Море надо заслужить. Как посмотреть на Турцию с другой стороны

Люди на колесиках

Турция для многих начинается примерно одинаково — с Анталии. При выходе из аэропорта вас встретят дежурно-приветливые гиды. Они усадят вас в автобус и по дороге в отель разной степени звездности (при этом вы придирчиво разглядываете внешний вид гостиниц, которые проезжаете и затем сравниваете со своей) расскажут заученными фразами о замечательных экскурсиях, которые вас ждут за 7-10-14 дней предоплаченных посиделок/полежалок на шезлонге у моря (бассейна) с оллинклюзивным коктейлем в руке.

Когда вы будете ждать, пока ваш автобус заполнят такие же туристы, сделаете первые селфи на фоне первых аэропортовских пальм, пытаясь сразу же выложить их в соцсети с помощью Wi-Fi, исходящего от рядом стоящего кафе с дико звучащим в этих краях названием "Риголетто".

Официанты предсказуемо не дадут пароль, потребовав что-нибудь заказать. Вы чертыхаетесь и садитесь в автобус, дежурно спрашивая у гида, есть ли этот самый Wi-Fi в номере или только на ресепшене. Гиды с дежурной улыбкой ответят, что все будет окей: и с Wi-Fi и вообще по жизни в эти 7-10-14 дней.

Кроме возлежания, поедания, возлияния и шопингования вас ждут еще ныряния. В море (за отдельную плату — открытом) или бассейне. До 21:00. Затем вас ждут дискотечные утехи, ночное тыканье пальцами по смартфону (Wi-Fi оказался только на ресепшене) и сон, который должен прерваться заведенным на 8 утра будильником, потому что завтрак пропустить нельзя (ибо уплачено). И все повторится вновь. 7, 10 или 14 дней.

Когда они закончатся, вы вновь отправитесь в аэропорт, в ожидании своего рейса на оставшиеся лиры наконец что-то закажете в "Риголеттто" и, став счастливым обладателем Wi-Fi, отправите в соцсети очередные свои фото на фоне все тех же пальм. Это обычный, так сказать, план А обычных людей, прилетевших с обычными чемоданами на обычных колесиках.

Шофер, дурак!

А есть еще план Б — для людей с рюкзаками, которых связывает с остальными отпускниками разве что выход из аэропорта Анталии. Дальше их пути расходятся. Кардинально. Одни идут к гидам с табличками, а вторые — к городскому трамваю, который отвезет их на автостанцию, с которой не бусики, а вполне себе бусы (со встроенным телевизором в спинке переднего сидения, Wi-Fi и стюардом, разносящим кофе, чай, сок и воду с печеньками, — на этом, собственно, "ништяки" заканчиваются) довезет вас до начала Ликийской тропы. Путешествие по которой, на мой взгляд, должно проходить под лозунгом "Море надо заслужить!". Наше путешествие получилось очень душевным. И море мы заслуживали и телом и душой.

И не у босса, который дал тебе отпуск, а у природы, которая причудливо заплела эту тропу в тугую косу ощущений и впечатлений, подъемов по "ишачьим тропам" и "зубам дракона", камней и песка, развалин древних поселений и неплохо чувствующих себя современных городков и селений, людей живых и гробниц уже почивших.

Главное, просто сказать водителю в нужный момент: "Шофер, дурак!". Он послушно останавливается. И помогает вытащить рюкзаки из багажного отделения. Все. А дальше в горы — к морю.

А оно всегда было рядом. И всегда было разным. И до него следовало дойти. Море было как приз. В конце дня. Море было с закатами под Стинга и рассветами под "Валим наметы!". Море было с запахами сосен и потрясающей каши из булгура. Море было с волнами, которые расступались перед тобой в лагунах, что выбрались исключительно из соображения: "Здесь бирюза бирюзовее, чем в той", и волнами, которые захлестывали тебя (например, в Патаре), когда пришлось переходить его вброд (там река втекает в него, из-за чего одна часть воды пресная, а другая соленая), водрузив рюкзак на голову. Море было всегда. Но до него надо было дойти.

Иногда неся на себе, помимо прочего, 6-литровую баклагу с пресной водой. А иногда — пару последних глотков на донышке полулитровой. Иногда с растертыми пальцами на ногах (главное — правильно подобрать обувь) и с расцарапанными на руках (главное — ухватиться за правильный выступ скалы). Иногда волоча рюкзак друга, который неудачно встал на один из "живых камней". Иногда под палящим солнцем, которое выжигает тебя, несмотря на соус из всех антипригарных кремов, имеющихся в наличии. Иногда под дождем (рис в соусе из ливня и масалы показался мне особенно вкусным). Иногда встречая козлов на горных дорогах. Настоящих и по-настоящему милых.

И тех, что оставляют мусор после себя. Иногда видя правильные маркеры — указатели на тропе. Иногда блуждая по ней, потому что пошел не по тем, — вероятно, тоже правильным, но не по тем. Иногда забредая в глухомань, а иногда на частную территорию.

