Буффало Билл против НБУ

Почему грабят банки? "Потому что там есть деньги", – отвечал легендарный налетчик Буффало Билл. В его словах есть простая логика. И она многое объясняет. В том числе и суету вокруг Национального банка Украины, за контроль над которым в январе разгорелась нешуточная борьба.

Нацбанк пока остается более или менее независимым – и от власти исполнительной, и от власти законодательной. Что и обеспечивает ему относительную свободу в принятии профессиональных решений. Конечно, нам есть за что злиться на него. Но все могло бы быть значительно хуже, начни он обслуживать те или иные узкие интересы.

За что борются, сражаясь за контроль над НБУ? За деньги, естественно. У Нацбанка две главных функции: обеспечивать стабильность гривны и стабильность банковской системы. Стабильность гривны обеспечивается известно чем – валютными резервами. Их у Нацбанка немало, около $30 млрд. Почему "около"? Да потому что отчетность НБУ публикуется примерно с месячным опозданием.

Этих резервов хватит, чтобы почти 4 месяца платить за весь импорт. Или почти дважды заплатить по государственным внешним долгам. Поэтому контроль над резервами НБУ – заветная мечта для очень многих. На первый взгляд, к резервам добраться непросто. Но при наличии контроля над Нацбанком – проще некуда. Достаточно тем или иным способом напечатать гривны, а потом прийти с ними в НБУ с просьбой продать за них валюту.

Гривны печатать можно самыми разными способами. Например, выпустить гособлигации и продать их Нацбанку, как это делали осенью 2008 года. Еще один способ – выдача кредитов НБУ коммерческим банкам. Конечно, если выдавать им гривну понемногу и в меру, то ничего, кроме дальнейшего развития экономики, не происходит. Но те 37 млрд. грн., что были отданы банкам осенью 2008 года для спасения их от разорения, – это был своего рода шок для украинской валюты. Те миллиарды тут же оказались на валютном рынке – и вуаля. Курс упал до 10 грн. за доллар.

Раздача денег коммерческим банкам происходила с самой благой целью – спасти банковскую систему в целом. И эта задача была решена: панику вкладчиков погасили, банки спасли. Но вот курс гривны просел. То есть за спасение банковской системы каждый из нас заплатил из своего кармана – ровно столько, насколько дешевле стали гривны, находящиеся у каждого из нас.

Конечно, Нацбанк мог осенью бросить на алтарь изрядный кусок своих валютных резервов. Примерно так же, как он это делал в середине января, продавая ежедневно без малого по $100 млн. ради укрепления гривны. Но осенью это было не ко времени. Хотя бы потому, что на тот момент у НБУ еще не было в загашнике дополнительных $16,4 млрд., полученных в ноябре от МВФ. И еще потому, что надо было откачать с рынка "горячие" гривны по менее выгодному для спекулянтов курсу.

Сейчас Нацбанку и его руководству всяко лыко вставляют в строку. Не исключено, что нынче его с коллегами даже обвинят в январском укреплении гривны! Но это вечная проблема любого центрального банка: в момент финансового кризиса искать компромисс между необходимостью спасать национальную валюту и желанием выручить из беды банковскую систему.

Сегодня спасти банки и сегодня же обвалить ниже некуда гривну – это значит, что завтра начнут гнить те же самые банки. Мы же помним, как они работали до 1995 года – кредиты под сотни процентов, которые брались только ради того, чтобы никогда не возвращать.

Спасать изо всех сил гривну и перекрыть кислород банкам – значит, завтра же обвалить гривну, потому что без национальной банковской системы денежная единица выглядит очень смешно. Поэтому лично я буду внимательно наблюдать за действиями Нацбанка и надеяться, что своего Буффало Билла по его душу не найдется.