"Дюна: Часть вторая". Почему эпичный фильм за $190 млн ошеломляет, но зайдет не всем

Провал "Дюны" 1984 года Дэвида Линча случился потому, что режиссер делал фантастическую сагу о феноменах, типа песчаных червей, не понимая сути романа "Дюна" Фрэнка Герберта (возможно, лента была порезана продюсерами). А Дени Вильнев точно следует стержневой линии книги. Хотя рекламный посыл новой части "Дюны" о том, что оставшийся в живых принц Пол Атрейдес закалится среди племени пустыни – тоже не совсем отвечает реальности: царский наследник и так был неплохо подготовлен, его сверхзадача – даже не месть. Фокус раскроет суть саги, а также плюсы и минусы нового блокбастера.

"Дюна: Часть 2" оправдала надежды, которые на нее возлагали. Первая часть по итогам кассовых сборов (несмотря на то, что фильм был выпущен на канале HBO Max в первый день) при бюджете $165 млн собрала $433 млн. Здесь бюджет — $190 млн и, скорее всего, фильм продолжит триумф первой части. Это при том, что в финале картина показывает, что она далеко не так проста, как могла показаться. В общем, фильм цепляет немало слоев: от социального – до религиозного. Но главный его посыл – один.

Пряность – наше все

Американский писатель Фрэнк Герберт (1920-1986) перед "Дюной" (1963-1965) написал повесть "Под давлением" (или "Дракон в море", 1955) – произведение относят к так называемой "ближней фантастике" – о недалеком будущем. Книга была о борьбе за нефтяные месторождения, у кого нефть – у того власть. В "Дюне" Герберт нефть заменил пряностью (меланж), добываемой в недрах планеты Аракис, которую производят монструозно-гигантские песчаные червяки. Без пряности в космосе никак: она нужна для звездных перелетов, пророчеств, дает кайф и продлевает жизнь – самое ценное вещество во Вселенной. Кто обладает пряностью – у того власть.

Герберт убрал роботов: после восстания машин люди, победив их в столетней войне, перестали производить устройства, копирующие человеческий разум (вроде искусственного интеллекта сейчас). Но, чтобы избежать опасностей программного обеспечения, Фрэнк Герберт придумал другую зависимость для человечества – от пряности. Надо сказать, не менее обременительную, но регулярно дающую пищу для развития романа. Да и фантаста "кормившую" всю жизнь: Герберт написал несколько книг о Дюне, а его сын – продолжил. Однако вернемся к новой экранизации.

В первой части фильма падишах-император Шаддам IV (Кристофер Уокен) передал Дому Атрейдесов лицензию на управление планетой Аракис, где добывают пряность. Дому жестоких Харконненов якобы было приказано убираться. Однако тайно император дал индульгенцию Харконненам на расправу над Атрейдесами, побаиваясь их растущего могущества.

Путем предательства и внезапного вооруженного вторжения Атрейдесы были уничтожены, за исключением принца Пола (Тимоти Шаламе) и его матери леди Джессики (Ребекка Фергюсон). Мать и сын оказались в пустыне, где хозяйничали суровые фримены, научившиеся оседлывать червей-гигантов. Такова экспозиция первой части ленты.

Чудесный Бардем

Фрэнк Герберт наградил фрименов (от анг. freeman – свободный человек) экзотичностью бедуинов – с поправкой на околонаучную фантастику, но даже имена у них часто напоминают арабские: Полу Атрейдесу они дали, например, имя Муад’Диб.

Первая большая удача фильма – это религиозный лидер фрименов Стилгар, которого сыграл Хавьер Бардем – он бесподобен в двойственной роли жреца.

По легенде, южные фримены более верующие, а северные – более рациональные. Стилгар из южных. Но он – с большой хитрецой, ты не понимаешь: он вправду верит в избранность Пола или делает вид, исходя из собственных интересов?

Эта противоречивость персонажа похожа на его же героя из "Призраков Гойи" (2006) Милоша Формана – некоего Лоренцо, который из священника, служащего инквизиции, "перековался" в чиновника новой революционной власти – Наполеона. Вот и с религиозностью жреца Бардема тоже не совсем понятно. Но то, что он — волевой лидер, дальновидно использующий обстоятельства – это точно.

