Вандализм или искусство. Чем Офис президента Украины отличается от Берлинской стены

Недавняя акция в защиту Сергея Стерненко прошла особенно ярко и вызвала разноплановые общественные споры. 20 марта сторонники осужденного активиста, в частности, разрисовали фасад и повредили дверь Офиса президента. Это возмутило сотрудников администрации, которые принялись говорить о вандализме и дорогостоящем ремонте государственного имущества. Разрисованную створку дверей даже принесли в эфир программы "Право на владу" на телеканале 1+1. Активисты, оппоненты чиновников, стали рассуждать о бездоказательных задержаниях участников акции, а также о том, как власти замыливают глаза общественности, перенося внимание с несправедливой судебной системы Украины на порчу имущества.

Этот резонанс подтолкнул к действию представителей современного искусства. Через несколько дней после акции художественная галерея "Речовий доказ" и организация Senka направили в ОП запрос на покупку злополучных дверей, которые, по их мнению, приобрели статус исторического и художественного артефакта.

"Сакральные двери, этот гуманизированный, наделенный человеческими и даже сверхчеловеческими чертами объект стал своего рода заменой, двойником-негативом дегуманизированных политических узников. Власть не хочет замечать этих людей. Вместо этого лелеет двери, которые стали своего рода тотемом и приобрели черты субъектности, участвуя в телевизионных шоу", — заявили галерейщики. 

В своем запросе они были готовы купить двери у ОП за сумму на 10% выше их стоимости и затем продать на аукционе. В процесс включились известные персоны вроде писательницы Ирены Карпы или айтишника Андрея Павлива, которые высказались за участие в аукционе. Однако чиновники оставили это движение без внимания. Юлия Мендель, пресс-секретарь президента, заявила, что двери продавать не будут.

Протестное символическое действие любого масштаба — от бойкота расовой сегрегации до надетой на запястье ленточки — призвано нарушать покой и заставлять людей думать

"Офис президента не считает эти вещи объектами искусства, а относится ко всем повреждениям как к актам вандализма, за который точно должна быть ответственность", — написала Мендель на своей Instagram-странице. 

Между тем украинские галерейщики не одиноки в своем стремлении представлять протестные объекты как искусство — за последние годы музеи разных стран мира создали большое движение по собранию и музеефикации объектов, которые используют во время акций. Фокус рассказывает, как они это делают и почему важно сохранять протестную символику. 

Берлин: музей одной стены

В XX веке самым знаменитым примером протеста, превратившегося в искусство, стала берлинская стена с многочисленными рисунками-граффити. В 1961 году, когда этот объект возвели, стен на самом деле было две — одна отделяла восточный Берлин, вторая — западный, а между ними была "полоса смерти" шириной от 15 до 150 м, на которой расстреливали беглецов из социалистического рая. Первое, что видели счастливчики, в целости переходившие из восточного Берлина в западный, — разницу между двумя стенами. Восточная была совершенно "голой", а западная — полностью расписанной. Если в восточной части Берлина к стене строго запрещалось подходить, то в западной горожане могли свободно приближаться и, более того, выражать свое отношение к существующему порядку.

После падения стены в 1989 году несколько ее участков сохранили. Более того, в отличие от украинских чиновников, рассказывающих о вандализме, берлинская мэрия сразу поняла, насколько мощный символический вес стены, и стала специально приглашать известных в то время граффити-художников для росписи.

Так на восточной стене появились теперь знаменитые картины — к примеру, поцелуй Леонида Брежнева и Эриха Хонеккера авторства Дмитрия Врубеля или автомобиль Trabant, въезжающий сквозь стену в восточный Берлин, который нарисовала Биргит Киндер. Всего в этом проекте поучаствовало более сотни художников.

Важно

По разные стороны баррикад. Как немцам удалось объединить свою страну

Сейчас расписанный муралами 1,3-километровый участок восточной стены на берегу реки Шпрее — экспонат художественной галереи The East Side, одна из главных достопримечательностей Берлина. Впрочем, фрагменты стены есть не только в коллекциях немецких галерей и музеев. Ее бетонные блоки стоят в штаб-квартирах ООН и Евро­комиссии, а фрагменты западной стены с граффити до сих пор ходят по аукционам современного протестного искусства. 

Вашингтон: плакаты и шапочки

Берлинская стена — во многом уникальный арт-объект, поскольку физически она неплохо сохранилась и не утратила своего значения как символа холодной войны. К сожалению, большинство протестных объектов гораздо более эфемерны. Плакаты с лозунгами делают чаще всего на картоне, а то и просто листах бумаги, которые со временем ветшают и портятся. Смысл большинства лозунгов выветривается из памяти, поскольку они часто остроситуативные. Если обратиться к недавней отечественной истории, а именно к Оранжевой революции, то, вероятно, мы вспомним, почему люди кричали "Милиция с народом!", но вряд ли среднестатистический украинец сейчас скажет, кто такой Кивалов и почему он "пидрахуй".

Зная об этой эфемерности протестной символики, западные музейщики в последние годы активно занимаются ее собиранием по свежим следам.