Осы съели колбасу…

Первая ночевка закончилась тем, что утром нас разбудил турок, прибывший на моторке. Критически оглядев нашу стоянку, он заявил, что это private area. И мы должны немедленно покинуть ее. (Никаких табличек на этот счет мы не увидели, даже если бы и захотели. Пришли ночью — "под фонарями".) Я вступил с ним в переговоры. Главная задача была — оттянуть время. На костре ароматно доходил булгур, и оставлять его не было никакого желания. Мой английский еще никогда не был так хорош. Хотя бы потому что я сам не понимал его. Турок при этом не понимал свой. Вот так мы и говорили часа полтора. Главным аргументом украинской стороны в моем лице на территориальные претензии турецкой (в лице Мустафы) было то, что год назад здесь жил человек, у которого была собака, которую ее хозяин неполиткорректно назвал Реджеп Таип. И он, мол, вполне благосклонно отнесся к украинцам. Больше о том месте, где оказались, мы не знали ничего. Мустафа заявил, что никакого человека с Реджепом Таипом не знает. Впрочем, благодаря этому нехитрому ходу я минут 20 продержался на обсуждении внутриполитической ситуации в Турции. Затем немного поговорили о погоде и роли Мирчи Луческу в украинско-турецком футболе. После этого Мустафа решил вступить со мной в материальные отношения и повел на соседнюю полянку, которая, по его словам, была ничьей, и с которой спуск к морю значительно лучше. А еду мы можем готовить на охраняемой им территории. За отдельную плату, конечно.

Я сказал, что мне нужно решить этот вопрос с "правительством". Оно в этот момент, призывно стуча ложками о миску, уже звало меня и Мустафу к костру. Тот отказался. И во время обсуждения поглядывал на часы. В конце концов я сказал, что Украина (в моем лице) снимает свои претензии к Турции и уходит с ее территории. Но когда мы вновь тут окажемся, то обязательно его найдем. Трубка мира была совместно выкурена посредством угощения друг друга сигаретами "Ротманс" (я его — украинского производства, он меня — турецкого. Их — лучше), и мы с Мустафой расстались в заверениях о дружбе и взаимовыгодном сотрудничестве. Затем я почистил карму (так называется чистка общего котла в походных условиях), и мы пошли дальше.

Уходили мы, читая рэпчик собственного сочинения: "Осы съели колбасу, Я не слушаю Алсу…". История рэпа такая. Колбасу, которую я предусмотрительно подцепил на ветку дерева во избежание всяких полудиких животных, осы действительно изрядно пожевали. И она оказалась непригодной для дальнейшего употребления.

О йогах - вегетарианцах

Кстати, о колбасе. И сигаретах. Моими сопоходниками были йоги-вегетарианцы. Я был единственный среди них, кто за свою жизнь выкурил столько сигарет и съел столько мяса, сколько они асан не сделали. Узнав еще до похода о столь непривычной для меня компании, я долго думал. Сомнения терзали меня. Но в конце концов я решил не мучиться и при знакомстве с ними в аэропорту сразу же выпалил: "Я в принципе хороший, но у меня всего два недостатка. Маленький — я курю. Большой — я много курю". Но таки засунул в рюкзак помимо сигарет и "карманки" (в виде маленьких "охотничьих колбасок") еще три больших сырокопченки — две "Болгарской" и одну "Московскую". Ничего антитурецкого, просто так сложилось. Про колбасу я йогам-вегетарианцам в аэропорту ничего не сказал, так как заранее нарисовал в своем воображении тоскливую картинку того, как, спрятавшись в кустах, держу в одной руке сигаретку, а в другой колбасу и пожевывая – покуриваю.

Но, йоги, сидя на рюкзаках, меланхолично вздохнули: "Что ж, будем воспитывать в тебе и себе толерантность". Отмечу, что йоги оказались милейшими людьми и очень душевными путешественниками. И я несколько раз практиковал с ними. Один раз даже на каком-то буранном автобусном полустанке, чем вызвал немалый хохот окружающих. Они, вероятно, впервые видели человека, который исполнил Вирабхадрасану III (Поза героя – 3) с сигаретой в зубах.

О друге Славе ВДВ

А однажды я уже сам хохотал до слез. Дело было не в горах и не в песках, и не на пляже, а в небе — под куполом парашюта. И дело это называлось "параглайдинг". Итак, сзади меня сидит турок-инструктор, который попросил называть его Оззи. И гордо показал тату со столь милым моему сердцу в 17-летнем возрасте Осборном. Я попросил называть себя Костей, но тату со столь милым моему сердцу в том же возрасте Кинчевым не показал, потому что его у меня нет.