Любовь-морковь и геополитика

Любовная линия Пола Атрейдеса и Чани (Зендея) хороша: робкие поцелуи и совместные романтические посиделки на фоне пустынных панорам Аракиса убеждают. Но, как сказала парочка студентов, выходя из зала: "Картина больше про власть, чем про любовь".

Они – правы. В ленте отчетливо видно, что Пол не только хочет отомстить мерзкому барону Владимиру Харконнену (Стеллан Скарсгард), а метит на трон вселенского падишаха-императора.

Тут нужно заметить, что американцы в своей литературе и кино давно работают с идеей, что их "молодой" нации давно пора в пантеон великих народов, пусть у них и не такая длинная родословная. Марк Твен это начал делать в романе "Принц и нищий" (1881). Там была следующая ключевая сцена. По сюжету, нищий юноша Том и принц Эдуард похожи. Эдуард поменял свой роскошный наряд на лохмотья Тома, чтобы понять, как живет народ. Он это быстро понял – его чуть не убили. Том его спас в трущобах. Эдуард сказал: "Ты и твои потомки отныне не будут становиться на колени в королевском присутствии". Том считал, что парень не в себе и не отнесся к его словам серьезно, но вот финальный эпизод. Того самого "безумца" коронуют в церкви. Том туда случайно зашел. Всем сказали стать на колени. А он – остался стоять. Когда солдаты набросились на него, Эдуард VI остановил их: "Оставьте его в покое: он и его потомки имеют право не становиться перед королями на колени". Здесь тоже будет подобная сцена – только обыграна она будет лирически.

Вы можете сказать: а почему Том-англичанин ассоциируется с американским желанием потеснить ряды великих народов? А потому, что уже в следующем романе "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура" (1889) Марк Твен уравнял конкретно американского выходца из народа и британского короля. Более того, американец в финале бросает вызов всему английскому рыцарству (про перемещение во времени Марк Твен написал раньше, чем Герберт Уэллс). В финале "Дюны: Часть 2" произойдет нечто подобное со стороны Пола. Но не будем "сливать" концовку. Можно еще вспомнить, как американцы грамотно продвигают идею своего геополитического влияния средствами искусства: тот же герой Харрисона Форда в "Индиане Джонсе" стараниями Стивена Спилберга и Джорджа Лукаса стал последним рыцарем-крестоносцем, прикоснувшимся к Святому Граалю. Нарратив понятный: Америка — наследница и продолжательница мировой истории и культурных свершений. В новой "Дюне" будет сцена, практически в точности повторяющая поединок в шекспировском "Гамлете", только не на шпагах, а на ножах.

Предупреждение о тирании

Но при этом Дени Вильнев и Фрэнк Герберт пытаются донести до аудитории и свои "либеральные" опасения, что власть, концентрирующаяся в чьих либо руках, всегда может перейти в тиранию. Как цинично звучит в фильме фраза из уст Великой Матери ордена Бене Гессерит: "У нас нет надежд, у нас – планы".

В целом получается, что планета Аракис со своей пряностью олицетворяет мировую власть. Но ведь это "яблочко власти" изначально червивое: в нем водятся песчаные черви. И в фильме показано, что ради власти даже такой герой-протагонист, как Пол, может принести в жертву то, что точно многим в зале не понравится. Но такова логика власти.

Плюсы картины. Неплохая динамика, много сочных деталей – в том числе и тех, которые касаются фрименских ритуалов. Когда уже бесконечная поножовщина начинает надоедать, в финале ленты разыгрываются интересные дворцовые гамбиты.

Минусы. Много грохота. Никогда не думал, что пустыня может быть настолько шумной. Слишком однокрасочно-злодейскими показаны Харконнены. В сцене гладиаторского боя (как же без них в тирании) десятки тысяч зрителей настолько условно нарисованы на трибунах, прямо как в компьютерной игре 1990-х, что не может не раздражать, если помнить внушительные цифры бюджета. Да и сам бой был бледненьким. Хотя образ Фейда-Раута, гладиатора от власти, племянника барона (такой же мясник) у Остина Батлера получился хоть и однозначно садистским, но все-таки ярким. В его чертах лица и лысом черепе не сразу разглядишь актера, недавно сыгравшего гривастого Элвиса Пресли и даже получившего за эту роль "Золотой глобус".

Фильм все же, надеюсь, будет успешным потому, что в нем отлично сбалансирована философская и развлекательные составляющие: каждый получит то, что ожидает.