Меня бесят штампы о кумовьях, сале и шароварах, — Сашко Лирник

Сашко Лирник, в миру Александр Иванович, — самый известный современный сказочник Украины. По образованию Лирник инженер. Писать сказки начал в 1980-х, когда родились дети. "Я тогда жил в России, в Мурманске, попал туда после института. Хотел, чтобы дети украинский выучили, а что может быть лучше сказок?", — говорит Лирник. На второй год жизни в Мурманске создал там "Українське культурне товариство", землячество до сих пор существует, чем его создатель гордится. В 1990-х вернулся в Украину, работал строителем.

Мы разговариваем, стоя у входа в "Детский мир" на киевской Дарнице. "Вот это все я построил, начинал рабочим, потом был главным инженером, — Лирник показывает на здания напротив магазина, затем на сквер неподалеку. — Этот парк я спас, за каждое дерево боролся".

В заботах о заработке не отказался от творчества: играл джаз в группе "Вiй". Однажды в 1990-х отправился с ней в Крым, подзаработать во время курортного сезона. Там, в Алуште, впервые выступил как артист-сказочник. "В свободное время с лирой сидел на набережной, рассказывал сказки, — улыбается он. — В те годы знаменитого деда Панаса уже не было, и я решил возродить украинскую сказку. Я очень люблю Рея Бредбери. В его "Марсианских хрониках" был герой, который всю жизнь ездил по Марсу и высаживал деревья, в итоге там выросли леса. Так и я решил: работаю, чтобы украинская сказка возродилась. И доказал, что это интересный жанр. Сначала мне предложил сотрудничать детский журнал, так я стал записывать свои сказки, до этого много забывалось. После пробился на телевидение: работал на "ТВ-Табачук", потом на ICTV, сейчас — на Первом национальном".

КТО ОН

Автор сказок, сценарист, актер, музыкант, телеведущий

ПОЧЕМУ ОН

Выступает за запрет российского медиапродукта на время войны, считая его мощным оружием пропаганды

Замечая, что оригинальных сюжетов сказок не так много — всего 130, — Лирник с гордостью говорит, что ему удалось создать полтора десятка своих, авторских. Помогла любовь к путешествиям, во время которых люди рассказывают ему легенды, истории, семейные предания. "Я эти истории сажаю на украинский грунт. Даже если на телевидении рассказываю немецкую или африканскую сказку, нужно уметь сделать ее украинской, добавить детали, — говорит Сашко Лирник. — Это очень сложный жанр. У меня всегда импровизация".

Его сказки любят не только дети. "Я, наверное, единственный артист, которому звонят с фронта, и я по телефону рассказываю сказки парням. Однажды позвонили, слышны взрывы. Я спрашиваю, что это такое, а они говорят: "Это "Град", сидим в блиндаже. А вы расскажите нам сказочку". Это поколение выросло на моих сказках. Когда сдохну, память обо мне останется, это греет душу".

"Если вас 20%, вот вам 20% эфира"

Кажется, вы не чувствуете себя звездой.

— Нет. Мне смешно, когда артисты говорят, что они звезды. Звезды на небе.

Вчера ехал в метро, рядом парень военный. Смотрит на меня: "Это вы?" — "Я". — "А дайте мне автограф". Я говорю: "Ты же воюешь, давай я у тебя возьму". Это приятно, но не в этом моя цель. Узнают, и слава Богу, мне легче торговаться на базаре, — смеется Лирник. — Это доказательство, что можно без больших вложений, без помощи продюсерских агентств одним интеллектом сделать многое. В моем жанре, как ни удивительно, нет конкурентов. Детьми у нас никто не занимается. Здесь нельзя поставить рекламу водки. Выгоднее привезти большой гала-концерт, во дворце "Украина" накосить бабла. Я единственный, кто ездит по селам, где во всей школе 30 детей.

Чему хотите научить детей?

— Я хочу воспитать украинских патриотов, которые будут знать, что Украина — это их земля, что другой нет, что не нужно ее бросать и ехать на заработки в Россию, Польшу. Никто не будет нам помогать, за нас воевать, нас поддерживать. Если мы не будем интересны сами себе, страна исчезнет. Понимаешь, меня бесят технологии, когда через СМИ, в выступлениях так называемых юмористов навязываются штампы: украинский язык — язык села, главные украинские герои — кумовья, главная еда — сало, одежда — шаровары.

Где, по-вашему, место русскому языку, носителей которого в стране много?

— Есть люди, которые говорят по-русски. Ну и пусть говорят, это их право, Богом данное. У меня есть ученик в России, Илюха, он такой же чокнутый, как и я, пытается возродить скоморошество. У нас никогда не было с ним конфликтов. У меня жена русскоязычная, и мне всегда казались дикими попытки как-то противопоставлять людей по языковому принципу.