К примеру, лондонский Музей Виктории и Альберта купил в свою коллекцию розовую шапочку, так называемую Pussy Hat, которые носили участницы женского марша в Вашингтоне в 2017 г. С прошлого года американские музеи активно собирают разнообразную символику с акций протеста движения Black Lives Matter, начавшихся летом 2020-го после убийства полицейскими афроамериканца Джорджа Флойда. Кроме того, музейщики занимаются поиском артефактов "ковидной эпохи" — от самодельных масок и санитайзеров до пазлов, которые американцы собирали на карантине.

"Такие артефакты становятся метафорами, порталом, через который мы хотим рассказать историю нашим посетителям", — говорит Аарон Брайант, один из кураторов Смитсоновского национального музея афроамериканской истории и культуры в Вашингтоне. Поэтому музейщики не просто собирают вещи, но обязательно общаются с их владельцами и узнают историю, которая скрывается за тем или иным объектом. Они это делают на перспективу, ведь через пять-десять лет посетители музеев не будут знать событийную канву того или иного протеста в подробностях. 

Гонконг: человек с зонтом

Богатой на художественные высказывания стала Революция с зонтиками, проходившая в Гонконге с сентября по декабрь 2014 г. Тогда горожане протестовали против намерения Китая заменить открытое выдвижение кандидатов в органы исполнительной власти на предварительное согласование их кандидатур с Пекином. Выступив на акции протеста, гонконгцы взяли на вооружение зонтики, повседневный для них аксессуар, защищающий от тропических ливней и палящего солнца.

Во время демонстраций их участники защищались зонтами от перцовой смеси и слезоточивого газа, применяемых полицией. Более того, из зонтов делали различные фигуры, на них писали лозунги. Одним из важных объектов протеста стала высокая, сделанная из деревянных брусков фигура человека с зонтом. Также гонконгцы находчиво делали "бронежилеты" из пластиковых бутылок, чтобы удары дубинками были не такими болезненными. 

Художественную ценность этих объектов местные художники и ученые увидели сразу — группы волонтеров фиксировали объекты и собирали их прямо во время протестов и сразу после них, пока коммунальные службы не очистили пространство.

"Никогда не недооценивайте способность тиранов "промыть" историю", — говорила Вен Йау, художница и соосновательница группы Umbrella Movement Visual Archives & Research Collective, занимающейся таким сбором протестных артефактов. 

По окончанию протестов гонконгские арт-активисты столкнулись с проблемами. Поскольку Гонконг не вышел из китайской юрисдикции, то музеи города отказываются принимать объекты протестного движения. Поэтому художники за свой счет арендуют склады, где держат сотни экспонатов, разрушающихся без надлежащей консервации. И перед ними крайне туманная перспектива, что эти вещи когда-нибудь получат место в музейных коллекциях. Возможный выход они видят в цифровом музее, онлайн-платформе со снимками протестной символики. Так собираются поступить, в частности, с содержанием "стены Леннона" — во время протестов гонконгцы выбрали один из переходов в правительственном квартале города, на стены которого приклеивали бумажные стикеры со словами поддержки или осуждения демонстраций. Когда активисты снимали эти стикеры, оказалось, что их за время протестов накопилось четыре слоя, или около 20 тыс. Оцифровать такой массив — огромная работа, поэтому даже онлайн-музея протестных движений Гонконга пока нет.

Киев: многоликая йолка

Инициатива по музеефикации протестной символики есть и в Украине — это Национальный музей Революции достоинства, который собирает и исследует артефакты Майдана конца 2013 — начала 2014 г. У киевских ученых такие же проблемы, как и у гонконгских — помещения и хранилищ музея нет, поэтому собранная коллекция ютится по разным институциям, в далеких от необходимых условиях. 

Одним из самых амбициозных планов сотрудников музея является сохранение "йолки" как одного из важных символов Революции достоинства. На Майдане она простояла до лета 2014-го, потом ее разобрали и хранят на территории Национального музея истории Украины во Второй мировой войне. При этом часть конструкции вывезли в другое место, и историки до сих пор пытаются установить, куда.

Катерина Романова, историк и сотрудница Национального музея революции достоинства, изучает "йолку" и считает ее уникальным протестным артефактом. В отличие от подавляющего большинства значение "йолки" менялось со временем — изначально она имела негативный смысл, поскольку разгон студентов силовики устроили из-за ее установки. Однако с 1 декабря 2013 года протестующие стали завешивать конструкцию самодельными плакатами в поддержку революции, и с этого времени "йолка" превратилась в главный объект палаточного городка.

Революция достоинства длилась не один день, за это время на "йолке" неоднократно менялись плакаты, рисунки и так далее. Поэтому главным объектом изучения для Катерины Романовой стала не сама конструкция, а фото и видеоматериалы, куда "йолка" попадала. Историк это делает, чтобы по музейным правилам описать каждый плакат, а также зафиксировать все изменения в тематике протестных лозунгов и идей, настроений людей. Если "йолка" сохранится к моменту открытия музея, то ее могут экспонировать постоянно — в архитектурном проекте предусмотрено большое помещение для этого.