Куда бы я ни пошел — эмоциональный вакуум и информация, которую можно трактовать как угодно.

То же происходит и с главной героиней моего фильма. Она — сирота, ей никто не помогает, она осталась наедине со своими догадками. Что происходит с ее возлюбленным? Погиб? Был съеден волками? Победитель или побежденный? Не забавляется ли с другой? У нее много версий, и она не может ничего проверить. Фильм пробуждает глубочайшие переживания из-за отсутствия каких-либо ориентиров.

"Причинна" — загадочное произведение. Его называют очень эклектичным, в нем столько разнопланового материала, что хватит еще на несколько фильмов. По сюжету, двое влюбленных похоронены у дороги как самоубийцы. Но если вчитаться, можно понять, что само­убийца в этой истории один — казак. Главная героиня не совершала суицид, она умерла своей смертью, от тоски. Почему? Потому что по-настоящему любила. И к русалкам она пошла не за смертью, а за утешением. Они ее "защекотали", то есть успокоили.

Зачем, увидев, что возлюбленная мертва, казак разогнался на коне — и о дуб головой? Мог ведь кому-то отомстить, напиться с горя, вернуться на войну или просто жениться на другой. Но он любит, без любви его жизнь не имеет смысла. Их чувства прошли испытание смертью.

В нашем фильме нет врага. Картина не о войне. Шевченко нигде не говорит, на освободительную войну пошел казак или завербовался по контракту, с французами он воюет или с россиянами. Хотя, признаться, мне многие советовали спекулировать на этой теме.

Меня спрашивали: "Не беспокоит ли вас, что западный зритель может не понять эту историю?" Я отвечаю: прекрасно! Возможно, это подтолкнет его провести собственное исследование, открыть для себя Тараса Шевченко и украинскую мифологию.

Украине пора показать: наша мифология (в широком смысле этого слова) имеет право быть. Что сейчас на слуху? Китайская, японская, индийская мифология. Китайцы вложили миллиарды в то, чтобы все говорили об их культуре, смотрели их красивые псевдоисторические фильмы. Зрители восхищаются: изучают язык, восточные единоборства и танцы.

• Читайте также: Жестокий романс. Татьяна Шамшетдинова о Тарасе Шевченко как мосте между мужчинами и женщинами

Когда я создавал иллюстрации для книги "Хуха-Моховынка" Королив-Старого, подумал, что мог бы снять детский фильм. Но реакция потенциальных спонсоров для меня более чем предсказуема: "А кто такие хухи?" Мы стали забывать собственную мифологию. Получается, наша проблема гораздо масштабнее, она касается культурной памяти в целом, и ее надо решать на национальном уровне. Необходимо вложить огромные суммы и немало творческих усилий, чтобы украинская мифология и украинское киноискусство пришли на мировые экраны.