Я ничего не имею против русского языка, русской культуры. Но не за счет украинского. В Украине живет более 80% украинцев, а, скажем, украинского медиапродукта в стране 22% и с каждым годом меньше. Это нечестно. Если вас 20%, вот вам 20% эфира.

Я категорически против того, чтобы украинские чиновники не говорили по-украински. Например, в Торонто чиновник не найдет работу, если не знает английского, а в Монреале плюс к этому еще необходимо знать французский.

Может быть, языковой вопрос сам собой отпадет со временем?

— Да. Родители отдают детей в украинские школы. Если не будет идеологического давления со стороны России, лет за 25 положение исправится. А государство обязано ради своего выживания охранять украинскую культуру, помогать, особенно на этом этапе, украинскому творчеству. Или, по крайней мере, если не помогаешь, то не мешай.

"Речь не идет о замене российского украинским"

Вы стали одним из деятелей культуры, которые потребовали от президента запретить любой импорт видео- и аудиопродукции из Российской Федерации в интересах национальной безопасности.

— Причин две. Знаешь, с чего началась освободительная война в Соединенных Штатах Америки? Английский чай побросали в воду: мы не будем покупать их продукты. То есть, во-первых, это продукт страны-агрессора. Во-вторых, современный российский продукт чрезвычайно заидеологизирован, это продукт пропаганды, а не культуры. В любом сериале обязательно покажут честного мента, спецназ, который героически спасает детей. В какой-то фильм вставили эпизод, когда фашисты спасали детей от злобных бандеровцев, даже тут уже создается альтернативная история.

Сашко Лирник: "Олег Скрипка вложил свои деньги в мультипликационный видеоклип "Щедрик", я был сценаристом у него, Степа Коваль его делал. Сейчас этот клип Америка и Канада крутят на Рождество. То есть мы можем делать вещи, которые интересны во всем мире"

Недавно я разговаривал с российским журналистом Аркадием Бабченко, который считает, что Украине стоит обратить внимание на средства дебилизации населения: аншлаги, бандитско-ментовские сериалы, которые в России подкосили нравственность и общественную мораль. На ваш взгляд, украинские чиновники, регулирующие сферу культуры, это понимают?

— Чиновники ничего не регулируют, просто имеют должности и деньги от этого. Украинское телевидение, наверное, единственное в мире, где исполнители должны платить, чтобы их показывали. Продвигая российский продукт, чиновники имеют процент от московских медиакомпаний. Поэтому, что бы ты ему ни рассказывал, ему это до лампочки. Это как врачи, которые направляют больного в аптеку покупать дорогие лекарства, потому что аптека им за это платит.

Война на 100% создана телевизором. Это и есть пропаганда. Люди с горящими глазами кричат: "Давай нам Россию, потому что там живут лучше, там чистые улицы, красивые квартиры, большие зарплаты". Спрашиваешь их, откуда они это взяли, отвечают, что видели по телевизору, в сериалах. А то, что эти сериалы снимались здесь, на Русановке, не знают. Как они будут любить Украину, когда знают, что здесь жить нелегко, а в России из телевизора все хорошо? Как там: "В матушке-России не жизнь, а малина, у каждого есть коттедж и "Лада Калина". Там пенсия — тыща баксов. Нафта з крана стікає, а замість солов'я там Кобзон співає". Это психологическая, идеологическая война, она давно ведется.

Я надеюсь, что украинская власть поймет: сейчас телевизор важнее снарядов и пушек. "Градом" можно убить сто человек, а телевизор убивает миллионами.

Исключений быть не должно?

— Нам возражают: а как же Макаревич? Но начнем с того, что его и не показывают. Там может быть 1-2% неагитационного продукта. В России давно создано "министерство пропаганды", у него огромный бюджет, и все это работает против нас. У нас нет другой возможности защититься, кроме как запретить. Государство очень хорошо работает, когда запрещает наркотики или неподакцизный алкоголь — тут же маски-шоу. А это — то же самое распространение антиукраинского наркотика. Причем мы его не бесплатно получаем, мы платим за свою смерть.

Была ли реакция на ваше обращение?

— Ничего такого не услышал, честно говоря. Шум поднялся, но он успешно гасится. Активизировалась пиар-компания: русские воюют за нас в окопах. Да, воюют. Но они защищают не "русский мир", а Украину. Я не знаю ни одного подтвержденного примера того, как в Украине кого-нибудь дискриминировали из-за русского языка. Не нужно перекручивать. Это не запрет русского языка или культуры, это запрет пропаганды.

