Блокировать нельзя запрещать. Оправдана ли блокада неподконтрольных территорий

Необходимость блокады ОРДЛО в последнее время стала одной из ключевых тем в жизни страны. Бизнес и международные структуры требуют прекращения блокады, так как торговые ограничения могут разрушить и без того шаткий торговый баланс страны. Общество же в своем большинстве выступает за продолжение блокады, не менее резонно полагая, что человеческие жизни нельзя измерять в деньгах. Одним словом, однозначного решения этой проблемы нет.

Фокус попытался взвесить все за и против прекращения торговли с неподконтрольными территориями, расспросив о вероятных последствиях блокады для страны нескольких экономистов.

экономист

— Самый непонятный момент — как поведут себя люди, контролирующие оккупированные территории. Они завязаны на Украину. Им невыгодно вывозить уголь в Россию, потому что там достаточно своего угля, и он более дешевый.

У них нет возможности дешево завозить сырье для метзаводов и так же дешево вывозить продукцию. Потому что по железной дороге и автотранспортом это гораздо дороже, чем морем через Мариуполь.

Насколько они смогут обеспечить спокойное существование на тех территориях, если значительная часть людей останется без работы?

Вполне возможен вариант, что все просто вернется к той ситуации, которая была до блокады. То есть блокада на словах может не быть блокадой на деле.

У меня нет полного понимания того, насколько заявления структур Ахметова о том, что они потеряли контроль над предприятиями, отвечают действительности. Есть определенные вопросы к тому, как бизнес Ахметова работал все эти годы после оккупации. Как они договаривались. И насколько у него сейчас там остались связи. Возможно, у него есть потребность показать, что он не владеет предприятиями и умывает руки.

руководитель аналитического отдела инвесткомпании Concorde Capital

— Точно никто не знает, о каких экономических последствиях блокады неконтролируемой территории может идти речь. Пострадает украинская электроэнергетическая отрасль — из-за необходимости импортировать антрацитовые марки угля, частично металлургия — из-за необходимости импортировать больше коксующего угля и антрацита, а также Пенсионный фонд — из-за падения отчислений из зарплат от предприятий, расположенных в зоне АТО.

Но это если рассматривать ситуацию в статике, допуская, что мировые цены будут неизменны, а экономика не будет адаптироваться. То есть этот сценарий реализуется, если не будет заполняться ниша в металлургии, освободившаяся после остановки предприятий на неконтролируемой территории, если не будет уменьшаться импорт как следствие падения экспорта, если правительство не будет работать над минимизацией последствий.

Например, металлурги, оставшиеся на подконтрольной Украине территории, теоретически могут полностью компенсировать падение выплавки стали на оккупированных заводах. Эти заводы дали порядка 3,4 млн тонн стали в прошлом году, тогда как "резерв" роста предприятий на подконтрольной территории по сравнению с 2013 годом составляет 4,7 млн тонн. Очевидно, у металлургов есть "узкие места", и для компенсации снижения производства на неконтролируемой территории потребуется время и дополнительные средства. Но это вполне осуществимо, так как пока цены на продукцию ГМК этому способствуют.

Эффект на доходы бюджета сложно посчитать, так как у нас нет достоверной информации по объемам потерь от пошлин и других налогов, связанных с бесконтрольным перемещением товаров через линию фронта. Не факт, что эффект будет отрицательным.

То же самое по эффекту на гривну — с одной стороны, действительно нас может ожидать повышение спроса на валюту на межбанке (из-за потребности импортировать больше угля), но в то же время совсем не факт, что баланс валюты вообще изменится в негативную для гривны сторону на наличном или черном рынке. Неподконтрольные территории, возможно, как раз и были очагом нестабильности на неофициальном валютном рынке. Ведь гривна на этих территориях не пользовалась популярностью, а значит, от нее могли избавляться, тем самим создавая давление на нашу валюту.

директор Института экономических исследований и политических консультаций

— Реального решения проблемы ОРДЛО, на мой взгляд, пока не видно. Любое решение будет иметь лишь паллиативный характер. Думаю, у нас должен быть какой-то хотя бы ограниченный экономический обмен с этими районами. И этот обмен должен быть выстроен таким образом, чтобы не страдали украинские предприятия, которые связаны производственными связями с предприятиями на оккупированной территории.

Кроме того, из социально-гуманитарных соображений очень важно, чьи деньги будут получать занятые люди на предприятиях на оккупированной территории. Если они будут продолжать работать, как и прежде, то хотим мы этого или нет, это один из видов экономической связи и аргументов в пользу воссоединения с Украиной.

Ясно, что мы должны делать все возможное, чтобы любой экспорт за границами Украины, с территорий оккупированных, жестко карался на международном уровне. Ясно, что надо продолжать соцвыплаты. У нас работает система солидарной ответственности, люди, который сейчас получают пенсии, раньше платили налоги в общий с нами котел.

• Читайте также: Опасный капитал. Что делать с российскими банками в Украине

Но по каждому из таких решений нужен конкретный механизм. Мы снова упираемся в ситуацию, когда фактически речь идет о построении каких-то отношений с территорией, где Украина как государство фактически не присутствует. И никакого контроля над ней не имеет.