Надели системы. Пристегнулись. Остальных инструктируют. Некоторых до слез. Видно, что боятся заранее. Я тоже приготовился к лекции. А Оззи предложил подойти к обрыву и посмотреть, как лететь будем. Я спокойно подошел. Он вдруг толкнул меня, и мы полетели. Я даже заорать не успел. Еле очки успел подхватить. Лечу, управляю, за стропы тяну. Болтаем о том, о сем. Английский-то мой ого какой андестенбел, оказывается, в Турции. В общем, летим, кружимся: иногда вальсом, иногда квикстепом. Но в целом скучно. Он предложил спеть. Я согласился. (Вообще, поход очень музыкальным оказался. Йоги-вегетарианцы душевно маршировали под песни советских композиторов, мелодии и ритмы зарубежной эстрады, особым успехом пользовались песенки "Союзмультфильма".) Но с Осборном про мамонтенка у меня не получилось. Как я ни старался. В конце концов сошлись уже было на "Шикидыме" (я веду партию Виктора Павлика, он — Таркана), как вдруг Оззи зарядил "Расплескалась синева, расплескалась", ну и так далее про "суровые десантные законы". Я сначала ошалел, потом расхохотался, поняв, что его научили этой песне приезжие — из "тех, кто в стропах". Приземляясь, мы вместе весело орали: "Слава ВДВ!".

Уже гася купол, Оззи, помявшись, спросил: "Мой друг Коста. Ты такой хороший человек. Надеюсь, твой друг Слава ВДВ не хуже. Ты, если что, тоже ко мне его присылай, хорошую скидку сделаю". Я пообещал. Будете в тех краях, ищите Оззи, говорите, что вы от меня и зовут вас Слава ВДВ. Осборн — человек слова. Сказал, что мне скидку не сделает — так и не сделал. Несмотря на всю "синеву", возникшую между нами где-то на высоте около 2 км.

О "сирийских нелегалах", израильтянке и иранце

И еще немного о массовом героизме в мирное время. На одном из пляжей, куда мы спустились с горок под вечер, довелось спасти человека. В большей степени, конечно, от истерики, чем от боли, но тем не менее. Девушка-израильтянка с рюкзаком в зубах в 20:15 зашла на пляж, который официально закрывается в 19.00. Ее укусила местная собачка. Орущую неблагим матом на смеси идиоматических выражений из иврита и английского барышню обнаружили мы, отправившись в тот момент на поиски воды. Три местных смотрителя пляжа ушли в глухую оборону, аргументируя тем, что их рабочее время закончилось, собачка чистая, чипованая и вообще — "вот вам влажная салфетка и валите подобру и, если можете, поздорову".

Израильтянка орет, турки курят, нам нужна вода, которую централизованно отключают вечером от пляжа для полива прилегающих к нему полей. Благодаря нашим полугероическим усилиям татуированную и пирсингованную ногу израильтянки (я усердно дул на нее в тот момент, когда друг ее антисептировал) удалось спасти. Кроме того, мы нашли с помощью недешевого роуминга (интернет на пляже, судя по всему, тоже привязан к воде и отключается также централизованно) ее друга-иранца, который ушел от нее по тропе вперед. И воду нам турки-смотрители таки нацедили...

А ночью на нашу стоянку зашли несколько человек. Один из них офицер полиции. Довольно грамотно нас окружили и... После того, как выяснилось, что мы "чипованные" украинские трекеры, а не сирийские нелегалы, коих в этих краях немало, все обошлось.

В общем, израильтянка таки нервной барышней оказалась и вызвала полицию, возмутившись поведением пляжных смотрителей и их собачек.

…А утром я наблюдал идиллическую картинку с мирно рядышком спящими израильтянкой и иранцем. Возле них стояла полупустая бутылка вина...

Что ж, мирных и спокойных морских волн, горок, неба и моря йогам и израильтянам, туркам и сирийцам, иранцам и вегетарианцам, а также многим другим, живущим на этой удивительно маленькой, но такой большой планете. На которой место найдется всем и каждому. Было бы желание увидеть ее не по обычному плану А, а по плану Б. Уверяю, во время таких душевных путешествий вы откроете для себя много нового.

...Последние два дня мы провели в Каппадокии. И это было настолько потрясающе, что я совершенно потрясен тем фактом, что ничего не хочу об этом писать. Это надо видеть, чувствовать.

Коллеге Сергею Гетуну это захотелось и прочувствовалось. Ему и слово.

"Называют их перибаджалары. Точно известно, что они давали убежище монахам, голубям и туркам-сельджукам. Версия относительно хеттов и фей сейчас проверяется, причем последнее не лишено смысла, ведь "перибаджалары" означает "камни фей".

Они встречаются в Каппадокии повсюду среди сверхъестественно красивых пейзажей, в местах, названия которых звучат для приезжих как заклинания.

Форма их такова, что не обделенные воображением люди подолгу не отводят взгляд, созерцая картины и образы, вызванные странными очертаниями. О, они мастера привлечь внимание!.."

Надеюсь, я привлек ваше внимание. Ну, а дальше о пяти вещах, которые нужно сделать в Каппадокии, чтобы ни секунды не пожалеть о том, что здесь нет моря, можно прочитать и увидеть здесь. Поверьте, это того стоит.