Украинцы потребляют российский медиапродукт, а других фильмов не видят, песен не слышат, их нет. Я постоянный член жюри фестиваля "Срiбна пiдкова", вижу, сколько у нас есть талантливых исполнителей, но их нигде не услышишь, их не покажут по телевизору. Зато любого российского дебила покажут, потому что пиар-менеджеров, редакторов, собственников телеканалов, радио и газет меньше всего волнует то, что здесь происходит: у них дети в Лондоне, родители в Америке, Израиле, не в России, там они сами тоже не хотят жить. Меня приглашали вести семейный праздник к одному известному депутату. Детки хорошие, целый класс. Ни одного слова по-украински, даже больше — ни слова по-русски. Они все говорят по-английски. Гувернантки готовят их к жизни в англоязычном мире. То есть он здесь заработает, а дети будут жить там, где хороший климат, обслуживание, где нет Путина.

С музыкой, наверное, проще — в Украине достаточно авторов. А чем можно заменить российский телевизионный контент?

— Речь не идет о замене российского украинским. Речь идет об изъятии из эфира на время войны явного или скрытого пропагандистского медиапродукта страны-агрессора. Заменить есть чем, мир большой. Многие популярные российские сериалы снимают по лицензии, купленной у Америки. Можно заменять их английскими, польскими, американскими, турецкими, индийскими фильмами и сериалами. Если при этом увеличится доля украинского контента, я буду рад, но речь об этом не идет.

У нас есть возможность производить достойный продукт. Я имею отношение к мультипликации, знаю, что даже американцы снимают мультфильмы в Украине: мастера те же самые, технологии, графика, художники, но дешевле в разы. Так же и с сериалами: есть кому и чем их снимать. Дай бог, со временем и украинские появятся, кроме тех фильмов, которые на полках лежат. Но речь идет не о конкуренции, а о защите информационного пространства во время войны.

Строитель. Сашко Лирник до того, как стал профессиональным сказочником, работал инженером. "Вот это все я построил", — говорит он, показывая на здания напротив "Детского мира" в киевской Дарнице

"Без поддержки пока не обойтись"

Вы были причастны к созданию мультсериала "Моя країна Україна".

— Это мой сценарий, я его озвучивал, я — главный герой.

Что с этим проектом сейчас?

— Снято 26 серий нашего мультфильма, и уже четыре года он лежит на полке в Госкино. Иногда нам удавалось его показывать. Пару лет назад в Житомире отмечали День соборности, к нам обратились с просьбой показать его в кинотеатре. Мы написали письмо в Госкино, нам разрешили. Права на него у государства.

Поэтому его нельзя выложить в интернет?

— Была бы моя собственность, уже давно выложил бы. Так вот в Житомире было пять сеансов. Кинотеатр забит, люди стояли в проходах, попросили на следующий день повторить — двухчасовой украинский мультфильм оказался людям интереснее "Шрека". Потом директор кинотеатра принес вот такой, — Лирник разводит руки на полметра — пакет с деньгами, мы отдали его в Госкино. Это та продукция, которая может, во-первых, идти за рубеж, а во-вторых, приносить прибыль.

Без господдержки такие проекты могут создаваться?

— У меня есть личный опыт. С друзьями мы сняли полнометражный фильм "Чорний козак" за свой счет без поддержки государства. Когда я написал сценарий, заявка шесть лет лежала первой в Госкино, все время говорили, что нет денег. Я психанул, сказал, что докажу, что можно снимать без больших денег. Мы его сняли, — Лирник достает планшет и запускает ролик с середины. На экране несколько всадников гонятся за парнем в крестьянской одежде, который пытается от них спрятаться. — Я понимаю, что у государства нет денег на кино, но также понимаю, что деньги, вообще, есть, и они раскрадываются. Большие проекты требуют поддержки, но в Украине сложился такой бизнес-климат, что для богатых людей украинская культура — на 120-м месте. Поэтому надеяться на помощь меценатов не приходится, тем более сейчас война, и совести не хватает что-то просить, когда все на фронт работают.

• Читайте также: В Донбассе власть принадлежала не украинским президентам, а Ахметову, — Владимир Диброва

Сколько стоил этот фильм?

— Если честно, в десять раз дешевле, чем если бы делало государство. Сейчас нужно его озвучивать, а денег уже нет. Я не скажу, что это шедевр, но здесь все деньги моих друзей, моя квартира. Кино — это дорого. Так же и с мультфильмами. Секунда хорошего мультфильма, если по дешевке, стоит $50 — это совсем даром. Во всем мире это хороший бизнес, потому что ты имеешь выхлоп. Но в Украине ситуация другая: кинотеатров не очень много, народ бедный, выбирает — хлеба купить или в кино сходить. Получить прибыль, чтобы перекрыть затраты, просто невозможно. Поэтому без поддержки государства не обойтись до тех пор, пока это не раскрутится, наши фильмы не начнут закупать за рубежом. Это возможно. Например, Олег Скрипка вложил свои деньги в мультипликационный видеоклип "Щедрик", я был сценаристом у него, Степа Коваль его делал. Сейчас этот клип Америка и Канада крутят на Рождество. То есть мы можем делать вещи, которые интересны во всем мире.

Фото: Александр Чекменев